скачать книгу бесплатно
«Уф, потерплю! Сейчас уже в банке окажусь», – подумал я. Но нет! Средний меня силой затолкнул в боковую небольшую комнату, которая справа от входа оказалась. Я её даже до этого момента не заметил! Так же, как и Лёнька, я очень упирался, но всё было бесполезно. Ещё и четвероногий монстр сзади меня за ноги хватал, но, правда, не больно, и тоже тянул собачьей мордой вперёд. Никак мне от этих двоих не убежать! Дверь за нами захлопнулась.
Мы оказались в узкой пустой комнате. Стены железные – кажется, что мы находимся в огромном сейфе. Темновато, но есть узкое оконце, в котором видно зал банка: там люди ходят. В комнате – тишина. Средний рядом стоит, зато собаки нет – она за дверью осталась.
Подумал, что вот здесь меня и будут держать, и голоса моего никто не услышит, если я буду кричать. Только оконце вселяло надежду: в него можно стучаться, если что.
Но я не буду бояться. Ничего тут страшного нет! Поближе с роботом познакомлюсь.
– Средний, что ты собираешься со мной делать?
А тот не реагирует.
Хоть у меня в ногах и руках дрожь началась, я не показывал, насколько мне не по себе. Начал смело ходить по комнате туда-сюда. Вот – оконце, а там – Лёнька! Он ревёт, руками машет, рассказывает что-то дяденьке в форме.
«Напрасно ты, Лёнька, за меня беспокоишься. У меня всё хорошо!»
И тут слышу – жужжание. Средний стал вырастать вверх, аж почти до потолка. Потом наклонился и навис надо мной. Из глаз вырвались красные лучи, как у лазерного прицела. Они просканировали меня всего насквозь. В теле стало покалывать мелкими иголочками. Я замер: бежать всё равно некуда. Опять стал себя убеждать, что совсем не страшно и не больно. Надо чуть-чуть всего потерпеть.
В следующий момент робот поднял руки и положил их мне на плечи. Ой как тяжело стало! Присесть захотелось под таким железным грузом, ноги подгибались. Слёзы подступили, но я сдержался.
– Всё равно я тебя, железная балбесина, не боюсь!
Он начал ещё сильнее жать мне на плечи.
И вдруг что-то лязгнуло. Я отклонил голову вбок от Среднего, в сторону звука, и увидел, что за ним, на противоположной от окна стене появилось отверстие, и там ярко засветился синий экран, а на нём забегали разные знаки – как в компьютере, когда хакеры вскрывают секретные сайты.
Знаки забегали, строчки запрыгали… Меня замутило, как будто я еду в машине, и закружилась голова. Я отвернулся от экрана, а Средний всё сильнее давил на плечи. Я уже вскрикивал – так, негромко. Дышать очень тяжело. Почувствовал, что лоб у меня потом покрылся, уши горят, как будто меня сильно-сильно ругают.
Я снова высунулся из-за Среднего и посмотрел на экран. Там, на синем фоне, высветилось красным: «ОПАСНЫЕ МЫСЛИ» – и куча восклицательных знаков. И тут же раздался вой сирены.
Вот тут-то у меня сжалось всё внутри: подумал, сейчас грохнусь на пол. Под звуки сирены дверь распахнулась, и в комнату ворвались дядя-охранник, Лёнька и женщина-служащая.
Охранник пытался снять с меня руки робота, а женщина подбежала к стене, что-то там понажимала, и робот сразу начал уменьшаться в размерах и опустил руки. Стало легче: я задышал, и у меня хватило сил выбежать из комнаты.
В тамбуре воздуха ещё больше – хорошо. Лёнька за мной побежал, смотрел на меня глазами, полными ужаса.
– Всё нормально, Лёнька, – пытался я его успокоить. И себя заодно.
Дядя-охранник вышел за нами, взял меня на руки, как маленького, и мы вместе зашли в зал банка. Двери за нами громко захлопнулись.
Ох, сколько неприятностей мы перенесли, прежде чем попасть сюда, в светлый зал, где происходят невероятные денежные чудеса!
Мы расположились в кожаных креслах под красивыми огромными люстрами. Перед нами – столик, а на нём – стаканчики с водой. Пытаются нас успокоить и отвлечь от мыслей о роботе: пить дают, конфетки.
Я вслух приговаривал, как попугай: «Роботы же не такие! Они не вредные! Они помогают людям!» Лёнька поддакивал: он набрал полный рот конфет и ещё пытался пить.
Я затих, воду пил, а конфеты не лезут. Меня подташнивало от пережитого в той страшной комнате. Руки ещё не согрелись после ледяных прикосновений Среднего. Женщина-служащая шумно вздохнула. Она сказала, что зовут её Ольга и что она хочет нам всё объяснить.
ТЕНИ СРЕДНЕГО
– Ребята, вы извините, в банке ввели новую систему распознавания грабителей, – Ольга гладила меня по голове.
– Роботы же не вредные! – снова и снова повторял я.
– Роботы так настроены, чтобы выявлять преступные замыслы. Но, как видно, программа ещё несовершенна. Я доложу начальству. Пусть всё перепроверят, – Ольга взяла меня за руку. – Ну что, как себя чувствуете?
Лёнька снова заревел, размазывал слёзы по щекам, хотя первые ещё не высохли.
– Ребятки, так там же у входа табличка висит: «Электронный контроль, проходить только с ясной головой», – добавил дядя-охранник.
– А у нас столько фантазий в голове, что робот перепутал! Подумал: злоумышленники пришли, – выпалил Лёнька, и слёзы у него мгновенно высохли.
– Да уж, частенько мы придумываем небылицы… – подхватил я. – Ладно, пойдём домой.
– Нет, вас одних отпускать нельзя. Вы такой стресс пережили, – сказала Ольга, а охранник согласно кивнул.
– А вообще в банк дети без взрослых не ходят, – упрекнул он нас.
– А как же? Ведь интересно посмотреть, как банк работает! Скоро и у нас платёжные карточки будут, – важно заметил Лёнька.
Вообще друг у меня – молоток: и рассуждает, как надо, и со мной в опасности не испугался.
Я смотрел на Лёньку, а у самого голова работала. Вовсе и не сбой произошёл у Среднего, а он точно уловил мои мысли: я планирую ограбление. И Средний назвал их опасными. Коленки мои снова задрожали, но я взял себя в руки и повторял, что был на секретном задании, как разведчик.
Ольга решила позвонить нашим родителям. Я пытался её отговорить. Чтобы не давать номера родителей сказал, что папа всегда на вызове, так как он врач на скорой помощи, а мама непременно сидит в подвале, в запасниках своей библиотеки, а туда сигнал не проходит.
А вот Лёнька сразу назвал контакты своей мамы. Удивительно, что он совсем не боялся, что его будут ругать. Да и вообще он расхрабрился: всё спрашивал, где же деньги лежат, почему их не видно.
Лёнькина мама – тётя Таня – быстро за нами пришла. Поохала-поахала, пока мы ей обо всём рассказывали, и повела нас к домой. Всю дорогу она беспокойно прижимала нас к себе, а когда мы проходили мимо кондитерской, решила накормить нас сладким – в качестве лекарства от стресса.
Я выбрал самое большое пирожное, а Лёнька – самое воздушное. Сок тоже заказали – через соломинку его тянули и соревновались, у кого пузырей больше, про банк мы уже совсем не вспоминали. Мама Лёньки смотрела на нас то строго, то нежно.
– Ну вот, теперь вас можно домой вести, а то были такие прибитые, испуганные… А сейчас ваш страх в пирожном растворился.
– Мам, ну мы же любознательные! – Лёнька хитро улыбнулся.
– Как я вас понимаю! Вы же любознательные, всё вам хочется исследовать. Но банк – это всё-таки серьёзная организация, и вы пока ещё не доросли ходить туда самостоятельно.
Мы с Лёнькой совсем развеселились: начали бегать и в догонялки играть, а дома всё время хохотали.
– Может быть, вам врача надо вызвать? Вы ведёте себя как ненормальные! – Лёнькина мама не на шутку разволновалась. – Хотя понимаю, что хохот ваш из-за стрессовой ситуации.
Когда тётя Таня кормила нас щами и котлетами, мы набросились на еду, как с голодного края, а, наевшись, разморились и совсем успокоились.
Потом мама Лёньки дозвонилась до моей и всё ей рассказала.
– Дети очень были напуганы, я поэтому их совсем не ругала. Страхи ведь излечиваются заботой и любовью, – услышал я кусочек разговора.
За мной прислали брата. Он поволок меня домой. Именно поволок: шёл быстро, не оглядываясь, а если я отставал, то волочил меня за руку. И улица казалась мне такой серой, неприветливой. Было обидно, что мы с Платоном идём так, я ведь такое сегодня пережил! А он молчит.
Мои родители отреагировали на происшествие в банке совсем не так, как мама Лёньки. Сидят на кухне, на меня не смотрят. У мамы сжаты губы, что ей совсем не идёт. И ни одного слова поддержки, ни одного вопроса, страшно ли мне было. Обстановка такая тягостная!
Но папа всё же решил со мной поговорить.
– Ну, что ты молчишь? Ты что, не можешь объяснить, зачем пошёл в банк? Я же не могу залезть к тебе в голову, узнать, какие мысли там бродят, – и так далее: куча нудных вопросов, на которые я не отвечал.
– Сынок, ну объясни нам свой поступок! – подхватила мама.
– Это хулиганский поступок, – подзуживала Ритка.
– Не надоедай, – огрызнулся я.
Тут мама всё-таки меня пожалела – подошла и обняла, и тогда я разревелся.
– Слёзы – это к раскаянию. Ну ладно. Тебе надо отдохнуть, – она повела меня в комнату.
– Ходить по городу один ты больше не будешь. После уроков жди сестру или брата – и с ними домой, – вдогонку крикнул мне папа.
Я лежал в своей комнате, в темноте, и думал, что боялся Среднего меньше, чем своего грозного папу. Ну и как я могу рассказать им про Светку? Да и легенда про книгу, про которую я наплёл Лёньке, для родителей не прокатит. Они не поймут, Ритка покрутит пальцем у виска, а Платону в «лопухах» вообще всё равно.
В эту ночь мне снились кошмары. То на меня, пытаясь укусить, всё время гавкал этот четвероногий железный монстр, а я бежал вверх, на гору. Та тряслась, и я кубарем летел вниз вместе с камнями, а пёс уже ждал с раскрытой пастью. То я убегал от собаки-робота, попадал в кусты и пробирался сквозь них, сдирая кожу на руках и ногах. Я просыпался от страха и искал следы ран. Потом снова засыпал, и в самом последнем сне увидел Среднего: как он стоит, а вокруг двигаются огромные тени. Они летят на меня и вот-вот дотронутся, окутают паутиной, в которой нечем дышать. Но тут я совсем проснулся, жадно глотая воздух.
Наступило утро: в комнату попадали солнечные лучи, и все кошмары растворились в ярком свете. Средний остался во вчерашнем дне. Пора вставать – продолжить разведывательную операцию.
За завтраком мама старалась окружить меня нежностью и заботой. Сестрица тоже была мила. А когда папа попытался ещё раз вернуться ко вчерашнему происшествию, то мама мягко его остановила
– Давайте забудем плохое. Гоша всё понял, и перед школой его нельзя расстраивать.
На это папа согласился.
– Да, конечно: в школе голова должна быть светлая. Вчера я уже всё сказал. А ты, сын, запомни, что один – никуда!
– Сегодня я приведу его домой, – буркнул брат.
Когда я шёл в школу, то постоянно оглядывался: мне мерещились тени Среднего – такие тёмные, жуткие, они прятались за стволами и снова появлялись. Было пасмурно, небо покрыто облаками, и теням так легко слиться с листвой…
«Нет, Средний находится там, в банке, и его тени тоже там», – повторял я про себя. И если они действительно меня преследуют, то я их не боюсь.
КОЛДОВСКОЙ КИСЕЛЬ
На следующий день на школьной лестнице я натолкнулся на девчонку. Ну а чего она так медленно плетётся? Я уже хотел ей крикнуть. Да ещё в этот момент Лёнька догнал меня и тоже врезался. Получился такой паровозик, в котором вагоны наехали друг на друга.
Девочка оглянулась. Так это же Светка!
– Мальчики, вы что? – она отвернулась и быстро пошла вверх.
Лёнька снизу меня толкает, а я задохнулся – двигаться не могу. Вот я дурак! Остался стоять, так как соображать перестал. Лёнька обогнал меня, махнул рукой и побежал наверх. Я тоже двинулся вперёд, но не из-за Лёньки – взглядом искал хвостик белых волос.
А, вон он, мелькнул там, выше, и скрылся из глаз. Жалко мы не в одном классе учимся! Я рванул на наш этаж и тут увидел, что Лёньку припёр в угол коридора кто-то со светлой макушкой. Так это же Рустик Тамаев! Что-то шепчет ещё, а друг вырывается. Так напрягся, что покраснел до корней рыжих волос, руками размахивает, но всё без толку. Рустик – дылда, выше нас на голову. И считает, что раз выше, то и сильнее.
Мы с Рустиком знакомы с песочницы, живём в одном подъезде: он выше меня этажом, ходили в одну группу в детском саду. Даже пошли с ним в один класс. Но дружбы между нами нет никакой – только вражда.
Я подбежал, обхватил Тамаева сзади за шею и повис на нём. Он выпустил Лёньку, и тот отпрыгнул подальше. Рустик разозлился и стал меня за руки хватать – повалить хочет, а я уворачивался. Тут Лёнька вернулся и приготовился к прыжку, да и я с кулаками стоял, готовый врезать, если враг продолжит нападать. Но тот понял, что с нами двумя ему не справиться, сморщил свой нос картошкой, всем своим видом показывая, что связываться с нами ему неохота, и пошёл в класс.
А на уроке прислал мне записку: «Видел вчера, как твой братан тебя домой тащил. Что, не вырос ещё, чтобы самому от дома до школы ходить? Или ты наказан? Точняк! Не сомневайся, я всё выведаю. Запалишься и ты, и твой дружок!» Короче, я понял, что у нас есть противник, который будет палки в колёса вставлять. Надо быть осторожнее!
Помню, что в детском саду Рустик всё время меня задирал. Плевался, стараясь попасть мне в лицо. Я сопротивлялся, как мог, но он рос быстрее меня и всегда был сильнее. Да и сейчас мы только вдвоём с Лёнькой можем с ним справиться…
А вообще вопрос: почему в детском саду он выбрал именно меня, чтобы задевать и нападать без причины? Или есть причина? Какая? Вот и сейчас следит за мной, всё вынюхивает. Ой как руки чешутся, так хочется ему в ухо заехать!
Сегодня у нас было всего три урока: англичанка заболела, и нас отпустили пораньше. Мне пришлось ждать Платона – он должен отвести меня домой. Но у него целых шесть уроков! Я загрустил, долго мне ещё придётся болтаться в школе.
После занятий Лёнька подбежал ко мне, да так, что едва успел остановиться: чуть носом мне в плечо не уткнулся. А у самого вид такой довольный, будто его от уроков до конца года освободили.
– Слушай, у меня тут идея бомбическая…
– Тише, – перебил я друга, потому что рядом снова возник Рустик: за фикусом прячется, как будто его не видно. А выставленное ухо так и работает как локатор. Мне даже смешно стало от его глупости!
– На улице расскажешь! Надо смыться побыстрее, чтобы Рустик не заметил, – я потянул Лёньку на выход.
Мы слетели вниз по лестнице и выскочили на школьный двор. Хорошо, что осень тёплая – одеваться долго не надо. Помчались за угол школы, там сквер, кусты высокие, густые. Присели мы на скамеечку: кажется, нас не видно. Рустик точно потерял: он большой и неуклюжий, не угнаться ему за нами.
Лёнька подсел ближе ко мне и зашептал на ухо:
– Давай сегодня пойдём и исследуем охрану банка, который рядом с моим домом.
Лёнька – настоящий друг: несмотря на вчерашнее происшествие с роботами, он не побоялся продолжить наши приключения.
– У нас по расписанию ещё три урока. Потом Платон поведёт меня домой, – сказал я.
Лёнька кивнул и потащил меня в сторону своего дома. Показал мне банк – здание было современное, с огромными тёмными окнами в пол. Ко входу вела широкая каменная лестница с балясинами. Всё так торжественно!
– Смотри, а напротив – заброшенное здание. Я видел, как из него жильцы съезжают. Там пусто. Мы сейчас заберёмся повыше и будем наблюдать, кто входит, кто выходит из банка, – сказал Лёнька, указывая на трёхэтажный дом.
Друг мой – голова. Хорошо всё придумал!
Зашли мы в пустой дом. Он оказался совсем обветшалым – вся штукатурка обсыпалась. Когда идёшь по широченной лестнице, шаги гулко отдаются в пустом пространстве. Забрались на третий этаж. Зашли в широкую дверь с выбитыми стёклами и попали в коридор, из которого можно попасть в любую комнату. Эхо в них громкое!
– У-у-у, – прокричал я.
– У-у-у-у-у-у-у, – завыли в ответ.
Лёнька хихикнул и стал шаркать ногами по полу – так пылища прямо клубами в воздух поднялась, а свет из окон её подсвечивал. Мы тут же начали чихать.
Побегали по всем комнатам. Зрелище такое необычное: обои свисают со стен клочьями, сломанные стулья валяются, грязные тряпки разбросаны… В самой большой комнате мы уселись на широкий подоконник и прилипли к окну – стали наблюдать.
Лёнька прямо впечатался лбом в стекло и, не отрываясь от окна, мечтательно протянул:
– Вот бы дрон сюда! Мы бы его запустили и увидели всё, что там происходит.
