То, что сломано

Парфенон Хання

То, что сломано

То, что сломано

Ветер пронизывает тело холодом. Руки сковывают плечи в попытке спрятать девушку от непогоды. Однако, несмотря на неприветливость окружения, ноги продолжают нести вперёд.

– Наконец-то… это закончится, – пространство крыши заполняет голос офисной работницы. В сказанном чувствуется едва заметное облегчение. Спустя секунду, она останавливается на середине пути, ведь лакированная туфля наступает в лужу. Взгляд медленно опускается вниз, в этот момент ступня убирается в сторону, утомлённый взор встречается с мутным отражением. – Сатьяна, выглядишь ты паршиво…

Вкус собственного имени омрачён кровью, что течёт из места, где когда-то был клык. Это вызывает кривую улыбку. На неё, из жижи, смотрит сотрудница компании с кругами под глазами. Макияж предательски потёк от слёз. Волосы в полном беспорядке, как и строгий деловой костюм с галстуком, что своим узлом теперь похож на висельный. Губа разбита, совсем недавно с неё что-то текло. Размазанная жидкость уродует точенный подбородок.

– Почему это случилось именно со мной?… – вопрос, окрашенный цветами спокойствия, слетает с уст. Совершив несколько шагов вперёд и встав на край, девушка смотрит вниз. Только увидев в основании небоскрёба полицейские машины, ей удаётся услышать вой многочисленных сирен. Теперь её бледное лицо уродует ухмылка. – Приехали… интересно, этот мусор тут по какому вызову? Ставлю пятьдесят кламоров на то, что их заставил приехать труп А-шника в женском сортире, а не…

Сатьяна резко мотает головой, отбрасывая таким образом не нужные мысли. Офисная работница, подчиняясь привычке, лезет в карман брюк. Пачка сигарет находится быстро. Фильтр зажимается между губами, упаковка выбрасывается куда-то в сторону, больше всё равно не пригодится. Рука отправляется во внутренности пиджака. Металл тут же обжигает кончики пальцев холодом. Щелчок. Пламя трепещет на ветру и прячется за ладонью. Никотин наполняет лёгкие.

– Вот додумался же подарить такое, – с усмешкой говорит сотрудница, осматривая гравировку на зажигалке. На ней написано: «Такую красоту рак лёгких обойдёт стороной». Приходится сильно напрягать глаза, дабы прочитать надпись. – … Прости меня… отныне ты будешь ужинать один.

Изделие, способное высекать огонь, отправляется на своё законное место. Заплаканные глаза устремляются в небо. Луна, безразлично взирающая на происходящее, переливается разноцветными огнями космических станций, подобно праздничной гирлянде на пластиковой ёлке. Лицо искажает гримаса отвращения.

„Чёртовы S-ники… прилетели к нам, превратили планету в свалку своих инопланетных технологий, а нас заставили разбираться со всем этим дерьмом ради очередной подачки, – первые мысли начинают своё путешествие неуверенной поступью. Однако, в очередной раз мотнув головой и выдохнув смог синтетического табака, оставившего после себя привкус малины, мозги Сатьяны снова рождают внутренний монолог. В это время, указательный и средний палец держат тлеющую сигарету недалеко от лица. – Так я пытаюсь отвлечься? В такой ситуации смогла выдавить из себя только жалобу на мир…“

Очередная затяжка сопровождается закрытием глаз. Стоит тьме восторжествовать, как слух начинает улавливать в шуме мегаполиса какой-то приятный напев. Мелодия, идущая от мойщика окон, заставляет улыбнуться и, приоткрыв веки, посмотреть вниз, в надежде его высмотреть.