скачать книгу бесплатно
Птичка моя
Мария Андреевна Панова
Говорят, любовью отношения не начинаются, а заканчиваются. Ну что же у каждого свой взгляд на этот вопрос. У Кирилла и Ольги отношения начались с любви, но в человеческой душе живёт ещё и тщеславие, и ревность, и гнев, и гордыня… Сможет ли только-только родившееся чувство выжить в таком ядовитом окружении?
Мария Панова
Птичка моя
Глава 1
Кирилл пришел в себя и застонал от резкой боли во всём теле. Ему казалось будто тысячи раскаленных гвоздей ежесекундно вонзаются в плоть причиняя невыносимые физические страдания. Вместо воздуха в легкие вливался раскаленный дым и копоть обжигала, падая черными хлопьями на лицо. Он закашлял, боль вонзилась под рёбра. В голове шумело, мысли путались. Кирилл пытался, но не мог пошевелиться, чувствуя на себе непомерное давление чего-то тяжелого. Темнота прерывалась вспышками оранжевых ламп тревоги. Ревела пожарная сирена. «Здесь!» – услышал он отдаленный голос потом топот бегущих ног, кашель и ругань… Чья – то рука скользнула по его шее. «Жив! Давайте осторожно!» Внешнее давление ослабло, но от новой волны нестерпимой боли он потерял сознание.
Снова очнулся Кирилл уже в больничной палате. Он обвел взглядом белые стены и потолок. От солнечного света резало глаза, он попытался приподняться, но тупая сильная боль уложила его обратно к нему подошла медсестра.
– Кирилл Иванович, вы в больнице, – девушка чуть склонилась над ним, – Всё хорошо, не волнуйтесь.
– Пить.
Она поднесла к его губам стакан с водой. Утолив жажду Кирилл закрыл глаза. В его памяти полыхал пожар на судне, мелькали бледные лица сослуживцев, ревела сирена… Он вздрогнул, вспомнив как пламя опалило его слева, потом грянул взрыв, и темнота поглотила его сознание.
– Погибшие? – Кирилл с тревогой смотрел на девушку в белом халате.
– Погибших нет, слава Богу, – улыбнулась она и заботливо поправила подушку под головой пациента.
Кирилл облегченно вздохнул.
– Сколько я здесь?
– Третьи сутки.
– Дайте позвонить, – попросил он.
– Вам ещё рано звонить, – улыбнулась медсестра и вышла.
Кирилл лежал, глядя в потолок в голове крутились воспоминания о ЧП, мысли о возможных причинах, рапортах и взысканиях. «Но слава Богу все живы!» – думал он.
– Терехов!
Кирилл с трудом повернул голову и улыбнулся. В палату вошел коренастый совершенно рыжий мужчина в форме ВМФ с белым халатом на плечах.
– Валера, – обрадованно сказал Кирилл, – Здорово!
Посетитель поставил на тумбочку возле больного большой пакет.
– Гостинцы от спасённых, – пояснил он и сел на край жесткой койки рядом с Кириллом, – Ты друг дорогой в рубашке родился, – констатировал он.
– Наверное, – улыбнулся Кирилл, – Как ребята?
– Все живы здоровы, ожоги, переломы, вывихи, осколками кое кого посекло. Короче сплошные симулянты. Вылечим, заштопаем.
Кирилл засмеялся, он давно привык к специфическому врачебному юмору своего друга Валера нёс службу судового врача.
– Дай телефон, – попросил Кирилл, – жене позвоню.
– Рано тебе ещё трындеть по телефону, – строго сказал Валера, – Только в сознание пришел. Сегодня полежи пока. Сил наберись.
– Гад ты Романов, – вздохнул Кирилл и поморщился от тупой боли в грудной клетке.
– Болит? – Валера откинул одеяло и осмотрел товарища, – не делай глубокие вдохи пока. У тебя переломы ребер.
– Что ещё?
– Всё остальное цело, не переживай. Вот только физиономию твою малость рихтануло. Но это дело поправимое.
– Валерий Сергеевич! Вы к нам с проверкой?
В палату вошла Вера Михайловна Брянцева врач хирург зав. отделением. Первое что замечал человек при знакомстве с нею это были её глаза бесподобно зеленые, сверкающие как драгоценные камни.
– Да вот! – Валера встал, – Должен же кто – то контролировать процесс лечения ценного кадра.
Вера Михайловна улыбнулась.
– Как ты себя чувствуешь Кирилл?
– Всё болит, – ответил он.
– Это хорошо, – засмеялся Валера, – Значит живой пока!
Погода поменялась небо заволокло тучами и по стеклам молотил дождь вперемешку со снегом. Сгущались серые северные сумерки. Кирилл уже вполне пришел в себя и ему очень хотелось позвонить жене. «Как она там, – думал он, глядя в окно больничной палаты, – Извелась, наверное. А ведь волноваться ей нельзя пятый месяц беременности».
Он закрыл глаза вспоминая Лизу в домашнем халатике и мягкой кофточке под которой угадывался округлый животик бедующей матери. Малыш начинал толкаться, когда Кирилл прикладывал ладонь к животу жены. Лизу это раздражало, но любящий муж списывал всё усиливавшуюся вспыльчивость супруги на её состояние и старался не обращать внимания на капризы. «Сейчас бы оказаться дома», – Кирилл улыбнулся чувствуя, как внутри разливается тепло от одного только воспоминания о жене. Всё было хорошо, всё обошлось, но что – то необъяснимо тревожное шевелилось в душе. В памяти снова и снова всплывали картины пожара. Огонь как джин, выпущенный из бутылки пожирал всё вокруг с бешенной скоростью. Потом прогремел взрыв. Кирилл вздрогнул словно опять ощутил на себе объятия рыжего пламени и острую боль от осколков, вонзающихся в живую плоть. Он открыл глаза. За окном совсем стемнело. В открытую дверь палаты лился желтый свет из коридора. Он осторожно сел, стараясь не делать резких движений. В палату заглянула медсестра.
– Включить вам свет? – спросила она.
– Да, пожалуйста, – отозвался Кирилл.
Он прислонился к спинке кровати и закрыл глаза.
– О! Уже сидит!
В палату вошел Валера.
– Дай телефон, – первое что произнес Кирилл, увидев друга.
– Не дам, – коротко ответил Романов.
Кирилл удивленно смотрел на посетителя ощущая неприятное чувство легкой тревоги.
– То есть?
– То и есть! Не положено. У тебя постельный режим, – Валера улыбнулся, но фальшивым веселием только усилил тревогу товарища.
– Романов, дай телефон по-хорошему.
– Давай завтра уже. Ну кому ты звонить собрался? Ночь на дворе…
– Валер, что – то с Лизой? – Кирилл испытывающе смотрел на друга.
– Да нормально всё с твоей Лизой. Просто она уехала, – нехотя ответил тот.
– Уехала? – Кирилл в недоумении свёл брови, – Куда уехала?
– К матери…
– Что за бред? Валера, что ты городишь? На пятом месяце в самолет…
Романов отвернулся и подошел к окну. Он облокотился о подоконник и низко опустив голову тяжело вздохнул как будто собираясь с мыслями. Кирилл не сводил с друга напряженного взгляда.
– Лиза сделала аборт два дня назад в областной больнице, – наконец произнес он на одном дыхании.
Кирилл почувствовал, как похолодев отлила от конечностей кровь и могильный холод объял всё тело.
– Это что шутка? – голос его прозвучал неестественно глухо, – Восемнадцатая неделя. Какой аборт? Малыш уже шевелился…
– Кирилл, – Романов отошел от окна, – В это трудно поверить, но это так. Лиза поехала в больницу, как только узнала о том, что на судне было ЧП. Она сделал аборт и сегодня днём улетела к матери.
В палате воцарилась гробовая тишина. Кириллу казалось, он слышит стук своего бешено бьющегося сердца.
– Дай телефон, – сквозь стиснутые зубы произнес Кирилл и протянул руку.
– Не надо, -возразил Валера, – Подожди хотя бы до завтра…
– Дай мне телефон! – Кирилл отчеканил каждое слово.
Романов протянул другу гаджет и вышел из палаты.
Кирилл набрал номер. Раздались гудки.
– Да? – услышал он голос жены и вздрогнул как от пощёчины.
– Лиза, – сдавленно произнес мужчина.
– Кирилл?! – в голосе её звучал страх и удивление.
– Прошу тебя, родная моя, скажи, что всё это не правда, – умоляюще прошептал Кирилл.
Лиза молчала.
– Скажи мне! – крикнул он, сжимая телефон в руке до боли.
Ответа не последовало Лиза по-прежнему молчала и это молчание звучало громче всяких слов.
– Как ты могла? – глотая слёзы прохрипел Кирилл.
– Я думала ты погиб, – наконец ответила Лиза ледяным тоном, – Я не хочу стать вдовой, да ещё и с ребенком на руках…
– Что? – он не верил своим ушам, – Ты не хочешь стать вдовой и поэтому просто пошла, и убила нашего ребенка?!
– Нет! – воскликнула она с нескрываемой неприязнью в голосе, – Не просто! Для меня это было не просто! Но ты не оставил мне выхода.
– Что же ты наделала?! – выдохнул Кирилл.
– Я и не ждала что ты меня поймешь, – резко произнесла Лиза и голос её дрогнул, – Для тебя твоя служба и флот всегда были на первом месте.
– И поэтому ты избавилась от малыша?
– Да! Таким как ты нельзя иметь семью и тем более детей…
Лиза говорила, что – то ещё, но Кирилл отключил вызов и закрыл лицо рукой. Судорога рыдания пробежали по телу. И он дал волю своему отчаянию. Кирилл плакал и кричал до тех пор, пока не охрип, сорвав голос. Кошмарная ночь длилась и длилась. Иногда он забывался тяжелым сном и ему снился страшный пожар и взрыв. Вздрагивая он просыпался и тогда предательство жены вонзало в его душу свои хищные когти. «Лучше бы я сдох» – думал он, глотая слёзы. Но смерть приходит не тогда, когда человек её малодушно призывает, отказываясь нести свой крест, а тогда, когда посчитает нужным.
Кирилла выписали из больницы через месяц. Пожар и взрыв оставили уродливые шрамы не его теле и лице, жестокость Лизы – в душе.
В опустевшей квартире его встретили покрывшаяся пылью мебель и высохшие цветы. Они переехали сюда с Лизой за неделю до трагедии. Это была большая трёхкомнатная квартира, после крошечной однушки она казалась Кириллу дворцом. Не раздеваясь он бросил сумку на пол и обошел комнаты оставляя мокрые следы от ботинок. «Ну что же? – подумал он, – Вот я и дома». От этой мысли ему стало невыносимо горько.
– Кирилл, – раздался голос соседки в прихожей, – ты вернулся?
Он вышел из комнаты и включил свет в коридоре.
– Да. Здравствуйте Вера Михайловна.
Изумрудные глаза соседки искрились от доброй улыбки.
– Пойдем я тебя покормлю, – предложила она.
В квартире соседей было уютно и вкусно пахло. Кирилл снял куртку и разулся.
– Проходи на кухню. Садись.
Вера Михайловна собрала на стол.
– Звонила профессору Яковлеву по поводу твоих рубцов на лице. Прогноз благоприятный несколько месяцев, и ты снова будешь как новенький.
– Спасибо, конечно, но я не поеду, – устало произнес Кирилл.
Хозяйка поставила перед гостем тарелку с супом.
– Что за глупости? Надо ехать обязательно! Чем раньше прооперировать, тем лучше будет результат.
– Шрамы украшают мужчину, – криво усмехнулся Кирилл, принимаясь за еду.
