скачать книгу бесплатно
– Как долго? – вырвалось у Лиссет.
– Вечно, – пожал плечами аптекарь. – Или пока Консул жив. Не уверен, что это одно и то же.
– Не хочу.
– А он постарается сделать так, чтобы ты захотела. Как минимум – чтобы тебе стало безразлично. Сначала Внутренняя Агема будет тщательно следить за тем, чтобы недовольство исчезло из повседневных разговоров. И не просто недовольство, но даже намёки на него. Дома, на кухне, с тем, кому полностью доверяешь, можешь обсуждать что угодно, а вот публично должен молчать или выражать поддержку.
– Но зачем?
– Затем, что из пространства исчезнет ненужное Консулу Слово. А это очень важно, поверь. Нет слова – нет мысли, если о чём-то не говорят – этого не существует.
– Глупо, – не согласилась девушка. – Он просто загонит недовольство вглубь и однажды…
– «Однажды», которое ты имеешь в виду, произойдёт лишь в том случае, если остановиться. Если позволить подданным жить в двоемыслии, внутренне потешаясь над официальной позицией. Но Консул слишком умён и не допустит подобную ошибку. Очистив от нежелательного Слова большое пространство, он займётся малым, и недовольство исчезнет даже из внутрисемейных разговоров. Не сразу, но исчезнет. Одновременно будет вестись работа с подрастающим поколением, которому будут очень активно, но не в лоб, а исподволь, пропагандировать существующий порядок. Это долгая работа, но если делать её системно, то через десять-двадцать лет неправильные Слова исчезнут и перестанут влиять на умы. А может, и раньше.
– Молодёжь недовольна, – напомнила девушка.
– Молодёжь остаётся молодёжью лишь какое-то время, – напомнил аптекарь. – Ты можешь мне не верить, но оглянуться не успеешь, как следующее поколение назовёт тебя старухой.
– Бумером.
– Ага.
– И следующее поколение будет поддерживать Консула?
– Это более чем возможно, – вздохнул брат Шитус. – У Консула необычайно большой, стратегический горизонт планирования. Он смотрит на десятки и сотни лет вперёд и знает, что нужно делать.
– Что нужно делать? – машинально спросила Лисс.
Ответа не последовало. Точнее, он прозвучал, но совсем другой.
– Советовать в таких делах тяжело. – Аптекарь помолчал. – Но я абсолютно точно знаю, чего делать не нужно.
– Глупости, – грустно усмехнулась девушка.
– Глупости, – подтвердил брат Шитус. – Ты – очень храбрая девочка, Лисс, но я бы не советовал тебе играть в эти игры. Не пытайся стать героем.
– Почему вы решили, что я хочу стать героем?
– Увидел в твоих глазах.
И не поспоришь… Брат Шитус знал девушку с рождения и превосходно читал её настроение и чувства.
– Я ещё ничего не решила, – едва слышно сказала Лисс.
– Внутренняя Агема будет терпеть лишь до определённого предела, – повторил свою мысль аптекарь. – Если ты слишком увлечёшься выражением недовольства или прямо выступишь против Альянса – тебя жёстко остановят. И происхождение не поможет.
– Скорее, навредит – к тёмным в Альянсе относятся недружелюбно.
– Хорошо, что ты это понимаешь.
Лиссет кивнула, выпрямилась, наконец-то перестав облокачиваться на прилавок, собралась прощаться, но прежде решила задать ещё один вопрос:
– Вы предлагаете подождать?
– Я бы посоветовал оставить войну тем, кто умеет воевать.
– А если они не справятся?
На это брат Шитус молча развёл руками.
И девушка понимающе вздохнула. Лисс не была согласна с аптекарем, но не собиралась его осуждать или обвинять в трусости: эрлийцы принципиально не воевали и не брали в руки оружие. Впрочем, так же как и родной народ Лисс – шасы. До недавнего времени их небольшие семьи прекрасно себя чувствовали за широкой спиной бесстрашных и беспощадных владык Тёмного Двора, но сейчас… Всё стало по-другому. Тёмный Двор в Цитадели – то ли заперся, то ли попал в осаду. Два других Великих Дома образовали Альянс, Город менялся на глазах, и Лисс воспринимала происходящее как личную трагедию. Мир, к которому она привыкла, который считала своим, рушился на глазах, формируя контуры принципиально иного будущего…
Которое ей совсем не нравилось.
– Шаса?
«Проклятие!»
Ещё одна примета нового порядка – патрули. Их было немного, в основном они выходили на улицы по ночам, и пропаганда утверждала, что они нужны для обеспечения безопасности жителей Города. Однако встреча с ними не сулила ничего хорошего. Самой Лисс ещё не доводилось с ними сталкиваться, но друзья рассказывали, что патрульные всегда держались грубо и высокомерно, всячески демонстрируя превосходство Внутренней Агемы над рядовыми обитателями Тайного Города.
К сожалению, друзья оказались правы.
– Шаса? – повторила самая рослая и, видимо, старшая из трёх ведьм.
Ей не требовалось спрашивать – простейшее магическое сканирование, которое они наверняка провели, чётко показало генетический статус Лисс, однако ведьме захотелось, чтобы девушка представилась. Или доложила.
– Шаса, – подтвердила Лисс, стараясь смотреть на зелёных ведьм не слишком недружелюбно.
– Что ты здесь делаешь?
– Живу, – ответила девушка, проглотив ответ «не ваше собачье дело». Однако короткий и спокойный ответ не избавил её от дальнейших расспросов.
– Остроумная, – заметила одна из младших ведьм.
– Наверное, думает, что смешно пошутила над нами.
– Поиздевалась.
– Наглая сучка.
Патрульные были одеты в тёмное, терялись в сгустившихся сумерках, но Лиссет знала, что одежда не чёрная, а тёмно-зелёная – ведьмы недолюбливали чёрное.
– Ты – маг?
– Слабый.
– Колдуешь?
– Нет лицензии Альянса.
– Почему?
– Ты обманываешь Альянс?
– Когда ты колдовала последний раз?
– Во мне минимум энергии.
– Проверим.
– Вы уже проверили.
– Молчи и жди, когда тебя спросят.
– Что у тебя в сумочке?
– У тебя есть артефакты? Открой сумочку.
– Вы имеете право обыскивать меня?
– А как ты думаешь?
Ответить Лисс не успела.
– Она думает, что нет, не имеете, – прозвучал уверенный мужской голос, и патрульные одновременно повернулись в сторону остановившегося в тени прохожего. Удивляясь про себя, что не заметили его приближения.
– Ты кто?
– Для начала расслабьтесь, девочки. Я не хочу кровопролития.
– Тогда уходи. – Старшая ведьма чётко дала понять, что церемониться не станет: раз незнакомец знает о Городе, значит, должен понимать, на кого нарвался, и для него будет лучше заткнуться и пройти мимо. – Считай, что мы тебя не видели.
– Зато я вас видел. – Мужчина вышел из тени. – Меня зовут Дориан Машар, центур Внутренней Агемы. На ваши имена мне пока плевать, просто скажите, по какому праву вы задерживаете эту девушку?
– Она – тёмная! – сдуру бросила младшая ведьма. Прикусила язык, услышав шипение подруг, но было поздно.
– Быть тёмной – не преступление.
– Мы сочли её подозрительной.
– Она колдовала?
– Нет.
– Вы засекли работающие артефакты?
– Нет.
Старшая ведьма отвечала коротко, неохотно, даже зло, но отвечала, раз уж нарвалась на Внутреннюю Агему.
– Какой отряд?
– Что?
– Кто ваш центур?
– Мы не из Внутренней Агемы, – неохотно ответила старшая.
– А откуда? – удивился Машар.
– «Секретный» полк.
Это подразделение Зелёного Дома было много меньше дружины Дочерей Журавля, однако комплектовалось отборными боевыми магами, изначально убеждёнными в своём превосходстве не только над обыкновенными москвичами, но и над большинством ведьм. Сейчас они перестали сдерживаться и решили продемонстрировать его одинокой тёмной.
– С каких это пор «секретный» полк стал нападать на честных жителей Города?
Несколько секунд на пустынной улице царила тишина – зелёным требовалось время на размышление. С одной стороны, ведьмы понимали, что с центуром Агемы лучше не связываться. Не потому, что он силён, а потому, что Консул во всеуслышанье заявил, что своих в обиду не даст. С другой – зелёных раздосадовало, что не получилось поиздеваться над Лисс. И особенно тем, что их остановил рыцарь, отношения с которыми у ведьм исторически не складывались.
– Мы несём такую же ответственность за происходящее в Городе, как и Агема, – хмуро произнесла старшая ведьма.
– Нет. Вы обязаны оказывать факторам Внутренней Агемы любую помощь и предотвращать противоправные действия, если становитесь их свидетелями. – Дориан говорил ровным, издевательски спокойным голосом, но ведьмы терпели. – Я могу узнать, какое преступление вы здесь предотвращаете?
– Несовершённое.
– Прекрасный ответ, ведьма.
– Наслаждайся, рыжий.
– Я вас больше не задерживаю. Доложите своему непосредственному начальнику о произошедшем, и пусть он завтра позвонит. Запомнили моё имя?
– Навсегда, рыжий.
– Вот и славно. Вы ведь понимаете, что «навсегда» – это всего лишь до того момента, как моё имя перестанет для вас хоть что-нибудь значить?
– Например, когда оно станет строчкой на могильной плите, – не сдержалась ведьма.
– Как вариант, – пожал плечами Дориан. – Или подписью под объяснительной запиской.
– Под какой запиской? – не поняла одна из младших.
– В которой я объясню руководителю Агемы, почему мне пришлось убить трёх наглых зелёных сучек, – рассказал Машар. – Таков порядок: ваши последние секунды будут зафиксированы в коротком тексте, который никто не станет читать.
И они вновь сдержались. Уже поняли, что перед ними не просто рыцарь, а командор войны, причём – готовый к драке, причём – наверняка изучивший их и знающий, что справится. Поэтому и выбрал издевательский тон.
– Назвать тебе моё имя, рыжий?
– Не пытайся поразить меня храбростью, ведьма. Мне плевать.
