скачать книгу бесплатно
– Благодарю, мессер.
– Можешь идти.
Управляющий пятясь выбрался за дверь. Где-то в глубине души, в дальнем ее уголке, долговязый не верил, что будет выпорот, однако Помпилио, как и все Кахлесы, ревностно следил за исполнением своих приказов и мог счесть испоганенную пойму личным оскорблением.
– Рутина… – Помпилио потер лоб. – Она изматывает больше, чем иное сражение.
– Совершенно с вами согласен, мессер.
– Оставь, Теодор, что ты можешь об этом знать?
– Не так много, как вы, мессер.
– Вот именно.
Помпилио сделал глоток кофе и откинулся на спинку кресла, демонстрируя всю тяжесть своего положения.
Как и все мужчины рода Кахлес, владетель Даген Тура был коренаст, плотен и абсолютно лыс. Круглая голова, короткие толстые руки, короткие толстые ноги – в телосложении не было ничего царственного, однако лицо Помпилио не оставляло сомнений в том, что он адиген. И не просто адиген, а из рода даров. Выпуклый лоб, серо-стальные глаза, умеющие смотреть с невозможной надменностью, нос с горбинкой, упрямый подбородок – лицо дер Даген Тура дышало властью.
Сейчас Помпилио, облаченный лишь в тонкий, искусно расшитый золотом домашний халат, утонул в глубоком кресле, а его вытянутую правую ногу старательно массировал крепкий мужчина в белом халате – бортовой медикус «Пытливого амуша» Альваро Хасина.
– С другой стороны, жизнь следует заполнять делами, и повседневные заботы прекрасно с этим справляются, – продолжил рассуждения Помпилио. – В противном случае пришлось бы влачить жалкое существование бездельника.
– Вы совершенно правы, мессер, – согласился Валентин. – Это было бы ужасно.
– Я вижу суть вещей, Теодор. Мне дано.
– Да, мессер.
Помпилио вздохнул и вновь приложился к кофе.
Среди многочисленных помещений замка Даген Тур числились и кабинет, в котором владетель должен был заниматься делами, и обширная библиотека, вполне подходящая для той же роли, но Помпилио всегда превращал в рабочий кабинет тронный зал, расположенный на втором этаже Штандарта. Сюда сносили столы, кресла, диваны, стеллажи с книгами и, если требовалось, приборы. Помпилио нравилось огромное помещение, стены которого прорезали стрельчатые окна с мозаичными стеклами. Проходя через них, солнечные лучи окрашивались во все цвета радуги, и разноцветное смешение навевало на Помпилио приятные воспоминания из беззаботного детства.
Сделав глоток, адиген вновь откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и осведомился:
– Теодор, что творится в мире?
Помимо утреннего кофе Валентин доставил хозяину свежую корреспонденцию и текущие сплетни.
– Новости или письма?
– Начнем с писем.
Валентин взял с подноса первый конверт – дорогой, желтоватой, под мрамор, бумаги, украшенный замысловатым гербом, – вскрыл его и сообщил:
– Дар Арчибальд желает скорейшего выздоровления и приглашает к себе. Уверяет, что целебные воды подействуют на ваши раны самым благотворным образом.
– В это время года на водах действительно неплохо, – усмехнулся Помпилио. – Дядюшка Арчи писал сам или диктовал?
– Написано рукой дара от первого до последнего – слова.
– Значит, надо будет съездить… Отложи, я отвечу сам.
– Да, мессер. – Валентин взялся за следующее письмо. – Послание от адмирала дер Монти, начальника штаба воздушного флота…
– Теодор, – капризно протянул Помпилио, – я помню должность дядюшки Карла.
– Извините, мессер.
– Чего он хочет?
– Желает скорейшего выздоровления…
– Ядреная пришпа!
– Осведомляется, когда вы планируете навестить столицу? Предлагает организовать торжественный вечер в вашу честь в офицерском собрании.
– Дядюшка Карл по-прежнему обожает вечеринки.
– Да, мессер.
– Придумай в ответ что-нибудь нейтральное, Теодор, я не в настроении веселиться.
– Понимаю, мессер.
– Что-нибудь еще?
– Президент Академии Наук напоминает, что вы еще три года назад обещали прочесть лекцию в Астрологическом обществе.
– Я действительно обещал это дядюшке Тому?
– Полагаю, да, мессер.
– Надо же… – Помпилио поморщился. – Отложи, я подумаю.
– Да, мессер.
– И хватит на сегодня писем, они меня утомили.
– Да, мессер.
Дер Даген Тур скрестил на груди руки.
– Новости?
– Сегодня утром синьорина Жозефина отбыла в Маркополис.
– Это хорошо, – улыбнулся Помпилио. – Мне нравится, когда события случаются вовремя. Не раньше, не позже, а именно тогда, когда нужно. У Жозефины есть чувство такта.
– Совершенно с вами согласен, мессер.
– Она что-нибудь говорила?
– Оставила записку.
– Я ознакомлюсь с нею позже.
Синьорина Жозефина – звезда столичного полусвета, одной из первых навестила Помпилио по его возвращении в Маркополис и в ходе завязавшейся беседы согласилась полюбоваться красотами владения Даген Тур – знаменитого озера и близлежащих гор. В целом ее пребывание прошло ко взаимному удовольствию сторон, однако последние три дня Помпилио несколько тяготился присутствием гостьи.
– Синьорина Жозефина намекнула, что не прочь вернуться в Даген Тур.
– Вот уж не думал, что провинциальная архитектура произведет на нее столь сильное впечатление.
– Насколько мне известно, синьорина так и не побывала в городе.
– А что ей там делать? Кофе, кстати, замечательный.
– Благодарю, мессер.
– Через пару дней напиши Жозефине что-нибудь теплое от моего имени. И какой-нибудь подарок.
– Серьги?
– Колье. Мы замечательно провели время.
– Конечно, мессер.
– Приглашать не надо.
– Понимаю.
– Я знаю, что могу на тебя положиться, Теодор.
– Благодарю, мессер.
– Хасина, а что у тебя?
Медикус закончил массаж, поднялся, но продолжал задумчиво разглядывать украшенные безобразными шрамами ноги адигена. Услышав вопрос, он чуть поджал губы, но тут же ответил:
– Все не так плохо, мессер.
Постаравшись вложить в голос максимум жизнерадостности.
– У тебя или у меня? – уточнил Помпилио.
– В целом.
– В целом мои ноги не целые.
– Как раз наоборот, мессер, сейчас они гораздо целее, чем месяц назад.
– Месяц назад они были в гипсе.
– А сейчас мы смотрим на них и верим… – Хасина запнулся, – верим, что все будет в порядке.
– Неужели?
– А что нам остается?
Корабельный медикус «Амуша» было высок, худ и обладал удивительной формы – похожей на яйцо – головой. Сходство тем более усиливалось, что к своим сорока годам Альваро сохранил мизерное количество волос, лишь за ушами да на затылке, и все великолепие странного черепа демонстрировалось окружающим без какого-либо прикрытия: яйцо, отягощенное мясистым носом и большими ушами. Внешний вид Хасины мог вызвать смех, однако Помпилио судил о людях исключительно по делам и в медицинских вопросах доверял Альваро безоговорочно.
– Когда я смогу ходить? – Дер Даген Тур тянул с вопросом очень долго. Гипс сняли месяц назад, с тех пор адиген следовал всем инструкциям Альваро: ежедневный болезненный массаж, изнурительные упражнения, мази, горькие порошки, пилюли – месяц выдался сложным, и теперь Помпилио желал получить ответ на главный вопрос: – Когда?
– Теоретически…
– Обойдемся без словоблудия! Я смогу ходить?
– Возможно…
– Да или нет?
Отвечать на вопрос медикусу не хотелось, поэтому он рискнул перейти в контратаку:
– Вы принимаете порошки?
– Не знаю.
– Мессер принимает лекарства, – сообщил Валентин.
– Порошки, массаж, упражнения…
– Я смогу ходить?
Дер Даген Тур уставился на медикуса. Кулаки сжаты, рот слегка перекошен, глаза лихорадочно блестят – ответ был слишком важен, и адиген не скрывал чувств.
– Как раньше?
– Да.
– Сомневаюсь, – сдался Хасина.
Приговор. Теодор не сдержал вздоха. Приговор. Бамбадао превращается в калеку. Приговор. И Валентин, несмотря на то что служил Помпилио без малого двадцать лет, понятия не имел, как отреагирует хозяин на страшное известие.
– Ты забыл добавить «мне очень жаль», – после паузы произнес Помпилио.
– Мне очень жаль, мессер, – убито произнес Хасина.
– Пошел вон.
