скачать книгу бесплатно
– Хорошо, что весна началась, – порадовался Отвёртка, почёсываясь спиной о стену. – А то холодно.
С тех пор, как Красные Шапки лишились густой шерсти, зима вызывала у них резкую антипатию.
– Местная весна что? Не весна, а сплошное недоразумение. Вот я слышал, что в Западных лесах вёсны были куда приятнее… – И романтично настроенный Булыжник принялся пересказывать соратникам давно надоевшие байки о легендарном фатерлянде Красных Шапок. Напильник же, в ожидании очередного тоста, подпёр кулаками подбородок и уставился на малюсенькое, забранное толстыми решётками окно.
На его душе скребли кошки.
Хотя, учитывая, что в Москву действительно пришла весна, возможно, и коты…
Когда-то, несколько лет назад, Напильник считался особо доверенным уйбуем Сабли, фюрера клана Гниличей, и даже всерьёз рассчитывал перерезать благодетелю горло и занять его место. Но история с Вестником спутала честолюбивые планы. Сабля откинул копыта без помощи верноподданных, затем Кувалда Шибзич грохнул Секиру Дурича, возглавил семью и первым же указом ликвидировал титул фюрера клана, здраво рассудив, что политические конкуренты ему ни к чему. Великий Дом Людь отнёсся к нововведениям благосклонно: постоянные междоусобицы ведьмам давно опостылели, а вот жизнь уйбуев потеряла смысл – социальный лифт оказался поломан самым безжалостным образом. И это обстоятельство удручающе действовало на варварскую гордость.
– За Западные леса!
– За Родину! – рассеянно согласился Напильник, поднимая стакан.
– За нашу великую, единую Родину!
Очередная порция виски слегка разогнала горестный туман в голове Гнилича. Напильник задумчиво поковырял между зубами длинным жёлтым ногтем, слизал с него найденные кусочки закуски и пробурчал:
– Конечно, легко быть щедрым, топор тебе в зубы, когда от сибирских бабок карманы пухнут!
Все знали, что шустрый Булыжник ухитрился подрядиться к шасам, убедив Торговую Гильдию, что лучших сторожей для затерянного в окрестностях Омска склада подобрать невозможно. Поскольку на том перевалочном пункте шасы хранили исключительно несъедобный крупнотоннажный груз, легко поддающийся учёту и абсолютно не приспособленный для растаскивания на мелкооптовые части и розницу, основатели Торговой Гильдии согласились нанять Булыжника с компанией, и десятка Дуричей целых полгода благоденствовала в тайге, уничтожая местных комаров пропитанной алкоголем кровью. А по возвращении в лоно цивилизации три недели вызывала удивление и зависть сородичей необычайно высокой кредитоспособностью.
– Не, – протянул размякший Булыжник. – Сибирские бабки мы уже давно оприходовали, адназначна. – Уйбуй даже причмокнул, вспоминая пышную оргию, устроенную после возвращения из Омска. – Я думал снова к шасам подрядиться, да ребята пока отказались. Мы тута заработали. И много.
– На чём? – оживился Напильник. – Ограбили кого? Скажи кого? Я не сдам, топор тебе в зубы! Честно не сдам.
За донос на неблагонадёжных любителей пограбить окружающих сверх меры полагалась небольшая премия, которая позволила бы Гниличу рассчитаться с наиболее горящими долгами.
– Да никого мы не грабили! – Булыжник оттолкнул завалившегося на стол Отвёртку и свистнул бармену, требуя очередную бутылку. – Мы чисто техно… технологиями занимались. Чисто политическими адназначна.
– Чего? – вытаращил глаза Напильник. – Это как?
А в зале загрохотал неформальный гимн Красных Шапок:
Я мог бы выпить море,
Я мог бы стать другим,
Вечно молодым,
Вечно пьяным…
Не страдающий музыкальными талантами кабак ревел обожаемую песню в едином патриотическом угаре. А пьяный, желающий похвастаться Булыжник склонился к Гниличу и торопливо зашептал:
– Да смех, блин! В Зюзино челы муниципального советника выбирают. Шесть штук кандидатов, адназначна! Все челы поголовно, но один – чисто свой чувак, мы его магазины уже пять лет бомбим, а он теперь хочет властью стать, в натуре. Ну, типа, чтобы магазинов больше понатыкать.
– Это понятно, топор тебе в зубы, – перебил собутыльника нетерпеливый Напильник. – Бабки тут при чём? Откуда бабки-то?
– Так я и говорю, тренер, политические технологии адназначна! Тот чувак, который свой, приходит к нам и говорит: пацаны, сделайте так, чтобы местный электорат моего главного конкурента невзлюбил. Мы в натуре не поняли сначала, вроде тебя были, тёмные. Чо, говорим, ругаешься тута? А он настырный малый, чисто тренер, не поддался и рассказал. Вам, говорит, надо пару моих магазинов бомбануть, потом, значит, пару подъездов краской облить и стёкла побить адназначна. А потом чиста заявиться туда и сказать, что если челы не станут голосовать за того, типа, за конкурента, то мы их ваще закопаем.
– Сильно, – оценил Напильник.
– А я говорю! Технология!
– И что вы?
– А мы что? Мы, короче, бабло у него взяли, магазины его бомбанули, подъезды изгадили, сказали челам, что просил, а потом подумали: пацан этот, в натуре свой, надо помочь ему дополнительно. И сделали его конкуренту чёрный пиар.
– А это как? – заинтересовался политически тёмный Гнилич.
– Ну, эта схема тебе известна, – ухмыльнулся Булыжник. – Конкурент, типа, в больнице теперь валяется, к другим э… кандидатам человская полиция охрану приставила, а пацан нам ещё денег дал, чтобы мы больше в Зюзино не светились пока.
– Кудряво, – завистливо засопел Напильник.
– Мозги, Гнилич, мозги. – Булыжник покровительственно похлопал уйбуя по плечу. – Пусть идиоты всякие по Сибири мотаются, мы, блин, на выборах больше заработаем. Я уже всё изучил – челы это дело очень даже любят и постоянно где-нибудь кого-нибудь выбирают. – На стол легла засаленная листовка «Выборы муниципального советника района Чертаново». – Понял, тренер?
Напильник наморщил лоб и почти минуту водил пальцем по тексту, сосредоточенно изучая биографии кандидатов и их физиономии, а затем осведомился:
– Получается, топор тебе в зубы, любой из этих челов может стать властью?
– Угу, – согласился Дурич.
– Станет приказы отдавать и кабинет с секретаршей иметь?
– Станет. Это, тренер, называется демократия. Покуда тебе чёрный пиар не сделали, можешь на что-то рассчитывать.
– Демократия, – задумчиво повторил Напильник, наблюдая за аккуратно складывающим листовку Булыжником. – Демократия.
Напильник, в отличие от Дурича, выпил немного, мозги зашевелились, но опьянеть – ещё не опьянел, и в его голове начал вырисовываться некий план…
* * *
Южный Форт,
штаб-квартира семьи Красные Шапки
Москва, Бутово
– Почему наша могущественная семья до сих пор не стала Великим Домом? Почему мы живём на окраине Тайного Города, а не грабим челов так, как нам хочется?!
– Потому что мы не самые умные, – самокритично высказался кто-то из толпы.
– Идиот! – высокомерно отмахнулся Напильник. – Жалкий слабак, одурманенный вражеской пропагандой! Да, я согласен, мозги у нас маленькие. Ну и что? Зато они у нас есть! И они тяжёлые! Удивительно тяжёлые!
– С чего ты взял? – растерялись слушатели.
– А ты вспомни, сколько весят по утрам наши головы! – привёл железный аргумент уйбуй.
Народ задумался. Неспешно, поскольку думать Красные Шапки никогда не спешили, но задумался. Задумался и через некоторое время породил вопрос:
– Что это значит?
– Это значит… – Напильник заглянул в шпаргалку. – Это значит, что удельная плотность ума у нас выше! Она вообще самая высокая в Тайном Городе! У нас маленькие, но очень тяжёлые мозги, а значит, маленький, но тяжёлый ум!
Поражённые неожиданным выводом сородичи притихли. Уйбуй приободрился.
– И вот я спрашиваю: почему мы вынуждены платить за виски, а не получать его даром?!! Вы знаете почему? Не знаете?!
Невнятный гул собравшейся во дворе Южного Форта толпы подтвердил грустный вывод Напильника – соплеменники не догадывались, почему не играют первые роли в Тайном Городе. И Гнилич набрал в грудь побольше воздуха:
– А я скажу почему! Потому что развитие нашей могущественной семьи идёт неправильно! Вместо того чтобы обрести свободу и величие, мы стонем под пятой узурпатора! Под его узурпаторской пяткой!
Правая рука уйбуя смело указала на огромный портрет великого фюрера, висящий рядом с мусорной кучей, а левая выдернула из-за пояса ятаган и воинственно покрутила им в воздухе. Пару секунд собравшиеся изучали нарисованного вождя, а затем начали выражать неодобрение попранием своих гражданских прав. Послышалось бульканье из карманных фляжек. По двору пронёсся лёгкий матерок. Сообразительный Напильник понял, что надо ковать железо, пока горячо.
– Продавшаяся людам клика одноглазого Кувалды специально сдерживает развитие Великого Дома Красных Шапок! Но я это изменю!
«Ты обещать умеешь?» – поинтересовались у уйбуя шасы. Напильник осторожно подтвердил и услышал в ответ: «Тогда обещай. Обещай что угодно, а главное – много и бесплатно. Обещай так, как никто им не обещал. Попросят новую машину каждому – обещай. Ремонт в каждой казарме – обещай. Пластическую операцию всем женщинам – обещай». – «И тогда выберут?» – спросил наивный уйбуй. «Обязательно», – подтвердили шасы. «А кто исполнять будет?» – «А зачем?» На этот вопрос Напильник неожиданно нашёлся с ответом: «Чтобы в следующий раз выбрали». – «В следующий раз ты им что-нибудь другое пообещаешь». – «Например?» – «Например, что снизишь налоги, которые поднимешь во время правления». – «И?» – «И не снизишь». – «Почему?» – «А зачем?» Некоторое время Напильник тщательно обдумывал предложенную стратегию, после чего осведомился: «И долго так будет продолжаться?» – «Пока им не надоест». – «А потом?» – «Потом они тебя убьют». – «Ага. – Этот пункт уйбуй понимал хорошо. – А можно сделать так, чтобы не убили?» – «Это как?» – удивились шасы. «Ну, давать обещания, которые можно выполнить, и выполнять их». – «А зачем?»
Пришлось соглашаться с тем, что предлагают.
– Я гарантирую процветание и благосостояние! Мы поставим вопрос ребром и снова будем грабить всех, кого захотим! Мы никому не позволим вообще!
– И вискарь дармовой!
– Каждому! Никто не уйдёт обиженным!
Зрители возбуждённо загалдели. Уйбуй вытер пот, скопившийся под красной банданой, и воинственно потряс ятаганом.
– Нам нужен новый великий фюрер! Нам нужен я!!
Гниличи, которые составляли основную массу митингующих, радостно завопили и выразили поддержку кандидату беспорядочной стрельбой в воздух. В нарисованного Кувалду полетели помидоры и тухлые яйца – моральный дух электората рос на глазах.
– Честные выборы поднимут авторитет Красных Шапок! Великим Домам придётся иметь дело с истинно народными избранниками, а не кучкой распоясавшихся проходимцев! И они будут вынуждены уважать наши желания!!
Гладкий предвыборный текст Напильнику состряпали ушлые шасы из рекламного агентства «ТиградМедиа». Увлёкшийся идеей сместить фюрера, уйбуй понимал, что не сможет самостоятельно зажечь народ, и обратился за помощью к профессионалам, которые, почуяв запах денег, молниеносно заключили с потенциальным кандидатом контракт на проведение кампании. В качестве аванса Напильник написал кабальную долговую расписку, к вечеру должен был собрать кругленькую сумму на покрытие первоначальных расходов, но уйбуй не унывал: воодушевлённые Гниличи уже пообещали скинуться на благое дело. Пока же дорогостоящий ход с приглашением шасов оправдывал себя на все сто: красивая речь и наспех отпечатанные листовки возбудили сородичей не хуже виски. Правда, появились и трудности.
– Великий фюрер должен быть выходцем из нашего великого клана! – послышалось от дверей «Средства от перхоти». Там кучковались заинтересовавшиеся невиданным зрелищем Дуричи. – А ты, Напильник, даже на самогон наворовать не можешь!
– Зато я умный! – ощерился уйбуй.
– Тогда почему ты в карты всем проигрываешь?
Первый в предвыборных дебатах вопрос прозвучал необычайно остро, и соратники Гниличи заволновались. Напильник понимал, что в его собственном клане найдётся достаточное количество уйбуев, желающих стать великим фюрером демократическим способом, и надо отвечать на подлые нападки быстро и жёстко. Нужно показать силу и сторонникам, и противникам.
– А потому, – прорычал он, – что вы, Дуричи, все шулеры! – И злобно помахал ятаганом. – Понятно?
Подчинённая Напильнику десятка дружно лязгнула помповыми ружьями.
– То есть ты такой тупой, что даже на наши трюки ведёшься? – с издёвкой уточнили политические оппоненты и тоже потянулись за оружием. – Какой же, мля, кретин к нам в фюреры набивается…
В воздухе запахло потасовкой. Оскорблённые Гниличи, окрылённые пламенной речью кандидата и подавляющим численным превосходством, принялись сжимать кольцо вокруг дерзких Дуричей. Почуявшие неладное оппоненты медленно отступали.
– Ща мы покажем, на какие фокусы ведётся великий фюрер, – пообещал Напильник. – Ща мы покажем, топор тебе в зубы!
– Ну ты, кандидат хренов, – осторожно протянул Булыжник. – Мы же эта, чисто дебаты проводили.
– Ща я тебе эти дебаты в глотку засуну, – пообещал осмелевший Гнилич, торопливо распихивая по карманам скомканные листы с текстом речи. – Ща…
///
Южный Форт представлял собой громоздкое, приблизительно четырёхугольное здание красного кирпича, с ярко выраженной великофюрерской башней и большим внутренним двором, в центре которого возвышалась легендарная мусорная куча, видевшая – как утверждали некоторые – не только зарождение Красных Шапок, но вообще – зарождение Вселенной, которая с тех пор вокруг неё вертелась. Так это или нет, оставалось загадкой, а вот акустика внутри Форта была прекрасной, и возникший между Гниличами и Дуричами спор не остался незамеченным.
– Что за стрельба во фворе?! – злобно рявкнул Кувалда. – Я же запретил перестрелки в Форте!
Несмотря на то что кабинет великого фюрера размещался на последнем этаже единственной в штаб-квартире высокой башни, а на окнах стояли тройные стеклопакеты, музыка оживлённой перестрелки звучала в нём с консерваторским качеством.
– Какая скотина осмелилась нарушить указ великого фюрера?
– Напильник Гнилич, – сообщил уйбуй Копыто, один из самых преданных Кувалде десятников. – Бесится, вонючая морда.
– Повесить, – коротко повелел лидер. – Там на принтере приговоры распечатаны. Возьми офин, впиши имя и повесь смутьяна.
Семейная шепелявость Красных Шапок была выражена у Кувалды необычайно сильно, он совсем не выговаривал букву «д», но тем не менее прекрасно умел доносить нехитрые мысли до верноподданных. Собственно, несвойственное дикарям умение размышлять и помогло одноглазому Шибзичу вознестись на последний этаж великофюрерской башни.
– Видите ли, ваше высокопревосходительство… – дипломатично начал Копыто.
Но был прерван гулким грохотом взрыва: запертые в кабаке Дуричи пальнули в оппонентов из подствольника. Кувалда побелел от бешенства.
– Копыто, сукин сын, если ты немефленно не расскажешь, что происхофит в Форте, я тебя…
– Напильник проводил предвыборный митинг, мля. – Уйбуй понял, что фюрер дозволяет обойтись без церемоний, и стал развязен. – Кодлу Гниличей во двор выгнал и публично втирал, какой он умный. Дуричи возмутились – у них, наверное, свой кандидат есть – и устроили перестрелку. – Копыто зевнул. – Политические технологии, мля.
Кувалда выкатил на верного помощника единственный глаз, пару мгновений ошарашенно хлопал им, а затем медленно, едва не по складам, поскольку скулы сводило от бешенства, поинтересовался:
– Канфифат куфа?
– Так Напильник хочет выборы устроить, – беспечно ответил Копыто. – Народ, в натуре, не против. Только Дуричи не хотят Напильника, а хотят другого.
– Кого фругого?
– Кого-то из своих, – пожал плечами уйбуй. – Я в подробности не вдавался.
– А я?
– А что я? – Копыто несколько удивлённо посмотрел на вождя.
– Не ты, а я!
– А что ты?
