скачать книгу бесплатно
– Ярик, что там с моим делом? – спросил Кирилл. – Нет подвижек?
– Пока нет. Ты ж понимаешь, я только в свободное время этим занимаюсь. Структур у нас в стране множество, у всех свои базы, некоторые с очень сильной защитой, до многих через Сеть и не добраться вовсе – так быстро всю эту кучу не наломаешь. Но ты не боись, найдём мы Периметр. Если он где-то по базам проходит, то обязательно найдём.
– А мне тут на днях мысль пришла, – вступил в разговор Василий. – Сейчас у нас на медицину выделяют хорошие госгранты. Вот я и подумал, что если Серёга напишет проект по испытанию наров на людях с врождёнными патологиями для госпрограммы? А я бы поехал в Москву к господам из комитета и намекнул на возможность испытаний в Периметре. Это же для них рай будет: спрашивать согласия у пациентов не надо, платить никому не надо, если что, то и отвечать не надо. Должны ухватиться за идею, а?
– Да, всё бы хорошо, – вставил Сергей, – да вот только проект пропал. Где я им возьму данные, модели голографические? Да и опытный образец ещё не испытан.
– С образцом вообще не проблема! – отмахнулся Василий Гусельников. – Напишешь, что всё в порядке – им и так сойдёт. А вот со всем остальным – да, косяк. Но ты всё равно начни писать: вдруг найдут данные? Или хотя бы ту часть, что для презентации нужна… А я уж там как-нибудь поднажму потом. Трудно будет – батю подключу. Вместе продавим… Эх, Ярик, Ярик… Вот если бы твой славный Светослав Леонидович не взбрыкнул в своё время и не ушёл от нас в университет, то уж втроём-то мы быстро бы это дело провернули! А теперь мне одному там воевать.
– Отец не «взбрыкнул», а ушёл по совершенно чётким соображениям. И ты это прекрасно знаешь.
– Знаю-знаю. Да только легко вот так взять и отмахнуться от всего, груз с плеч сбросить и пойти со студентами цацкаться. А мы с батей разгребай!
– Тебя тогда ещё и в проекте не было, – огрызнулся Васильев. – «Мы»!
– Тем более, – не смутился Гусельников. – Одних их с Михаилом Дмитричем оставил. Трудно помочь-то было? При всей его популярности!
– Он не хотел иметь никаких дел с амерами. У тебя в голове это не уложилось ещё? Или для тебя это не значительное основание?
– Да, не значительное, – Гусельников встал и, подойдя к перилам террасы, обвёл рукой вид на водохранилище. – Какие амеры? Где?
– А кто у нас экономикой рулит? Кто нефть с газом качает, руду добывает, тебе напомнить?
– А тебе какая разница? Они налоги платят? Платят. Ну и всё. Когда наши качали, разве по-другому было?
– Они никакого права на всё это не имеют.
– Да? И революция без них вот так бы вот просто произошла?
– Ты знаешь, что я думаю по этому поводу, – сдержанно ответил Ярослав. – Они не могли сделать то, что им приписывают.
– Но ведь сделали!
– Нет. Спецгруппа ЦРУ не могла одним махом вырубить половину московской полиции и лишить боеспособности подмосковные военные части. Это сделали не они.
– А кто тогда?
– Я не знаю.
– Почему вы, Васильевы, так упёрлись в эту версию? – развёл руками Гусельников. – Из-за личной неприязни к амерам? Твой отец от управления отстранился, и ты никак не успокоишься!
– А вы в покое оставить не хотите. Ушёл отец, так и не вертели бы вокруг него это всё!
– Ага! – воскликнул Василий. – Мученика из себя захотел сделать?! Друзья-революционеры, дескать, выгнали из компании? Нет, хрена с два! Этого допускать было нельзя. Поэтому Московский проспект переименовали в Васильевский, поэтому в Музее Революции центральное место занимает биография Светослава Леонидовича, поэтому его бюст стоит в холле главного корпуса университета. Спроси любого моложе двадцати лет, что это за памятник Славы у нас в городе? И он ответит, что это памятник Славе Васильеву. Девять из десяти так ответят!
– Да отца уже тошнит от всего этого! И меня тошнит! – вскипел Ярослав. – Я не хочу быть всю жизнь сыном Светослава Васильева – великого революционера. Тьфу! Как вы все меня достали!
– Да что ж ты никак понять-то не хочешь?! У твоего отца был вес, он мог бы принести городу гораздо больше пользы, чем даже мой отец. Но он ушёл и стал заливать про амеров.
– А разве он не прав?
– Прав, не прав – не это главное! Ты же знаешь, мне плевать на амеров. Мы с отцом для города работаем и в играх американских стараемся не участвовать.
– Но иногда приходится, да?
– Кончайте уже! – попросил Сергей. – Вы при каждой встрече будете собачиться? Не надоело?
– Ладно. – Махнул рукой Василий и примирительно с улыбкой сказал: – Это у нас такая регулярная проверка убеждений. Щупаем жирок друг у друга – не нарос ли? Правда, Ярик?
– Да, – Васильев снова откинулся в кресле. – Надо иногда давать себе встряску. Полезно. Налей, Вась, того африканского чуть. Уж больно хорошо.
Кирилл наклонился к Сергею и тихо сказал:
– Пойдём в комнату. На пару слов.
Они оставили друзей на террасе и вошли в гостиную. Кирилл кинул в рот виноградинку и сказал:
– Ты знаешь, что Светка Черкашина вернулась? Я её вчера случайно встретил.
– Ну и?
– Что «ну и»? – удивился Грачёв. – Это всё, что ты хочешь сказать? Говорю же: Светка вернулась.
– Я тебя понял, Кирилл. Но что мне теперь – от радости скакать? Столько лет прошло…
– И тебе даже не интересно, оставила ли она мне контакты, спрашивала ли о тебе?
– Ты же и так скажешь, – усмехнулся Сергей.
– Да, скажу, – продолжая есть виноград, хитро сощурился Кирилл. – Спрашивала. И очень была бы рада встретиться. А если ты стесняешься спросить, то я отвечу – она не замужем. И совсем-совсем одна. А? И теперь контактиками не заинтересуешься?
– Ладно, ладно, – засмеялся Сергей. – Давай уже сюда.
– А я тебе уже послал. Так и знал, что не откажешься. У тебя просто оповещалка выключена.
Сергей развернул смартфон и прошёл по ссылке на соцпрофиль Светы. С фотографии на него смотрела улыбающаяся зеленоглазая брюнетка, совсем не изменившаяся за больше чем десять лет, что они не виделись. Сердце сжалось и на мгновение перехватило дыхание: неужели она снова здесь? Неужели всё можно вернуть? Неужели?..
– Засмотрелся? – вытянул его из иных миров Кирилл. – Да, тебе повезло… Что она в тебе нашла?
Сергей покосился на друга с деланной злобой.
– Всё-всё, молчу! – замахал руками Грачёв. – Пошли на воздух – тебе отдышаться надо, я смотрю.
Уже за полночь Сергей ехал домой в полупустом автобусе и думал о Свете, рассматривая её фотографии. Черкашина окончила новосибирский медицинский университет, стала дипломированным косметологом, имела множество наград и сертификатов. И теперь вот решила вернуться в Воронеж, город своего детства, чтобы работать над внешним видом его жителей. У Сергея промелькнула удивительная мысль: неужели она его не забыла и приехала ради встречи с ним? Это было бы, конечно, приятно, но почти не реально.
Задумавшись, Харитонов случайно выпустил из рук смартфон, и тот упал под сиденье. Сергею пришлось встать и наклониться, чтобы отыскать его. Поднимаясь, он невольно бросил взгляд на задние ряды и, только усевшись обратно, понял, что заметил нечто странное. Или кого-то. Сергей осторожно повернул голову: так и есть – это он. Не может быть! Нет, это кто-то другой, просто похож. Он и видел-то его несколько секунд всего! Просто стресс да вино сделали своё дело. Харитонов снова оглянулся. Сомнения рассеялись: это был мужик из Отрожки, с которым он столкнулся у пивной. Только одет он был не в ту бомжовскую одежду, а довольно прилично. Что мужик делает здесь, в одном автобусе с ним? Случайность? Сергей обернул смартфон вокруг запястья и встал. Он решил выйти на проспекте Труда и пройти до Политеха пешком.
Автобус остановился, Харитонов выпрыгнул и, обернувшись, дождался, пока двери задвинутся. Мужик сидел у окна, казалось, не обращая внимания на Сергея. Автобус тронулся, и Харитонов облегчённо вздохнул – случайность.
Когда Сергей свернул в Политехнический переулок, беспокойство вернулось. Он стал оглядываться по сторонам, особенно обращая внимание на затемнённые места. В целом улица освещалась ярко, пешеходов встречалось мало, машин почти не было, но в тени под деревьями Харитонову время от времени мерещилась мужская фигура. Он ускорил шаг, а дойдя до подъезда старой отреставрированной девятиэтажки, где снимал квартиру, остановился и внимательно осмотрел каждый метр двора. Компания молодых людей на скамейках играла в голографическую игру, какой-то мужчина припозднился домой, вышел из автомобиля и направился к подъезду в противоположном крыле дома, и больше никого. Сергей резко обернулся в ту сторону, откуда пришёл, и ему показалось, что у угла дома мелькнула чья-то тень. Не может быть! Всё – домой, в подъезд.
Дверь автоматически раскрылась, и Харитонов, в несколько прыжков поднявшись на площадку между первым и вторым этажами, осторожно выглянул в окно. Козырёк подъезда перекрывал обзор. Тогда Сергей поднялся на этаж выше и сразу же увидел отроженского мужика. Да, это был он. Никаких сомнений. Мужик постоял у подъезда и вдруг вскинул голову вверх. Сергей отпрянул от окна, но через пару секунд осторожно выглянул снова: вроде бы мужик его не заметил и уже смотрел в другую сторону.
Тут к нему подошёл второй – в тёмных широких штанах, такой же тёмной кофте с капюшоном и смартглассом на глазах. После короткого разговора преследователь ушёл, а второй пересёк двор и сел в синий хэтчбек, но двигатель не завёл и никуда не поехал. «Всё, накрыли! – подумал Сергей и выругался. – Это явно те ребята, что ждали профессора. Почему следят? Почему не подошли сразу? Может быть, хотят удостовериться, что я – это я, и что за мной не ходят копы? Хорошо, что не стали сразу нападать… Ну, теперь-то я в курсе, ребята. Дырку от бублика вы у меня получите!»
Сергей достал из кармана флешку Пантелея Весёлого и сжал её в кулаке.
Суббота, 1 июня 2080 года. Россия, Воронеж
– Вова, ты почему вчера не зашёл? Я ужин приготовила, да и Дима ждал – хотел с тобой в новую игру поиграть.
Бабичев сидел на кухне у своей младшей сестры и пил чай с овсяным печеньем.
– Даша, я же предупредил вечером, что не приду. У меня много работы было: новое дело. Пришлось столько данных собирать! Домой еле дополз.
Дарья, зеленоглазая длинноволосая шатенка с круглым лицом, сидела напротив и наблюдала за братом.
– А Дима очень ждал: ты же всегда по пятницам приходишь. И он с самого утра ждёт.
– Ну, вот я поэтому сегодня и пришёл. И завтра приду ещё. Эти выходные я проведу с вами полностью.
– А как же твоя Женя? – поморщилась Дарья. – Обидится, небось.
– Не, с ней я договорился, – улыбнулся Владимир. – Мы в понедельник наверстаем.
– Тебе ещё чаю подлить?
– Да, давай.
– Кстати, ты не мог бы поговорить с Димой? Он очки совсем не снимает. Так и живёт в них: то в игры играет, то в соцсетях. С друзьями вживую совсем не общается. В школе только. И на улице почти не бывает. Я уже и запрещать пыталась, и прятала очки утром, чтобы в школу без них ходил. Но всё бесполезно. Одни скандалы только.
– А что тут можно сделать? – посетовал Бабичев. – Это жизнь. Без очков сейчас никак. Тем более Димка только первый класс окончил: ему же надо как-то в коллектив вливаться. А без очков ты ж ведь никто! Димка тебе рассказывал, что было в школе, когда он туда без очков ходил?
– Нет. Да я и не спрашивала. Думаешь, у меня времени много?
– А вот надо было спросить. Представляю, что он чувствовал, когда не мог нормально ни с кем общаться.
– Нормально? По-моему, нормально – это без очков.
– А в его мире это не так. Ты не права, сестрёнка. Больше так не делай. И попробуй с ним поговорить по душам, пока он совсем не замкнулся и не перестал тебя воспринимать как самого близкого человека. А я постараюсь кое-чем помочь. Например, сейчас я поведу его в парк. И вот там он будет гулять на свежем воздухе без очков.
– Ой, спасибо, Вовчик! – Дарья вскочила, обняла брата и поцеловала в щёку. – Какой же ты молодец! Дима, собирайся! Вы с дядей Вовой едете в парк.
– А ты, сестрёнка, – предложил Бабичев, – отдохни дома, поспи.
– Поспи! – хитро прищурилась с улыбкой Дарья. – А вам обед готовить? Придёте-то голодные.
– Да мы в парке поедим и придём ближе к вечеру, – встал Владимир. – А ты себе что-нибудь вкусненькое закажи, фильм какой-нибудь включи и получай удовольствие.
Павел Крюков проснулся раньше жены. Осторожно вылез из-под одеяла, стараясь не разбудить Софию, натянул штаны и тихонько направился в ванную. Затем принялся на кухне готовить завтрак – овсяную кашу. София требовала, чтобы при любой возможности он готовил сам, не используя автоматики, и сама всегда следовала этому правилу. Поэтому Павел налил в кастрюлю молока и, как только оно закипело, высыпал туда хлопья.
Жена, стройная светловолосая женщина сорока лет с короткой стрижкой и острым носом, вошла на кухню, когда Крюков уже начал есть. София открыла кастрюлю, зачерпнула немного каши ложкой и скривилась:
– Опять корицы не насыпал?
– Ты же знаешь, я не люблю. Насыпь себе в тарелку.
– Корицу надо сыпать, когда каша ещё варится. Перед самым выключением. Сколько тебе говорить? Ничего нельзя доверить! – София со звоном закрыла кастрюлю.
Павел промолчал и продолжил завтракать.
– И хоть бы глазом повёл, а! – не унималась жена. – Как об стенку горох! Ничего в голове не укладывается! Сам теперь жри свою кашу. Попробуй только не доесть, – она с грохотом кинула ложку в раковину и вышла.
Крюков спокойно доел свою порцию, выпил чай и пошёл чистить зубы. Потом сел в гостиной и включил головизор двухметровой ширины. Шли новости: рассказывали об очередном саммите руководителей европейских стран, где обсуждали вопрос строительства Стены мира – высокотехнологичного барьера вокруг потенциально опасных исламских государств. Разрабатывалась новая Доктрина мировой безопасности, которая, по заверениям журналистов, полностью изменит ситуацию на планете.
Из ванной раздался крик Софии:
– Да что же это такое! Почему ты пасту опять свернул? Сколько говорила тебе, чтобы не сворачивал! Пальцами трудно выдавить? Обязательно надо в трубочку весь тюбик свернуть! Ты головой вообще думаешь?
Павел увеличил громкость. Он уже давно понял, что если жене не отвечать, то она выговорится и быстро остынет.
София вошла в гостиную:
– Хватит в телек пялиться – уборку кто за тебя делать будет?
– Обязательно сегодня? Соня, у меня была трудная неделя. Я отдохнуть хочу.
– Да, обязательно сегодня. У тебя каждая неделя – трудная.
– Почему не завтра? Или не на следующей неделе? Не обязательно же убирать каждые выходные! Мы что здесь, тонны грязи с улицы приносим?
– Я сказала – сегодня. Уборка должна быть еженедельной. И я хочу хотя бы один выходной проводить в чистой квартире, где пыль комками по углам не валяется.
– Да где ты видишь пыль?! Она ещё и накопиться-то не успела!
– Сказано – сегодня, значит, сегодня, – отрезала София. – Я завтра иду в бассейн. Может, мне из-за твоей безответственности свои планы менять?
– Вот пока ты будешь в бассейне, я всё и уберу.
– Уберёт он! Ага! Если над тобой не стоять, ты ж ничего как надо не сделаешь!
– Хорошо, хочешь сегодня – давай! – начал вскипать Павел. – Убирай сама. Я сегодня ничего делать не буду.
– Что ты мне нервы мотаешь, а?! – вскричала София. – Всё утро пререкаешься, ничего сделать не можешь как следует! Развалился тут! Вставай и вперёд!
– Знаешь, что? – Павел встал и несколько секунд молча смотрел на жену, сдерживая гнев. – Либо я занимаюсь уборкой завтра, либо вообще никогда! Ясно?
София замерла и затихла, плотно сжав губы. Павел прошёл мимо неё в спальню, оделся. Выходя из квартиры, бросил:
