скачать книгу бесплатно
Они полежали ещё немного, и он сказал:
– Пора вставать. Если уж наказания не миновать, то пусть это произойдёт как можно быстрее. А если без шуток, то мне ещё долго добираться. У вас здесь автобусы не ходят? Как вы добираетесь до райцентра?
– Автобус ходит два раза в день, утренний уже ушёл, а вечерний будет в четыре часа. Можно с нашим соседом договориться, у него снегоход есть, может, отвезёт за плату, если он не ушёл на охоту силки проверять.
– Тогда встаём, вдруг повезёт и он окажется дома.
Александра всё ждала, что он ей что-нибудь скажет о их будущем, но он не обмолвился ни словечком, и она поняла, что ждёт напрасно. Она встала, оделась и вышла из комнаты.
Вера Николаевна сидела за столом, когда Александра зашла в кухню. Она посмотрела на смущённую дочь, подошла к ней, обняла и прошептала:
– Доченька.
– Мама прости, – только и нашлась Александра, что сказать.
Они постояли обнявшись. Когда вышел Дмитрий, уже собирали на стол завтрак.
Он умылся, зашёл в кухню, смущённо поздоровался, Вера Николаевна пригласила его к столу.
За завтраком она не обмолвилась ни словом о случившемся, а они сидели в напряжении в ожидании скандала или вопросов типа «Что думаете делать дальше?», но, не дождавшись ничего такого, немного расслабились.
После завтрака Александра сказала:
– Мама, я схожу к нашему соседу, Семену Петровичу, может, он Дмитрия отвезёт в район на своём снегоходе, утренний автобус-то уже ушёл.
– Сходи, дочка, отвезёт, если не ушёл в тайгу.
Александра оделась и быстро отправилась к соседу. Семёна Петровича дома не оказалось, и она даже порадовалась этому обстоятельству, ей хотелось ещё хоть немножко побыть с Дмитрием, потому что чувствовала, он уедет, и она его больше не увидит никогда. Вернувшись, Александра сообщила, что соседа дома нет, Дмитрий вроде даже не расстроился, а весело сказал:
– Тогда давайте мне инструменты, пойду хоть дров наколю, чтобы у вас запас был.
Они с Александрой утеплились и пошли работать. Она показала Дмитрию, где лежат напиленные кругляки, которые надо расколоть на поленья, а сама взяла лопату и стала расчищать дорожки, которые за ночь засыпало снегом. Время от времени они бросали работу и начинали кидаться снежками, бегали и, обнимаясь, падали в снег с хохотом.
Николаевна готовила обед, посматривала на них в окно, и сердце начинало болеть от переживаний за дочь. Она-то сюда приехала с любимым, и ей здесь даже нравилось, правда, каждый раз переживала, когда муж надолго уходил в тайгу, но она с ним была счастлива, а вот у дочери счастье сомнительное. Вот придёт автобус и увезёт Дмитрия, а с ним и покой дочери. Вера Николаевна пыталась представить, что бы сказал Матвей, отец Александры, по поводу случившегося, и ей показалось, что он был бы против всего этого и осудил бы поведение дочери, и тогда она стала мысленно ему возражать:
«Матвей, ты не прав. Девочке уже двадцать пять, ей давно замуж пора, а у нас тут не за кого выходить. Нет у нас в деревне ни одного жениха, все в город уехали. Надо было дочь после школы тоже в город отправить, пусть бы выучилась, профессию получила и, может, нашла бы себе хорошего мужа, а теперь что уж, что случилось – то случилось. Жалко только её, когда уедет этот Дмитрий, она будет страдать и ждать».
Дмитрий наколол им целую гору дров, и они с Александрой стали их складывать под крышу в поленницу. Только закончили работу, Вера Николаевна позвала их обедать.
После обеда Дмитрий стал собираться на автобус, и, когда пришло время идти, Александра робко спросила:
– Ты ещё приедешь?
– Приеду, – сказал он, взяв её за плечи, – как только смогу, сразу приеду.
– Я буду ждать. – Саша, я не знаю, когда смогу приехать, у меня такой бизнес, что я постоянно должен быть на работе.
– Я всё равно буду тебя ждать, сколько понадобится.
– Хорошо. Пойдём, а то автобус без меня уедет, а мне уже правда пора. – Он наклонился и поцеловал её лёгким, невесомым поцелуем в губы, обнял и, прижав к себе, погладил по спине, сказав:
– Не грусти, моя фея лесная, всё будет хорошо.
Автобус отходил вовремя, и у Дмитрия было пять минут, чтобы попрощаться с Александрой. Он не знал, что ей сказать, а молча зайти в автобус и уехать не мог, потому что эта девушка встревожила его. Он повернулся к Александре, взял её за плечи, заглянул в её карие глаза, которые были огромные и притягивали его к себе, как два омута, увидел в них два больших вопроса и прошептал:
– До свидания, фея лесная, – он опять легко коснулся её губ своими и, отстранившись, посмотрел в её печальные глаза, сказал ещё раз:
– я приеду, – зашёл в автобус, ещё раз помахал ей рукой и, устроившись на сиденье, занялся лыжами, пристраивая их в уголок, чтобы не упали.
Автобус тронулся, Дмитрий снова обернулся, посмотрел на Александру и опять помахал. Она стояла и смотрела вслед автобусу, пока он не скрылся из виду, и слёзы, которые старалась сдерживать, душили её. Но, когда автобуса не стало видно, они полились ручьём, и Александра уже даже не пыталась их остановить. Она не помнит, когда плакала в последний раз, а теперь они лились горькие, горячие, но облегчения не приносили. Она понимала, что Дмитрий никогда не приедет, и сердце от горя сжималось внутри.
Александра потихоньку побрела домой, надеясь, что краснота глаз пройдёт, пока она дойдёт до дома и мама ничего не заметит. Но мама на то и мама, она только глянула на дочь, и всё поняла. Подошла, молча обняла её, давая понять, что разделяет её горе.
Небольшой праздник, который вдруг неожиданно случился в жизни Александры, закончился, и она по-прежнему ходила в тайгу, ставила силки, проверяла, привозила добычу, снимала шкурки, обрабатывала их и шла опять в тайгу. Иногда приносила зайцев, изредка лисиц, её шкурки хорошо ценились. Она работала не покладая рук, очень часто уходила в лес и никогда не возвращалась без добычи.
Зима шла на убыль, когда однажды Александра за завтраком почувствовала себя плохо и ринулась на улицу. Через некоторое время она зашла в дом, Вера Николаевна сидела и смотрела на неё не сводя глаз, а Александра сказала:
– Чем-то отравилась, что ли? Как-то плохо мне.
Вера Николаевна, покачав головой, прошептала:
– Не отравилась, ты беременна, девочка моя.
– Как беременна?
– Такое случается, доченька, когда спишь с мужчиной.
– Это что, у меня будет ребёнок?
– Да, доченька, у нас будет малыш.
– Мамочка! Я так счастлива! Я очень хочу этого малыша!
– Да, но тебе уже нельзя ходить в тайгу. Как же мы будем жить? Я бы устроилась на работу, но у нас в деревне её нет.
– Мама, у нас же есть деньги, я ведь всегда приносила добычу, и ни одной шкурки не было испорчено, и за них нам давали хорошие деньги. Я буду ходить на охоту, пока можно, а летом в огороде овощи посадим, варенье сварим. А малыш родится, я опять начну ходить в тайгу.
– Ну хорошо, только я прошу тебя, доченька, будь осторожна и тяжёлого ничего не поднимай, тебе сейчас нельзя, если хочешь малыша сохранить.
– Очень хочу, мамочка, и буду осторожна.
– Бог даст, всё будет хорошо, – вздохнув, сказала Вера Николаевна.
У Александры началась новая полоса в жизни. Она ходила теперь вся обращённая мыслями внутрь себя, к малышу. Она с ним разговаривала, рассказывала, какая вокруг них сейчас красивая природа, какие птички щебечут вокруг, и какие зверушки бегают. Она была в радостном ожидании появления ребёнка. Ложась спать, поглаживала живот, говоря малышу:
– Спокойной ночи, мой малыш, я тебя люблю и с нетерпением жду твоего появления!
Вера Николаевна смотрела на дочь и радовалась за неё, она словно преобразилась, взгляд загадочный, просветлённый и мечтательный, она даже ходить стала по-другому и всё время разговаривает с малышом, рассказывает обо всём, что видит, и даже советуется. Вера Николаевна сама это слышала, как Александра говорила:
– Как ты думаешь, малыш, нам можно ещё хотя бы разок сходить в тайгу или уже не стоит рисковать? Ты думаешь, не стоит? Хорошо, ты прав, там действительно снег уже подтаял, ходить тяжело и опасно, особенно когда подморозит, будет катушка, нам это противопоказано.
Вера Николаевна слушала и, улыбаясь, качала головой. Она тоже малыша ждала с нетерпением, но был ещё только март, впереди несколько месяцев до его появления. Надо соседу заказать кроватку, но попозже, сейчас рановато пока.
***
Дмитрий уехал, некоторое время ещё вспоминал своё приключение в тайге и лесную фею, которую повстречал в охотничьей избушке, и то удивительное время, проведённое с ней, такой смущённой и неискушённой, которая поселилась в его сердце. Наступала весна, он закрутился в своём бизнесе, заказов было много: кто зимой ставил машину на прикол, теперь готовил её к летнему сезону, и постоянно приходилось ездить и закупать нужные детали. Во всех этих заботах Дмитрий забыл о своей таёжной фее. В городе было много девушек, и он почти не вспоминал Александру, правда, изредка она всплывала в памяти, как приятное приключение, и он сравнивал её со своей очередной пассией, но городские девушки ни в какое сравнение не шли с его феей.
Его магазины процветали, принося неплохой доход, однако приходилось крутиться, а ещё надо было платить дань крышевым азиатам, наглым и хамоватым. Наступил момент, когда к нему пришли бритоголовые молодцы и, отметелив, заставили освободить помещение, в котором находился его магазин, в самом центре города, что было лакомым куском для многих. Ему пришлось освободить, а кто бы не освободил, когда над тобой нависли отморозки с оружием, это была братва из группировки Султана, который прослыл беспредельщиком, ему нужно было помещение в центре, стоившее больших денег, и он решил прийти и просто забрать его у Дмитрия, заставив подписать бумаги, по которым хозяином теперь являлся Султан. Уходя, Дмитрия предупредили:
– Ты не расслабляйся, дорогой, мы к тебе ещё вернёмся, а ты жди.
У него был магазин, под который он арендовал помещение, а четыре магазина в разных районах города были его личные. Теперь он лишился магазина в самом лучшем проходном месте в центре города. Они почему-то решили, что Дмитрий мало им платит, и каждый раз повышали сумму, его уже почти обобрали, он чуть ли не в убыток себе работает, а ему сотрудникам надо зарплату платить, у них семьи.
Злость на них уже не давала ему спокойно работать и жить, и Дмитрий уехал на несколько дней в тайгу, чтобы успокоиться, где и встретился со своей лесной феей, но только вернулся, всё началось сначала.
Дмитрий ждать не стал, когда они заявятся, приобрёл себе на чёрном рынке винтовку с оптическим прицелом и начал обидчиков отстреливать. Он в своё время, когда ещё работал в полиции, насмотрелся на дело их рук: истерзанные молодые девушки, каждый день выезды на места происшествий, которые не обходились без трупов, и всё это были местные жители, а они себя считали хозяевами и делали, что хотели, не боясь наказания или мести. Полицейские с ними не связывались, старались не замечать, что творится вокруг, потому что они их хорошо подогревали.
После очередной потери одного из своих братанов Алихан Султанов, а в миру Султан, пришёл к Дмитрию и спросил:
– Дима, это ты моих пацанов отстреливаешь? Обиду затаил? Мстишь?
– Султан, я ещё с ума не сошёл с тобой тягаться, оно мне надо? Мне бы со своим бизнесом разобраться, я уже пожалел, что им занялся.
– Слушай, я всё-таки думаю, что это ты их отстреливаешь, но, как у вас говорят, не пойман – не вор. Но больше некому. Ты же понимаешь, что я не мент и мне не нужны никакие доказательства. Смотри! Я с тебя глаз не спущу.
– Султан, слава богу, это был не последний магазин, который меня кормит, и ты забрал у меня не последний кусок хлеба, но если кто-то стал твоих братанов отстреливать, то я, честно тебе скажу, рад. Потому что вы такой беспредел у нас в городе устроили, что даже последняя старушка готова взяться за оружие. Нет бы жили спокойно, получали свои деньги за крышевание бизнеса в городе и наводили порядок, и никто бы не был в претензии, а вы сами не умеете дела делать и другим не даёте. Разберись, Султан, сначала со своими делами, наведи порядок в своих рядах, и вас перестанут отстреливать. У тебя же правая рука не знает, что делает левая.
– Дерзишь?
– Ничуть.
– Может, ты, Дима, и правильно говоришь, я подумаю, но, если узнаю, что это ты моих пацанов отстреливаешь, я тебя буду резать на ленточки. – Султан повернулся и вышел, его братва потянулась за ним дружным строем.
Дмитрий стоял и смотрел им вслед, он запомнил все эти ненавистные рожи и решил, что ни одного гада не оставит в живых. Дмитрий был хорошим охотником, и стрелять ему не впервой, главное, не попасться, а то правда порежут на ленточки, с них станется. Он знал, в каких кабаках они проводят свой досуг, и днём проходил мимо каждого, осматривая территорию вокруг и все подходы, улицы, переулки и незаметные места, откуда можно стрелять, чтобы потом уйти быстро и скрытно. Около каждого кабака он определил место, откуда будет стрелять, и куда уходить.
Вечером того же дня, когда к нему приходил Султан, Дмитрий пошёл в гаражный кооператив, где у него был гараж, но машина ему не нужна была сегодня, он пошёл за спрятанной винтовкой, которая лежала в гараже друга Гоши. Тот уехал за границу на год, а Дмитрию отдал ключи от гаража, чтобы тот присматривал за ним и за его машиной. Вот туда он и направлялся за своей винтовкой, которая лежала в спортивной сумке под коробками в углу гаража.
Приблизившись к гаражу, Дмитрий незаметно осмотрелся и, не увидев никого, быстро открыл его и проскользнул внутрь. Включив фонарик, он прошёл в дальний угол, вытащил сумку и, выключив фонарик, так же быстро выскользнул из гаража, закрыл его и пошёл к кабаку. Он был очень осторожен, потому что Султан мог начать отлов стрелка и у всех кабаков, где его люди отдыхали после «трудового» дня, мог поставить охрану, и поэтому Дмитрий подходил не спеша, осматривая окрестности и каждое дерево в отдельности. Убедившись, что всё тихо и никого нет, он лёг за крупное дерево в траву, вытащил винтовку, собрал её и, заглянув в оптический прицел, остался доволен. Теперь осталось дождаться появления нужного объекта. Он лежал не шевелясь, всё тело затекло, но вдруг услышал шум, дверь кабака открылась и оттуда вывалилась пьяная компания с девицами. Дмитрий посмотрел в прицел и увидел двух бритоголовых, которые сегодня приходили к нему вместе с Султаном, он прицелился и, затаив дыхание, выстрелил. Бандит рухнул как подкошенный, а Дмитрий, воспользовавшись паникой подгулявших, развинтил оружие, сложил его в сумку и быстро покинул территорию. По два раза он никогда не стрелял, всегда только один выстрел, но промахов никогда не было.
Он вернулся в гараж, спрятал сумку и медленно, гуляющей походкой отправился в сторону дома. Когда проходил через парк, встретил соседа, выгуливающего собаку, постояли, поговорили по-соседски и разошлись, Дмитрий пошёл домой, а сосед – дальше выгуливать своего пса.
Полиция сбилась с ног и пребывала в недоумении, кто такой дерзкий появился. Стали гадать, кто бы это мог быть и чем ему насолил Султан, что он решился пойти против него и начал отстреливать его бандитскую братву. Если это киллер появился, то кто ему будет заказывать шестёрок, уж стрелять, так самого Султана. А Султан уже рвёт и мечет, совсем озверел; что за стрелок появился, понять не может. Стали думать, кому он особенно насолил в последнее время, и поняли, что только Дмитрий Алейников может мстить за магазин, обиженных было много, но самым дерзким из них всё-таки им казался Дмитрий. Поговаривали, что Султан забрал у него магазин в центре города. Хорошее, доходное место, но Дмитрий вроде нормальный мужик, не должен пойти отстреливать обидчиков, хотя он ведь охотник и ружьё у него есть. Надо бы проверить на всякий случай.
И вот в один из вечеров к нему нагрянула полиция. Особенно не зверствовали, потому что Дмитрий совсем недавно был их сотрудником и у них были сомнения, что он тот стрелок, но проверить на всякий случай решили. Обыск они не устраивали, потому что для этого нужны основания, а у них на Дмитрия ничего не было, кроме подозрений, что он может мстить за отобранный магазин, поэтому приехавшие полицейские так и сказали:
– У нас есть подозрения, что это ты, Дмитрий, отстреливаешь азиатов, мстишь за свой магазин.
– Ага! А раньше их кто отстреливал и за что? – не подскажете?
– Ищем.
– Лучше ищите, и нечего без дела людей беспокоить. Если у вас есть подозрения, значит, ищите доказательства.
– Дмитрий, ты же охотник и ружьё у тебя есть, покажи нам его и документы.
Дмитрий встал с кресла, пошёл в кладовку и принёс свой карабин. Полицейский Артём, с которым он когда-то работал, сказал:
– Когда на охоту последний раз с ним ходил?
– Очень давно, зимой, до Нового года.
Артём вытащил карабин из чехла и понюхал ствол, но запаха пороха не почувствовал и вернул карабин Дмитрию, сказав:
– Классная штука, полуавтомат, вот бы пострелять из такого.
Они проверили документы на него, встали и пошли к выходу. Закрыв за ними дверь, Дмитрий с облегчением вздохнул, понимая, что ему надо быть осторожнее, раз у них нет подозреваемых, они могут установить за ним слежку, на всякий случай, чтобы просто его проверить. Лишиться магазина – это веская причина для мести, поэтому и пришли к нему, но предъявить ему им нечего.
***
– Кто же это может быть? – задумался Султан, – узнаю, порву!
Но вдруг он вспомнил о недавних разборках с местными пацанами. По численности они стоили друг друга, но местные не жалуют пришельцев, а у них тут уже образовалась своя диаспора, под ними рынок и весь мелкий бизнес, местные контролируют рестораны, торговые центры и прочие крупные точки, приносящие большие деньги. Своих пацанов он предупредил, чтоб были осторожнее, смотрели в оба, может, это из группировки Ветра самовольничают, а он и знать ничего не знает об их проделках.
Ветер, или Ветров Илья Александрович, держал местную братву в ежовых рукавицах, без его ведома они лишний раз вздохнуть боялись, но и не обижал он их почём зря, а если у кого-то возникала проблема, помогал её решить. Братва его уважала, и без его ведома никто не посмел бы отстреливать пришельцев, хотя они уже всем поперёк горла были, беспредельщики. Ветер подумывал уже об освобождении города от них. А тут стало известно, что азиаты на рынке занялись подпольной продажей наркотиков. Мало здесь их беспредела, так теперь ещё и наркотики. Отдел по борьбе с наркобизнесом сбился с ног, не могут отследить цепочку поставок. На таможне вроде все люди проверенные, как азиатская группировка умудряется их провозить, где это хранится, и кто распространяет – никаких зацепок нет. Он слышал, что кто-то уже отстреливает надоевших чужаков, но точно знал, что это не его пацаны. А вот о стрелке догадывался, кто это может быть, и наблюдал со стороны, чем это закончится. Ему нравился этот стрелок своей упёртостью и бесстрашием.
Дмитрий не хотел обращаться к Ветру за защитой, чтобы не ходить ни у кого в должниках, и поэтому свою проблему решал сам, он думал: раз им так легко удалось забрать у него один магазин, значит, они скоро придут за вторым, а может, за всеми сразу. Прошло несколько дней с тех пор, как он сидел в засаде у кабака, пора снова наведаться, но к другому. Он сходил, прогулялся мимо следующего притона, осмотрелся, прикинул, где самая удобная и безопасная позиция, и отправился на работу.
Вечером он задержался допоздна и уже по темноте поехал в гараж, взял сумку и отправился на позицию. Машину он оставил за углом, у круглосуточного магазина. Подходил к объекту осторожно, чтобы не попасть в засаду, если вдруг решат её организовать. Он благополучно добрался до выбранного места и стал ждать. Братва засиделась допоздна, Дмитрий уже стал подумывать, что они будут сидеть до рассвета и зря будет потеряно время, как вдруг увидел, что в темноте кто-то к нему приближается. Дмитрий решил, что это один из людей Султана, приставленный за ним присматривать, приготовился дать отпор, но лежал тихо, ждал, что будет дальше. Человек подошёл, остановился, пошатался и, посмотрев на распластавшуюся фигуру на земле, проговорил сам себе:
– Во мужик даёт, набрался так, что тут же, у кабака, и прилёг. Видимо, хорошо погулял. Ну отдыхай, мужик, а я как-нибудь уж до дома буду добираться, – и потихоньку пошёл дальше.
Дмитрий с облегчением вздохнул и подумал: «Ну, хорош, еле ноги переставляет, идёт по бездорожью, но направление держит. Молодец!»
Он стал опять гипнотизировать дверь кабака. Вскоре подгулявшая братва стала выходить, Дмитрий смотрел в оптический прицел и ждал удобного момента. И вот он… знакомый… прицел… выстрел… враг опрокинулся и рухнул. Дмитрий быстро разобрал винтовку, сложил в сумку, схватил её и бегом к машине, пока не опомнились. Добежал, сел, спокойно вырулил со стоянки и поехал в гараж, покрутив немного по городу на случай слежки. На его счету уже было несколько самых отъявленных уродов, что они «отъявленные» он знал ещё с тех времён, когда сам работал в полиции, и теперь не собирался на этом останавливаться, хотя решил сделать перерыв на некоторое время, чтобы все успокоились. Он не боялся, что его кто-то вычислит, потому что у него открытый, честный бизнес, он исправный налогоплательщик, а ещё исправно платит дань Султану, пока ни у кого претензий к нему не было. Дмитрий не был женат, и ему не надо было переживать за семью, что с ними что-то может случиться, в этом плане он был неуязвим. Ему даже во сне не могло присниться, что где-то далеко в таёжном посёлке его лесная фея ждёт от него ребёнка.
***
Наступило лето, Александра уже давно на охоту не ходила, готовила приданое для малыша. Сходила к соседям, чтобы кроватку заказать. Когда зашла к ним в дом, Анна Трофимовна, жена соседа, посмотрев на неё, пошутила:
– Александра, никак в тайге суженого встретила?
– Вы угадали, Анна Трофимовна, в тайге встретила. Семён Петрович-то дома? Я хотела ему кроватку для малыша заказать.
– Пошёл в магазин, скоро придёт. Будешь ждать или позже придёшь?
– Да я позже зайду. – Александра повернулась и пошла домой.
Вера Николаевна работала в огороде, пропалывала грядки, Александра подошла и задала ей вопрос, который её давно мучил:
