скачать книгу бесплатно
Едва проплыла мимо платформа с забавным названием «Панки», как в купе заглянул Андрей. Весело поздоровался и, как ни в чем не бывало, уселся рядом с Ольгой.
– По-моему, кто-то должен сейчас лететь на самолете, – лукаво заметила она. Андрей посмотрел на нее и серьезно ответил:
– Зато я увидел тебя на двое суток раньше. Двое суток – весьма большой срок!
– И где ты расположился? – поинтересовалась Ольга.
– В СВ, удалось достать билет только туда, все деньги за него выложил, – ответил Андрей и похвастался: – Зато там есть телевизор!
– Ну раз телевизор, тогда и мне, пожалуй, лучше поехать в СВ! – рассмеялась Ольга.
Сто долларов, исчезнувших в кармане проводника, сделали свое дело, и через полчаса Ольга уже сидела в двухместном купе рядом с Андреем. Там действительно были телевизор и два больших овальных зеркала.
– Жаль, нет зеркала на потолке! – огорченно вздохнул Андрей.
– Ну что будем делать? – лукаво поинтересовалась Ольга, сбрасывая туфли. – Телевизор смотреть?
Вместо ответа Андрей привлек ее к себе. Его руки заскользили по ее спине, нащупывая застежку платья.
– Ненормальный, хоть дверь защелкни! – прошептала Ольга. Так, для приличия. Ей было наплевать на дверь. Да и на все остальное тоже.
* * *
Частная гостиница в Адлере находилась рядом с курортным городком.
Море – в пяти минутах неторопливой ходьбы. Номер приятно удивил Ольгу: свежий евроремонт, отличная новая мебель, раздельный санузел и современная сплит-система. Холодильник встроен в тумбу под телевизором и не докучает назойливым шумом компрессора.
– А как у вас с питанием? – поинтересовался Андрей.
– Покушать можем сделать, – с готовностью отозвался хозяин-армянин, – завтрак, обед. Двести рублей в день. Кушать сейчас хотите?
– Нет, потом, – отказалась Ольга, и хозяин исчез. Женщина вышла на балкон, совсем небольшой – впрочем, на нем уместились столик и два стула. А еще был виден кусочек моря между новостройками двух-трехэтажных особняков, вздымавшихся над буйной зеленью плодовых деревьев, виноградников и низкорослых пальм. По другую сторону открывался великолепный вид на покрытые лесом горы и выползавшую на них белоснежную пену облаков.
– Неплохо, очень даже неплохо! – прокомментировал Андрей, обнимая Ольгу. – Надо признать, что твой муж весьма ответственно отнесся к твоему отдыху.
– Мой муж по жизни весьма ответственный человек, – строго заметила Ольга, – в отличие от некоторых!
– Зато у меня масса прочих достоинств! – с готовностью сообщил Андрей. Он подхватил ее на руки и понес к широкой двуспальной кровати, намереваясь немедленно продемонстрировать одно из упомянутых достоинств.
– Не сейчас! – запротестовала Ольга. – Мне надо принять душ! Слышишь?
– Слушаю и повинуюсь! – послушно отозвался Андрей и отпустил ее. Он отлично понимал, когда и чего она хочет.
Глава 7
Приняв душ, Ольга переоделась в легкую блузку и шорты. Андрей ограничился одними шортами. Они спустились вниз.
На уютной веранде под синим тентом стояли два столика. За одним из них трапезничали двое мужчин. Обоим было лет под пятьдесят, каждый был облачен лишь в шорты.
Колоритная парочка! Один – плешивый, с венчиком курчавых седых волос и свекольно-красной физиономией. Внушительных размеров пивной живот упирался в столик, угрожая его опрокинуть. На животе покоился золотой скорпион в натуральную величину, прикрепленный на свисающую с шеи массивную золотую цепь. И если толстяк производил в целом забавное впечатление, то второй имел без всяких преувеличений просто жуткую внешность. Всю верхнюю часть его тела покрывали ужасающие шрамы от ожогов и операций по пересадке кожи. Лицо было восстановлено пластической хирургией и напоминало застывшую маску, на которой жили лишь ярко-голубые глаза.
– Добрый день, – поздоровалась Ольга, – приятного аппетита!
– Приветствую вас, прекрасная незнакомка! – пророкотал плешивый. – И вашему спутнику привет! Сочтем за честь пригласить вас к столу.
– Спасибо, но мы только что с поезда и торопимся в ресторан, – отказалась Ольга.
– В ресторан? – поразился плешивый. – Помилуйте, да что же там делать днем? И потом, вы же не знаете, где здесь что и почем! Пообедайте здесь, а вечером мы вам покажем самые достойные местные заведения. Ара, Карик!
Из дома выглянул молодой парень.
– Карик-джан, – обратился к нему плешивый, – принеси-ка еще два обеда, пару бокалов и бутылочку фанагорийского «Мерло».
– Совершенно напрасно, – сказала Ольга, усаживаясь за столик, – мне, право, неловко…
– Это мне неловко, простите меня великодушно, – мягко прервал ее плешивый, – но, в конце концов, раз мы все равно познакомимся, так лучше это сделать раньше. Что зря время терять? Правда, Коля?
Обгорелый Коля ответил, почти не шевеля щелью губ:
– Петя абсолютно прав, вы с вашим спутником окажете нам честь.
Появился Карик, поставил на стол бутылку вина, два бокала и два овощных салата.
– Кушайте на здоровье! – пожелал он и удалился.
Плешивый Петя проворно разлил вино по бокалам и провозгласил:
– Давайте за знакомство и приятный отдых! Кстати, позвольте представиться: Петр Андроновский, портретист. А это мой друг, Николай Троф, скульптор.
– Ольга.
– Андрей.
– Ну давайте!
Вино оказалось терпким и легким на вкус – как и положено красному сухому вину.
– Так вы люди искусства, настоящие профессионалы? – спросила Ольга.
– Мы гении, отвоевавшие место среди профессионалов, – серьезно заявил Андроновский. – Эти снобы от холста и мольберта все-таки признали меня, скрипя зубами. Я просто раздвинул толпы этих жалких ремесленников, заняв судьбой предназначенный мне пьедестал. Ну а Коля осенью организует свою персональную выставку. Уверяю вас, его ждет оглушительный успех!
– Да ладно тебе, – попытался прервать его Троф, но Андроновский продолжил, не обращая внимания на робкий протест друга:
– Не скромничай, твои «Три обезьяны» – просто шедевр! Впрочем, осенью вы сможете их сами увидеть. Приходите, не пожалеете! Это вам не металлические уродцы Церетели, нет! Это просто поэзия в камне!
– Он хвалит меня потому, что я не претендую на его экологическую нишу, – иронически пояснил Троф, – а будь на моем месте, скажем, Шилов, то он вряд ли ушел бы отсюда живым.
– А что Шилов? – фыркнул Андроновский. – Всю свою славу он составил тщательной прорисовкой деталей туалета. Что его портреты? По сути, раскрашенные отретушированные фотографии!
– При всем моем уважении к вам, Петр Андреевич, позволю себе не согласиться, – раздался вдруг негромкий голос. Он принадлежал человеку, сидевшему за соседним столиком. Ольга удивилась: как она раньше его не заметила, ведь она единственная из всех четверых сидела лицом и давно должна была увидеть неожиданного оппонента Андроновского.
– Позвольте, а вы кто такой? – раздраженно спросил Андроновский и сделал попытку повернуться. Столик угрожающе качнулся под натиском внушительного живота, жалобно скрипнув пластиковыми ножками по плиткам пола.
– Я ваш давний и верный поклонник, – ответил незнакомец. Ольге показалось, что она где-то уже видела этот нечеткий овал лица, пыльного цвета волосы и дымчатые очки в роговой оправе. Незнакомец тем временем снял очки и продолжал, пристально глядя на Андроновского:
– Я абсолютно уверен, что вы гениальный художник современности. Но при всем при этом нельзя оспаривать гениальности Шилова. Просто у вас разные манеры письма. Кстати, вы тоже не избегаете тщательной прорисовки деталей. Но при этом главное, что делает ваши произведения неповторимыми, – это последний мазок. Вы гений последнего мазка, мистическим образом оживляющего портрет и превращающего его в шедевр! Гениальность же Шилова в другом: он видит людей такими, как они есть, он видит все их потаенные, скрытые от остальных людей стороны. Это страшный дар: видеть – и суметь передать это на холсте! У вас же дар другого рода. Если Шилов изображает слепок ауры человека, то вы передаете импульс этой ауры. Я бы сказал так: у Шилова портрет – спектрограмма души, а у вас – импульс света, удар молнии!
Незнакомец обвел всех присутствующих взглядом, несколько виновато улыбнулся:
– Еще раз извините меня, что невольно прервал вашу беседу. Петр Андреевич, позвольте вручить вам мою визитную карточку, – с моей стороны было бы невежливо затевать с вами спор, не представившись. Еще раз прошу меня извинить!
Незнакомец встал и положил визитку на стол перед Андроновским. Тот недоуменно пожал плечами, буркнул что-то под нос и сунул визитку в задний карман шорт.
– А вот и харчо!
Ольга обернулась и увидела Карика, спешащего к столу с подносом, на котором дымились две тарелки с ароматным супом. Карик поставил тарелки перед Ольгой и Андреем. Ольга негромко обратилась к нему:
– Скажите, Карик, а этот мужчина, за тем столиком… он тоже живет здесь?
– Какой мужчина? Нет там никого! – удивился Карик. – Кушайте на здоровье!
Ольга посмотрела на соседний столик. Там действительно никого не было. Андроновский с аппетитом поедал кусочки арбуза из тарелки, Троф меланхолично потягивал вино из бокала, заедая его сочным персиком. Андрей с вожделением принюхивался к супу.
Внезапное появление незнакомца и столь же внезапное исчезновение казались куском кинопленки, по ошибке вклеенным в другой фильм. «Уж не показалось ли мне все это?» – подумала Ольга. Она хотела спросить Андроновского, что тот думает об услышанном, но почему-то не сделала этого.
* * *
После обеда Андрей и Ольга отдохнули, а часам к пяти вечера отправились на пляж. Это оказалось просто: пройти по улице до конца, перейти железную дорогу и спуститься по лесенке на берег, неприятно поразивший Ольгу крупной галькой и уходящими в море волноломами, разрезавшими берег на участки по пятьдесят метров.
На берегу в шезлонгах под зонтиком сидели Андроновский и Троф, пили баночное пиво с воблой: напитки, рыбу и фрукты непрерывно наперебой предлагали бродячие торговцы.
– Где вы взяли шезлонг? – спросила Ольга. Андроновский простер руку, указывая в сторону волнолома. Прямо за волноломом рядом с кучей шезлонгов и зонтов сидел скучающий парень.
– Двадцать рублей в день, – объявил Андроновский, – впрочем, сейчас можете договориться с ним за десятку.
Андрей помчался договариваться. Андроновский отхлебнул пиво из банки и спросил:
– Оленька, а вы в первый раз здесь?
– Да.
– Ну и как вам?
– Так… Камни и эти ужасные волноломы…
– Ну позволю себе с вами не согласиться, – возразил Андроновский, – песчаный пляж много хуже, поскольку избавиться от песка, забивающегося в обувь и стирающего в кровь ноги, просто невозможно! А волноломы… тут с вами не согласятся они.
И он указал на детей, радостно прыгавших в воду.
– Кстати, в щелях между плитами живет огромное количество крабов, рачков, мидий, – добавил Троф, – и весьма любопытно понырять с маской, понаблюдать жизнь обитателей моря. А подальше от берега дно песчаное, там можно увидеть скатов и морских ежей. Очень интересно!
Андрей притащил два пластиковых шезлонга. Ольга сбросила одежду, оставшись в купальнике.
– Афродита! – восхитился Андроновский. – Воистину вы рожденная из моря богиня! Я напишу ваш портрет!
– Не сейчас, – шутливо возразила Ольга и позвала Андрея: – Идем купаться!
Вода оказалась в меру теплой и прозрачной. Ольга с наслаждением отдалась нежным объятиям легких изумрудных волн. Они с Андреем проплыли за буйки и обратно. Потом прокатились вдвоем на скутере. Андрей увез ее далеко в море, и на крутом повороте они оба слетели в воду, а потом долго пытались забраться на скутер, со смехом сталкивая друг друга в воду.
А на берегу уже давно отчаянно махал руками хозяин скутера. Он встретил возвращение неаккуратных клиентов мрачным взглядом, но Андрей сунул ему еще пятьсот рублей, и тот сразу успокоился.
– Мы с Колей ходим ужинать обычно часов в восемь, – сообщил Андроновский, – как правило, в «Лагуну» или в «Русь». Из «Лагуны» чудесный вид на море, на заходящее солнце, а в «Руси» отменная готовка. Зайти за вами?
– Да, это было бы очень любезно с вашей стороны, – согласилась Ольга. Забавная парочка развлекала ее, да и местные особенности они, как завсегдатаи, знали великолепно.
* * *
Поужинали в «Руси». Ресторан размещался в довольно странном сооружении, снаружи напоминавшем декоративный замок, а изнутри – галерею в мавританском стиле. Впрочем, там было уютно, чисто, и еда действительно была неплохой, а цены – невысокими. Ужин на четверых с фанагорийскими винами и десертом едва перевалил за семьдесят долларов, что удивило Ольгу: они с Борисом при всей его страсти к разумной экономии никогда не ужинали дешевле чем за сотню на двоих.
– Э-э, дорогая, истратить деньги – штука нехитрая, – глубокомысленно заметил Андроновский, – а вот истратить их с умом, рачительно… Ну не могу я понять, чем молдавский «Совиньон» урожая девяносто седьмого года хуже французского «Совиньона» две тыщи первого года от Бартона и Гестье! А разница в цене почти втрое! А чем фанагорийское «Мерло» непонятно какого года урожая хуже молдавского «Мерло» девяносто шестого года? Я не гурман и разницы уловить не могу! Так ради чего я буду переплачивать в несколько раз за разницу, которой не улавливаю? Вот в коньяках я понимаю и никогда не возьму кубанский даже девятилетней выдержки, поскольку он в подметки не годится не то что «Хеннесси» или «Отару», но даже обычному «Московскому»! Кстати, здесь есть отличный кизлярский коньяк, – очень рекомендую к кофе по-восточному!
– Ну что ты про коньяк завелся, – попытался остановить его Троф, – дама его не пьет.
– Да пожалуйста! – воскликнул Андроновский. – Вот вам мясо «по-царски». Около четырех долларов, включая гарнир. В одном известном московском ресторане, чье преимущество заключается лишь в близости от стен Кремля, точно так же приготовленный кусок мяса стоит двадцать семь долларов. А в другом ресторане на Пятницкой меня потчуют аналогичным блюдом, – впрочем, под другим названием, – за пять. Заметьте: на мой взгляд, приготовлены эти блюда с одинаковым качеством.
– Пообедать в «Славянском базаре» просто кайф! – возразил Андрей. – Это же классно! Как можно сравнить высококлассный ресторан с малоизвестной, недавно открытой забегаловкой?
– Ах, так дело в престиже? – иронически осведомился Андроновский. – В определенных кругах к вам отнесутся благосклонно, если вы оставите за вечер в корейском ресторане сумму, на которую можно неделю отлично ужинать в менее известном заведении. Но вот за эпатаж этой среды вас станут боготворить! Да! Я так и вошел туда, – эпатируя богемную сволочь, а теперь они мне задницу лижут, – о-о… пардон, Оленька!
– Петр, облик мужчины определяют две вещи – часы и обувь, – заметил Андрей, – эти вещи обязательно должны быть дорогими и престижными. Простите, но если положение обязывает, то…
– Это вы на меня намекаете? – иронически уточнил Андроновский. – Да, на мне отечественная обувка за сорок баксов, хотя я могу себе позволить английскую пару туфель за четыре сотни. И часы у меня, хоть и десятидолларовые «Филип Персио», зато японские и, хоть и собраны в Китае, надежные как трактор. У вас туфли итальянские, неплохие, но красная цена – долларов восемьдесят максимум. Небось за столько и купили у вьетнамцев? Кстати, и ваши часики «Тиссо», несмотря на солидный швейцарский вид, тоже явно от вьетнамцев и не дороже тех же десяти долларов, – разве нет?
– Ну знаешь! – угрожающе привстал Андрей, но Ольга наступила ему на ногу, и он мрачно проворчал, доставая из кармана «Парламент»: – Схожу на воздухе покурю!
– Извольте, а я покурю здесь – с позволения дамы! – откликнулся Андроновский, бросая на стол пачку «Русского стиля». Андрей вышел на веранду. Троф осуждающе посмотрел на Андроновского:
– Ну что ты завелся! Обидел парня, да еще в присутствии его подруги! Эх!
Троф поднялся и пошел вслед за Андреем. Ольга взглянула на мрачно сопящего Андроновского и сказала:
– А вы, оказывается, злой! И занудливый.
– Да, я зануда, – согласился Андроновский. – А ваш Андрей – просто дешевка! Разве этого вы не видите? Что вас с ним связывает? Только постель?
– А разве этого мало? – повела бровью Ольга. – Каждый ищет то, чего ему не хватает. Ладно, давайте оставим эту тему. Выпьем вина. Как оно называется? «Черный лекарь»? Пусть он излечит все наши раны!
* * *
