скачать книгу бесплатно
Нужным образом выпадет денежка,
улетев, как седьмой лепесток —
без цветов не останется девушка,
приглашённая мной на каток.
Новогоднее
Принцесса неуёмная точь-в-точь,
с ожесточённым нервом вдоль спины —
на облаках ворочается ночь,
измучена горошиной луны.
Не дворник дядя Боря, а Борей
фанерный щит достал из-за угла.
И вылетает снег из фонарей,
как будто раскалённый добела.
Предновогодний кончился аврал.
И занялся дымящийся прилив,
где бомж бухой тепла подворовал,
в кармане подворотни закурив.
Запомнить что ли этот негатив —
Шлепки петард и прочей лабуды,
пропеллер на резинке накрутив,
слетать на Пионерские пруды?
Прошедшее моё – гори огнём,
выращивай графит в карандаше.
Как хорошо, любимая, вдвоём,
но невозможно стало в шалаше.
Предчувствие
Рисуй помадой гаснущей свечи
на зеркале моём узоры Шнитке,
когда луна болтается в ночи,
как пуговица на последней нитке.
Включи электрочайник сгоряча,
быть будто вместе выдумать пора нам —
так алкоголик в поисках ключа,
теряя память, шарит по карманам.
Мне хорошо сегодня, как вдвоём:
ни засухи, ни грозовых агоний.
Погашен, но пока не растворён,
ноябрь горелой спичкой в самогоне.
Шатаются влюблённые взасос —
кто им подстелет маковой соломки?
А я опять, предчувствуя мороз —
не высыпаюсь солью из солонки.
На Юшуте
Ты помнишь укусы осоки,
ночное купание «ню»,
уху на берёзовом соке —
застрявшую в ней головню?
Фонарь, мошкарою залапан,
дрожал погремушкой слепых.
Дышали на ландыши ладан
в купели колец годовых.
На лапнике – тел гуттаперча
бугрилась и падала в темь,
и не было клятвы о вечной.
И не было речи совсем.
Вздыхал в можжевельнике кто-то,
свистел воровски на плоту.
И не было всяких колготок
и вкуса помады во рту.
Перпетуум мобиле
Спотыкаясь на стыках, трамвай дребезжит,
пассажиров невеселы лица.
У тебя на ресницах снежинка лежит
и растаять от счастья боится.
Пробираюсь с трудом мимо шапок и лыж.
В окнах столько овалов надышанно.
Ты одна, моя радость, бровями паришь
и зрачками мерцаешь возвышенно.
В этой жизни облыжной покой твоих глаз
принимаю, как премию Нобеля.
Шестерёнки снежинок вращает для нас
снегопада перпетуум мобиле.
Если честно
Мальки маршируют в колхозном пруду,
им ставит пятёрки карась по труду.
А в поле – бардак, палы-ёлы ,
на тройку справляются пчёлы.
Вот так за любовь мою, сварена тупо,
дымится тарелка с гороховым супом
намёком таким, дескать ты для дел
не создан, прикинулся, выглядел.
Пади на колени, целуй виновато
замызганный пол, словно полы аббата.
Прогоним во двор к сентябрю.
А я – вот уж хрен – говорю,
вы что-то напутали, эта квартира —
ничтожная часть мной открытого мира.
Всегда в облаках в самом деле я,
витал, потому что – из гелия.
Как в сказке
Помню ночь, обведённую мелом,
и молочных зубов корпуса,
как прекрасная женщина пела,
обречённо смотрела в глаза.
Я же гладил её сереброви,
в новостройках любви бестолков,
думал – сорок квартир в этом доме,
на двенадцать Латышских стрелков.
Снова утра размокшее мыло,
обозначенный дюжиной дом:
Белоснежка, зашедшему с тыла
открывай – разрази тебя гном!
Дай на кухоньке чаем надраться
наблюдающих блюдец среди,
постарайся в халате остаться,
если нет – навсегда пропади.
Расскажи, кто вынашивал Прада
и гасил над кроватью свечу —
мне выкладывай голую правду,
только знать ничего не хочу!
Е-мейл на рассвете
Упоротую сетку, не спеша —
пока неясно, кто кого нащупал —
распутывает ветер в камышах
и замирает, наступив на щуку.
У стрекозы алмазный стеклорез
и гордое пчело без тени страха,
зелёным боком выкатился лес —
антоновка, протёртая рубахой.
Оса координат жужжит по ком,
не прерывая функцию предела?
Когда застрянет в горле нежный «ом»,
любовьморковь печатай без пробела.
Нас, что в деревню выбрались вдвоём,
не заклюёт ревнивый голубь мира.
Давай, на счастье, садик разобьём,
чтоб рвал малину дождь, идущий мимо.
Пиши твоянавеки без тире —
вот монумент невинностидобрака.
Пусть думает собака в конуре:
как тесен мир, однако!
Будильник
Я не чаю в тебе, я не кофе души,
ни с какой из подруг не сличаю.
Чрезвычайные розы на окнах свежи
несмотря, что морозм не крепчает.
Догадайся, в каком механизме хитро
щиплют время голодные стрелки?
Расползлась корневая система метро
и свисает лапшой из тарелки.
Только выйти из дома окажется влом,
потому что ты очень красива.
Я – как скомканный воздух дрожу над костром,
ты – Европа из тёплого пива.
Мы зарежем будильник за слово «люблю»,
неразлучные хмели-сунели,
потому что сумели проспать во хмелю
оглушительный грохот капели.
Утро графомана
Будильник без пяти минут: проснётся дом, почешет спину,
и пальцы улиц разомнут зелёный воздух пластилина.
Цветущих веток и лучей пучки затянуты простором,
а ты большой, такой ничей, и пепельница с физраствором.
Брось в мусор бромгексин хеми. Чтоб ветчину и помидоры,
у холодильника сними защиту от ночного жора.
Довольный, как попавший в шорт, откроешь пастбище
планшета,
заметь, давно никто не жжёт в почтовых ящиках газеты.
Посмотришь письма – получил опять наследство в интернете,
от адвокатов и дрочил одна лишь форточка на свете —
