скачать книгу бесплатно
– Это вы начали неверно, господин бомбист, – махнул рукой Терри. Присел возле дерева и прислонился к нему спиной. – Какого дьявола вы заявились в мою лабораторию? Насколько я понимаю, ваше Движение преследует политические цели. Борьба с режимом, конец войне – что-то вроде этого? Чем вам не угодила наука? Ей тоже нет места в вашем новом мире равенства и всеобщего счастья?
Было в нем что-то, заставляющее отвечать на вопросы. Хотелось с ним спорить, доказывать правоту! Это раздражало!
– Мне сказали, что вы работаете над оружием.
– Господь вседержитель! Кто?
Я открыл рот и вдруг понял, что собираюсь назвать ему имена старших товарищей Движения. Да что со мной такое?! Может, пристрелить его все-таки? Как-нибудь выберусь и один!
– Я же сказал, что никогда не работаю над оружием!
– А почему бы мне вам верить?
– А зачем мне врать?! Я, в отличие от вас, политикой не занимаюсь!
Наш разговор вновь скатывался на повышенные тона. И сейчас первым это заметил профессор. Кашлянул и сменил тему. На совершенно неподходящую к ситуации.
– А где вы учились, молодой человек?
Я вскинул брови. Что за вопрос? Какое тебе дело?!
– Нет, мне в самом деле интересно! – пояснил Терри. – У вас грамотная, хоть и засоренная просторечными выражениями, речь. По происхождению вы, скорее всего, низкого сословия…
Он умело оставил паузу, которую мне пришлось заполнить.
– Родители – рабочие.
– Но образование получили, я это в собеседнике чувствую!
– Получил.
– Где?
– Да зачем вам это, профессор? – Ну вот, опять! – Терри! Нам бы понять, где мы находимся да как выбираться будем! Мы и так с вами враги, а вы еще и исповедь затеяли!
– Ну, относительно врагов, это вы гиперболизируете!
– Что?
– Какие мы враги, говорю? Вы молодой, простите, оболтус! Введенный кем-то в заблуждение, но действующий из лучших побуждений! Борьба с войной, я это уважаю! Что до вашего справедливого желания выбраться отсюда, я с вами согласен. Но давайте действовать по порядку! Мы ничего с вами не придумаем, пока не прекратим орать друг на друга. А лучший из способов перестать воспринимать собеседника как врага – узнать его. Так где вы получали образование, Янак Серт?
Не то чтобы его доводы показались мне убедительными, но я решил не спорить. К тому же, крича друг на друга, мы точно ничего не добьемся.
– В столице. Четыре класса в реальной гимназии, а потом в Технологическом.
– Вот как? А в каком году? Я там ничего не читал у вас?
– Нет, вы ушли с кафедры за год до моего поступления. Да и я там всего два года отучился, потом бросил.
– Напрасно!
– Другие задачи стояли.
– Понимаю, – серьезно сказал он. Безо всякой подковырки, что удивительно. – Решили изменить мир?
Я пожал плечами, уходя от ответа. Говорить об этом с ученым почему-то не хотелось. Нет, я не стеснялся своих убеждений, но трепать о них сейчас казалось неправильным. Только-только орать друг на друга перестали, а сверни в эту сторону – опять начнем. Надо и вправду учиться договариваться, если я хочу вернуться домой.
– Это нормально, – произнес Терри, не заметив моего нежелания развивать тему. – Каждое молодое поколение убеждено в ущербности современного миропорядка и жаждет его изменить. Только вот ваше делает это как-то слишком агрессивно! Все эти ваши бомбы, террор…
– Так над чем вы работали? – теперь тему сменил я. Если он намеков не понимает, будем прямо говорить.
Ученый усмехнулся. Прикрыл в задумчивости глаза. Я не знаю, как, но сразу понял, что он подбирает слова. Чтобы мне в доступных выражениях какую-то сложную вещь объяснить.
– В сухом остатке поняли вы все верно, – наконец заговорил он. – Мы действительно появились здесь в результате переноса. Где бы это «здесь» ни находилось. А перенос был осуществлен из моей лаборатории прибором, который имеет рабочее название «Тур». Это значит «дверь» на одном мертвом языке. Не думаю, что имеет смысл объяснять вам всю теоретическую базу и научные принципы работы этого прибора. Только не надо сразу вскидываться, молодой человек! Я вовсе не пытаюсь указать этим на вашу неспособность понять! Просто так уж вышло, я и сам не до конца их понимаю!
И Терри с виноватым видом развел руками, будто признаваясь в шарлатанстве.
– То есть как не до конца? – Это признание меня ошарашило. В моем представлении Александр Терри знал все и обо всем!
– Обычное дело в науке, если разобраться! – профессор издал смешок, больше похожий на кашель. – Берем неизвестную область знания и лезем туда своими неловкими руками! Кто-то гибнет в ходе экспериментов, кто-то совершает открытия.
– И этот вот перенос…
– Именно так и произошел! Догадки, немного теории, хорошее финансирование и… – тут он указал на меня: – Случай в вашем лице!
Я посмотрел на профессора, уже не зная, что про него думать. Получается, он запускал прибор в лаборатории, пока я расставлял бомбы, и не знал: сработает тот или нет? Если сработает, он спасется, если нет, его размажет взрывом по стенам. И при этом вел себя так спокойно, будто был полностью уверен в первом варианте развития событий.
Одновременно с этим меня не оставляло ощущение, что ученый чего-то недоговаривает. Чего-то очень важного, ключевого. Может, в науках я и не разбирался, как он, но чувствовать, когда мне говорят неправду, давно научился. Вопрос выживания.
Удивительного в этом ничего не было. Скорее, я бы напрягся, если бы он вывалил мне все без утайки. Все-таки мы не друзья-соратники, чтобы быть откровенными. Хотя и попали в этот переплет вместе.
«Это принципиально выяснить прямо сейчас? – спросил я себя. И сам же ответил: – Совершенно не принципиально! Не хочет говорить – пусть хранит свои тайны!»
– Вы так смотрите на меня, молодой человек, словно пытаетесь решить, кто перед вами: опасный безумец или отчаянный первопроходец! – смущенно хохотнул Терри. – Я этот взгляд хорошо знаю. Он был у всех, с кем мне доводилось работать.
«По мне, так и без разницы. И те, и другие не думают о последствиях!»
Отчаянно захотелось опия. Одну или даже две трубки. Выкурить их, улечься на спину и просто смотреть на проносящиеся перед глазами иллюзорные картины. Изгнать из головы все эти вопросы: «как», «где» и «почему». Не говорить с ученым, не видеть его лжи и не придумывать, каким образом выбраться из места, куда он нас забросил…
– Что ж. Хорошо. Допустим, мы разобрались, как сюда попали. Хотя это не так. – Я замолчал и в упор глянул на Терри. – А как вернуться назад? Готовя этот эксперимент, вы думали об этом? Куда вы вообще открывали эту вашу дверь?
Тот развел руками:
– Первыми бы пошли животные. Мыши, козы, свиньи. Я не планировал отправлять человека так рано. Так что мы с вами поневоле стали лабораторными мышами.
«Чтоб ты сдох!»
– Поэтому, молодой человек, я предлагаю заключить соглашение. Понимаю, что мы… как говорят у вас в Движении? Классовые враги? Да. И друзьями нам не стать. Но временными партнерами на период решения вопроса о возвращении домой вполне можем быть.
– Партнерами? – я прекрасно понимал, о чем он говорит, но само слово мне не нравилось.
– Товарищами, если вам угодно! Словом, мы объединим силы для возвращения. Стараясь забыть, что вы пытались меня убить и, скорее всего, уничтожили мою лабораторию.
Ученый протянул руку.
«Но я с тебя глаз не спущу!»
– А вы ударили меня, – сказал я, принимая рукопожатие.
– Да. И об этом тоже.
Первым делом мы, как выразился Терри, провели «учет имеющегося оборудования». Выгребли все из карманов и разложили прямо на траве. Чтобы понимать, на что можно рассчитывать.
Пистолет, две полные запасные обоймы к нему, трехметровый моток запального шнура, широкий охотничий нож в кожаных ножнах и старая, но надежная спиртовая зажигалка. Это мое. Никогда на акцию не брал ничего лишнего. Или того, что могло помочь легашам.
У профессора оказалось и того меньше. Химический карандаш, кусок мела и несколько смятых бумажек с записями он извлек из карманов лабораторного халата. Часы-луковицу на цепочке и дорогой даже на вид бумажник с деньгами – из пиджака. Завершали список его «оборудования» небольшие очки, висящие на шее на простецкого вида веревочке.
Что и следовало доказать: пролетарий всегда лучше готов ко всему, чем интеллигент и аристократ!
– Предлагаю пройтись по поляне и посмотреть, не ведут ли в лес тропы, – сказал Терри, когда мы растолкали имущество обратно по карманам. – И держаться лучше вместе, не разделяясь.
Я согласно кивнул, подумав про себя: «Тоже мне, наставник по тактике!» Но не мог не признать, что говорит он разумные вещи. Для оторванного от реальной жизни ученого.
Мы, не торопясь, пошли по внутреннему периметру поляны, высматривая следы людей или зверей.
– Смотрите, Серт! – Терри указал рукой на обломанные стебли травы, когда мы практически вернулись к тому месту, откуда начали. – Здесь кто-то был!
– Это я заходил в лес, – усмехнулся я. И, встретив его непонимающий взгляд, пояснил: – Вы были очень заняты изучением пальмы, поэтому не заметили.
– Вот как? Ну что ж. Тогда, боюсь, первый этап нашего плана полностью провалился. Никаких следов!
Огорченным он при этом не выглядел.
– Каков следующий этап? – из вежливости спросил я. Для себя я последовательность действий уже определил.
Терри вместо ответа извлек из кармана часы, откинул крышку и повернул их в сторону солнца.
– Если направить часовую стрелку на солнце и угол, образованный ею и цифрой «один», поделить пополам, то линия деления будет всегда указывать точно на юг, – произнес он негромко.
Я вытаращил глаза. Из часов можно сделать компас? Последнюю фразу я, кажется, произнес вслух.
– Конечно, – ответил ученый таким тоном, будто говорил об общеизвестном факте. И добавил задумчиво: – Если мы в колониях, разумеется, а не в другом мире. С иными физическими законами. Что пока исключать рано.
Не знаю, правду он говорил или нет, но через некоторое время уверенно указал рукой в сторону и сказал, что там находится юг. Следом распределил и остальные стороны света. А я вспомнил, что читал о его этнографической экспедиции на востоке. Богатый опыт был у этого человека!
– В какую сторону света предпочтете идти, Серт?
– На юг, – без колебаний ответил я. – И не спрашивайте, почему.
– Хм. Ну что ж. С учетом того, что мы не представляем, в какой географической точке находимся, то выбор направления, я полагаю, можно отдать случаю. Решено! Пойдемте на юг! Может, нам повезет найти дорогу или речушку.
И мы отправились на юг.
Идти в пальмовом лесу было не сложнее, чем в любом другом. Знай себе шагай да смотри по сторонам и под ноги. Бурелома, как в лесах империи, здесь не имелось, земля была довольно ровной, разве что густой кустарник мешал идти быстро, цепляясь за ноги. Терри сказал, что в таких случаях туземцы используют широкие тесаки, которыми прорубают дорогу. Но у нас таких не было и приходилось просто продираться сквозь особо густые заросли или обходить их.
В пути мы в основном молчали. Было довольно трудно одновременно идти и болтать. Так, редкие фразы. И периодические замечания профессора о том, что мы отклоняемся от юга.
– Фокус правой ноги, – пояснил он, первый раз корректируя курс. – Один шаг человека короче другого. Ненамного, несколько миллиметров. Когда нет ориентиров, можно начать ходить кругами. Очень большими кругами.
В голову этого человека, похоже, были запиханы все книги мира.
Местный день понемногу клонился к вечеру. Тени в лесу стали гуще, и мы решили, что пора задуматься о ночевке. Хотелось есть и еще больше пить, но по пути нам не встретилось и маленького ручейка. Зверей тоже не было видно, по крайней мере, настолько крупных, чтобы их съесть. Порхали какие-то яркие насекомые, такие же цветастые птицы, но размером с ладонь, так что в качестве добычи рассматривать их было глупо.
Подходящего для ночевки места мы никак не могли обнаружить. Лес был совершенно одинаковый, а мы прошагали уже несколько километров. Когда я уже хотел предложить остаться там, где стоим, Терри тронул меня за руку и сказал:
– Слышали?
– Что? – отреагировал я поднятием пистолета.
– Какой-то странный шум. Очень знакомый, но никак не могу сообразить…
Я вслушался. Шорох листьев, назойливое щебетание птиц и какой-то едва различимый гул. Звук действительно был удивительно знакомый. Я пожал плечами и сказал:
– Гул какой-то.
– Да-да! Именно гул! – оживился профессор. – Я уже боялся, что слух меня подводит! Похоже на звук морского прибоя.
Я кивнул. Да, это возможно. На море я был всего раз, но навсегда запомнил его характерный звук. Правда, не мог его опознать, до тех пор пока Терри не сказал.
– Идемте, Серт! – ученый выглядел возбужденным. – Если впереди море, это очень хорошо! Большая часть поселений строится на побережье!
Глава 5
Каждый раз зависть брала, когда видел его жизнерадостность! За один день он едва не был убит в своей лаборатории, затем неизвестно как попал неизвестно куда и теперь топал по пальмовому лесу в компании со своим несостоявшимся убийцей. Заключив с ним договор о сотрудничестве. Меня бы такое надолго выбило из колеи. Да, в общем-то, и выбило, я до сих пор половина себя обычного. А этот радуется! Будто все происходящее – приключение!
Впереди действительно оказалось море. Мы вышли к нему примерно через час. Вот-вот должно было начать темнеть, когда лес, наконец, поредел, а едва слышимый гул стал основным звуком. Потом пальмы расступились, и мы оказались на берегу.
Горячий и влажный ветер. Ровная, как стол, каменистая почва и обрыв. За которым все свободное пространство было заполнено сине-зеленой водой. И погружающимся в нее солнцем.
Мы осторожно приблизились к краю и посмотрели вниз.
– Метров двадцать-тридцать! – поделился наблюдением Терри.
Я согласно кивнул. Не меньше. Под нашими ногами земля резко обрывалась и уходила вниз, к мокрым камням и бьющимся о них волнам. Но так было не везде. А то бы мы искали возможность выйти к морю до морковкина заговенья. Метрах в трехстах слева от нас возвышенность полого уходила под уклон и заканчивалась небольшим пляжем. На песке которого лежала большая лодка.
– Что это?
Ученый напялил на нос очки.
