скачать книгу бесплатно
– Выпивка – единственное, что для него имеет значение. Он больше никогда не сможет жить самостоятельно.
Они выехали за пределы ранчо Маккиттриков, спокойно двигаясь по дороге. Мысли Скарлетт были в смятении из-за близости Люка. Она была сильно увлечена им, и это чувство никуда не делось. Почему она не может воспринимать его как просто знакомого? В прошлом она сильно страдала из-за него и опять будет страдать. Она ему не пара, поскольку бесплодна. Один мужчина, влюбленный в нее и просивший ее руки, уже бросил ее по этой причине. И Люк наверняка ею не заинтересовался, поскольку не планирует оставаться в Техасе и при первой возможности покинет семейное ранчо. Вряд ли ему нужна женщина-ветеринар из маленького городка, которая к тому же не может иметь детей.
Если у них возникнет связь, придется познакомить его со своим ребенком. Покинув их, он разобьет сердце не только ей, будет страдать и маленький Карл.
Скарлетт старалась не ворошить прошлое, но всякий раз, поглядывая на его красивый профиль, сексуальные губы, воскрешала в памяти яркие воспоминания. Спустя столько лет ей все еще больно думать об этом. Она любовалась большими мужскими руками, сжимавшими руль, представляла, как столь же сильно он сжимает ее в объятиях.
Почему так забилось сердце, ведь их пальцы соприкоснулись всего на миг. Ей было шестнадцать, когда он бросил ее. Как же это больно! Она не хотела вновь испытать такое.
Почему его присутствие так сильно повлияло на нее? Ведь когда он уехал в Калифорнию, она почти возненавидела его. И должна была давно забыть. Почему же так сильно бьется сердце? Непродуктивно тратить молодые годы, тоскуя о парне, в которого была влюблена в школе, но которого она не интересовала.
Некоторое время они ехали молча, потом повернули к дому, где он провел детство.
Первым признаком разрухи стал ржавый пикап без колес, разбитый о дерево. В корпусе автомобиля виднелись пулевые отверстия, видимо, его использовали в качестве мишени.
Дорога к дому поросла сорняками.
– Очевидно, отец продавал лошадей, чтобы покупать алкоголь, – нахмурился Люк. – Раньше я отправлял ему деньги, а когда узнал, как он их тратит, перестал это делать. Хочу, чтобы ты посмотрела, сможем ли мы сохранить лошадей. На ранчо вообще нет работников, животных просто оставили умирать от голода.
В его голосе она чувствовала гнев и боль и прекрасно понимала его эмоции. Она была так же шокирована.
Через несколько минут они подъехали к пастбищу, где возле поилок, в которых уже давным-давно не было воды, стояло полдюжины лошадей. Водяная мельница была сломана, вода не поступала. Животные выглядели сильно истощенными.
Скарлетт, увидев лошадей, настолько худых, что торчали ребра, и они от слабости не могли даже держать голову, ахнула.
– О нет.
– Прости, что втянул тебя в это, но мне и правда нужна твоя помощь.
– О боже, ты только посмотри, – простонала она. – Это разбивает мне сердце. Ты знаешь, я сделаю все, что в моих силах. – Она с ужасом рассматривала лошадей.
Конечно, можно понять его гнев и разочарование. Она мысленно возблагодарила судьбу за то, что у нее в семье все хорошо. Ее родные всегда поддерживали друг друга.
– О, Люк, это невероятно. Я понятия не имела, что ранчо в таком плачевном состоянии. А ведь мы соседи. Наше ранчо примыкает к вашему, а мы ничего не знали. Почему все молчали? Почему сразу с тобой не связались? Как мог твой отец довести хозяйство до такого положения?
– Он больной старый пьяница, которого заботит только выпивка, – резко ответил Люк, и она пожалела о своих словах. Люк явно страдает, найдя дом в руинах. – Я займусь пастбищным заграждением. – Люк вышел из машины, поправляя покосившийся столб с колючей проволокой.
– Прости, Люк. Давай приступим к работе.
– Я залатаю дыры в емкостях, чтобы вода поступала в резервуар и животные могли пить. Я отправлял деньги отцу на покупку современной системы водоснабжения. А что мы видим? Проржавевший металл, место которому на помойке. Я понимал, что дела идут плохо, но не ожидал, что настолько плохо. Каждый цент, который я посылал домой, должно быть, тратился на алкоголь.
Скарлетт увидела пустые лошадиные стойла, от которых живые лошади отошли подальше. Видимо, там трупы животных, которые постепенно разлагаются.
– Некоторые животные умерли.
Он вздохнул:
– Да, я найму временных работников, чтобы они помогли здесь все убрать.
Люк достал телефон и начал делать звонки, а Скарлетт подошла к лошадям. Ей было очень жаль животных. Вряд ли можно винить Люка за резкие слова об отце, ведь он так расстроен происходящим. Когда он был ребенком, их ранчо было прекрасным. Его отец обладал деловой хваткой и умел обращаться с животными. По крайней мере, пока был трезв.
– Я отведу лошадей на пастбище возле сарая. Там есть немного воды. Если есть лошади, которые не могут идти, мы позаботимся о них прямо здесь.
Прошел час, они помогли животным и поехали к дому.
– Я приезжал сюда каждый год в течение первых трех лет в колледже, но никогда не наблюдал такого безобразия. Да, в доме царил беспорядок, но дела в хозяйстве шли хорошо. Были наняты трудолюбивые работники. Правда, я никогда не задерживался больше двух дней. Очевидно, в этот период отец старался держать себя в руках. Несколько лет назад на Рождество я послал за ним самолет и привез в Калифорнию. Он сказал, что на ранчо все в порядке. Но очень хотел вернуться домой. Мы общались с ним все реже и реже, и отец всегда говорил, что дела идут хорошо. Я должен был догадаться, предотвратить катастрофу. Мне следовало бы нанять управляющего.
– Но ведь ты не знал.
– Я должен был предвидеть. Он всегда мог ясно и четко разговаривать, даже будучи мертвецки пьяным. Я знал это и должен был догадаться.
– Люк, мне очень жаль. Это просто катастрофа.
– Нужно разыскать остальных животных. Хотя сомневаюсь, что найду. Скорее всего, скот просто украли. На лошадей, видимо, просто не обратили внимания. А потом они оказались настолько истощены, что никому уже стали не нужны. Я лишь мельком взглянул на дом, и потому сейчас нам нужно все осмотреть. Так, на всякий случай.
Когда Скарлетт увидела дом, у нее сжалось сердце. Одна стена разрушена, будто кто-то пытался проехать через него. Окна разбиты. Перила обвалились. Входная дверь отсутствует. Отверстия от пуль усеяли стены, доски пола вырваны. Кто-то бросил внутрь дома банку черной краски, и она попала на стены. Повсюду валялась сломанная мебель.
– О господи, Люк!
Конечно, ему тяжело видеть дом своего детства в таком состоянии.
– Отец перестал заботиться о поместье и доме, а воры и вандалы довершили дело. Из-за пьянства отца прекрасное ранчо полностью разрушено.
Понимая, как больно было бы ей, если бы это случилось с ее домом, она ему посочувствовала:
– Мне очень жаль, Люк, что твое возвращение домой оказалось таким печальным.
Скарлетт импульсивно положила ладонь на его руку, сжав ее. Люк повернулся и пронзил ее взглядом своих сине-зеленых глаз, вызвав мгновенную ответную реакцию. Телесный контакт сообщил сильное возбуждение. Но она не хотела терять голову, слишком сильную боль пережила из-за Люка и не готова пройти через это снова. Они взглянули друг другу в глаза, и все мысли разом улетучились из ее головы. Хуже всего то, что она абсолютно уверена – Люк почувствовал то же самое.
– Я тебе очень сочувствую, и твоему отцу тоже. Ты еще не виделся с ним? – Скарлетт попыталась вести нейтральный разговор, но легкое прикосновение значительно снизило интенсивность гнева.
– Еще нет, но это есть в списке моих дел. Если он довел поместье до такого состояния, то, видимо, очень сильно болен, раз позволил этому случиться.
– Хорошо, давай поищем лошадей или другой скот, может, найдем еще животных.
– Я мельком здесь все осмотрел, прежде чем ехать к тебе. Хочу, чтобы дом снесли. Не могу видеть руины. В любом случае с этим домом связаны не самые приятные воспоминания, – заявил Люк, и Скарлетт поморщилась от горечи в его голосе, едва подавив в себе желание снова прикоснуться к его руке. Очевидно, он сильно страдает. – В сарае есть емкости, а в доме, возможно, подключены водопровод и электричество. Пока светло, нужно найти остальных животных, я размещу их на пастбище возле сарая. Там ты сможешь осмотреть их, а я – накормить и напоить. Можешь сейчас остаться?
– Да, я останусь здесь столько, сколько нужно. Хочу спасти лошадей.
– Сейчас мы поедем на машине. Потом я, наверное, двинусь верхом, есть места, куда на машине не проехать. Нужно купить лошадь, наши животные слишком истощены и меня на себе не выдержат. В багажнике есть веревки, седло, немного корма и, если понадобится, всякие припасы.
Он развернул машину, и они медленно двинулись по дороге. Скарлетт внимательно смотрела по сторонам. Они не проехали и полмили, когда она воскликнула:
– Люк, остановись! Там собака, и она мертва. Похожа на Матта.
Так звали собаку Люка. Пес был всегда рядом, когда Люк еще жил здесь. Они вышли и подошли ближе. Люк опустился на колени и провел рукой по голове собаки.
– О господи. Это Матт. Он был уже стар и слаб, думаю, на него напали койоты.
Она опустилась на колени, чтобы внимательнее осмотреть пса.
– Я оставил его здесь, когда уехал в Калифорнию, потому, что на ранчо дела шли хорошо, – сказал он хриплым от сожаления голосом. – Его здесь все любили. Я думал, ему будет лучше. Он выглядит истощенным. И на теле у него рана.
– Люк, в него стреляли. Кто-то застрелил его, возможно, потому что он был стар и болен. Убили с одного выстрела, и этот выстрел не случайный. Койоты разорвали уже его труп.
Люк наклонился посмотреть, куда она указывала, и горько вздохнул.
– Надеюсь, он не сильно мучился. Я любил его. Он был добрым псом. Я похороню его. У меня есть лопата, и я заверну его в брезент.
Голос Люка прозвучал сдавленно, в горле Скарлетт застрял комок. Они помолчали. Она вновь неосознанно коснулась его руки.
– Мне очень жаль. Я помню, как ты его любил.
Едва коснувшись его, она поняла, что не стоило этого делать, даже для того, чтобы поддержать в минуту скорби. Его рука была большой, теплой и крепкой. Он пристально посмотрел на нее, и что-то промелькнуло в его глазах.
– Я немногих любил в своей жизни, но его любил очень сильно.
У Скарлетт перехватило дыхание. То ли от его пристального взгляда, то ли от замечания, что он немногих любил за свою жизнь. Люк говорил только о собаке или о ком-то еще?
Как же хотелось, чтобы он обнял ее, она даже испугалась своего желания, быстро направилась к пикапу и бросила через плечо:
– Скажи мне, если понадобится моя помощь.
Люк подошел к машине, ее дыхание участилось. Натянув рабочие перчатки, он взял брезент, чтобы завернуть собаку. Через несколько минут сел за руль, и дальше они ехали молча.
Почему-то ей казалось, что он отсутствовал несколько дней, а не лет. Будто они и не разлучались. Хуже всего осознавать, что она так его и не забыла, хотя отчаянно пыталась это сделать.
Скарлетт никогда не чувствовала ничего подобного к Таннеру, хотя была с ним помолвлена. Неужели потому, что Люк был ее первой любовью?
Они ехали в тишине, их разделяла всего пара десятков сантиметров, а на самом деле – огромная пропасть.
Он не любит ее и никогда не любил, так почему она не забыла его? Она явно ничего для него не значит, тем не менее желает его всем сердцем.
Она внимательно смотрела по сторонам, пытаясь найти признаки домашнего скота. Через двадцать минут заметила лошадей в восточном направлении.
– Люк, смотри-ка.
– Да, все ясно. Они на огороженном пастбище. Возможно, истощены, но, надеюсь, мы сможем доставить их в загон.
– Люк, я вижу лошадей за деревьями.
В течение следующих шести часов они нашли лошадей и несколько голов другого скота, возвратили в загон, пытаясь успеть при дневном свете.
Когда лошади наконец оказались на месте, Люк закрыл калитку загона и повернулся к ней.
– Осмотри лошадей, а я обеспечу их кормом. В этой емкости теперь есть вода для них. Скоро стемнеет, достану фонарики, и мы продолжим работу, если ты можешь остаться. Если нет, отвезу тебя домой. Буду признателен тебе за помощь.
– Я останусь.
Он посмотрел на нее и обнял.
– Спасибо, Скарлетт.
Когда его руки обвили ее, у нее сердце дрогнуло. Она задрожала, захотелось крепче к нему прижаться. Как она сможет с ним работать, если пробудились прежние чувства?
Глава 2
Люк резко отпустил Скарлетт:
– Мне лучше заняться делом.
Так холодно и отстраненно. Правда, его выдавал голос, хрипота свидетельствовала о возбуждении. Она поняла, что он по-прежнему неравнодушен, и от этого сердце забилось сильнее. Хотя что ей с того? Она не обязана заботиться о его чувствах.
Почему, почему она не может выбросить его из головы? Покинув Техас, он причинил ей ужасную боль, и она не должна его желать. Но желает. И что, доверится ему опять? Нет, надо беречь сердце, из сочувствия к его проблемам не забывать прошлую боль.
– Люк, мне нужно позвонить домой, предупредить, что я занята.
Недолго поговорив с матерью, она убедилась, что с Карлом все в порядке. Мать снова предостерегла дочь, напомнив, как Люк разбил ей сердце. Тем не менее Скарлетт с горечью сознавала, что не в силах забыть его. Она просто обманывала себя все эти годы.
В Техасе выдался жаркий вечер. Люк зажег фонари и снял рубашку. У Скарлетт пересохло во рту, участилось сердцебиение от одного только взгляда на него. Он ворошил сено вилами, на его груди перекатывались мускулы, на бицепсах блестели капельки пота. Она вспомнила, как утопала в его объятиях, и впала в глубокую тоску, не в силах оторвать от него взгляда. Теперь это был взрослый широкоплечий мужчина с сильным торсом и накачанным прессом.
Он поймал ее взгляд, и она смело посмотрела ему в глаза. Интересно, угадает ли он ход ее мыслей? После нескольких напряженных секунд она отвернулась, не желая показывать, насколько сильно его влияние на нее. Однако складывалось ощущение, что он все понял. Как и в тот момент, когда они прикоснулись друг к другу.
Через пять минут Скарлетт снова украдкой посмотрела на него. Не смогла удержаться. Он обвязал лоб банданой, чтобы пот не мешал работать, и при свете фонарей выглядел невероятно брутальным, привлекательным, сексуальным, подтянутым и сильным. Она не могла оторвать от него взгляда, перестать желать. Сердце сильно колотилось. С трудом отвернувшись, она попыталась сосредоточиться на помощи лошадям.
Вдруг одна из лошадей упала. Скарлетт поспешила к ней. Животное тяжело дышало, кровь сочилась из ран на теле.
– Скарлетт, я собираюсь ее пристрелить. Мучить животное нет смысла. Займись остальными.
Вздрогнув, Скарлетт подняла глаза и увидела Люка с пистолетом в руках. Холод пробежал по спине. Мгновенно поднявшись, она воскликнула:
– Нет! Я спасу ее. Убери пистолет, Люк Уэстон, и не вытаскивай его до тех пор, пока я не разрешу.
Он моргнул, поджал губы. Она не поняла, пытался ли он сдержать смех или злился на нее за то, что указывает, что делать. Но Скарлетт была настроена решительно и не позволила бы ему застрелить лошадь.
– Лошадь уже завтра будет на ногах, – пообещала она. – Я знаю, что делать. Не убивай животных без моего разрешения, ты меня понял?
– Не буду, Скарлетт, но посмотри на нее. Она не может даже стоять. От нее остался один скелет, она с трудом дышит.
– Пока она может дышать, я буду ее спасать. Утром она будет на ногах. Я знаю, что делаю, Люк, так что возвращайся к своей работе и предоставь мне заниматься тем, что я умею.
Люк с удивлением взглянул на нее, молча убрал пистолет и ушел. Скарлетт смотрела ему вслед, а затем занялась лошадью и в течение часа не вспоминала о нем. Лишь однажды отвлеклась, чтобы позвонить матери и спросить, как там Карл. Она переходила от одной лошади к другой, пытаясь присмотреть за каждой и вспоминая о тех, которых они не успели спасти. С каждым новым найденным трупом животного Люк все больше злился на отца, а особенно расстроился из-за собаки, так как в детстве был очень к ней привязан.
Временами Скарлетт видела, как он ремонтирует изгородь загона. Ее нужно было восстановить практически полностью, и она надеялась, что он закончит раньше, чем лошади разбредутся вновь.
Для животных, которые были в состоянии держаться на ногах, Люк приготовил корм и воду. Всего они нашли около дюжины голов. Скарлетт помнила времена, когда на ранчо было огромное поголовье.
Она услышала шаги и обернулась. Люк подошел к ней:
