скачать книгу бесплатно
Все массы выброшенных на улицу надо чем-то занять, это римский плебс кричал «Хлеба и зрелищ», а сейчас все уволенные обеспечены хлебом с маслом на всю жизнь, также жильем, одеждой и сохранением жалованья, нужно только зрелищ, зрелищ побольше.
Так что подготовка к чемпионатам мира, будь это футбол или плевки на дальность, начинается за несколько лет, строятся особые стадионы и здания, прокладывают особо комфортные дороги и перебрасывают через реки мосты, а миллионы молоденьких девушек начинают отрабатывать особые прыжки и танцы, которыми будут забавлять публику в перерывах между соревнованиями.
Любой чемпионат, даже районного масштаба, привлекает любителей реальных зрелищ, а уж во время чемпионатов мира всяк забывает про пять-десять войн, что постоянно гремят на окраинах нашего цивилизованного мира, перемалывая дивизии и сравнивая с землей города, давая почти такое же по насыщенности адреналином зрелище.
Потому на дороге почти никого не встретили, кроме трех машин, что пронеслись на большой скорости, да еще одна обогнала, но вся черная, даже окон не видно, словно отлитый из одного куска металла болид, хотя, конечно, для следящих за дорогой камер нет тайн. Видят не только номер, но и кто внутри, тут же моментально сверяя их лица с картотекой разыскиваемых преступников.
После пяти минут асфальта автомобиль съехал на проселочную дорогу с нарочито оставленной глубоко вдавленной колеей, ямками и постоянным вилянием, чтобы объехать пень или колоду, это для любителей нетронутой природы.
Скорость пришлось сбросить до пятнадцати в час, но озеро уже видно издали. Я посмотрел по сторонам, дорога безлюдная и безавтомобильная, сказал негромко:
– Убрать верх.
Мягко щелкнуло, крыша автомобиля сложилась в гармошку и покорно уползла в небольшую щелочку, сверху радостно заблистало синее небо, а солнце опустило на затылок и плечи теплые ладони.
Озеро совсем дикое, с той стороны густой камыш и даже широкие листья неких растений, а с этой галька, уходящая дальше в чистую прозрачную воду так, что видно и на большой глубине.
Конечно, я-то знаю, что месяц тому никакого озера не было и в помине, но кто-то сказал, что надо бы, и дизайнеры сдизайнерили скромненько и со вкусом. Даже с дороги, по которой завозили материалы, убрали асфальт и основательно поковыряли для естественности ямками.
Королева вышла без опаски, широко вдохнула чистый свежий воздух, хотя на самом деле в жилищах он еще чище и свежее, но женскую дурь и палкой не выбьешь, хотя вообще-то и мы, люди, такие же.
– Старомодное озеро, – объяснил я с гордостью. – По самым изысканным лекалам.
Она обратила на меня вопрошающий взгляд.
– Старомодное?
– Сейчас в тренде лягушки, – объяснил я. – Настало их время. Разводят, выставляют на конкурсы хорового пения. Бывают такие слаженные группы, что даже я балдею, как от сала… Вон там, слышите?
Она повернула голову, ясные глаза медленно устремили взор на скопище широких мясистых листьев кувшинок, где начали собираться лягушки, лягушонки и лягушищи. То одна, то другая негромко поквакивает, пробуя и прочищая голос перед совместной спевкой, усаживаются поудобнее.
– Странный у вас мир, – проговорила она.
– Оставайтесь, – предложил я, прекрасно зная, что откажется и почему откажется. – Ваше величество, вам понравится.
– Я нужна там, – ответила она ровно. – Без меня королевство ждут потрясения.
– Потрясения могут быть и хорошие, – заметил я.
Она покачала головой.
– Потрясение – плохо всегда. Ищи, как мне вернуться. Ты же мужчина! Ты должен.
– Да, конечно, – пообещал я. – Сперва думательный этап, это такое подготовительное мероприятие, потом прощупывание возможностей, а затем и завершающий этап. Пока что начинаю осторожненько переходить к первому. Медленно, чтобы не надорваться.
– Надо быстро, – сказала она отрывисто. – Могу не успеть.
– Неужели так плохо? – спросил я. – Мне кажется, большинство высших глердов вам преданы. Мяффнер, Иршир, Хоткингард…
Я запнулся, подыскивая имена, она смотрела с грустной иронией, хотя и по-прежнему свысока.
– И все?
– Просто я знаю очень немногих, – сказал я, защищаясь, – по крайней мере, Руперт Картер вам предан, а это немаловажно. Еще ваш человек Тархантер…
Она снова посмотрела свысока.
– Тархантер? Ты говоришь о герцоге Тархантере?
– Ну да, – сказал я. – Такому любителю охоты никакие потрясения не нужны. Присядьте вон сюда, ваше величество… Это покрывало, не пугайтесь, такое не совсем покрывалистое с виду, но это покрывало, накрывало и даже укрывало. Высокие технологии, в смысле, сложносоставное колдовство с примесью магии и волшебства…
Она посмотрела вроде бы с сомнением, или это мне только показалось, как я набросил на декоративное толстое бревно, что должно создавать иллюзию слияния с природой, тонкую кисею.
Кисея на глазах распухла в толстое покрывало толщиной с зимнее одеяло, а то и перину. Я ожидал, что королева на всякий случай для проверки потыкает пальцем, но не унизилась до такого простонародного жеста, для королевы подданные должны готовить самое лучшее и правильное, села спокойно и царственно, спина все такая же прямая и даже ровная.
Ящеренок, осмелев, начал слезать с моего плеча, задержался на коленке, на ходу опасливо осматривается, мордочку поднял и жадно пронюхивает странные запахи чужого мира.
Я следил за ним, как он осторожно опустил переднюю лапу и щупает землю, а остальными тремя вцепился в штанину еще крепче.
Вдруг, я не успел крикнуть, прыгнул, ухватил в трех дюймах от моей ноги пробегающую жужелицу.
– Фу! – рявкнул я. – Плюнь!
Он повернул ко мне голову, в полураскрытой пасти торчат только задние ноги жука, сглотнул и посмотрел на меня с самым невинным и даже обиженным видом: тебе что, для меня и жука жалко?
– Дурачок, – сказал я с тревогой, – а вдруг наша еда для тебя закручена в другую сторону?
Королева посмотрела на ящеренка, на меня.
– Это… как?
Я отмахнулся.
– Не берите в голову, ваше величество. Человек не свинья, ест все, а животные – существа нежные, чуткие, отзывчивые… У него может быть несварение желудка.
Она наморщила нос.
– Не издохнет.
Я взял ящеренка на руки, почесал ногтем спинку, перевернул и погладил толстое белое пузо с нежной бархатистой кожицей.
– Если все нормально, то… гм…
– Что?
– Тогда наши миры когда-то были одним, – сказал я. – Одним целым. Но случилась какая-то вселенская катастрофа… темная материя начала расслаиваться… или разделяться, как амеба… в общем, теперь два мира вместо одного.
Она рассеянным взором окинула озеро, в нем ничего нового, обычное средневековое озеро.
– Как, – перепросила она, – кто-кто?
– Амеба, – пояснил я, – это такое существо, каким мужчины хотят видеть женщину. По характеру. Хотя вообще-то вы такие и есть… Не вы, ваше величество, естественно! Вы – кремень. Да и какая женщина усидит на троне? Только с мужским характером, как пиво. Так вот моя гениальная идея объясняет многое… Даже все на свете, ибо она, скажу без ложной скромности, универсальна! Потому там и здесь люди, а не осьминоги или гигантопитеки.
– А как, – спросила она озадаченно, – одна земля могла разделиться на две? Кстати, разрешаю тебе сесть. Вот там, не ближе.
Я поклонился.
– Спасибо, ваше величество!.. Ах, как спасибо. Могли же велеть утопиться, вы же добрая.
Она покачала головой.
– Нет, сперва верни меня в мой мир. Но как наши миры могли быть одним?
Я воскликнул с укором:
– Ваше величество!.. Это уже частности, недостойные высокой мысли. В науке возможно все. Обосновывают только слабаки! Но мы видим, что, несмотря на космические расстояния, мы с вами все еще похожи!
Она в задумчивости провела ладонью по щеке, словно проверяя, в самом ли деле у нее такая же щетина, как у меня.
– Ладно, давай подумаем лучше о моем возвращении. В королевстве неспокойно. Тархантер не только тебя обманул, что ни о чем другом не думает, кроме как об охоте!.. Многие и в столице так думают.
Глава 8
– Сперва поедим, – сообщил я. – Когда выезжают на природу, сразу начинают есть. Как в поезде!.. Делать же больше нечего, потому едят и пьют… Вот и мы тоже. Не люди, что ли? Да и вы так ближе к народу в моем простоватом лице.
Она поморщилась, но не сказала ни слова, а я расстелил на траве немнущуюся скатерть из полиграфена, роскошно пушистую, невесомую, что укрыла траву и неровности почвы, образовав почти идеально ровную столешницу.
Когда вытаскивал из багажника складной мангал, королева вскрикнула:
– Демон!.. Сверху!
Я дернулся, шарахнулся затылком о крышку багажника. Королева указывает в небо, я не успел всмотреться, она сказала быстро:
– Сейчас нападет!.. Отбиться сумеешь?
Я всмотрелся, дрон стремительно идет со стороны солнца, не сразу и рассмотришь, через минуту завис над нами и опустился на траву рядом с автомобилем.
Королева не двигается, я же самец, должен драться, а я, щупая шишку на затылке, шагнул к дрону, поднял крышку квадратного туловища.
– Ага, – сказал я, – все верно… шампанское, десять пирожных, мороженое трех видов, мясо для шашлыков… вроде бы не совсем верно замоченное в белом вине?.. Ладно, это я придирчив, потому что эстет, у меня же вкусы…
Вытащив все, нажал кнопку «Заказ принят», вернул крышку на место. Дрон моментально приподнялся на суставчатых ногах, подпрыгнул и унесся в небо уже по крутой дуге.
Королева, стараясь делать это незаметно, перевела дух.
– Говоришь, – произнесла она с сомнением, – демоны завоевали ваш мир?
– Еще как, – подтвердил я. – Думаете, прислуживают?.. Взамен мы отдали свои бессмертные души! И почти прекратили размножаться, а ведь Творец нашего мира дал нам заповеди, где первая и самая главная гласила: плодитесь и размножайтесь… Ваше величество, можете пересесть сюда. Эта скатерть растягивается на несколько метров, это у нас ярды такие, только побольше.
Она смотрела, как я сел на краю, оставив еду в центре, подумала и, подойдя с другой стороны, села просто и по-женски грациозно, хотя и с должным величием и строгостью в лице.
И тут же сказала ровным голосом, но с затаенной горечью:
– Умеет прикинуться, умеет… И все ему верят!
– Чему, – спросил я, – что он завалил Финнегана? Тьфу, кабана, похожего на Финнегана?
– Что он охотник, – ответила она скупо.
– А он… не…
– Герцог Тархантер, – произнесла она жестко, – ненавидит охоту. А прикидывается охотником… сам догадайся, ты же смышленый… как недавно показалось. Или мне только показалось?
Я в изумлении отшатнулся.
– Зачем? Какой толк?
Она объяснила с явным презрением на лице, так объясняют только самым тупым:
– Если человек страстно увлечен охотой, от него не ждут захвата власти.
– Логично, – ответил я. – Он уже нашел свои радости.
– Он это и создает, – отрезала она. – Это… впечатление! Чтоб все так думали. Род Тархантера владеет несметными лесами, все его предки были заядлыми охотниками, замок весь в трофеях, потому ему легко делать вид, что и он тоже… все от него этого ждут, на самом деле уже несколько лет копает под законную власть…
– Под ваш трон? – уточнил я ядовито.
– Мой трон получен законно, – отрезала она. – Я дочь королевы. Или ты вообще против женщин на троне?
Я протестующе выставил ладони.
– Нет-нет, что вы, ваше величество! У нас была женщина, ее правление так и называли «золотым веком». И не только в нашем королевстве. А что герцог Хоткингард?
Она вздохнула.
– Это еще та сволочь. У него нет прав на трон, как у Тархантера, но есть сильный характер, изворотливый ум и умение пользоваться человеческими слабостями.
– А Тархантер не умеет?
– Тархантер, – сказала она, – обожает говорить о себе, а Хоткингард умеет говорить о собеседнике. А еще постоянно льстит, тем нравится, так что Хоткингард создает себе репутацию умного и понимающего человека.
– А он понимает только, – сказал я, – как их дергать за ниточки? Мне он тоже не понравился… Ого, узнаю этот взгляд. Как это я осмеливаюсь обсуждать глердов? Вы же такие благородныя… Не то, что мы, серые и безответные.
Он ожгла меня таким взглядом, что даже мурашки пробежали по телу огромной злой стаей.
– Не прикидывайся.
– Я?
