скачать книгу бесплатно
Он ловко увернулся, не дав поцеловать себя в нос, вырвался и пошел вокруг нас веселыми прыжками.
Я с трудом заставил скованную судорогой грудь раздвинуться для хорошего вздоха. Был страх, что незнакомый зверь ядовит, а я с местными ядами бороться не обучен, только и того, что могу определить, если в еду или питье чего-то подмешали.
– Никаких путешествий по Маркусу! – приказал я. – А того, кто распространяет слухи, что здесь несметные богатства и горы золотых монет, прикажу повесить всем в назидание и в качестве наглядной агитации за дисциплину и порядок.
Один сказал виновато:
– Мы только из-за тесноты…
Я сказал резко:
– Как только последний взойдет на борт… в смысле, окажется с нами в чреве Маркуса, сразу же выступаем.
– Ваше величество?
– Я позабочусь, – пообещал я. – У меня же всегда получалось, пусть и не то, что хотел, забыли? Так что потерпите, вы на марше!.. Хоть и лежа.
Они молча смотрели нам с Норбертом вслед, кто-то в толпе начал возбужденно рассказывать, как зачищали проход, а оно ка-а-ак выпрыгнет, даже не увидели откуда…
Глава 8
Норберт скупо докладывал на ходу, сколько захвачено провизии, сколько на борту коней и корма, я кивал, а в голове стучала неотвязная мысль, что хотя интерфейс «мозг – Маркус» установлен четко, крепко, но связи только налаживаются, он старается понять мои желания, а я то мыслящий тростник, то петух без перьев и с плоскими ногтями, никак не могу отделить питекантропьи, а то и вовсе кистеперьи чувства от чистого разума Гегеля.
Маркус работает как настраиваемый механизм, иногда вообще кажется живым существом, хотя и подзаряжается, как догадываюсь, прямо из пространства.
Каким-то образом он понял, что мне желается, и, едва поворачиваюсь к стене, тут же делает ту часть прозрачной. Обычно мне это абсолютно не надо, но даже неустрашимый сэр Растер крестится и поспешно отступает, словно оказывается на краю бездны, но я все равно рад, потому что одно дело установить интерфейс, другое – научиться с ним работать.
Еще он уловил мое облегчение и радость, когда фуражиры притащили стол и кресла, потом пол долго вздрагивал, наконец из него выдвинулось еще с дюжину точно таких же, вплоть до царапин на обивке.
Альбрехт увидел в этом колдовство, но Маркус, как я понимаю, то ли частично, то ли весь из наноассемблеров, способных принимать любую форму, в том числе и оружие, уничтожающее не только любую материю, но и само пространство. Или не из наноассемблеров, просто это самое-самое, что я знаю. Но после наноассемблеров может быть что-то и покруче, есть еще пико- и всякие там фемто- и аттоассемблеры.
Даже самые доблестные и отважные рыцари, несмотря на оглушительную победу, в Маркус вошли бледные и с вымученными улыбками. Разве что сэр Растер и Митчелл, не отягощенные излишней интеллигентностью, чувствовали себя, как в захваченном замке не то дракона, не то исполинских огров и у всех деловито спрашивали, сколько бочонков вина с собой взяли.
Я ощутил чье-то присутствие рядом, но никого не увидел, хотя любого незримника засекаю со ста шагов, сказал шепотом:
– Карл-Антон?
Из пустоты рядом ответил совсем тихий голос:
– А вы становитесь все сильнее, мой молодой друг и повелитель.
– Спасибо, – ответил я. – Как вы… теперь?
– Уже присмотрел комнату, – ответил он. – В Маркусе. Предупредите всех, пусть в верхние пещеры не поднимаются, там никто не уцелеет…
– Скажу, – ответил я. – А вы…
– Отправлюсь с вами на Юг, – ответил он. – Глаза мозолить не буду, все-таки крестоносцы, истребители магов… А Юг – моя мечта, сэр Ричард. Все маги Севера мечтают попасть на Юг и насладиться хотя бы созерцанием их чудес.
Я сказал с неловкостью:
– Мне страшно стыдно, что не могу ничего сделать для вас, внесшего такой весомый вклад в победу!
Он сказал успокаивающе:
– Все со временем наладится. Люди свыкнутся. Все будет хорошо…
Голос его затих, я понял, маг отошел в сторону, мне бы так бесшумно двигаться.
Альбрехт и Норберт наблюдали за погрузкой лично, вместе и явились ко мне, серьезные и строгие.
– Ваше величество, – сказал Норберт, и Альбрехт кивнул, подтверждая, что да, в данном случае ваше величество, а не сэр Ричард. – Ваше величество… если вы еще не передумали…
– Все погрузились? – перебил я.
– Последних коней только что провели в это… это вот. Ту пещеру, которую вы изволили определить под конюшни. Ни один из коней вроде бы еще не рехнулся. Но овса им пришлось насыпать в торбы по полной.
Сердце тревожно стукнуло, я поднялся из-за стола и сказал с чувством:
– А момент особый ощутили?.. Исторический… хотя они у нас все исторические… Маркус, закрыть все входы-выходы! Полная герметизация от внешних… вообще от всего.
Альбрехт и Норберт заметно побледнели, я сам чувствую, что в их глазах я чуть ли не сам дьявол, кому начинает подчиняться эта вот Звезда Зла и Разрушения.
– Во имя Господа, – сказал я величественно и важно, – велю тебе подняться над поверхностью планеты… выше слоя облаков… как кучевых, так и перистых…
Задержал дыхание и сжал челюсти в ожидании приступа боли, Альбрехт посмотрел на меня с беспокойством, я сам чувствовал, как раскаленное шило вонзилось в мозг, тут же рука Альбрехта подхватила меня под локоть.
– Сэр Ричард, вы переутомились…
– Еще как, – прошептал я, боль медленно отступала, я договорил: – но сперва доведем дело до конца… и отоспимся…
Пол чуть дрогнул, или это почудилось, больше ничего не произошло, однако в прозрачную часть стены ярко и страшно заглянула чернота с редкими точками звезд.
– Ого, – сказал я, – видите, что значит Имя Господа?..
Норберт первым заметил, куда я вперил взгляд, развернулся в ту сторону и крупно вздрогнул.
– Это что же… ночь?..
– Посмотрите вниз, – посоветовал я. – Маркус, сделай во имя Девы Марии часть стены вот тут… ага, точно, прозрачной… Иллюминатор, то есть окно, прочное, но прозрачное…
Норберт, а за ним и бледный как смерть Альбрехт долго смотрели на далекую зелень внизу, изредка прорезаемую тонкими ниточками рек. Время от времени всю страшную красоту закрывают наползающие облака, но ветер сгоняет их дальше, и снова зелень, похожая на бескрайнее болото.
– Вот так видят землю, – объяснил я, – самые мощнокрылые драконы.
– И орлы? – спросил Альбрехт нетвердым голосом.
– Увы, – ответил я, – орлам сюда не подняться. Вообще-то и драконы не должны, но если магия, то умолкаю.
Норберт прислушался, спросил быстро:
– В большом зале тоже видят этот ужас?
– Ни в коем случае, – заверил я. – Стены непроницаемы. А еще экранируют, как я понял, гравитацию. Иначе бы нас размазало по полу… Как-нибудь потом, сейчас не спрашивайте! В общем, при таких скоростях… Впрочем, а чего я ожидал?.. Не страшитесь, смотрите вниз, дам по листку бумаги, будете картографить…
Альбрехт молча смотрел, как я, сосредоточившись, вынимал из воздуха белые шуршащие листки. Я сам чувствовал, что мне легче создавать кофе, хотя он куда сложнее по составу, чем бумага, однако при высоком уровне технологии уже не видно потребителю, прост или сложен тот или иной продукт, которым пользуется.
– Вот, – сказал я. – Смотрите и рисуйте. Армией в трюмах займутся младшие командиры, а вы – орлы, стратеги! Должны смотреть сверху, как вот сейчас.
Альбрехт проговорил бледно:
– Внизу пока только зелень, будто смотрю на лицо сэра Норберта.
– На себя взгляните, сэр, – отрезал Норберт.
– Это точка отсчета, – предупредил я. – Маркус, дай ускорение в сторону южного материка… Это вон туды…
Я закрыл глаза, сосредотачиваясь на представлении вида планеты сверху. В виски больно кольнуло.
– Ну ты чего, – бормотнул я, – я же свой…
Норберт спросил с тревогой:
– Брыкается?
– Привыкаем, – ответил я. – Как обычно… Он должен привыкнуть к моему голосу, моим требованиям, а я… как к любому норовистому коню, чтобы потом как-то сжились.
Альбрехт сказал со вздохом:
– Боюсь и представить, что будет, когда сживетесь.
Зеленое море исчезло, далеко внизу заскользило нечто голубоватое с серым, я не сразу сообразил, что это уже океан, сказал торопливо:
– Остановись!..
Движение внизу моментально замерло, я запоздало подумал, какое же это счастье, когда у Маркуса есть «защита от дурака». Вздумай выполнить мою команду в таком виде, в каком услышал, меня и всех расплющило бы о стену при такой резкой остановке.
Или же в нем некая сложная защита, благодаря чему абсолютно не ощущается инерция. Может ускориться с места, может остановиться на полной скорости, все это дико даже для меня, однако вопросы высоких скоростей приходится развитым цивилизациям решать в числе первых, иначе межзвездные перемещения вообще под вопросом.
Потому да, эту обыденность надо поскорее научиться принимать как должное и само собой разумеющееся.
Альбрехт чуть наклонился вперед, всматриваясь в широкий иллюминатор.
– Сэр Ричард?
Я сказал с досадой:
– Да-да, мы уже перемахнули океан!.. Это берег южного материка!.. Как жаль…
Норберт спросил быстро:
– Что случилось?
– Нанести бы на карту острова, – пояснил я. – Их должно быть сотни, если не тысячи между нашими континентами… Там расположим военные базы, военно-транспортные, военно-промышленные, а также военно-ремонтные…
Норберт спросил в недоумении:
– А почему так много?
– У нашего величества размах, – ответил Альбрехт язвительно. – Оно и само не понимает зачем, но у него интуиция, как у загребущего хомяка.
– Интуиция, – уточнил Норберт, – это вроде видений? Странно, что ангелы вас все еще посещают.
– Ладно-ладно, – ответил я сварливо, – рисуйте хотя бы береговую линию.
Они переглянулись, Альберт пробормотал:
– Вы хоть бы для вида удивились, ваше величество. Или в вашем родном королевстве такие перемещения, как два пальца о дерево?
– Рисуйте, – напомнил я, – пока облака не скрыли. Мир ревниво прячет от нас свои тайны!
– Вырвем вместе с челюстью, – ответил Альбрехт и добавил: – Как говорит наш сэр Ричард, знаете такого?
– Он много чего говорит, – сказал я. – Вы это… сортируйте, сортируйте сказанное!
Альбрехт проговорил со странным выражением:
– Если это уже берег южного материка… то что за океан мы перемахнули?.. Или он меньше лужи?
– Поплаваете, – ответил я, – узнаете. У нас будет флот, на островах разместим, как уже сказал, опорно-заправочные предприятия. Океан будет нашим!.. Сэр Ричард, правь морями!
Норберт напомнил:
– Но пока он во власти чудовищ.
– Очистим, – пообещал я. – Нет чудовищ чудовищнее человека!.. Но океан потом-потом. А сейчас под нами материк, на котором империя Генриха Третьего…
Альберт произнес еще в большем замешательстве:
– Сэр Ричард?
– Ладно-ладно, – сказал я, – может быть, это и не его империя. Тут их восемь, а еще уйма независимых королевств, герцогств, даже графств, не считая земель с неопределенным статусом.
– Ох…
– Мелочь нас не интересует, – сообщил я великодушно. – Меня император Герман Третий вызвал весьма так… настойчиво. Если не явлюсь, придет сам и выпорет. Или пришлет слуг.
Норберт вытянул шею, всматриваясь в белую от пены прибоя линию берега.
