скачать книгу бесплатно
– Отыщи, – велел я. – Всего одно поручение!.. Думаю, на твоей стороне уже знают, свое слово держу.
– Знают, – заверил он.
– Вообще-то, – пояснил я, – снова нужен собиратель талисманов. Увы, я отпустил на свободу Кракандельта и обещал его больше не беспокоить, хотя он в целях безопасности хотел было остаться под моей рукой. Но раз обещал, то обещал. Обещание человеку можно нарушать, уже привычно, а перед демоном стыдно.
– Повелитель?
Я сказал, морщась:
– Найди его, хорошо? Скажи, амулеты отыскались еще!.. Не так много, как в прошлый раз, но гораздо более ценные, терять их очень не хочу. И особенно не хочу, чтобы попали в другие руки. Он поймет, что это значит…
Он вспискнул:
– Даже я понял!
– Ты вообще сообразительный, – похвалил я. – Все передашь? Но не хочу задействовать его, это неспортивно, а вот если бы он подсказал такого же орла, как он сам, что умеет находить…
Серфик вспискнул ликующе:
– Понял!.. Искать сейчас?
– Что ты, – ответил я, – это не срочно. Можешь целую секунду понежиться здесь, но потом…
Он зигзагзгнул в воздухе и пропал, оставив красивый инверсионный след багрового цвета с оттенком озоновой свежести.
Глава 3
Я повернулся к огромной карте на стене, всеимперскую пришлось рисовать заново, и все еще рисую и дорисовываю. Местные картографы почему-то не обращают внимание на багеры, а это главные артерии, связывающие регионы воедино с центром в виде Волсингсбора.
Только благодаря их маршрутам удалось исправить сильно искаженные масштабы и пропорции королевств, уточнить расстояние до их столиц, часто преувеличенные или уменьшенные в два-три раза.
У далекой двери Хрурт вскочил, прислушался к звукам по ту сторону двери. Я не обращал на него внимания, каждый занят своим, он переговорил вполголоса с Ульманом в коридоре и быстро распахнул дверь.
Альбрехт вошел быстрыми шагами, мне показалось, что пахнуло дорогими духами, но это с ним ворвался свежий воздух. Странно живет дворец, окна моего кабинета распахнуты, но в залах и даже коридоре воздух вроде бы чище, чем за стенами.
– Ваше величество?
– Докладывайте, прынц, – велел я.
Он чуточку запоздало сорвал с головы шляпу и пару раз небрежно взмахнул перед собой в воздухе, но все равно получилось красиво и с присущей герцогу элегантностью.
– Новости, – сказал он ровным голосом, я, однако, уловил в нем сильное напряжение. – Разведчики Норберта наткнулись на крестьян, что вылезли, как уверяют, из самых глубоких пещер на свете.
– Ничего глубже своих погребов не видели, – согласился я, – так что да, самые глубокие. И что сообщили?
Он остро взглянул на меня.
– Что-то вы даже с лица не изменились, ваше величество. А это были крестьяне, которых один из Великих Магов взял с собой!
– А-а, – сказал я заинтересованно, – это уже как бы да, весьма. И что они сказали?
Он продолжал сверлить меня острым взглядом.
– Рассказали, что были с Великим Магом в одной пещере. Только он, заботясь о них, послал в самую глубину, а сам остался ближе к поверхности, но заверил, что небесная кара не достанет, у него все рассчитано, не первый раз.
– Опытный, – обронил я, – значит, в самом деле пережил прежние визиты Маркуса. Знает, на какую глубину тот пашет. Ну-ну, дальше, дорогой прынц.
Он снова взглянул с недоумением, проговорил с некоторой заминкой:
– Кончились продукты, решили подняться выше, где Великий Маг.
– Ну-ну, – поощрил я уже заинтересованнее.
– Нашли только одежду мага и несколько иссохших костей, – сказал он, наблюдая за моим лицом. – Но почему мне кажется, что это для вас не новость?
– Новость, – заверил я. – Правда-правда. Не думал, что Великие Маги даже в экстремальных случаях нисходят до крестьян.
– А вдруг опасался, что все остальные люди погибнут? Решил приберечь для себя на племя.
– Разумно, – согласился я. – Вы вообще разумный человек, прынц. Заметили? Или пока замечаете только перья на шляпе, что так важно, так важно?
Он смерил меня недоверчивым взглядом, покосился на кресла у стола, но я сесть не предлагаю, так что долгого разговора не будет, вот только странное веселье в моем лице пока разгадке не поддается.
– Я многое замечаю, – ответил он с легкой угрозой в голосе. – Особенно неуместное поведение высокопоставленных лиц в императорском дворце.
Я поинтересовался:
– А как выбрались крестьяне, вход в пещеру все равно засыпан?
– Вы и это знаете? – спросил он с иронией. – Да, вход был завален так, словно Маркус в самом деле… В общем, готовились умереть, но нашелся отважный кузнец, сказал, что лучше сгинет, прогрызая путь наверх, чем вот так… Половина тех, что пошла за ним, погибла под завалами, остальные выбрались и увидели, что мир цел!.. Ваше Величество, а не потому ли вы оттягивали решение насчет Великих Магов…
Я вздохнул – все никак не придумаю, как объяснить. Потом вспомнил совет чародея: никак не объяснять, чтобы не завраться. Поднял на него взгляд строгих и внимательных глаз, как и надлежит выглядеть императору-батюшке.
– Знаете, прынц… я вызвал вас, чтобы поручить созыв лордов и правительства, дабы нацелить на важнейшую задачу стабилизации обстановки в империи!.. Пока народ все еще надеется, что Великие Маги вот-вот выйдут и наведут порядок, нам нужно успеть… Ну, вы поняли?
Он поклонился и отступил к двери, прижимая шляпу к груди, но перья как-то грустно обвисли, словно разделяя недоумение хозяина.
– Ваше величество, соберу всех немедленно.
Хрурт снова вскочил, приоткрыл дверь. Из коридора заглянул Периальд.
– Ваше величество! – крикнул он с торжественностью в голосе, явно в коридоре ждет кто-то из не наших. – Лорд-канцлер Варессер просит вашей аудиенции!
– Пригласи, – велел я, Альбрехт повернулся к двери, я сказал ему в спину: – А вы, герцог, останьтесь. Послушаете. Вы моя правая рука, не знали?
– Но вы же левша? – уточнил он.
– Я переученный левша, – пояснил я. – У меня теперь обе руки черт-те что, а не руки.
Он ответил с сомнением:
– Но на первый взгляд растут по-прежнему из плеч. Хоть и кривые.
– Сядьте, – велел я, – а то будете отвлекать со своей экстравагантной шляпой.
Через порог ступил с толстой папкой бумаг в руках лорд-канцлер, дверной проем показался узким для его массивного и грузного корпуса. Величественный и внушающий, а такое крупное тяжелое лицо с массивной нижней челюстью и трехъярусные мешки под глазами без всякого сомнения могут принадлежать только государственному деятелю, который днем и ночью бдит насчет благополучия империи, ее безопасности и величия.
Седые усы вразлет бодро приподняты заостренными кончиками, во взгляде почтение к моей персоне и удовольствие на лице, как бывает при успешно выполненной работе.
– Ваше величество, – проговорил он бодро рокочущим голосом, – вы затребовали сведения по всем королевствам, княжествам и прочим субъектам империи…
– Собрали? – спросил я.
– Да, – ответил он. – Здесь пока вкратце, но по любому вопросу мы готовы представить добавочные сведения.
Я взглядом измерил толщину папки, жестом указал на стол:
– Кладите, сегодня же весьма так. Спасибо за проделанную работу в почти сжатые сроки.
Он поклонился.
– Рады служить вашему величеству.
В его взгляде мелькнул вопрос, велю ли удалиться. Я проговорил рассеянно и как бы невзначай, думая о чем-то важном своем:
– Кстати, сэр Джуллиан, с Великими Магами мне договориться удалось. Они сперва колебались, но я их уколебал. Уговорил, в прямом смысле слова.
Он охнул:
– Но Великие Маги… обычно не снисходят…
– Верно, – согласился я. – Не снисходят к вам. Таким послушненьким. Но я человек добрый, хоть император злой, сам к ним… я без гордыни, император должен выказывать пример смирения и хороших манер, верно?.. К людям нужно хорошо, тогда и они потянутся так, что кости захрустят, хотя, вообще-то, сперва хрустят суставы, но со мной могут захрустеть и кости.
Альбрехт сидит в кресле как влитой, не шевелится, даже дыхание как бы задержал, но я чувствую, как насторожился от кончика шляпы до сапог на толстой подошве. В моем «уговорил» наверняка уловил еще какие-то оттенки, типа «приговорил» или «угомонил», а то и покруче, речь императора изобилует метафорами, а то и вообще, поэт и философ круче какого-то неведомого Нерона.
Сэр Джуллиан встрепенулся, уставился расширенными глазами в мое лицо со страхом и надеждой:
– Ваше величество?
– Уговорил продолжать их высокую деятельность, – пояснил я, – и не пачкаться в повседневной рутине, из которой состоит наша жалкая, с их высоты, жизнь. А она, если честно, не самая, если вот так с высоты нашей высокой одухотворенности…
Он переспросил с недоверием в голосе:
– Уговорили… отказаться от правления миром?
– Суета и тлен, – сказал я (надеюсь, что с хорошо различимой завистью), – а они люди духовные. Мирской жизнью занимались через «не хочу» и потому что надо вытирать вам сопельки и подтирать их на полу за вами, а то поскользнетесь, можете ушибиться.
Альбрехт с трудом удержал улыбку, хотя плечи раздвинул, а грудь сама выпятилась, как у петуха перед дракой.
– Пришлось пообещать, – продолжил я размеренным и слегка безразличным тоном, – что этой тяжкой и неблагодарной работой займемся мы, простые и незаумные люди. Так подотрем за вами, что и сопливые носы с дурных морд прочь!..
Сэр Джуллиан продолжал смотреть на меня с таким видом, как заяц на огромного волка.
– А что ответили… Великие?
Я с тоскливым видом махнул рукой.
– Что с радостью займутся, как и мечтали, высоким искусством и еще более высокой наукой. Наука, сэр Джуллиан, это не совсем та наука, как держать в руке веер и строить глазки. И даже не та, как носить парик.
Он пролепетал, уже весь красный и с выпученными глазами:
– Но… ваше величество… а Башни…
– Для умного человека везде Башни, – сказал я. – Они и в пещерах чувствуют себя в Башнях. Теперь им в эмпиреях ничто не мешает. Даже свет в глаза не бьет, а противные птицы не кричат утром под окнами. Идите и берегите державу, как сэр Альбрехт бережет свою великолепную шляпу!
Он понял, что разговор окончен, поклонился и отступил к двери, где Хрурт распахнул перед ним дверь.
Альбрехт оглянулся и, не поднимаясь из кресла, спросил тихонько:
– Чувствую, врете, хотя глаза такие честные-честные, а голос ни разу не дрогнул. Но где подвох?
Я посмотрел на него обиженно и даже с укором.
– Сэр Альбрехт, разве я не сама честность… в правильном государственном понимании?.. Главное, Великие Маги из убежищ не выйдут и нам не помешают. Разве не это важно?
– А вы их, – переспросил он еще тише, – хорошо… уговорили?
– Лучше не бывает, – ответил я с таким удовлетворением, что сам ощутил, как от меня пошли лучи щастя. – Уговорил полностью. Эмпиреи… это такая вещь! Пусть там витают нам на радость.
Он помолчал, сказал с ноткой нерешительности:
– Я не понял, как сумели уговорить, не покидая апартаменты, но промолчу. Вдруг да кто-то из Великих Магов посетил вас незримо для всех… вот только…
– Что?
– Вы точно их… уговорили?
– Уверен, – ответил я, хотя под ложечкой екнуло, все-таки трупов не видел, а Карл-Антон знает не все возможности южан. – Да, уверен.
– И не выйдут?
– Тоже уверен. Ну, насколько можно быть точным.
Он перевел дух, но проговорил с тем же сомнением:
– Но у сэра Джуллиана оставили сомнения… намеренно?
– А как иначе, – ответил я, – мы разве не дипломаты?.. Пусть те, кто недоволен моим мудрым правлением, надеются, что Великие Маги выйдут однажды и восстановят прежний порядок. А то и Скагеррака вернут! Кстати, как он там?.. Угнетенным массам вельмож и удельных владык просто необходима отдушина. История показала, что лучшая из них – надежда на приход Мессии, который накажет обидчиков и всем воздаст. То ли сразу, то ли потом, после смерти. Нужно только ждать и терпеть, а он придет и всем раздаст и отвесит. Мало не покажется.
