скачать книгу бесплатно
Он покачал головой.
– Помешала. Я ничего не увидел.
– А как же?
– Запах, – ответил он, – шорох, ваше шумное дыхание… Я вообще-то дыхание человека ловлю за сто шагов, а женское – за семьдесят. Потому так изумился.
Я ответил на его невысказанный вопрос:
– Нет, я не шпион вовкулаков. Беата подтвердит, хотя и с неохотой.
Он кивнул и, не обращая на разозленную Беату внимания, поинтересовался:
– Так что насчет соседей? У нас на севере королевство Аганд, на востоке Сакрант и Пекланд, на юге королевство Эбберт…
– Простите, – сказал я, – что прерываю, но должен сообщить, такого королевства больше нет. А его земли вошли в состав королевства Великая Улагорния, основу которой составили Скарлянды и Варт Генц. Таким образом, мы все-таки соседи.
Он посмотрел на меня с сомнением.
– А вы…
Я учтиво и с достоинством поклонился, легко, как бы шутя, я же король, могу и кошке поклониться, я же настолько велик, что мне все к лицу и все можно.
– Король Великой Улагорнии, – ответил я. – Да-да, он самый, мое королевское Величество. Великий король, даже монарх. Король-Солнце, самодержавец.
Он смотрел с таким недоверием, что пора бы обижаться, хотя вообще-то понимаю сам, королем по современным стандартам никак не выгляжу.
– Понимаю ваше недоверие, – сказал я с сочувствием, – что делать, жизнь такая, а люди еще лучше. Сам бы хотел сидеть на троне и пальчиком указывать Беате, как именно танцевать перед моим величеством, но приходится носиться по землям и странам, латать дырки, а они все расходятся, ширятся, только треск стоит…
Беата зло зашипела, станет она плясать даже перед королем, бросила ядовито:
– Самый близкий сосед у нас королевство Сакрант.
Филипп кивнул, сказал ровно:
– Да, верно. Но король Леопольд очень осторожный и осмотрительный человек. Он ни во что никогда не ввязывается. А с оборотнями связываться просто побоится.
Беата сказала мрачно:
– Филипп, перед тобой в самом деле сам Ричард. Тот самый, Завоеватель.
Филипп поднялся, хотя и без спешки, лицо все же дрогнуло, как ни старается сдерживаться и держаться как ни в чем не бывало, учтиво поклонился.
– Ваша светлость… мы наслышаны…
Я отмахнулся.
– Как уже сказал, я – мое Величество, но это неважно. Король Леопольд в самом деле очень разумный человек и обычно прислушивается к моим доводам.
– Ваша армия еще в его королевстве? – поинтересовался он. – Да-да, мы наслышаны. Уж простите, Ваше Величество… садитесь вот сюда, здесь не дует, сиденье мягкое, подлокотники как у трона…
– Только часть армии, – ответил я любезно и сел. – Только часть моей армии в Сакранте.
– Но достаточная, – уточнил он, – чтобы король прислушивался к голосу разума, у которого отчетливый металлический лязг, не так ли?
– Вы сказали все верно, – сказал я. – Думаю, нам хитрить незачем, мы не выступаем на городской площади. Когда буду старым и толстым, я буду сидеть на троне, даже восседать, и смотреть, как пляшут шуты. Но сейчас я пока что больше приятель Беаты, облеченный большой властью и наделенный, как вы прозорливо заметили, некоторой силой и достаточным влиянием.
Беата сказала мрачно:
– Видала я таких приятелей.
Филипп воскликнул шокированно:
– Беата, это же король!
– А вдруг он брешет? – спросила она. – А там в Сакранте был другой Ричард? Поумнее, поинтереснее и покрасивше?.. Ладно-ладно, пусть даже король. И что он может? В Сакранте король – Леопольд.
Филипп опасливо зыркнул на меня и сказал почтительно:
– Да, но… мы слышали, Его Величество Ричард достаточно… влиятельный человек. Человек, разгромивший Мунтвига… не может быть невлиятельным.
Она сказала саркастически:
– Ну да, он ограничится одним влиянием! Точно все захапал и под задницу сгреб.
– Тем более, – сказал Филипп со вздохом. – Его Величество выглядит именно решительным и деятельным королем. Ваше Величество… вы хотите предложить нам помощь оккупационными войсками?
Я покачал головой.
– Нет. Я предлагаю освободить вас от оккупационного войска оборотней своим ограниченным контингентом, составленным из неограниченных добровольцев. Короли всех стран, объединяйтесь – мой сегодняшний девиз!.. Как могу не помочь кузену против ползучего и нелегитимного, хоть и в чисто демократических традициях захвата власти?
Он спросил осторожно:
– Ваше Величество… к нам надолго?
– Посмотрим, – ответил я. – Это зависит от.
Он понизил голос:
– Устроить вас на это время?
– Пустяки, – заверил я. – Днем в делах, ночь привычно в постели Беаты. С утра тотально рекогносцирую на ограниченной местности этого смешного королевства всякие аномалии. Не волнуйтесь, если я взялся за дело, оно уже не вырвется!.. Беата, пойдем. Уточним по дороге всякие мелочи. Спокойной ночи, Филипп!
Он поспешно поклонился.
– Ваше Величество…
Беата настолько ошалела, даже не попыталась освободить руку, когда я взял ее за локоть и властно вывел в коридор. Уже там дернулась, я поспешно ослабил хватку, она отодвинулась к другой стене, она посмотрела дикими глазами.
– Ты что?
Я посмотрел удивленно и строго.
– Я?
Она фыркнула, некоторое время шла рядом молча, потом, глядя в пол, спросила неожиданно:
– А тебе в самом деле понравилось?
Я не понял, переспросил:
– Что?
Она посмотрела искоса и тут же отвернулась.
– Ну, когда я тогда упилась… и ты меня уложил в постель…
– Ах то, – я поспешил подпустить в голос воодушевления. – Это было незабываемо!.. Ты просто чудо. Я даже не ожидал, что такое можно. Просто прэлэстно… и даже восхитительно!.. Как бы вот так и весьма зело, хотя временами и обло, но больше зелости… Нам, самцам, это ого-го! В смысле, нравится. Ты была неподражаема. Знали бы короли, какая ты в постели, сразу бы войну за тебя начали. Да что там короли, императоры бы подрались! И началось бы Великое Переселение народов… Гм, а может быть, и в самом деле так и было…
Она смотрела во все глаза, и хотя эльфийскости в ней хорошо, если половина, но глаза от эльфийских предков точно, огромные и широко распахнутые, смотрят с наивным доверием и ожиданием.
– Я ничего не помню, – пробормотала она угрюмо. – Мне ужасно стыдно… Я вообще-то не такая… А ты подлый гад.
– Это вино, – с сочувствием сказал я, – раскрыло тебя. Твою богатую духовную натуру, твой потаенный мир, скрытый от обыденности и привычности, твой неистощимый потенциал и пренебрежение всякими предрассудками и устаревшей моралью…
Она ахнула, прикрыла рот ладошкой.
– Даже моралью? Что я творила, что творила…
Я ласково обнял ее за плечи.
– Все было хорошо.
Она зло сбросила мою руку, резко остановилась на выходе из коридора в большое помещение.
– Прочь! Грязное животное. Я не такая.
– Я тоже не такой, – сказал я с сочувствием. – Я рыцарь без страха и упрека в сверкающих латах. Но у меня не хватает духу быть им круглые сутки. Ну хоть ночью должно же вылезать из нас темное, звериное?
Она вздрогнула, напряглась, а в глазах мелькнул страх.
– А ты, – произнесла посуровевшим голосом, – не из этих?
– Каких? – спросил я.
– Которые ночью…
– А, – протянул я, – которые ночами превращаются в зверей?.. Беата, я человек свободный и демократично мыслящий, у меня нет запретов и сковывающей морали, потому могу выпускать из себя зверя когда угодно, никаких норм, никаких ограничений!
Она отступила на шаг, ладонь поползла к рукояти кинжала.
– И сейчас можешь?
– Да когда угодно, – заверил я. – Я же не дремучий вурдалак, который хоть не верит в Христа, зато верит в тысячи сковывающих его и опутывающих запретов, законов, обычаев, в некую память предков… Но ты не поглядывай на меня так уж ласково. С какой стати буду выпускать его сейчас?.. Мне сейчас мозги нужны, а какие у зверя мозги? У него их меньше, чем у женщины.
Она поморщилась, моя шпилька сразу вернула ее в привычное состояние боевой готовности, выпрямилась во весь свой высокий для эльфийки рост.
– Па-адумаешь, – выговорила с невыразимым презрением, – мудрец! И что ты сказал мудрого? Что с вурдалаками хорошо бы покончить?.. Так это я раньше сказала!
– Умный не всегда говорит первым, – напомнил я. – Но ты брякнула весьма к месту, так что да, это весьма, скажи только, где их вожак?
– Вожак?
Она смотрела в недоумении, я повторил:
– Вожак. У людей вождь, у волков – вожак, хотя это одно и то же, нечего пользоваться разными, хоть и похожими словами. Стая без вожака распадается. Жаль, что не так, как у муравьев, те после потери матки гибнут все до одного, хоть их миллионы, а волки все же потом реорганизуются, кто-то после серии схваток с соперниками сумеет настоять на своем лидерстве…
Ее глаза вспыхнули, сказала быстро:
– Предлагаешь воспользоваться такой ситуацией?
Я покачал головой.
– Новый вожак может счесть затею с внедрением в городскую жизнь неправильной или опасной… и вообще увести стаю в леса. Или в горы.
– Тогда старого нужно убить как можно скорее, – сказала она.
– А ты знаешь, где он?
Она покачала головой.
– Нет.
– А Филипп?
Она подумала, пожала плечами.
– Вряд ли. Он больше на догадках. Но у него почти всегда в цель. Умеет складывать пустячки, сразу видишь картинку. У меня так никогда не получится.
– Женская логика, – сказал я авторитетно, – хаотичная, интуитивная. У нас все со ступеньки на ступеньку и так до самых вершин, а вы… часто прыгаете сразу к верному решению, обгоняя рассудительных мужчин.
Она довольно заулыбалась.
– Спасибо.
– Но чаще, – уточнил я, – мордой о дерево.
– Почему о дерево? – сказала она обидчиво.
