скачать книгу бесплатно
Да мало ли еще где тролли, все сразу и не вспомнить!
Разведчики спугнули стадо диких свиней, что вышли на крестьянское поле и роются в снегу, вытаскивая промерзлую ботву. Пару кабанов все-таки догнали и утыкали копьями, от этого операция по переселению троллей стала еще успешнее.
На привале кабанов освежевали, костров развели с десяток, мяса хватило на всех, хотя вина уже не осталось. Зато прибавилось разговоров, как и кто общался с троллями. Все бахвалились безумной отвагой, дружбой с этими чудовищами, все преувеличивали их силу и свирепость, и вскоре мне показалось, что вина вовсе и не требуется, чтобы вот так распускать языки и животы.
Барон Альбрехт, оставив своих людей у костра, приблизился и, вежливо испросив разрешения, сел рядом. Его серые глаза следили, как бегают огоньки в крупных багровых углях, наконец поинтересовался тихо и осторожно, не отрывая взгляда от костра:
– Каковы дальнейшие планы?
– Дальнейшие, – переспросил я, – это что?
Он повернул голову, серые глаза строго и ясно посмотрели теперь в мои глаза.
– После того, как упрочите власть над Армландией.
Я ухмыльнулся.
– Теперь уже не сомневаетесь?
– Я и раньше не сомневался, – напомнил он кротко. – Просто напоминал, чтоб не зарывались.
Я подумал, широко улыбнулся.
– Ну как же, это же ясно! Устроим грандиозный пир, соберем всех красивых женщин, свезем все лучшее вино… Ага, лучших музыкантов, ясно. И запируем на несколько лет! А то и на всю оставшуюся жизнь.
Он поморщился:
– Сэр Ричард, я серьезно.
– А что, такой вариант маловероятен?
– Для вас – да.
Я сказал серьезно:
– Когда вся Армландия будет под твердой рукой, надо добиться мира и процветания на отныне наших землях. И когда обеспечим сытость и благополучие, начнем просвещать народ, обучать грамоте…
Мне показалось, что повторяю чьи-то слова, вспомнил светлого ангела, который темный, скривился, все-таки мною рулят, я же планирую делать все так, как он и велел, с другой стороны, я же не полный придурок, что назло маме отморозит уши.
– Начнем просвещать народ, – повторил я с нажимом. – Потому что этого я хочу!
Сэр Альбрехт смотрел встревоженно, но промолчал, догадываясь, что я веду спор и с кем-то еще незримым.
– Всё, что мне нужно, барон, – объяснил я терпеливо, – это теплая постель, доброе слово и неограниченная власть. Потому сразу же по весне возьмемся за насаждение демократии по всей Армландии. Как вы знаете, люди рождаются свободными и неравными. Не секрет, что одни люди по природе свободны, другие – рабы, и этим последним быть рабами и полезно, и оправданно. За них будем думать мы, в смысле я, как отец нации.
Он спросил с интересом:
– А за свободных?
– Свободные пусть сами думают, – пояснил я, – чем быть полезными Отечеству. Нам нужна великая национальная идея, чтобы объединила всех, свободных и несвободных! И тогда Армландию ожидает невиданный взлет. Мы поднимем экономику, проведем дорогу, найдем применение дуракам, оживим торговлю, выстроим новые поселки для обслуживания новых рудников…
– А потом?
Я двинул плечами.
– Странные вопросы, барон! Когда укрепим экономику и обороноспособность, конечно же – понесем свободу в угнетенные страны, равенство и братство – словом, победоносную войну. В которой победитель заберет все, кроме жалких оправданий побежденного, потому что чужого нам не надо, но свое возьмем, чье бы оно ни было. Нам нужны будут жизненные пространства и доступ к промышленным ресурсам. Пока только к железу и углю, но нефть тоже подгребем для будущего большого скачка.
Он ухмыльнулся.
– А я слышал, что лучшее правило управления – не слишком управлять.
– Свобода рынка, – сказал я понимающе. – Барон, мне, по большому счету, по фигу вопли ущемленных. Рынок всегда двигали беспринципные пираты и олигархи, и я целиком «за», если эти олигархи будут укреплять мощь Армландии. Большая политика – это всего лишь здравый смысл, примененный к большим делам, а здравый смысл говорит о том, что социальные проблемы надо решать не раньше, чем с ножом к горлу полезут. Если не лезут, значит – сидите там.
Он покачал головой:
– Не слишком ли хотите многого?
Я воскликнул:
– Что вы, барон! У меня вообще только одно-единственное желание! Чтобы исполнялось всё, что я хочу.
Обратный путь занял почти столько же времени: хоть и без груза, но кони едва дотащили нас до замка Эстергазе, а в Орлиный замок послали гонца, что все благополучно, скоро пришлем людей для укрепления обороноспособности.
На лестнице я перехватил слугу и велел подать лучшего вина в свои покои. Воздух в замке сухой и теплый, после ночевки в лесу даже на прогретый пол упасть и заснуть – рай. Я с отвращением стягивал тяжелые доспехи и швырял в угол. Слуги торопливо расставляли на дорогом инкрустированном столе посуду и золотые кубки.
– Веселитесь, – сказал я милостиво. – Объявляю выходной до самого утра.
Они ушли, суетливо кланяясь, я рухнул за стол. Две бутыли с дорогими винами, три золотых кубка разной емкости, вдруг да в процессе пития изволю сменить ритм, на отдель–ном блюде истекают жидким золотом медовые соты: уже все знают, что люблю сладкое.
Я со вздохом протянул тяжелую длань к бутыли, пальцы вздрогнули, не успев коснуться бутыли: из каминного огня вышел скромно одетый человек в потертом сером камзоле, таких же серых брюках, только сапоги переливаются недоброй багровостью.
Он издали светски улыбнулся и отвесил изящный поклон.
– После дел праведных, сэр Ричард?
Я проворчал:
– А вам хотелось бы, чтобы неправедных?.. Присаживайтесь, сэр Сатана. Какое вино предпочитаете? Правда, выбор невелик…
Он опустился за стол напротив, приятная улыбка не покидала его умное удлиненное лицо. Серые глаза смеялись, я вообще редко видел, чтобы он хмурился или гневался.
– Праведные, неправедные, – возразил он с лучезарной улыбкой, – всего лишь слова… Нет ни тех, ни других, а только эффективные и неэффективные. У вас вот всегда крайне эффективные, просто удивительно!.. Вино? Да у вас и вино хорошее, сэр Ричард. Любое. Разница между ними невелика, вы знаете.
– Ну тогда начнем с той, – сказал я, – что ближе. Вам в какой?
Он указал на самый маленький кубок.
– Этот, если вы не против.
– Не против, – ответил я, – вы же гость. Хотя сам бы начал с него.
– И на нем бы закончили, – обронил он серьезно. – Уже на втором. Максимум – на третьем. Вы никогда не напиваетесь, сэр Ричард! Еще один важный плюсик вам.
Я наполнил его кубок до краев, как говорится, с горбиком, но Сатана поднял его, не пролив. Мы не стали чокаться, только кивнули друг другу. Я отпил половину, Сатана тоже не стал осушать целиком, разом опустили на стол, я тут же, как примерный официант, которому вид опустевшего бокала служит сигналом, наполнил снова.
– Я заскочил к вам, – сказал он, – выразить свое искреннее восхищение. Даже взятие Орлиного гнезда было шедевром, но это всего лишь блестящая победа, так что я порадовался за вас, но занимался своими делами. Но когда вы отправились к троллям… это было нечто! А когда я послушал, что вы говорите своим меднолобым…
Я поморщился.
– Со времен Троянской войны медные шлемы уже не носят. Как и медные доспехи.
– Словосочетание осталось, – ответил он с улыбкой. – Словом, я был просто потрясен. Я никак, ну никак не мог ожидать такого поворота! Вы не перестаете меня удивлять и восхищать, сэр Ричард!
Я спросил настороженно:
– Вы о чем, сэр Люцифер?.. Простите, сэр Сатана?.. Или Везельвул, как вам удобнее?.. Вы только скажите.
Он отмахнулся.
– Да какая разница? Вы тоже успели совсем недавно побывать и Светлым, и Диплодоком, и еще чем-то… «Сатана» меня вполне устраивает. «Шайтан» хоть и похоже, но в данном случае несколько неуместно… Я хочу сказать, что я ну никак не предполагал, что так быстро сумеете установить контакт с троллями! И даже поставить себе их на службу!
– Еще не поставил, – напомнил я осторожно.
– Но поставите же? Вы идете даже быстрее, намного быстрее по той дороге, которую я считаю для вас самой перспективной! Ведь в самом деле, какие открываются возможности, если использовать троллей!.. Грубая нерассуждающая мощь, минимальные запросы, крохотные потребности, полное подчинение военному лидеру, преклонение перед силой и жестокостью… это же мечта любого правителя!.. Вы не подумывали вообще-то объединить троллей, возглавить и повести на завоевание мира?
– Уже водили, – ответил я. – Как насчет здесь, не знаю, а у нас эти аттилы недолго завоевывали… Если и планирую использовать троллей, то на весьма определенных участках. На строго отведенных только для них работах. В первую очередь – охрана государственных границ, работа пропускных пунктов, таможня, борьба с наркотрафиком… Насчет использования внутри страны, гм, еще не думал. Возможно, и не стану их привлекать для слишком деликатных работ.
– Деликатных… это какие?
– Да вот определяюсь, – объяснил я сумрачно. – Разве что для разгона демонстраций? Особенно если сексменьшинства с требованиями…
– Для разгона?
– Ну да, – подтвердил я. – Дубинки лучше всего смотрятся в лапах троллей. Еще знаю, что спорт – единственный способ сохранить качества первобытного человека, потому тролли в нем как рулили, так и будут рулить даже в Армландии. И никогда эльф не побьет Тайсона, в смысле тролля, он даже не выйдет к нему на ринг. А тролль побьет другого тролля, получит сундук золота, а на золото к нему слетятся самые красивые и трепетные эльфийки. Если, конечно, позволить троллям войти в наше общество.
Он перестал улыбаться, глаза стали серьезнее.
– Думаю, вы позволите. В тех или иных границах. Вы уже продемонстрировали потрясающую толерантность! Узколобая церковь непримирима к любому инакомыслию. Тролли для нее в списке уничтожения на втором месте после еретиков, ведьм и раскольников. Вы же вовлекаете троллей в цивилизованную жизнь, это великое дело и великое достижение прогресса и цивилизации.
Я спросил угрюмо:
– Похоже, вы просчитали, что будет дальше?
Он покачал головой, на губах снова заиграла улыбка:
– Нет, это пока слишком сложно. Данных мало, они уникальны, а векторов развития чуть ли не бесконечное множество. Но понятно, на троллей подействует облагораживающее влияние культуры людей… но еще больше и сильнее –люди начнут перенимать обычаи троллей. Они проще, понятнее, а человек всегда стремится к простоте.
По моей спине пробежала струя холодного воздуха. Я смотрел в смеющиеся глаза, и чем больше вглядывался, тем страшнее становилось. Да, любой гуляка праздный настолько привлекательнее усердного труженика, что даже труженики стараются походить на беспечных героев, которые не хотят ни работать, ни учиться, а им как бы все с неба падает. Кто подворовывает или внаглую грабит, кому предки отстегивают, а кто-то крышует богатеньких слабаков. Так что да, многие захотят подражать троллям.
– Хорошо, – проворчал я, – хоть сказали «обычаи», а не «культура троллей».
– Да просто не люблю этого слова, – ответил он, слегка сморщив нос. – А так все верно, культура троллей. А что?
– Я тоже не люблю это слово, – согласился я. – Так и тянется рука к… мечу. Затаскали! Это называется благородным термином «расширение понятия». Уже и зверства инков, ацтеков и майя начали называть культурой, а потом и вовсе – плесень в пробирке тоже культура! Я, знаете ли, неполиткорректен. И тролли будут там, где им надлежит быть. Не дальше.
Он смотрел с интересом, улыбнулся.
– А как сумеете удержать?
Я огрызнулся:
– Уж постараюсь! Сам не смогу, так партию власти создам себе в поддержку. А то и гайки закручу, в смысле, узел на мешке завяжу потуже. Я особенный демократ, с уклоном в просвещенную автократию и даже тоталикратию. Для сохранения базовых ценностей могу и на непопулярные меры, я же личность, а не угадыватель желаний толпы электрорателей…
Он кивнул, глаза стали серьезными.
– Я понимаю вашу тревогу. Даже разделяю в чем-то. Просто бывают ситуации, когда любого политика несет мощное течение, а противиться не может. Не думаю, что интеграцию троллей в общество людей сумеете удержать под контролем. А раз так, то влияние троллей будет все расти.
Он умолк, я ощутил недосказанное, спросил с нажимом:
– До каких пор?
Он смотрел на меня прямо и не отвечал. Мне стало страшнее, я повторил:
– До каких пор?.. Получат право голоса? Из спорта придут и в политику?
– А как вы думаете?
Я подумал, меня от макушки и до пят осыпало морозом.
– Да что тут думать… Уже приходили… И спортсмены, и клоуны, и убийцы… Многие уже в Госдуме… Ну, убийцы – ладно, кто из нас не убийца, здесь претензий нет, все люди и все человеки, но спортсмены… гм… в смысле, тролли… Я сам чуточку тролль, но стараюсь из себя тролля выдавливать. Седалищным нервом чую, чем грозит отролливание.
Он поморщился.
– Да ничем не грозит! Люди делают свою часть работы, тролли – свою, как вы все верно распределили с самого начала… Где-то происходит взаимопроникновение, это же нормальный процесс! Не понимаю, что за сомнения теперь?.. Вы уже стронули камешек, что вызовет лавину. Ладно, какие у вас планы насчет подталкивания прогресса?
Я посмотрел на него исподлобья.
– Честно говоря, мне не нравится, что подталкиваете на подталкивание… Охота пропадает подталкивать. Начинаю думать, куда это подтолкну… Ну а в общих чертах, все стандартно. Повысить уровень благосостояния, внедрить в массы грамотность… Для этого, понятно, надо открывать новые рудники, плавильни, мастерские, способствовать разведению тонкорунных овец и крупнорогатого… Словом, стандартный набор. Главная проблема любого государства – коррупция, но я наставлю виселиц для наглядной агитации и не постесняюсь ими пользоваться.
Он усмехнулся с недоверием в глубоко посаженных черных глазах.
– Станете ли?
– Стану, – заверил я. – Крестьянина, укравшего яблоко в господском саду, вешать не стану, как делают другие лорды, а вот бургомистра, который берет взятки, сразу в петлю! Я прошел гнилую эпоху гуманизма, будь она неладна, теперь я свободен, свободен!
Он проговорил задумчиво:
– Свободен… Могущественен и свободен… Именно то состояние человека, которого добивалась Та Сторона, и к чему умело подталкиваем человека мы. Теперь вот напряженное ожидание: как человек поступит?
