скачать книгу бесплатно
– Но… но ему перечислили мой аванс!
– Откуда тебе знать, что перечислили? – теперь он еще и улыбался. На это я уже вообще не нашлась с ответом. Потому Кинред продолжил сам: – В любом случае, Ината, расклад такой. У Майи были серьезные проблемы с семьей. После возвращения она с ними только поздоровается и полетит в свою новую богатую жизнь. У Ника в мегаполисе вообще родных нет. Их любовь самая настоящая – или достаточно того, что они так думают. Потому они запросто вычеркнули тебя, а в мегаполис им спешить незачем. Но ты другое дело. В тебе там нуждаются, тебя ждут, ты, в отличие от твоих друзей, имеешь четкую причину, почему должна вернуться. Но ты не вернешься, потому что ты слабая.
– Вы врете, врете!
– Разве? Но еще пара часов, и у тебя не останется сил.
– Я одна против двоих!
– Да хоть против пятерых. Я видел здесь многое, в том числе и такое, когда человек совершал невозможное. Если хотел выжить, конечно. Хорошей ночи, Ината. И на всякий случай прощай.
К тому моменту я уже совсем плохо соображала. Теперь требовались усилия, чтобы сосредоточиться. Итак, в помещении точно есть камеры – он наблюдает за происходящим. И явился, чтобы меня «подзадорить», когда увидел мое полное бездействие. Конечно, тревога, что он не блефует, оставалась. Но эта мысль деструктивна – мы все выберемся только при условии, что я продолжу верить.
Я даже на четвереньки поднялась с трудом, что уж говорить о какой-то там драке. Но доползла до дальней лежанки, взяла электрошокер и показала Нику. Он вмиг напрягся и посмотрел теперь со злостью:
– Ну, попробуй, Ината.
Но я остановилась в двух метрах от них и сказала теперь спокойно – голос только дрожал и сухо хрипел, но не от волнения:
– Я не хочу тебя ранить, Ник, но сделаю это, если придется. А может, мы просто договоримся. Этому мерзавцу, – я указала куда-то вверх, хотя не знала, где камера, но надеялась, что он расслышал, – невыгодно, чтобы я умерла. Никто не умрет, понимаете? Он хотел, чтобы я сражалась. И выпустит нас только после того, как я ему покажу шоу. В этом смысл. Просто отойдите от крана и ждите.
– Ты не можешь быть в этом уверена, – пробурчал Ник. – Даже если ты права на свой счет, то может, он просто хочет убить нас с Майей?
Ник встал, сжал кулаки. Я тоже поднялась – непонятно откуда, взялась эта последняя капля энергии. Уговоры и убеждения не помогут, когда речь идет о выживании. Все мои доводы звучат для Ника пустым звуком, если даже я сама в них не до конца уверена. А раз убеждения не помогут…
Я кинулась вперед первая и с размаха ударила его, целясь в живот. Оружие давало неоспоримое преимущество – Ник хоть и успел подставить руку, но острый крюк прошелся по рукаву, рассекая и ткань, и кожу. Я, не тратя ни секунды, ударила снова – теперь по плечу, ранив еще сильнее. И на втором ударе затрещал электрический заряд – вероятно, довольно слабый, потому что Ник содрогнулся, но не лишился сознания. Я просто пнула в живот потерявшегося в пространстве парня, чтобы он отлетел в сторону. Майя, увидев кровь на его комбинезоне, завизжала, но я смогла ее перекричать:
– Отойди, Майя! Просто отойди и жди!
Но она и сама уже бросилась к Нику, чтобы посмотреть на его раны. Он выживет, я уверена. Крюк дает болезненные порезы, но вряд ли в местных лабораториях нет средств справиться с подобными травмами. Я села рядом с краном, протянула под него левую ладонь и с каким-то отчаяньем слизнула первую упавшую каплю, чуть не сойдя с ума от радости и вообще забыв, для чего сюда пробивалась. В правой руке держала электрошокер, готовая в любой момент снова броситься в бой. После третьей капли показалось, что голова прояснивается, а я все сделала правильно.
Но ничего не происходило. Вообще ничего. Через пару часов Майя тихо завыла:
– Он умирает… Ината, он умирает! Кровь почему-то не останавливается!
– Он еще в сознании? Черт, да перевяжи ты раны лоскутами от одежды!
– Не могу. Пыталась разорвать ткань руками, но сил не хватает. Ината… ты ведь сказала, что все будет по-другому… Ты ведь сказала, что достаточно тебе подобраться к крану… и всё…
– Я уверена в том, что нас скоро выпустят.
Она посмотрела на меня с ненавистью:
– После того, как Ник умрет?
Я не знала, что ответить. Майя уже заметно слабела – как недавно я. И с оружием я легко с ней справлюсь. Знать бы точно, что действую верно. Старалась не отчаиваться, не поддаваться сомнениям и полосовала крюком штанину своего комбинезона, перекидывая ей лоскуты для перевязки. Я все еще не осмелилась сформулировать для себя отчетливо: что выжила благодаря чьей-то смерти. Мне до последнего не хотелось в это верить, и уж тем более с этим жить – до тех пор, пока я не покину ЦНИ. Зато потом мне начисто сотрут даже то, что я стала убийцей…
Когда я уже передумала все на свете, прокляла себя за неверное решение и больше не отвечала на хриплые стенания Майи, дверь открылась. Мистер Кинред вошел вместе с двумя охранниками – неудивительно, что после подобных опытов охранники ему часто нужны.
– Замечательно. Ината, десять баллов. Хотя мне не понравилось, что ты действовала не ради спасения себя, а просто решила, что именно этого я хочу. Ну да ладно, сойдет, логическое мышление – это тоже плюс. Майя и Ник, вы тоже молодцы. Ребят, пострадавшего в лазарет – к утру будет как новенький. Майя, Ината, пойдем, покажу ваши комнаты. И, конечно, три дня на адаптацию. К вам в течение получаса зайдут специалисты, осмотрят, приведут в норму, нейтрализуют последствия теплового удара. Кто-нибудь, дайте вы им уже воды…
Мы шли с Майей по коридору и не смотрели друг на друга. Она свернула в свой номер молча, да и мне нечего было сказать. Хоть я все рассчитала верно и никто не погиб, но отстраненность между нами сейчас больше похожа на ненависть. Но ведь я догадалась, как следует поступить! Я не ошиблась! И уже оказавшись в спальне, вдоволь напившись и упав на мягкую, какую-то очень холодную после жары кровать, я поняла настоящий смысл этого опыта: я так радовалась, что шла сюда с друзьями, для меня этот факт был поддержкой и надеждой, а мистер Кинред сделал так, что больше у меня друзей не осталось. В общей сложности на это ушло меньше суток.
Глава 8
После какой-то инъекции и здорового сна я проснулась чрезвычайно бодрой – даже бодрее, чем чувствовала себя два дня назад, до всех перипетий. Вероятно, так примерно и происходит: человека могут заставить себя ощутить уже полутрупом, а потом чудо-укольчик, пара витаминов – и вот, его снова можно беспощадно бросать на пыточный стол. В любом другом случае расход экспериментального материала был бы слишком велик. Настенное табло показало, что время близится к обеду, но я не спешила вставать. Мне вообще некуда спешить, а на адаптацию обещано три дня – хотя чего стоят обещания главного монстра?
По поводу Ника и Майи я особенно не расстраивалась, решила так: нам всем нужно время, чтобы остыть и посмотреть на произошедшее отстраненно. И уже после этого попытаться обсудить. Если мы так и не найдем общий язык, то никогда друзьями и не были. Потому, быть может, даже и неплохо, что выяснилось это в самом начале жестокого пути по пятому уровню. Жаль, что я одна, но лучше быть одной и знать об этом, чем напрасно положиться на посторонних. Фальшивые отношения хуже одиночества.
Я вообще удивилась своему довольно хорошему настроению, хотя ожидала депрессии. Ничего радостного не произошло, но ведь я и не рассчитывала, что здесь мы будем распевать счастливые песни и поливать цветы трижды в день? Зато выяснилось кое-что важное: я не ошиблась и очень важна для мистера Кинреда. И хоть Майя и Ник важны ему меньше, но и их он не убил. А это означает, что самые страшные опасения – о том, что нас попросту замучают до смерти – вряд ли сбудутся. Будут запугивать, стращать, помещать в немыслимые условия, при профнепригодности сотрут память и вышвырнут из системы, но вот так запросто не убьют, все это лишь блеф и антураж. А уж такое осознание существенно прибавляет моральных сил.
Пустой желудок все-таки напомнил о себе жалобным бурчанием, потому я встала и начала приводить себя в порядок, прежде чем отправиться в столовую. Комнаты здесь оказались просторнее и мебели больше, вот только неизвестно, какими вещами заполнять высокие шкафы. А уж ванная вообще потрясла мое воображение, особенно когда я минут пятнадцать пыталась разобраться в многочисленных светящихся кнопках душевой кабины. Комбинезон я нашла на тумбе – почти такой же, как старый, только синего цвета. Расчесывая волосы перед зеркалом, я заставила себя улыбнуться отражению. Ну вот, теперь я на пятом уровне: боевое крещение пройдено, первые важные выводы сделаны, собираюсь выжить и разбогатеть, а потом вернусь к отцу – и безразлично, что будет происходить до тех пор, у меня на все сил хватит. Кстати, об отце…
Возле лифта я растерянно оглядывалась, не представляя, как попасть на нужный уровень. Но довольно скоро подошел охранник и с улыбкой объяснил:
– Твои отпечатки уже в базе данных. Прикладывай ладонь сюда, – он указал на панель. – Можешь спускаться и по лестнице, она в конце того коридора. Но учти, тут этажей двадцать. Хотя для здоровья полезнее. Ну, чего ждешь? Поехали? У меня тоже обеденный перерыв.
Разумеется, он мог открыть кабину и сам, но предоставил право мне – для тренировки. Какой доброжелательный охранник! На этот раз я не спешила радоваться чьей-то приветливости, надолго отбили охотку. Уже в кабине он продолжил инструктаж:
– О событиях на нашем уровне распространяться запрещено, даже с руководством других уровней лучше не обсуждать. Если поймают на подобном – уволят. Сама понимаешь, что такое разглашение почти ничем не чревато для системы: просто выгонят тебя и всех, кто получил доступ к сверхсекретным данным, а они об этом все равно не вспомнят. Потому не подставляй ни себя, ни других, это не имеет смысла лично для тебя.
Я пожала плечами.
– Отчего же нет смысла? Например, если мне понадобится быстрое увольнение, то это самый простой путь.
Охранник громко рассмеялся, заставив меня нервно поежиться.
– Верно. Но увольняют-то все равно с первого числа нового месяца. Потому если решишь, что хочешь уволиться именно таким образом, то очень советую сначала посмотреть на календарь. Ведь в оставшиеся дни ни у кого не будет повода тебя жалеть. Это сейчас ты – ценный ресурс для длительного использования, а станешь отработанным материалом. Кто ж цацкается с уже списанным имуществом?
Благодарить за дельные советы я охранника не стала. Просто молча вышла на третьем уровне и уже привычными коридорами направилась в нужную сторону. Даже не удивлялась тому, что меня в глаза называют имуществом, ресурсом и материалом. Правильно называют, пора прощаться с иллюзиями.
В столовой почти не было посетителей, я пришла между завтраком и обедом. Но увидела за нашим столиком Майю и Ника, которые зло покосились в мою сторону. Очевидно, для конструктива время еще не наступило. Потому отметила про себя, что Ник выглядит здоровым, и просто прошла дальше, намереваясь сесть одна. Но в последний момент увидела на выходе из зала для руководства мистера Кинреда и уверенно зашагала к нему.
– Здравствуйте, сэр, – мой голос даже не дрожал. – Мне срочно нужно выяснить одну вещь. Надеюсь, вы ответите.
Он почти удивленно изогнул бровь:
– Ничего себе. А где надутые щеки и взгляды испепеляющей ненависти? Хоть бы один день продержалась.
– Не вижу необходимости, сэр. Так я задам вопрос?
– Ну, попробуй, – он улыбнулся, склонившись ко мне – возможно, не хотел, чтобы наш разговор был услышан.
Я снова не выдержала прямого взгляда, но говорить можно и поглядывая на свободные столики:
– Вы вчера сказали, что мой отец не получил денег.
– Это было частью представления. Неужели не поняла?
– Поняла. И я уверена в этом на девяносто процентов. А позавчера была уверена на сто. И от этой тревоги я не смогу избавиться. Вам нужна моя бесконечная тревога или увольнение из-за нее?
– Вопрос-то в чем, Ината? – я слышала в его голосе улыбку – все он прекрасно понимал: и что скажу, и что сам на это ответит.
– Сэр, я могу получить доказательства, что деньги переведены на счет отца, и он сейчас находится в платной клинике по условно-излечимым заболеваниям? Например, мне хватило бы одной минуты телефонного разговора.
– Связываться с внешним миром запрещено, Ината. Ты сама подписывала согласие.
– Знаю. И все равно осмеливаюсь просить. Потому что в другом случае я напишу заявление в последний день этого месяца – тревога меня вынудит, а аванс уже будет покрыт.
– О-о, шантаж? Сказал бы, что впечатлен, но нет – все тут время от времени пытаются меня шантажировать. И обычно в ответ я только смеюсь. Но ты мне нужна для конкретных задач, потому отвечу. Нет, никаких телефонных разговоров с отцом, запреты существуют не просто так. Мы не можем контролировать людей в мегаполисе, твой отец запросто проболтается о том, что ты звонила. И уж поверь, эта новость разнесется вмиг. Уже завтра под аркой будет торчать толпа вопящего и скулящего народа с просьбами, чтобы их родственники позвонили. Это не мой личный бзик, это основа всей структуры. Но я обещаю подумать над тем, как еще тебе предоставить доказательства.
– Правда? – я от изумления посмотрела прямо на него.
– Правда, – он сказал очень серьезно, а по спине побежал холодок от его сканирующего взгляда. – Но не просто так. Сделка, Ината.
Я сразу нахмурилась:
– Вы очень любите сделки, как я погляжу, – и добавила с нажимом: – Сэр.
– Даже не представляешь насколько. Итак, я в течение двух недель нахожу способ дать тебе доказательства, а время твоей адаптации сокращается до… скажем, одного сегодняшнего дня.
– Согласна!
– А я не сомневался. Но твое рвение мне нравится. Продолжишь так симпатично блестеть глазами – я окончательно превращусь в романтичного дебила и стану исполнять все твои просьбы по щелчку пальцев. Это шутка, поясняю на всякий случай, а то у тебя проблемы с пониманием. В моем кабинете завтра в десять утра. Успей хорошо позавтракать, потому что на обед вряд ли успеешь.
– Да, сэр.
Проводила его взглядом и вспоминала о еде. Что ж, мои адаптивные способности удивляют меня саму. Настроение быстро вернулось к тому же уровню, что был десять минут назад. Уже не трясусь и не паникую в преддверии неизвестности, ощущаю себя одинаково – никак. Так и пять лет пролетят, глазом не моргну. Даже, возможно, к «шутнику» привыкну. Хотя нет, на это требуется больше пяти лет.
Глава 9
Плотно позавтракать мне не удалось. Хотя бы потому, что аппетита не было. А уж если меня вновь примутся морить жаждой или голодом, то все равно рассчитают так, чтобы завтрак не помог.
Постучалась, прежде чем зайти в кабинет. Постаралась не вздрогнуть, обнаружив мистера Кинреда всего в шаге от входа, как если бы он собирался выходить.
– Ты опоздала на минуту, Ината. Не терплю, когда мое время не ценят.
– И вам здравствуйте, сэр, – почти равнодушно ответила я. – Попрошу записать опоздание в мой список невыполненных заданий, чем-то же его надо открывать.
– Юмористка. Всю ночь придумывала ответ?
– Да нет. Придумалось еще тогда, когда вы тратили целые часы на мои уговоры – показали, что я ценнее вашего времени.
– Наглая юмористка. Но твоя расслабленность мне на руку. Идем уже, Той должен быть на месте – он никогда не опаздывает.
Той? Тот самый ИИ, олицетворяющий собой самую идеальную красоту? Вприпрыжку я не понеслась, но определенно заинтересовалась. Мистер Кинред открыл одну из дверей, пропуская меня первой – по предыдущему опыту я усвоила, что это плохой знак, но не позволила себе задержаться. Эта лаборатория была меньше и намного комфортнее. По углам в кадках росли кусты с широкими листьями – уж не знаю, настоящие или искусственные, но очень натуралистичные. В центре стояла кушетка – не кушетка даже, которые бывают в бесплатных клиниках, а скорее узкая кровать. Той сидел на ней с краю и при нашем появлении очаровательно улыбнулся.
– Доброе утро, сэр. Привет, Ината, мы с тобой уже виделись, помнишь?
Что со мной такое, если я в очередной раз начала впадать в ненормальный восторг? Само совершенство! И ни грамма фальши в мимике или тоне! Невозможно заставить себя думать, что это просто робот – бездушная машина с прописанными программами поведения. Потому и улыбнулась ему так же искренне:
– Конечно, помню. Ты тогда назвал меня красивой.
– И не соврал. Нет, ты не подумай, врать я умею, но в тот момент сказал искренне. Даже немного преуменьшил. Ты настолько в моем вкусе, что я побоялся испугать девушку при первом же знакомстве. Уверен, нет ничего хуже излишнего напора до того, как ты будешь готова к искренним признаниям.
Я от изумления хмыкнула в сторону мистера Кинреда – дескать, вы только гляньте! Болтает слаще любого бабника в мегаполисе и невольно вызывает улыбку! Но Кинред быстро вернул меня с неба на землю. Он передвигал какое-то устройство с проводами ближе к кушетке.
– Ну все, не будем тянуть. Раздевайтесь.
– Что?.. – вырвалось у меня по инерции. – Зачем?
– Ината, давай я лучше все подготовлю, чем буду отвечать на идиотские вопросы? Раздевайся, сказал. Или тебя разденут. Мне нужно провести несколько экспериментов, можем начать и с того, где ты всему сопротивляешься.
Я задохнулась. Но на мой вопрос зачем-то начал отвечать Той – тем же мягким и приятным голосом. Он даже подошел ближе и чуть склонился, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.
– Не волнуйся, Ината. Я не сделаю тебе больно или неприятно. Но ведь больно ты можешь сделать себе сама. И ты знала, что будешь участвовать в опытах – любых опытах. Этот не связан с угрозой жизни или здоровью, разве это не хорошая новость?
Я теперь спросила у него, все еще теребя нервно первый магнитный замок комбинезона.
– Но зачем, Той?
– Нужно убедиться, нет ли в моем сексуальном поведении каких-то заметных отклонений от нормы. Но тебе не о чем беспокоиться, я умею целовать и ласкать – дай мне возможность тебе понравиться.
Он отступил и начал быстро расстегивать замки. Когда показался безупречный обнаженный торс, я отвела глаза – разглядывать почему-то не хотелось. Повторяла себе, что была готова на что угодно и что меня действительно могут заставить силой. Потому просто начала раздеваться, не отрывая взгляда от пола. Свет вокруг заметно приглушили, мы оказались в центре высветленного в полумраке круга. Но я знала, что мистер Кинред здесь – он будет наблюдать за всем, что происходит. Прикрыла грудь и с трудом подняла лицо.
Обнаженный Той подошел, мягко провел руками по плечами и задержал ладони на шее. Поднял мой подбородок и склонился. Поцеловал – очень ласково и осторожно. Я просто терпела происходящее, не в силах отвлечься. Его руки стали увереннее и притянули меня к себе, ласкали спину, спускались на ягодицы, а движения становились все более интенсивными. Возбуждения во мне эти действия не вызывали, и дело было вовсе в неумелости ласк. Наверное, они могли бы быть очень приятными – если бы исходили от любимого человека. Или хотя бы просто человека.
Как я должна себя вести? Показать возбуждение и расслабленность? Суть опыта только в проверке действенности этих ласк, или сейчас меня уложат на кушетку и продолжат до самого конца? Последняя мысль пугала до чертиков, замораживала все реакции, которые я собиралась изобразить. Но ужас меня накрыл, когда я почувствовала, как его член возбуждается – мое тело, плотно прижатое к его, не смогло бы пропустить этот факт.
Я знала, что на пятом уровне меня ничего хорошего не ждет! Знала! И все равно перевелась! Хватит себя жалеть и анализировать – я расходный материал, меня используют, надо прекращать думать иначе. И все равно эти убеждения не помогали.
Он переместил горячие ладони мне на талию и с невероятной легкостью поднял. Почти бережно перенес меня на кушетку и сразу принялся целовать шею. Но через минуту навис надо мной и прошептал:
– Ты слишком зажатая, Ината. Если я что-то делаю не так – подскажи.
– Я… не… – я не смогла закончить. Вообще хотелось просто разрыдаться.
Той коснулся моих губ и снова приподнялся:
– От тебя ничего не требуется. Просто расслабься и сосредоточься только на ощущениях, чтобы потом в точности их описать. Или не описывай, если не захочешь. Главное ответить на вопрос: отличаюсь ли я в сексе от других мужчин чем-то принципиальным.
Я еще несколько минут терпела его ласки, но потом вцепилась в плечи и закричала:
– Я так не могу! Сэр! Я не могу так!
Кинред неспешно подошел к нам – теперь я могла его видеть. Поинтересовался с раздражающим равнодушием:
– Любопытно узнать, почему? Это еще пока даже не изнасилование. Ты всерьез решила строить из себя кисейную барышню, Ината?
