скачать книгу бесплатно
Я ставлю его на землю, и он тут же срывается с места, чтобы гоняться за их собакой Дорой. Иду в дом, собираю свои вещи, а потом выхожу во двор, как раз когда Ира накрывает ужин в беседке.
–Поешь с нами? – предлагает она.
– Не откажусь, – отвечаю, усаживаясь за стол.
Через пару минут к нам присоединяются Витя и Вадик.
– Ты не надумал вернуться на родину? – спрашивает брат, когда мы приступаем к ужину.
– М-м-м, Ир, жаркое просто нереально вкусное, – произношу я, плавно съезжая с темы, которую уже устал обсуждать.
– Спасибо, – улыбнувшись, отвечает она и подмигивает мужу.
– Хватит уходить от ответа, – недовольно бурчит Витя.
– Ну что ты хочешь от меня? – устало спрашиваю я. – Сказал же, я остаюсь в Гааге.
– Ты только представь себе, какие тут перспективы с твоим опытом и образованием! – восклицает Витя. – Ты ж можешь и тут консультировать и подавать документы.
– Вить, ну давай реально прикинем, сколько людей подает иски в ЕСПЧ*? Что молчишь? А я тебе скажу. За последние пять лет не больше двадцати исков.
– Да эта двадцатка обеспечит тебе безбедное существование на все пять лет! – давит он. – И, кстати, Макар с ребятами решили развивать направление международного права. Тебе можно сдать экзамен, получить адвокатскую лицензию и работать у них.
– Вить, если я когда-нибудь и вернусь на родину, то буду сам себе начальник, ни на кого работать я точно не стану.
– Ох, какой гонор, видела, Ир? И откуда только?
– Очень смешно, – скривившись, отвечаю я.
– А если серьезно, задумайся. Найдешь себе здесь достойную девочку, женишься, построишь дом неподалеку. Кстати, есть вариант выкупить участок через два дома от нашего. Красота же! Свежий воздух, и на работу добираться недалеко. Я куплю тот участок, а ты начнешь строить, когда надумаешь переехать, а? Подарю его тебе на свадьбу.
– Экий ты скорый, – качая головой, отзываюсь я. – Что тебе неймется?
– Вадик! – восклицает Витя, когда сын выдавливает кетчуп прямо себе на футболку.
Брат перехватывает у сына бутылку с кетчупом, ставит ее на стол, а потом берет Вадика и несет его в дом, приговаривая, что так себя за столом вести нельзя.
– Он скучает по тебе, – говорит Ира, как только парни скрываются за дверью, и я перевожу на нее взгляд. – Никогда не скажет этого, но скучает. Постоянно читает о выигранных делах в ЕСПЧ, выискивая твое имя. Он гордится тобой и безумно любит, но произнести это вслух будет как-то не по-пацански, вот он и выражает свою любовь как может. Кстати, тот участок он уже давно купил, но никому не говорит об этом, даже мне. Думал, что от меня можно такое скрыть, наивный. Витя и правда надеется, что ты вернешься.
Я молча киваю. Мы оба понимаем, что эти слова – еще один способ давления на меня. Я и так знаю, что брат любит меня, а он знает, что его чувства взаимны. Но, чем дольше ты живешь в Европе, тем меньше тянет возвращаться в родную страну. Потому что ты знаешь, что перестанешь жить и станешь выживать. Независимо от того, сколько у тебя денег, жизнь в нашей стране – это всегда вызов. Хотя, надо признать, что с каждым годом тоска по дому становится все сильнее. Но я не признаюсь в этом даже самому себе. Иначе зачем все это было? Любимый мужчина мамы старался не просто так, и мне кажется, если я сдамся и вернусь, все его старания пропадут даром. Даже учитывая уже принятое для себя решение, слова Иры заставляют меня задуматься.
_________
*ЕСПЧ – Европейский суд по правам человека
Когда рушатся планы
Я делаю первый глоток чая, когда на кухню заходит папа. Поставив чашку, разворачиваюсь на выход, но слышу за спиной его голос:
– Ася, сядь.
– Мне надо домой.
– Сядь, я сказал! – грозно приказывает отец, и я медленно разворачиваюсь. Когда он в последний раз так со мной разговаривал? Ага, точно. Ни-ког-да. Поэтому я стою и шокировано пялюсь на него. – Нам нужно поговорить.
– Ты с Кристиной не наговорился?
– Не дерзи. Сядь за стол.
Мне не нравится слышать такой тон по отношению к себе, но ослушаться я как-то не рвусь. Приземляюсь на стул и готовлюсь слушать.
– Во-первых, напомню тебе, что все, чем ты богата, дал тебе я. А потому, мне кажется, заслужил твое уважение. К тому же, я стараюсь не лезть в твою жизнь. – Я открываю рот, чтобы возразить, но поднятая отцом кверху ладонь – сигнал к молчанию, и я смыкаю губы. Пыхчу от злости, как паровоз, ноздри раздуваются, грудная клетка ходит ходуном, но я все же сижу на месте. – Во-вторых, не ты ли говорила, что мне пора наладить личную жизнь?
– Но не с маминой сестрой! – наконец не выдерживаю.
– Ася, сердце не выбирает.
– Выбирает и еще как! Это же просто орган! Ты запросто можешь приказать ему не любить. Погоди… ты что, любишь ее?
– Не знаю. Но я еще достаточно молод, чтобы построить свою жизнь заново, не считаешь?
Теперь я смотрю на папу другими глазами. Он ведь и правда еще молод, всего сорок три. Подтянутый, красивый, с бликами седины на висках, которая его не портит, а, наоборот, добавляет ему мужественности и красоты. Папа у меня очень красивый, немудрено, что женщины на него бросаются. Но как в эти ряды попала младшая сестра мамы, остается загадкой.
– Считаю, – мне приходится признать его правоту. – Но папа! Это же сестра мамы! – снова напоминаю ему.
– И что? Я не могу влюбиться в нее? Не могу построить с ней отношения?
– Это же практически инцест!
Папа кривится, а потом стучит ладонью по столу.
– Значит, так. Я не стану обсуждать с тобой свою личную жизнь. Ты хотела, чтобы я начал двигаться дальше? Я начал. С кем и как – не твое дело!
– А я встречаюсь с доставщиком, – наивно полагаю, что папу это заденет, но он смотрит на меня, как на несмышленыша.
– Пиццы?
– Почему сразу пиццы? Он, например, доставлял цветы и декорации на свадьбу моей подруги.
– И как? Нормальный парень?
Я прищуриваюсь и впиваюсь взглядом в отца.
– Ты просто спрашиваешь, нормальный ли он? Серьезно, пап?
– Серьезно, Ась, – кивнув, отвечает он. – Тебе сколько? Двадцать один?
– Двадцать два, – бурчу я.
– Будет через три дня, а пока двадцать один. А мне сорок три. Я уже должен быть немного разборчивее в связях. И тебе советую делать то же, потому что эти твои гульки до добра не доведут.
– Ну да, нам же нужен зять из высших слоев общества, – ерничаю я. – Атташе, министр, адвокат… кто там еще подойдет нашей семье, а пап? И вообще, как разговор перешел на меня?
– Ты сама его перевела.
Я тяжело вздыхаю, и мы с отцом еще пару минут сверлим друг друга взглядами. Обычно это заканчивается тем, что папа сдается и идет мне навстречу, но, похоже, не в этот раз.
– И что, она будет жить здесь? – со злостью спрашиваю я.
– Это не тебе решать.
– Так я и не решаю, просто спрашиваю.
– Возможно, будет. Мы пока не обсуждали ее переезд.
– Тогда предупреди меня заранее, – подскакиваю на ноги, – чтобы я не приходила в гости, когда она начнет хозяйничать на маминой кухне!
Выпаливаю все это и выбегаю из дома. Быстро запрыгиваю в свою машину, даже забыв про чемодан с вещами, и выезжаю со двора. Несусь в сторону своей квартиры, толком не разбирая дороги. Да простят меня пешеходы и другие водители, но у меня исключительные обстоятельства. Моя жизнь летит к чертям, и я никак не могу на это повлиять. Позвонила бы Игорю, чтобы приехал и утешил, но я же дала чертово обещание воздержания! Гребаная тупая курица! Могла бы оставить хоть одну лазейку для таких случаев! Нет, блин, приняла решение и сожгла все мосты! И кто меня умной назовет, а?
Дома на меня накатывает по полной. Я злюсь, рыдаю, потом снова злюсь. Ношусь по квартире, как бешеная фурия. Фурия! Так меня прозвал этот рыжий нахал! Эх, мне бы сейчас его номерочек, я бы так красноречиво высказала все, что думаю о нем, от души бы поглумилась. Даже не могу позвонить Тами: она укатила в короткое свадебное путешествие со своим мужем. А от Маринки я огребу по полной, если пожалуюсь ей на папу. Она скажет не лезть туда, куда собака… ничего не сунет, и запретит соваться в папину жизнь. Но как я могу не соваться, когда тут такой беспредел?! Наверняка Кристина положила глаз на папины деньги. А иначе зачем ей сейчас на него кидаться? Раньше прямо сама святость, никогда не смотрела на моего отца как на мужчину, а тут вдруг нежные чувства проснулись. Ну, зараза, я выведу тебя на чистую воду!
Набираю своего старого знакомого.
– Славик, привет.
– Привет, Ась, – удивленным тоном.
– Слушай, надо тут за одной особой проследить, финансами не обижу.
– Ты в своем уме, Горовая? – гремит Славик. – Думаешь, после того, как ушла от меня со скандалом, я буду тебе помогать?
– Пф, со скандалом, – фыркаю я. – Ты как будто не знаешь, как я умею скандалить. Слав, ну я ж не по-дружески прошу.
– А по-каковски?
Кривлюсь от этого выражения, но вслух произношу деловым тоном:
– Я ж сказала, заплачу. Ты ведь шаришь там, как за людьми следить, и все такое.
– Ася, спустись уже на землю, – насмешливым тоном произносит Славик. – Я военный, а не сыщик. В другом месте ищи того, кто тебе нужен. Бывай.
И отключается, засранец! Никто не кладет трубку первым в разговоре со мной!
– Вот говнюк!
Я швыряю телефон на диван и топаю ногой. Неужели ему так сложно помочь мне? Славика спасает только то, что он на самом деле чертовски обаятельный. Красивый и мужественный, смелый. Силюсь вспомнить, почему бросила его, и никак не припомню. Наверное, кто-то поинтереснее на горизонте нарисовался. Нет, ну все равно, мог бы и помочь. Ладно, без него справлюсь.
До самого вечера я пребываю в глубочайших раздумьях о том, как же все-таки выяснить коварные планы Кристины, чтобы открыть папе глаза на нее. Но потом устаю от такой интенсивной умственной деятельности и решаю, что посмотреть сериал и выбрать одежду на завтра будет гораздо более приятным времяпрепровождением.
В понедельник утром являюсь в универ прямо перед утренней консультацией. Одногруппники смотрят на меня, словно на привидение, что немудрено. Обычно я прихожу на занятия не раньше одиннадцати, а тут буквально совершила подвиг и приперлась в девять. Вплываю в аудиторию, гордо задрав подбородок. Правда, в правой руке у меня гигантский стакан с кофе, а на носу дизайнерские очки. Потому что выдержать подъем в такую рань для меня просто нереально, и глаза еще до конца не открылись.
Сажусь за переднюю парту и, скрестив ноги, делаю бодрящий глоток живительной влаги.
– Если это Ася Горовая на первой парте, то я, пожалуй, много вчера выпил, – шутит наш преподаватель, входя в аудиторию.
Вся группа смеется, но беззлобно. Попробовали бы подколоть меня в открытую! Они знают, что я могу устроить такой «уголок тихих игр», что после катания на этих аттракционах тошнить будет до самого получения диплома.
– Приятно, что вы еще помните меня, Сергей Анатольевич, – елейным голосом произношу я и одним взглядом затыкаю одногруппников. Только Олег Федяев еще позволяет себе продолжать хохмить. Но с ним тягаться себе дороже. Он того же мнения обо мне, поэтому у нас невинные подколки и взаимное негласное перемирие еще со второго курса.
– Как же вас забыть, Ася? – с издевкой произносит препод. – Одна из лучших на курсе.
И это правда. Наверное, я должна быть бесконечно благодарна родителям за то, что меня родили мозговитой, вложили в мое образование кучу денег, времени и сил. Я настолько привыкла быстро и эффективно обучаться, что для меня это чертовски простой процесс. Иногда даже бесит. Хочется каких-то вызовов, сложностей, но информация в голову заходит слишком легко и задерживается там ровно настолько, чтобы хватило до сдачи экзамена. Потом, наверное, дрейфует там где-то на подкорке, пока не понадобится. Но мне кажется, на самом деле я просто все забываю.
– Так, ладно. Коротко и по сути, – начинает преподаватель консультацию, заставляя меня скучать до самого окончания этого сборища. Когда я уже собираюсь выйти вслед за остальными, Сергей Анатольевич окликает меня: – Ася, задержитесь!
Я торможу у самой двери и нехотя поворачиваюсь к преподу лицом. Сейчас опять будет делать грязные намеки, старый извращенец. Но он удивляет меня, начав разговор, даже не дождавшись, пока опустеет аудитория.
– Вы должны сдать курсовую и два реферата, иначе у вас будет недопуск к защите диплома. У вас два дня.
– В смысле? – тяну я шокировано. – На написание работ всего день?!
– Ну почему же день? Два. Сдадите в среду. И позаботьтесь о том, чтобы самостоятельно написать свои работы, а не скачать из интернета. Я проверю их качество.
– За два дня?! Три работы?! А диплом когда писать?!
– Что ж, у вас все это время был выбор: посещать занятия и вовремя сдавать и защищать работы или делать все это в последний день. Не буду же я вас вылавливать, чтобы передать домашнее задание, правда? Мне уже такие игрища не по статусу.
– Какие темы? – резко спрашиваю я.
– На ваш выбор, – милостиво произносит препод и переводит взгляд на студента, который стоит рядом с его столом.
Я вылетаю из аудитории, швыряю стакан с недопитым кофе в ближайшую урну и несусь по коридору на выход. Твою мать! Раз в пятилетку вырвалась в альма-матер, и тут такая подстава! Ну как я ему нарисую работы, если мне нужно готовиться ко дню рождения? Кстати, о дне рождения! Надо ж как следует отпраздновать. Забив на временные сложности с учебой, я уже набираю Нику – администратора одного из самых крутых ночных клубов города. Надеюсь, в среду я буду отмечать не только свой день, но и сдачу экзамена.
Неожиданное соседство
Мне кажется, что если я даже вставлю спички между веками, они все равно будут смыкаться. Двое суток без нормального сна – это для меня слишком. Я, конечно, привыкла к недосыпу, но не ради курсовой и рефератов. Вхожу в аудиторию, бросаю на стол преподавателя свои работы, а потом плетусь на место за партой в первом ряду. Плюхаюсь на стул и делаю большой глоток кофе. Рядом со мной приземляется Тоня.
– Ты опять вчера фестивалила? – спрашивает она и протягивает мне небольшую коробочку. – С днем рождения.
– Спасибо, – вяло тяну я и открываю подарок. На бархатной подложке лежит шармик в виде бокала для моего браслета.
– Так что сегодня, в клубе?
– Мгм, – отзываюсь я, пряча подарок в сумку. – Если препод допустит до защиты.
– Допустит, – отзывается моя одногруппница и подмигивает. – Дипломную работу написала?
– Еще немного осталось, – зевая, отвечаю я.
