скачать книгу бесплатно
Мои журналы. 1—8
Николай Орлов
Выпуски 1—8 Журнала Николая Орлова, куда вошли стихотворения и рассказы, написанные в 2012—2013 г.
Мои журналы
1—8
Николай Сергеевич Орлов
© Николай Сергеевич Орлов, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Журнал №1
Магия футбола
Это вечно зеленое поле.
Эти белые скобы ворот.
Собрались мужики на футболе;
Кто-то черный отмашку дает.
Как волшебною палочкой, мячик
Он чужими ногами гоняет,
А в большом чемодане скрывает
Странных фантиков несколько пачек.
Темной ночью он их перевяжет.
Днем по полю гоняет несчастных.
Он сегодня им много покажет
Новых карточек желтых и красных.
Белая шляпа
Прочитал мне в газете папа,
Не скрывая радостный смех,
Что гроссмейстер Белая Шляпа
Победил абсолютно всех.
Помню я: отплывал за море
Пароход большой по весне;
Я сидел у окна в конторе,
Хорошо было видно мне
Поднимающихся по трапу
Незнакомых милых людей
И Рауля Белую Шляпу
В черной шляпе вечной своей.
Я смотрел на синее море
Сквозь распахнутое окно,
Колыхался узор на шторе…
Это было не так давно…
Нынче в моде белые шляпы,
Так сказать, «а ля чемпион»,
И одна такая у папы —
Ну, мой папа, ты и пижон!
12 июля 1980 года
Мы пили сок на стадионе,
Смотрел я в первый раз футбол,
Шел дождь, обычный в том сезоне…
Нас папин друг сюда привел.
Играли Дания и наши,
Матч поначалу скучный был,
Потом все стало ярче, краше —
Тогда Газзаев гол забил.
И мне, и папе с дядей Толей,
И тысячам других людей
Не стыдно было на футболе
За сборную страны своей.
Весенние воспоминания
Я иду пешком
И гляжу кругом.
Солнышко сияет,
На мозги влияет.
Выпали осадки —
Бедный двор в упадке.
Жигули датошины
Снегом запорошены.
(Датоша – сосед Чистякова,
Он в пятиэтажке живет.
Я вижу, как снова и снова
Он к белой машине идет.)
Кошеверов в гостях у Ловцова
Со старым Домом пионеров
Ловцов Серега рядом жил,
К нему Серега Кошеверов
Раз в месяц в гости заходил.
Он приносил с собой тетрадку,
В которой повесть сочинял,
Читал ее и шоколадку
Попутно с чаем уминал.
Ловцов его серьезно слушал
И замечания вставлял,
Сам ничего не пил, не кушал,
Был зелен, худ и ростом мал.
Кубок Ланглии
На дне рождения Ловцова
В настольный бились мы хоккей
За честь великой, образцовой,
Придуманной страны своей.
У каждого из нас свой город,
Своя провинция была —
Но лишь один светился гордо,
Когда баталия прошла.
То был Серега Кошеверов,
Он выиграл Кубок навсегда…
Взошла над Домом пионеров
Его счастливая звезда.
Иван Бек
Я никогда не думал, что этот человек может быть гроссмейстером. Даже его внук Славик, с которым мы целыми днями играли в шахматы, не знал об этом. Дед иногда подходил к нашей доске, качал головой и подсказывал странные ходы.
Скажу как эксперт: ходы эти были далеко не такие сильные! Иногда же он волнуясь садился к нам за доску и в недолгих муках проигрывал Славику или мне партию-другую.
Наш тренер по шахматам как-то пошутил над Славиком: ты, мол, однофамилец известного в прошлом гроссмейстера Ивана Бека, претендента на мировое первенство, но до него тебе как до луны далеко, в общем надо тренироваться.
А дед Славика никогда не заходил в шахматный клуб. И никто в его семье даже не догадывался, что этот человек такой хороший гроссмейстер. И бабушка Славика тоже об этом ничего не знала.
Ему было тогда лет под восемьдесят, а он подолгу и очень быстро ходил пешком, смотрелся бодро и подтянуто, чувствовалась выправка, скорее всего (как мы думали) военная.
А узнал я его случайно по старой фотографии в энциклопедическом словаре «Шахматы». Фотография была почти полувековой давности, но внешне дед не очень-то поменялся. Правда, я тогда даже не понял, что это он и есть. «Наверное, у этих двух Беков такая редкая фамилия, что просто у них были одни и те же общие предки», – так я тогда подумал.
И все-таки сомнения в душу или куда там ко мне закрались, ими я поделился с моим другом Славиком. Началось нудное многомесячное расследование. И в конце концов мы деда изобличили!
– Я бы правда стал чемпионом мира, если бы меня не погубили женщины, – объяснял он впоследствии Славику… Ах! женщины – это иногда бывает куда интереснее, чем шахматы!
Но в шахматах он разбирался куда лучше чем в женщинах, решил все-таки Славик. А нам он почему-то проигрывал, хотя вроде бы и не поддавался.
С тех прошло довольно много лет, я по-прежнему интересуюсь шахматами, хотя играть в них вовсе не люблю. Я немного знаком с творчеством старых и новых гроссмейстеров, и особенно меня интересовала игра Ивана Бека, деда Славика.
Тут вот что получается. Сначала он играл по общепринятой теории, какой она была еще в те годы, быстро совершенствовался, побеждал Ботвинника, Лилиенталя и котировался все выше, но вскоре изобрел какую-то свою систему игры, начал проигрывать рядовым гроссмейстерам, потом и мастерам, и в пару лет исчез с небосклона.
Мне кажется, я расшифровал его действительные замыслы: они причудливы, но это здоровые и красивые замыслы, движения фигур и пешек словно изящные взмахи тонкой благородой шпаги, но куда ей драться против наших ужасных пушек и дубин!
Такие шахматы настоящая сказка.
Над поэтом все смеются
Над поэтом все смеются.
Он проходит от греха,
А ему вослед несутся
Всевозможные «ха-ха».
На экскурсии
Мы направляемся всем классом
В Политехнический музей.
Не видно Владика со Стасом —
Они отбились от друзей.
Без них нам лекцию расскажут,
Без них по залам проведут,
И экспонаты все покажут,
И сувениры раздадут.
А Влад и Стасик в Детском мире
Гуляют два часа подряд.
Глаза у них раскрыты шире
И ярче чем у нас горят!
Она упомянула Лермонтова
В разговоре она упомянула Лермонтова. Я знал эту женщину с детских лет моих, и помню, тогда как-то раз она очень его похвалила.
Теперь ее мнение было в том смысле, что содержание наивное, а стиль бедный, слова одни повторяются и те же, краски банальны и т. п.
Я сам уже в возрасте и лет пять не перечитывал «Героя нашего времени». Может быть, в мои нефутбольные, неромантические, бессильные годы и я уже буду черств к творениям лучшего поэта в мире.
Поэзия – спорт молодых, и Лермонтов для молодых.
На всякий случай я сказал приблизительно это:
– Люблю читать современные цветные глянцевые журналы. Авторы там прилично оплачиваются, их стиль великолепен, слова разнообразны, краски ярки, образы красочны и т. п.
А Лермонтов работал задаром, ради так сказать искусства, вот и получалось не очень.
– Ах вот оно что!
