скачать книгу бесплатно
По счастью, странности в поведении стажера заметил сержант Рихман, а потом уже обстоятельства заставили Джима «сдаться» и привести Джеки, как он назвал девушку, на базу.
На этом история не закончилась. Джеки оказалась не из племени марципанов, а из мали – народности, которая жила на территориях, контролируемых мятежниками. В этом сумел разобраться капитан Мур, который представлял на базе Службу Безопасности. Когда тайны Джеки всплыли наружу, эта милая лесная пташка едва не отправила всех присутствовавших на допросе в мир иной. Положение спас сержант Рихман, которому пришлось применить всю свою силу и сноровку.
Как выяснил все тот же капитан Мур, знакомство Джеки с солдатом оказалось спланировано разведкой мятежников с целью проникновения на Двадцать Четвертую базу. Тогда Джим еще не знал об опасности, которая исходит от местных женщин. Они умели порабощать не имевших иммунитета мужчин, делая их зависимыми от секса с дикарками. Проводили гормональную атаку, как объяснил позже гарнизонный медик по прозвищу Док.
«Ты желаешь ее снова и снова, и с каждым днем все сильнее. Ломка, друг мой. Как у наркомана», – говорил Док, и Джим ему верил. Именно так он себя и чувствовал, особенно по утрам. Готов был стену головой прошибить, чтобы только добраться до желанной дикарки.
Джим вздохнул. Казалось, это было давным-давно – время на базе текло иначе. Проходил месяц, а казалось, целых полгода, и что интересно – его перестало тянуть домой.
С Тони все проще, у него дома целый выводок братьев и сестер, и он не раз признавался, что рад своей свободе. А Джим был единственным сыночком у мамы.
Тони Тайлер в очередной раз вычерпал из лодки воду и, поправив на коленях автомат, спросил:
– Сэр, а когда приедет капитан Васнецов?
– Тебе не хватает работы?
– Мне хватает, сэр, – поспешил заверить Тони, – просто все говорят: капитан Васнецов – то, капитан Васнецов – се… Вот и хотелось бы на него взглянуть.
– Еще взглянешь и мало не покажется. Времени на раскачку не даст, это вам не я.
«Еще скажи – это вам не капитан Саскел», – ухмыльнулся про себя Джим. Едва они с Тони попали в разведвзвод, капитан в первый же день без раскачки пристроил его в команду, которая в экстренном порядке отправлялась на «отбой». Это означало отбивать попавших в окружение разведчиков.
Через два дня капитан примерно так же удружил Тони.
– А мы готовы к трудностям, – самонадеянно заявил Тони. – Правда, Джим?
– Правда, – подтвердил тот, поглядывая на свой правый сектор. На одной из свесившихся к самой воде веток нашли приют две бурые змеи. Они были большими – не меньше метра каждая, однако яд их был неопасен.
Другое дело, маленькие желтые и зеленые змейки, которых почему-то называли малиновками. Они любили нежиться на широколистых деревьях, а во время дождя висели под листьями, уцепившись за черенки хвостами. Вот и сейчас Джим видел их не менее дюжины – с виду таких миролюбивых, похожих на древесные сережки. Однако бывали случаи, когда после укуса малиновки человек не успевал достать из контейнера «Н-19» – сильнодействующую сыворотку.
Как-то, в самом начале сезона, Джим шел по лесу с Шульцем, и оборвавшаяся лиана стряхнула на разведчиков десятка два малиновок. Шульц тогда сказал изменившимся голосом:
– Не дыши.
И они стояли минут десять, пока эти твари не расползлись. К счастью, малиновок в лесу было немного, а их родственницы, змеи-листвянки, оставляли укушенным куда больше шансов.
– Сэр, неужели капитан Васнецов может свалить Шульца? – не успокаивался Тони.
– Запросто.
– А вас?
– Запросто.
– Он что, такой сильный? Неужели здоровее вас, сэр?
– Нет, не здоровее. Даже ниже ростом. И тебя, кстати, тоже. Внешне он выглядят примерно как Симмонс.
– А почему нас не учили драться сразу? – спросил Джим. – Как только мы приехали?
– А какой смысл? Специалист не будет тратить время на стажера, которого, возможно, скоро убьют. Вот когда остаются самые выносливые, самые удачливые, их можно учить дальше.
– Какой-то нехороший подход, – сказал Тони, вспомнив тех, с кем он был в учебке и кого теперь уже не было.
– Плохой или хороший, но это закон войны. И ему необходимо следовать, признаешь ты его или нет.
Тайлер ничего больше не сказал и принялся вычерпывать из лодки воду.
Они обогнали мертвую змею, которую обгладывала стайка рыбок-канипонов.
Сидевший на носу Джим проводил эту компанию равнодушным взглядом. Теперь он думал о капитане Васнецове, который переезжал с базы на базу, как какой-нибудь знаменитый артист на гастролях. Новеньких он учил, ветеранов – тестировал. Особенно доставалось разведчикам. Считалось, что они должны находиться в самой лучшей форме и одерживать верх над мятежниками.
Один из разведчиков, Госкойн, по секрету сообщил, что даже капитану Саскелу инструктор Васнецов не делал скидок и командир взвода ходил с фингалами.
Оставалось надеяться, что к молодым солдатам Васнецов отнесется с пониманием.
5
Когда они вернулись на базу, дождь порядком окреп. Впрочем, скопившаяся за ночь вода уже вытекла и неглубокого ручейка еще не хватало, чтобы подплыть к воротам на «казуаре». Пришлось выйти из лодки раньше и волоком втащить ее на территорию базы.
Возле строения Девятнадцать в просторном дождевике разведчиков ожидал капитан Саскел.
– Ну что? – спросил он, поглядывая на промокших насквозь бойцов.
– Вот, – сказал Рихман и подал клочок упаковки.
Капитан помял в руках этот трофей и покачал головой.
– Это от горного оборудования, мы такие и раньше находили.
– Так точно, сэр, – подтвердил Рихман, снимая с лодки водомет и панель питания.
– Если они получили целую кучу алмазов, значит, теперь перевооружаются. Причем не так, как обычно – пулеметики, новые безоткатные орудия… Сюрприз нас ожидает. Неприятный сюрприз. Ладно, затаскивайте лодку, завтрак скоро.
Рихман поднялся по ступеням, за ним проследовали Тони и Джим, волоча отяжелевший «казуар». Лодку они положили в коридоре, автоматы оставили в арсенальной комнате, потом переоделись в сухое.
Приятели испытали настоящее блаженство, когда улеглись на кровати поверх покрывал – в сухой одежде и, самое главное, – в сухих носках.
А за окном, словно спортивный автомобиль, разгонялся ливень.
– Я вот что думаю, – сказал Тони. – Тогда во время штурма форта…
– Ну?
– Ты видел, что случилось с Томом Морганом?
– Нет, не помню. Я ничего не соображал тогда, стрелял как заведенный. Менял магазины и снова стрелял… Помню, ты мне что-то орал. В общем, я был как отшибленный.
– Я тоже, – со вздохом произнес Тони. – Это от нервов. Я вот что подумал: если ни ты, ни я не помним, что Моргана убило, так, может, он живой остался?
– Ты знаешь, я о нем меньше всего думал, – признался Джек, глядя, как Госкойн выполняет возле кровати приседания. – Ну, то есть, иногда вспоминал, как в учебке вместе были, то да се… Но возвращаться к штурму не хочется…
Джим замолчал и невольно стал вспоминать. Их вместе с новичками из других подразделений собрали в одну смену и под командованием двух ветеранов отправили на Четвертый опорный.
Том Морган поехал тоже. Вместе они были в учебке, вместе в команде новобранцев, приехали с капитаном Саскелом по адресу – планета Ниланд, материк Тортуга, Двадцать Четвертая база.
Морган был самым малорослым и тщедушным, однако в учебке очень любил поговорить о патриотизме, воинском долге и работе для настоящих мужчин. Оказавшись на настоящей службе и побывав в фортах под обстрелами мятежников, он заметно скис. Жаловался при встрече, что не годится для военной службы, и опасался от страха сойти с ума.
К тому времени у Джима и Тони было в активе по одной боевой операции, хотя желание все бросить и сбежать у них сохранялось довольно долго. Уверенность пришла позже, когда они походили по джунглям, сначала с инструкторами, а потом и самостоятельно. Пережили шпионско-любовную историю с дикаркой, испытали на себе ядовитые укусы и научились пользоваться противоядиями.
Поэтому дежурства на Четвертом опорном они не боялись и воспринимали его как какую-то повинность – прихоть начальства. Все знали, что разведчики ездят на смены только в исключительных случаях, когда нужна их помощь, однако капитан Саскел и сержант Рихман считали, что молодым разведчикам полезно узнать не только, как ходить по лесу и прятаться в болоте, но и что такое обстрел двухдюймовыми снарядами, которые били по стенам форта словно гигантские молоты.
Сам форт был хорошо вооружен. Его автоматический миномет наводился компьютером и был в состоянии выкашивать в джунглях целые поляны, а система залпового огня который год стояла без дела, поскольку еще ни разу не возникала ситуация, требующая применения оружия такого масштаба.
На следующий день, после того как новая команда заступила на смену, техническая разведка базы сообщила о передвижении в джунглях больших сил противника. Как сказал сержант Рихман – подозрительно засуетились. Поскольку «суетились» они в районах всех четырех опорных пунктов, точно определить цель их удара было трудно, поэтому ждали, когда враг проявит себя.
Ждали нападения и на Четвертом опорном.
Джим дважды выходил на разведку. Первый раз он напоролся на каких-то диверсантов, и после короткого боя его напарник, солдат-строевик, был ранен осколком гранаты в ногу. Свои вовремя прикрыли минометом, и Джиму с раненым товарищем удалось легко уйти и вернуться в форт.
Поскольку ситуация накалялась, на другой день снова пришлось выходить в джунгли. Тони хотел пойти вместо Джима, однако в бункере он был полезен как хороший стрелок. Ему первому удалось поразить со станкового пулемета два вражеских скутера. До этого они совершенно свободно плавали по озеру Лошадиная Голова, на берегу которого стоял форт.
Во второй раз в разведку с Джимом напросился Том Морган. Он признался, что очень боится джунглей, и надеялся, что если сходит в лес, то избавится от этих страхов. Джим ничего не имел против. Они сделали полукруг вдоль зоны безопасности форта, и все выглядело спокойно, однако Джима не покидало ощущение, что опасность рядом. Несмотря на это неприятное предчувствие, разведчики без проблем вернулись в форт, а вот потом с Морганом стало твориться что-то невероятное. Он посидел в уголке с четверть часа, потом поднялся и отключил минные заграждения, а затем разбил пульт управления об пол.
Все произошло так быстро, что никто ничего не успел предпринять, а потом – началось. Противник двинулся к форту тремя колоннами с трех сторон. Мятежники бежали по полям с трехуровневым минированием, однако их не разрывало в клочья, заряды были отключены.
Миномет оказался неэффективным. Специальный ограничитель не позволял ему вести огонь ни по минным заграждениям, ни по территории форта, а враги уже карабкались по лестницам и сыпались с ограждений как горох.
Форт стоял на возвышенности и имел толстые стены. Бойцы держали круговую оборону и дрались до последнего, несмотря на то что это были еще молодые солдаты. Они могли продержаться и дольше, однако противник бил по бойницам из безоткатных орудий. Снаряды залетали внутрь и рвались со страшным грохотом, рассыпая осколки и оглушая защитников форта.
Скоро остались лишь Джим и Тони. Они бы тоже погибли, если бы не догадались использовать запас сигнальных дымовых шашек. Приятели разбросали их не менее двух сотен и под покровом дымной пелены ускользнули к причалу, где и просидели до прибытия группы «отбоя».
Тем не менее спасти форт не удалось, и его взорвали практически на глазах разведчиков.
– Тома, наверное, взорвали вместе с фортом, – сказал Джим.
– Думаешь, пленных не брали?
– А кого там брать? Когда мы убегали, они уже гранаты в бункер бросали. Если кто и оставался живой, порвало в куски.
– Ладно, – сказал Тони и, поднявшись, хлопнул Джима по животу.
– Ой! Ты с ума сошел!
– Вставай. На завтрак пора.
– Промокнем.
– И ты из-за этого откажешься от завтрака?
– Лежите, парни. Я вам бутербродов принесу, – предложил Шульц. Он был почти вдвое старше обоих стажеров и часто выводил их в джунгли, обучая разным фокусам. Именно он принимал у Джима с Тони зачет по метанию гранат с отскоком от одного и даже двух деревьев. Случалось, что в лесу, в плотном бою среди чащи, это помогало поразить противника там, где он чувствовал себя в безопасности.
Шульц внимательно приглядывал за молодыми разведчиками и полагал, что со временем из них выйдут хорошие солдаты, однако он намеренно играл роль сурового старшего товарища и единственный из всего взвода по-прежнему называл их стажерами.
– Лежите, ребята, отдыхайте. Я принесу вам бутерброды с рыбой.
– С рыбой? – скривился Джим. – Нет уж, лучше я немного промокну. Как говорится, завтрак съешь сам.
– Завтрак съешь сам, обед раздели с марципанами, а ужин отдай мятежникам, – подвел итог Госкойн. Еще недавно он валялся с ранением в санчасти, однако сбежал оттуда еще до дождей. Теперь он каждый день занимался зарядкой, надеясь прийти в форму и ходить на задания, когда выглянет солнце. Поскольку спортивная площадка была залита водой, Госкойн день за днем поднимался и спускался по единственной лестнице, которая вела на второй этаж – там располагалась жилая комната, она же кабинет капитана Саскела.
Саскел ругался, говоря, что своими тренировками Госкойн сотрет ему на лестнице все ступени, однако выздоравливающий не обращал на это внимания и продолжал курс реабилитации.
– Кто идет на завтрак? – громко спросил вошедший в помещение Рихман.
– Все идут! – за всех ответил Краузе, и разведчики стали собираться. Ливень на улице уже просто ревел, поэтому бойцы надевали поверх ботинок тонкие прорезиненные бахилы от костюма химизоляции, а сверху плотные плащи.
Только когда все были готовы, сержант повел взвод к выходу.
6
Дождь обрушился на них водопадом. Он молотил по головам и плечам, заставляя пригибаться. Мимо проносился бешеный поток, пока еще неглубокий – по щиколотку. Вода кипела и пузырилась, однако была чистой, словно в горной речке. Все, что могло ее запачкать, было смыто давным-давно.
Разведчики колонной двинулись в сторону столовой, по привычке ступая след в след. В такой дождь на территории базы перемещались только группами, чтобы помочь, если кто-то вдруг упадет и его потащит течением. Когда глубина потока поднималась до колен, он становился опасен и мог расшибить человека о стену. Раньше, когда еще не знали, чего ожидать от местной погоды, были случаи утопления.
Если возникала необходимость добраться до какого-то из строений ближе к вечеру, когда глубина потока достигала метра, приходилось осуществлять целую операцию, в которой участвовали несколько человек с веревками.
Иногда заводились разговоры о строительстве на базе галерей, чтобы безбоязненно ходить по ним во время дождливого сезона, однако всякий раз военные чиновники в Антвердене не находили на это денег. И Саскел сказал своим солдатам – забудьте, это только пустопорожние разговоры.
По мнению Джима и Тони, завтрак был хороший. Оба они происходили из небогатых семей, поэтому имели привычку по утрам есть каши – а их выбор был огромен.
Повара на базе считались такими же героями, как и солдаты, и могли приготовить какие угодно блюда. Они не упускали ни одного пожелания тех, кого кормили, и, если кому-то нравилось поострее, – делали поострее. Другому посильнее поджаривали, а третьему клали побольше сахара. В своем стремлении учесть даже мало-мальские и, возможно, надуманные требования солдат, они переходили все разумные пределы.
За это население базы обожало своих поваров, устраивало им шумные дни рождения, а шеф-повару Сэму Дорфману, вольнонаемному из Антвердена, разведчики притаскивали из леса насекомых, из которых он собирал большую и серьезную коллекцию. Собиравший бабочек Док считал Дорфмана почти равным себе.
После завтрака разведчики с теми же предосторожностями все вместе вернулись в строение Девятнадцать, где их поджидал капитан Саскел. Он получил свежую метеосводку, в которой сообщалось, что до конца сезона дождей осталось семь-восемь дней.
– Хорошо бы, сэр, – сказал Госкойн. – А то уже надоело в этом склепе мариноваться.
– А я бы в футбол поиграл, – задумчиво произнес Шульц. – С этими дождями совсем зачахнуть можно.
От нечего делать все снова разлеглись по кроватям. Несколько человек поднялись к капитану, чтобы посмотреть один из тех фильмов, которые уже видели. Запас свежих вышел давно, ведь во время дождей никакой связи с внешним миром у базы не было.
– Эх, как же тепло было у нас в Галлиополисе, – сказал Тони.
– Помню. Жара, пыль. А еще биржа труда, – отозвался Джим и вздохнул.
– Да, ты прав, полный набор. Не оценило нас общество, не оценило, а мы вон какие стали…
