скачать книгу бесплатно
– Но ведь… звукоизоляция.
– Да, сэр, звукоизоляция, – подтвердила стройная Зельда и поставила кофе на стол. – Только нужно хоть изредка выключать селектор, а то в приемной перед посетителями неудобно…
Забрав холодный кофе, секретарша вышла, как всегда вызывающе повиливая бедрами.
Когда она захлопнула дверь, Билл по привычке хотел произнести вслух пару «тепленьких» о походке Зельды и ее ягодицах, но тут же зажал себе рот обеими руками. Селектор был все еще включен.
Харченко осторожно потянулся пальцем к кнопке и нервно надавил. Селектор мигнул лампочкой и вроде бы отключился, однако определенно ничего сказать было нельзя. Это была новая модель с элементами интеллекта и функцией РАМН. Что такое РАМН, Харченко не знал, но подозревал, что какая-нибудь гадость.
Решив не рисковать, он встал с кресла и выдернул из селектора провод питания.
Только после этого Билл снова вернулся к своим бумагам.
Итак, выходило следующее. Четыре робота металлических «скаут» по двенадцать миллионов кредитов за штуку, да еще двадцать танков по шестьсот семьдесят тысяч за коробочку, да еще пехота разная на сумму около двадцати миллионов одних только посмертных пенсий и страховок, а еще реклама… Точнее, обоснование исчезновения – партизаны и все такое. Нужно же еще что-то подать на телевидение, в газеты, в сеть «Спейснет», в конце концов. Опять же платить журналистам, а эта сволочь по нынешним временам очень вздорожала. Очень…
– Ладно, – произнес вслух Харченко. – Округлим все до девяноста миллионов. Или нет, лучше до ста – мне же тоже чего-то кушать надо, – добавил он уже тише.
От мысли, что появится возможность взять «еще немного», Биллу стало существенно лучше.
– Ха-ра-шо! – раскатисто произнес он. – Подведем итоги.
И стал быстро подсчитывать выручку от продажи уже добытых артефактов. Получалось полтора миллиарда кредитов.
– Итого в прибыли значится миллиард четыреста миллионов, а потери меньше семи процентов!
Это были отличные показатели, и, несмотря на пропажу разведывательного отряда, Билла ждало поощрение.
– Тара-ра-ра, ра-ра, тырым-тым-тым! – начал напевать он и, выйдя из-за стола, принялся пританцовывать.
На заключительном аккорде, когда Харченко выкрикнул финальное «тыц-тыц-тырыц!», дверь снова открылась.
– Сэр, – произнесла Зельда, – гроссадмирал Петен не может к вам прозвониться…
– Да?
– Да, – сказала стройная Зельда и добавила почти умоляюще: – И, пожалуйста, выключите селектор, перед посетителями неловко.
– Так что же я выключил вместо селектора?
– Наверное, телефон.
21
Из-за отключенного телефона Билл Харченко опоздал на совещание к гроссадмиралу, поэтому был вынужден занять ближайшее свободное место.
По мнению Билла, столь далекое расположение от гроссадмирала не соответствовало его рангу, однако он опоздал, а Петен этого не переносил. Он был настоящим воякой от лысеющей макушки до пяток, а нестроевого Харченко терпел только потому, что тот хорошо управлялся с финансами.
– Адмирал Локарт, что вы думаете о происшедшем? – произнес Петен после долгого молчания и всестороннего осмысливания ситуации.
– Сказать могу только одно, сэр: авиация и космические силы постоянно держали отряд под контролем, а затем он просто исчез… При более подробной расшифровке записей следящей аппаратуры стало видно, как колонна вошла в некое туманное облако. Химический анализ взятого на месте воздуха ничего не дал. И магнитные составляющие тоже в норме. Можно сказать, что отряд исчез бесследно.
– Профессор Кенвуд, ваши комментарии.
Профессор Кенвуд, ведавший изучением этого феномена и знавший о нем больше других, неопределенно пожал плечами:
– Все, что можно сказать достоверно, так это то, что пропадают только те люди, которые участвуют в э-э… разработках древних захоронений.
– То есть вы хотите сказать, что это дело рук каких-то духов и мертвецов?
По тону гроссадмирала нельзя было понять, спрашивает ли он серьезно или желает зло посмеяться.
– Совсем не обязательно, сэр. Мстить за осквернение могил могут и живые.
– Отлично, профессор. – Петен оскалил зубы в недоброй улыбке. – Просто отлично. Вы столько времени изучали этот вопрос, истратили кучу денег и не можете теперь выдать хотя бы пару подходящих версий! Если есть эти самые живые, то скажите нам, где они находятся. Мне нужно их точное местонахождение, чтобы мы могли послать туда эскадру или, если нужно, десять эскадр… Мы больше не можем мириться с тем, что у нас неизвестно куда проваливаются целые полки!
– Не у нас одних такие потери, сэр, – обронил профессор. Он уже переборол свою робость и теперь четко выговаривал каждое слово.
– То есть?
– Точно таким же образом пропадают охотники за артефактами и в других мирах.
– Они вам что, телеграммы шлют? – спросил заместитель Петена генерал Вольф. Все военные сдержанно засмеялись.
Однако Кенвуда это не смутило:
– Из свидетельств солдат, ведших на Конфине ночной бой с неприятелем, следует, что противник двигался походной колонной и только потом, в спешке, стал разворачиваться в боевые порядки. Это и определило исход боя. Силы полковника Вильямса были готовы к нападению, а ночные визитеры – нет. Стало быть, они двигались себе преспокойно в каком-то другом мире, но затем внезапно были перенесены на Конфин. И не просто перенесены, а брошены на другую военизированную группу. Такая вот своего рода защита пирамид, когда одни грабители воюют с другими.
Кенвуд замолчал. Молчал и гроссадмирал Петен. И все остальные тоже. Профессор говорил вещи логичные, но неудобоваримые. Государству требовались новые артефакты, а получаемые от них сверхприбыли перевешивали любые, даже самые разумные аргументы.
– С этим ночным боем еще не все выяснено, – миролюбиво заметил Петен. – Возможно, они базировались на Конфине, а потом… – Петен замолчал, встретившись глазами с профессором Кенвудом. – В общем, нести эту чушь в качестве политического обоснования я вовсе не собираюсь. Здесь собрались люди сведущие и, смею заметить, преданные долгу.
Гроссадмирал покосился на пухлую фигуру Харченко, и тот, поняв это как приглашение, привстал.
– Как раз сейчас наш финансовый гений сделает подробное сообщение, – добавил Петен, вместив в слово «гений» все свое презрение к гражданским лицам. Людям, по мнению гроссадмирала, абсолютно никчемным.
Получив таким образом отмашку, Билл поднялся из-за стола и, чувствуя свою правоту и значимость, начал:
– Джентльмены, не буду задерживаться на этическом аспекте состояния дел и отражу только их финансовую составляющую…
Петен поморщился, и Харченко это заметил.
– Учитывая потери четырех роботов «скаут», двадцати танков «КХ», а также предстоящие выплаты страховок и пенсий родственникам пропавших солдат, наши убытки составляют сто миллионов кредитов. Сюда же входят и затраты на агентские соглашения с телекомпаниями и свободными журналистами… – Харченко сделал паузу, приосанился и продолжил: – Но, господа, существуют и приятные моменты. Добытые на момент пропажи отряда артефакты уже удалось продать с прибылью, в пятнадцать раз превышающей наши убытки… Ни одна финансовая операция не может приносить таких доходов, и мое мнение – нужно посылать дополнительные войска и продолжать добычу.
– Хорошо, мистер Харченко. И спасибо вам за ваше мнение. Кто-нибудь еще желает высказаться? – Петен обвел взглядом всех присутствующих. Никто не смотрел гроссадмиралу в глаза. Артефакты приносили бешеные деньги, и о судьбе пропавших солдат рассуждать никому не хотелось. – Ну что ж, так я и думал. Полковник Барнаби?
– Слушаю, сэр, – вскочил из-за стола названный офицер.
– На вас ложится обязанность информационного сопровождения наших дальнейших действий. Не нужно, чтобы досадные недоразумения становились легкой добычей для журналистов. Пусть лучше пишут о цивилизованном освоении периферийных миров.
– Есть, сэр.
22
Ночь прошла без приключений. Лишь два раза «скауты» стреляли куда-то в темноту, ориентируясь только на показания собственных приборов.
Солдаты спали тревожным сном в полном обмундировании и в любой момент были готовы отразить нападение.
Жаку Монро заснуть не удалось, он только проваливался время от времени в легкую дрему и видел непонятные картины, бывшие не то воспоминаниями о будущем, не то кошмарными снами.
Когда небо начало светлеть, снова забеспокоились «скауты». Жак услышал их тяжелые шаги и жужжание приводов.
Вскоре заработала рация полковника Вильямса, который лежал рядом с Жаком на солдатском спальном мешке.
– Слушаю, – услышал Жак его глухой голос.
– Это Хафин, сэр. Недалеко от городской черты заметны какие-то перемещения.
– Войска? – В голосе полковника сквозило отчаяние.
– Не похоже, сэр. Какие-то повозки и вьючные животные. В принципе мы можем достать их ракетами.
– Лучше пока этого не делать. Если они не будут активизироваться, подождем до рассвета.
Закончив разговор с Саломеей, полковник вздохнул и тяжело поднялся.
– Ты спишь, Монро? – спросил он.
– Нет, сэр. Не сплю, и уже не хочется.
– Тогда поднимайся, твоя девчонка сообщила, что возле города какое-то движение.
Жак никак не отреагировал на упоминание о «девчонке» и, выпростав руку из спальника, достал из нагрудного кармана гигиеническую жвачку. Он положил ее в рот и начал старательно пережевывать.
– У тебя перечная мята? – спросил Вильямс.
– Да.
– Давай махнемся на малиновую. Мятная сильнее освежает.
– Да ладно, сэр, берите так. У меня еще есть, – расщедрился Жак.
Когда рот наполнился обжигающей свежестью, он решительно расстегнул мешок и выбрался наружу. Затянув ослабленные на ночь доспехи, взял винтовку и, смахнув с нее осевшую влагу, забросил на плечо. Затем поднял шлем и, выгнав из него какую-то букашку, осторожно надел на голову.
За ночь все отсырело. И внутренняя подкладка шлема, и одежда. Ощущения были преотвратительные.
Жак сделал несколько приседаний вместе с оружием, и это его взбодрило.
Вскоре сами, без команды, стали подниматься и солдаты. Они тихо переговаривались, а некоторым медик Бакстер уже менял повязки.
Маленький лагерь, ощетинившийся башнями двенадцати зарытых танков, постепенно просыпался.
Капралы Касагава и Ландсбергис срочно налаживали военный уклад, и вскоре на переносных спиртовках уже разогревался кофе. Воду для него удалось собрать с травы, которая пригибалась под тяжестью осевшей за ночь росы.
Медик Бакстер бросил в кастрюльку незнакомую таблетку, и на этом вся дезинфекция была закончена.
С одного раза кофе всем не хватило, пришлось греть вторую порцию. К ней как раз подоспели Бони и Саломея, которых сменили Грэй и Фэйт.
– Привет, девушки, как настроение? – спросил пилотов Вильямс и лично подал им пластиковые стаканчики с душистым горячим напитком.
– Пока непонятно, сэр, – первой ответила Бони. – Слишком уж сыро. Начиная от воротника и до самых потаенных мест.
Услышав остроту Бони, все вокруг рассмеялись.
– А ты чего молчишь, Саломея? – спросил полковник.
– У нее, наверное, сухо, – сказал кто-то из солдат и тут же спрятался за спины товарищей.
– Это кто такой разговорчивый? – строго спросила Саломея, однако никто не признался. Бойцы снова засмеялись, и даже полковник заулыбался. В данной ситуации этот солдатский смех дорогого стоил.
– У нас все тихо, сэр. В кустарнике никого не обнаружили… – заговорила рация Вильямса.
– Хорошо, можете возвращаться, – ответил полковник.
– Кто это? – спросила Бони.
– Лейтенант Монро. Я разрешил ему подключить свою рацию и отправил вон к тем зарослям, слева. Необходимо было их проверить.
– Подумать только, у Монро рация, – сокрушенно покачала головой Бони и покосилась на Саломею. – Ой, что теперь в эфире начнется…
Саломея не ответила. Она молча пила свой кофе, а затем повернулась к Вильямсу, почувствовав, что он мучается неопределенностью.
– Спрашивайте, сэр, – сказала она.
– Что ты там видела?
– Не знаю, сэр. Какие-то люди, но на пехотинцев, с которыми мы имели дело, они совсем не похожи. Всего я насчитала пять повозок и рядом с ними человек сто.
– Сто – это немного.
В это время на запах кофе вышел главный танкист – капитан Фарнбро. Его люди завтракали возле своих танков, настороженно поглядывая в ту сторону, куда были направлены ракеты их грозных машин.
Фарнбро тоже дали кофе, и он блаженно вдохнул его аромат.
– Какие у нас планы, сэр? – спросил капитан.
Ответить ему не успели. Рация полковника приняла сообщение от Грэя:
– Сэр, в нашу сторону движется какая-то повозка!
