скачать книгу бесплатно
Дорога в Амбейр
Алекс Орлов
Тени войны #3
Бывший боец морского спецназа Браен Клэнси подсел на наркотики. Болезнь слишком запущена, и выхода нет, но дорогостоящее лечение неожиданно оплачивает босс местной мафии. Что он хочет за это от Клэнси? Пустяк – чтобы тот доставил по адресу диск с ценной информацией. Браен не сразу понимает, что это ловушка: он нужен мафии в качестве раба.
Что теперь делать, куда бежать? Разве что на войну.
Алекс Орлов
Дорога в Амбейр
1
Мутный свет еле различимым пятном проникал сквозь прикрытые веки и миллиметр за миллиметром отвоевывал сознание из объятий липкого сна. Вскоре в помощь ему присоединились звуки, проникающие через неприкрытые створки единственного окна.
Открыть глаза было очень трудно, но доносящиеся с улицы голоса доказывали Браену Клэнси, что он еще жив.
Осознание этого факта не огорчило и не обрадовало его. Это позже, когда он полностью вернется в мир реальности, наркотическая ломка снова сомкнет на его измученном теле свои челюсти. А пока все еще продолжалось тупое забытье, ненадолго прерываемое краткими всполохами сознания.
Дом, в котором находилось временное прибежище Браена, стоял на самом краю пустыря, протянувшегося от старой набережной с разбитой мостовой до границы между районами Лидс и Бидстун.
Пустырь появился недавно. После того, как муниципалитет Пиканерры согласился с планом инвесторов о сносе трущоб Бидстуна и постройки на их месте делового комплекса.
Среди полуразвалившихся домов, где ютились только бродяги и наркоманы, появились строительные машины, которые легко, без видимых усилий развалили, перемололи и разровняли несколько десятков домов. И теперь на этом месте была пустота, и даже уличные собаки, столующиеся у мусорных баков, не решались выбегать на пустырь, не успев привыкнуть к резкому изменению привычного мира трущоб.
По пятикилометровому участку неухоженной дороги, ведущей от центра Пиканерры в сторону реки, двигалась карета медпомощи.
Машина ехала неуверенно, осторожно объезжая остовы сожженных автомобилей, брошенных посреди дороги, словно остатки вражеской армии. На белоснежных лакированных бортах кареты красовалась надпись: «Экстремальная клиника Лаваля». Это было уважаемое заведение, услуги которого были доступны только людям с высокими доходами.
Доктор Лаваль разбогател и построил свою клинику, помогая богатым алкоголикам, наркоманам и маньякам избавиться от своих пагубных пристрастий, естественно, в условиях полной анонимности.
Своими успехами клиника снискала себе славу «последней инстанции». Если доктор Лаваль отказывал в помощи, пациенту оставалось наложить на себя руки. Так зачастую и происходило на самом деле.
Бесконечно путаясь в полустершихся названиях улиц и номерах домов, шофер наконец остановил машину около нужного ему дома. Три человека в белых халатах выбрались из машины и, прихватив с собой носилки, вошли в пропахший фекалиями подъезд.
На втором этаже они обнаружили приоткрытую дверь квартиры, которую искали. Войдя внутрь, санитары увидели в жилище такое запустение, как будто там жили кошки.
– Ну и вонь… – покачал головой один из вошедших. – Пойди, Эрик, посмотри в другой комнате, может, он там валяется…
Эрик, зажимая пальцами нос и перешагивая через кучи грязных тряпок, проследовал в следующее помещение. Через какое-то время послышался его голос:
– Джок, Саймон! Идите сюда, вот он, субчик… Похоже, парень капитально обделался, – добавил Эрик, когда двое его коллег вошли в комнату.
– Ты проверь, он не холодный? – посоветовал Эрику Саймон.
– Да нет. Только что у него нога дергалась.
– Тогда вколите ему субинтал, чтобы не умер по дороге, и поехали. У нас до обеда еще два вызова, – распорядился Джок, который был здесь старшим.
Лежащего человека перевернули на спину. Саймон закатал ему рукав полуистлевшей рубашки.
– О, Джок, у него все вены «клевером» засушены… – пожаловался он старшему.
– Ничего, коли в сонную артерию… А ну, нет, постой!.. – внезапно остановил он Саймона. – Тот ли это парень, ребята?
– А мы почем знаем? – отозвался Эрик. – Тебе должны были дать фотографию…
– Дать-то дали, – согласился Джок, доставая фотографию, – только ему здесь лет семнадцать, не больше.
– Ну-ка покажи. – Эрик взял фотографию и, внимательно приглядываясь, стал искать сходство изображения с изможденным лицом лежащего на полу человека. – Разве сейчас поймешь, – и он озадаченно поскреб затылок, – после месяца такой жизни сам себя в зеркале не узнаешь, но… кажется…
– Что такое?
– Да вот. Уши не те…
– Не те, – согласился Джок, – Саймон, поищи еще какое-нибудь помещение. Может, кухня есть или ванная.
Саймон начал осмотр квартиры заново и вскоре обнаружил еще одну комнату, которую поначалу они приняли за чулан. Здесь, среди голых стен, прикрытых отваливающимися обоями, стояла старая металлическая кровать, на голой сетке которой лежало человеческое тело.
Руки и ноги бедняги были обнажены и выглядели не лучше, чем у мумии, пролежавшей в гробнице две тысячи лет.
– Нашел еще одного! – известил своих коллег Саймон.
Они тотчас явились и принялись сравнивать уши.
– Кажется, он, а, Эрик? – высказался Джок.
– Вроде как он, шеф… По крайней мере уши его.
– А если мы ему экспресс-анализ крови проведем, а, Джок? – предложил Саймон. – Так хоть какая-то гарантия будет.
– Какой анализ, Саймон? Посмотри на него – это уже труп. Чудо, что сердце еще бьется. Посмотри на цвет кожи. Этот клиент сидит на «желтухе» не менее трех месяцев… После такого срока экспресс-анализ ничего не покажет. Ладно, ребята, давайте его на носилки, и выбираемся из этой помойки. Хотя, если бы это зависело от меня, я бы оставил его здесь – уж больно плохо выглядит.
– Да какое нам дело, Джок, – заговорил Эрик, помогая Саймону перекладывать невесомое тело на носилки, – если его родственники раскошелились подлечить его перед смертью, значит, у нас есть возможность заработать…
– Это точно… – согласился с ним Саймон, вкалывая пациенту дозу субинтала…
2
Многометровая глубина, на которой располагался бокс с регенерационной аппаратурой, защищала от вибраций и шума, чем создавала практически идеальные условия для восстановительных процессов и приживления трансплантированных тканей.
Среди приглушенного света специальных рассеивающих светильников, словно призраки, плавно передвигались сотрудники клиники Лаваля.
Вдоль длинных коридоров восстановительного бокса стояли емкости из прозрачного пластика, где плавали тела пациентов. Они находились в специальном питательном растворе, своим составом имитирующем кровь.
Дозаторы, расположенные в этом же аквариуме, следили за концентрацией составляющих этого бульона и по мере необходимости добавляли в него требуемые компоненты. Не переставая жужжали миниатюрные насосы, перегонявшие раствор через фильтры и кислородные мембраны.
Возле одного из аквариумов стояли двое сотрудников клиники в легких изоляционных скафандрах.
Некоторое время они молча наблюдали за пациентом, который выглядел как жертва маньяка-потрошителя.
Печень, селезенка, почки и все остальные органы, удерживаемые только сетью кровеносных сосудов, плавали в растворе совершенно самостоятельно.
– Ну, Гейтс, – заговорил один из наблюдавших, – что вы думаете по поводу этого… э… Браена Клэнси? – прочитал он на табличке.
– Тяжелый случай, сэр. Трехмесячное введение токсикорефлектативных веществ превратили этого пациента в живой труп. Не умер он только благодаря ранее вживленному нейроканалу асомеры.
– Опять клиент подпольного кабинета? – поинтересовался доктор Лаваль, а это был именно он.
– Нет, сэр. На этот раз все законно. Военная программа «Хамелеон».
– Он военнослужащий?
– Бывший. Нам удалось найти его медицинскую карту в банке Военно-медицинского управления. Он был уволен из спецподразделения «Барракуда» как не прошедший медкомиссию. Получил полное пенсионное содержание, но…
– Проблемы с криминальной полицией?
– Да, сэр…
– Это не наше дело, Гейтс. Его родственник заплатил за лечение, и мы будем его лечить. А полиции платят за его поимку, вот пусть она его и ловит. Будет совсем скверно, если мы начнем помогать полиции ловить преступников, а она нам – лечить наших пациентов.
– Совершенно с вами согласен, сэр… – поддержал начальника Гейтс.
– Итак, каковы его шансы?
– Шансы у него есть, но для этого необходимо, во-первых, удалить имплантированный нейроканал, а во-вторых, восстановить печень. У него поражение тридцати восьми процентов без возможности регенерации. Можно, я полагаю, сделать восстановительное самозамещение…
– Это исключено, у его родственников нет таких денег. Проведем обычную подшивку из тканей свиньи Штейнера, а потом отправьте его на психокоррекцию. Это все, что мы можем для него сделать.
Спустя три недели после этого разговора Браен Клэнси в сопровождении санитара вошел в просторный кабинет, выходящий окнами на залитую светом зеленую лужайку.
– Присаживайтесь, мистер Клэнси, – предложил вышедший ему навстречу человек. – А вы можете идти, – сказал он санитару.
Браен сел в предложенное кресло и тупо уставился в стену перед собой. Хозяин кабинета занял кресло напротив пациента и с минуту наблюдал его состояние.
– Моя фамилия Буре, мистер Клэнси, я ваш психотерапевт… Доктор Гейтс сказал мне, что у вас проблемы психического плана. Вы сами признаете это?
Браен с трудом оторвал взгляд от стены и перевел его на говорящего.
– Если доктор сказал, наверное, так оно и есть… – проговорил он с совершенно безжизненной интонацией.
– Как чувствуете себя, мистер Клэнси, ничего не болит, ведь вам провели несколько операций?
– Благодарю вас… Как будто ничего не болит…
– Хорошо… А как насчет наркотиков? Нет ли у вас желания принять какие-нибудь препараты?
– Нет, доктор… У меня нет никаких желаний…
– Это, конечно, не очень хорошо, мистер Клэнси, но я думаю, что сумею вам помочь. Пожалуйста, пересядьте вот в это кресло, за ширму, и мы начнем первый сеанс…
3
Бутылочного цвета «Менуэт-Альфа» уже ожидал Браена возле ворот клиники. Шофер в форменной фуражке скучал, облокотясь на капот машины, но сразу пошел навстречу молодому человеку, едва тот показался из ворот.
– Вы мистер Клэнси?
– Да, это я…
– Меня послал ваш дядя и приказал, чтобы я доставил вас прямо к нему.
– К нему домой? – уточнил Браен.
– Нет, в контору…
– В контору так в контору, – смиренно произнес пассажир и устроился на широком заднем сиденье автомобиля.
Мотор «Менуэта» тихонько заворчал, и внешне неуклюжий автомобиль начал свой стремительный разбег.
Серпантин шоссейных развязок полетел навстречу мчащейся машине, ярус сменялся за ярусом, и с непривычки от такой бешеной гонки кружилась голова.
– Вам плохо, сэр? – спросил шофер, посмотрев в зеркало заднего вида. – Я могу перейти со скоростного яруса на прогулочный…
– Нет-нет, не нужно. Мне уже лучше. Долго нам еще ехать?
– Минут двадцать, сэр…
Через двадцать минут машина остановилась возле достаточно старого для Пиканерры здания, в котором находилась контора Роджера Самуэля Клэнси, дяди Браена Клэнси по материнской линии.
Дядя Роджер управлял своей единственной теперь фабрикой промышленно-трикотажных изделий. Знавал он времена и получше, когда был хозяином пяти предприятий, но затяжной послевоенный кризис лишил его большей части собственности, и о былой финансовой независимости напоминало только большое здание конторы, построенное в районе, некогда считавшемся самым престижным в городе.
Теперь для конторы хватало нескольких больших комнат на втором этаже, а остальные помещения сдавались в аренду.
– Браен, сынок!.. Как я рад видеть тебя живым и здоровым!.. – Дядя Роджер вышел из-за своего стола и, подойдя к племяннику, крепко его обнял. – Ой, извини, что не угадал с размером одежды. Не думал, что ты так исхудал…
Браен посмотрел в небольшое зеркало на стене кабинета и обнаружил, что одежда действительно сидит на нем несколько мешковато.
– Как дела на фабрике, дядя Роджер? – чтобы хоть что-то сказать, спросил Браен.
– Не так чтобы очень хорошо, сынок, но и не бедствуем. За прошедший год не уволили ни одного рабочего. А у конкурентов закрылось две фабрики…
– Я… хочу поблагодарить вас, дядя… за то, что вы второй раз вытащили меня… Наверное, не стоило…
– Ну, это уж нет… Пока я жив и располагаю какими-то средствами, я не брошу тебя. Я обещал Кэти на ее смертном одре, что позабочусь о тебе. Она для меня была не только сестрой, но и матерью, поскольку отец воспитывал нас один. На ней было все хозяйство и я со своими плохими отметками по математике… – Дядя Роджер тяжело вздохнул. – Смерть твоего отца сильно подкосила ее. Она его безумно любила, а я этого брака не одобрял. Кэти хотела, чтобы ты стал военным, как отец. Поэтому я и отдал тебя в кадеты… Тогда я не думал, что ты пострадаешь в этой мясорубке, и до сих пор считаю себя виноватым.
– Во сколько же обошлось мое теперешнее лечение? – задал вопрос Браен. – Учитывая престиж клиники Лаваля и то, что меня заменили чуть ли не наполовину…
– Я не хочу говорить с тобой на эту тему, Браен, – перебил его дядя. – К тому же доктор Лаваль гарантировал мне, что ты не вернешься к наркотикам…
