Невмешательство и свобода торговли. История максимы Laissez faire et laissez passer

скачать книгу бесплатно

Один знакомый аббата де Лонгуере, от которого д’Аржансон якобы услышал этот рассказ, однажды заявил Кольберу, что для Франции просто безумие иметь столь большие владения в Америке или, тем более, в Ост-Индии. Пусть лучше англичане, которым без них в Европе принадлежит так сказать всего лишь один фут земли, тешат таким образом свое тщеславие, или голландцы. Даже если Франция будет получать все то, что ей потребно с тех территорий, из вторых рук, она от этого не обеднеет, поскольку у себя дома располагает не только всеми необходимыми продуктами питания и видами сырья, но и достаточными средствами, чтобы производить товары для удовольствия и предметы роскоши, которые позднее обеспечат поступление денег в страну. «Кольбер, – говорится в этом рассказе, – сильно разгневался на того, кто позволил себе такую свободу мнения, и не захотел его впредь видеть. Однако разгневаться – не значит ответить!»

Состоялась ли эта встреча во время какого-то собрания или она носила приватный характер, об этом в сообщении ничего не сказано. Однако в заключительной фразе д’Аржансона «разгневаться – не значит ответить» просматривается точка зрения автора максимы «pas trop gouverner» [ «не управлять слишком много»].

Недовольство правительством

Из сказанного выше нам, таким образом, становится понятным, что ни само собрание, сообщение о котором мы отыскали, ни выступление одного из его участников перед Кольбером не являлись для того времени чем-то невероятным. В более поздний период двадцатидвухлетнего правления этого государственного деятеля недовольство правительством в связи с поборами, вызванными непрекращающимися войнами Людовика XIV, достигло точки кипения.

Это обстоятельство подводит нас к вопросу о том, в какой момент времени произошел тот случай, который, хотя и не подтвержден достоверно на основании имеющихся исторических источников, тем не менее, видимо, не может быть подвергнут сомнению.

Два периода в государственной деятельности Кольбера

Неймарк[40 - Neymarck. Colbert et Son temps. T. II. P. 462.] справедливо различает два периода в государственной деятельности Кольбера – период исполненного юношеской энергии взлета в полном согласии со своим королем до начала войны с Голландией (1672) и последующий период упорного отстаивания результатов своего труда в противовес военной политике Людовика XIV и Лувуа. Второй период длился вплоть до самой смерти министра в 1683 г. И только на этот второй период, начало которого можно, по-видимому, датировать 1670 годом, необходимо обратить внимание, поскольку на протяжении первого периода Кольбер работал в достаточно тесном союзе с третьим сословием.

Однако 1670 год был ознаменован угрозами штрафов за отклонения от регламентов, которые явились первопричиной будущих раздоров.

Ян де Витт (1625–1672)

На этот же 1670 год приходится в высшей степени примечательное послание, направленное против торговой политики Кольбера, которое, хотя и пришло из-за рубежа и поначалу, по-видимому, осталось почти неизвестным широкой публике, тем не менее, вне всякого сомнения, по своему содержанию перекликалось с определенными тенденциями внутри страны.

Протест Голландии против французского протекционистского тарифа

Французский таможенный тариф, введенный в действие Кольбером в 1664 г. и по характеру отвечавший принципам свободы торговли, спустя три года был заменен пресловутым протекционистским тарифом 1667 г., который главным образом был направлен против Голландии. Большой ущерб, нанесенный тем самым торговле этой страны, побудил правительство Соединенных провинций (Ян де Витт) подготовить соответствующий протест. 21 октября 1670 г. тогдашний голландский посланник Петер де Гроот, сын известного Гуго Гроция, передал непосредственно королю представление[41 - Знанием этого, насколько мне известно, еще не опубликованного документа я обязан доброте историка господина д-ра Августа фон Гонценбаха из Берна, который также передал мне и другие ценные свидетельства для настоящей работы (см. ниже, с. 44 сн.).], в котором сначала высказывалось сожаление по поводу того, что «торговля, которая является душой человеческого общества (l’?me de la sociеte humaine)», задыхается под тяжестью неподъемных таможенных пошлин, которыми французское правительство в последнее время решило обложить ввозимые из Соединенных провинций продовольствие и другие товары, что имеет своим следствием нарушение взаимного согласия и расположения. В представлении далее говорилось о возможных ответных мерах, с принятием которых было решено, однако, воздержаться, чтобы обратиться к Его Величеству с прошением, исполненным чувствами искренней дружбы, отменить вышеуказанное, «учитывая свойственное Его Величеству великодушие, а также потребности как собственных подданных короля, так и граждан Соединенных провинций, и вернуть торговле ее прежнюю свободу», снизив таможенные сборы до уровня, на котором они находились ко времени заключения в 1662 г. последнего договора.

Теоретическое обоснование

То, что делает этот документ столь необычным, это не само представление как таковое, а прямо-таки теоретическое обоснование прошения, которое выглядит так:

«Очевидно, Сир, что счастье народов главным образом состоит в легкости зарабатывания своего пропитания, поэтому с полным правом можно сказать, что тот, кто живет удобно, одновременно живет счастливо (qui vit commodеment vit heureusement). Так же очевидно, что первым условием этого удобства выступают человеческие труд и производство (le travail et l’industrie de l’homme), вторым – продажа изделий этого труда и третьим – приобретение недостающего за рубежом в обмен на избыток собственных продуктов; очевидно далее, что первое из этих трех условий будет весьма неполным без двух других и что эти два последние, в конечном счете, зависят от торговли, или в гораздо большей мере, что они только и создают торговлю. Из этого следует, что нет ничего более выгодного для того, чтобы сделать жизнь людей приятной и удобной, как облегчить им возможности торговли».

«Если мы, – говорится далее в послании, – добавим к этому, что Господь в Своем всепремудром Промысле не только хотел наделить свое творенье всем, что может служить его счастью, но также хотел, чтобы это произошло на пути, который пригоден для установления дружбы и всеобщей общественной связи между всеми частями мира, а именно создав природу в таком многообразии видов почвы и климата, при котором каждая страна владеет чем-то особенным, чего недостает другой стране, что дает стимул к обмену своего избыточного на ей недостающее, порождая потребность во всеобщем и взаимном обмене, который мы называем торговлей, то тогда будет легко понять, что те, кто облегчают эту торговлю, одновременно прокладывают пути, благодаря которым народы станут счастливыми и довольными. И наоборот, те, кто осложняют торговлю, закрывая для нее доступ путем вызывающе высоких пошлин, которые делают невозможным сбыт, не только препятствуют своим поданным с удобством потреблять продукты, произрастающие в других странах, но и мешают им продавать при обмене то, что они сами имеют в избытке. Так их народы частично оказываются вынужденными пребывать с тем, в чем у них есть избыток, и частично испытывать нужду в том, в чем они имеют потребность» и т. д.

Перекличка со словами Ричарда Кобдена

Кому не придет в голову при чтении этого документа любимая фраза Ричарда Кобдена «Free trade the international law of the Almighty» [ «Свободная торговля – международное право всемогущества»]? Здесь же мы одновременно уже находим применение принципа международного разделения труда в интересах снижения таможенных пошлин. Так что аргументы наших современных поборников свободы торговли отнюдь не новы. Они восходят, что можно увидеть уже на примере нашей максимы, к временам самого ярко выраженного протекционизма. Упомянутая выше дипломатическая нота, как известно, непосредственно не имела успеха. Содержащееся в ней требование вновь появляется только в мирном договоре, заключенном в 1679 г. в Нимвегене, который подвел итоги войны, вспыхнувшей вскоре после передачи ноты, и обязал Францию вернуться к таможенному тарифу 1664 г.

Момент зарождения идей, отлившихся в Максиму

Можно предположить, что голландцы, которых согласно приведенному выше обоснованию беспокоило не столько благополучие самих государств, сколько подданных, не ограничились такого рода официальным представлением и сами попытались сформировать во французских торговых кругах мнение против экономической политики Кольбера. Тем не менее вряд ли можно говорить о том, что ненависть к чрезмерной государственной «опеке» предпринимательства в 1670 г. уже достигла во Франции апогея, который ощущается в ответе Лежандра. Скорее всего, это было время зарождения тех идей, из которых впоследствии вышла максима, получившая столь широкое распространение как нарицательное выражение.

В период начавшейся затем войны (1672–1679) ее появление представляется маловероятным по той причине, что в то время такого рода совещательные собрания едва ли собирались.

Ситуация изменилась с восстановлением мира, когда вновь появились условия для проведения обсуждений в целях возрождения производственной жизни. Мы знаем, что в это время Кольбер предпринял огромные усилия, чтобы вновь привести в порядок свою систему, сильно пострадавшую вследствие военных действий[42 - Сравните циркуляр Кольбера «Circulaire aux commissaires dеpartis et intendants des gеnеralitеs et pays d’еlections» от 1 июня 1680 г. (приведен в приложении в: P. Clеment. Histoire du Systеme Protecteur). В нем чиновников обязывают в каждом округе своего управления лично контролировать состояние экономики, особенно обращая внимание на неравенство при начислении податей. «Ecoutez aussi toutes les plaintes qui vous seront faites, ? cause de l’inеgalitе des impositions dans les r?les des tailles, et faites tout ce que vous estimerez ? propos pour retrancher ces abus et rendre l’imposition la plus еgale qu’il sera possible». [ «Выслушайте также все жалобы, которые будут вам поданы относительно неравенства сумм налогов в спискахтальи и сделайте все, что посчитаете необходимым, дабы сократить эти злоупотребления и установить, насколько это только возможно, наиболее равное налогообложение».] Отчет должен был представляться каждые три месяца.].

Апогей недовольства Кольбером и ослабление его влияния при дворе

Помимо этого также известно, что народ незаслуженно возлагал именно на него ответственность за новые подати[43 - «Le surintendant [Colbert] еtait devenu pour le peuple la personnification de la malt?te» [ «Суперинтендант (Кольбер) стал для народа воплощением незаконного взимания податей»]), см.: Capefigue, Louis XIV, son gouvernement et ses relations diplomatiques avec l’Europe. 6 Vols. Paris, 1837. T. II. P. 5.], против которых он столь отчаянно выступал, хотя и безуспешно, в королевском совете. Если мы предположим, что годом рождения laissez-nous faire является 1680 год, то здесь мы, наверное, будем недалеки от истины[44 - Когда выше на с. 11 в цитате из работы Трэверса Туисса (1847) говорится, что, согласно некоторым сообщениям, это был ответ Лежандра на «вопрос Кольбера о его мнении относительно предложенного им [Кольбером] проекта», который, по-видимому, касался таможенного тарифа 1667 г., то, очевидно, речь здесь идет о собственной приписке автора, поскольку ее содержание никак не согласуется ни с одним из оригинальных источников, из которых Туисс черпал свои сведения.]