скачать книгу бесплатно
– Глеб, как она оказалась на стоянке?
– А этого никто не знает, Таис, – ответил егерь и пожал плечами.
Таис. Я оказалась права. Эту осанку, этот взгляд нельзя спутать ни с чем. Этому можно научиться только в Магистрате.
– Ты немая? – она посмотрела на меня с интересом.
Кивнула. Но вмешался Глеб:
– Не совсем. Она назвала мне свое имя, после чего голос пропал.
Таис расхохоталась.
– Ты напугал бедную девочку до такой степени, что она онемела? Глеб, тебе не кажется, что это уже слишком?
Мой проводник нахмурился и произнес:
– Ее зовут Кира, Таис.
Женщина резко замолчала. Подошла ко мне впритык. Вблизи стало заметно, что она едва достает мне до плеча. Пронзительные синие глаза видели меня насквозь.
– И она из башни Риммус, Глеб, – тихо произнесла Таис и нежно мне улыбнулась. – Я права, девочка?
Пульс набатом стучал у меня в голове. Кажется, я покачнулась, потому что вскочивший на ноги Глеб ухватил меня за локоть, не позволяя упасть.
Нашла в себе силы кивнуть и склонила голову, ожидая ее решения.
– Ее зовут Кира, Таис, – упрямо повторил Глеб, – и если она действительно ритор Риммус, Лерой скоро начнет ее искать.
Я вздрогнула, услышав знакомое имя. Охранитель Лерой. Тот, кто отправил Ксандра на стену.
Таис задумчиво уставилась в окно. На некоторое время в комнате воцарилась тишина, а потом женщина тряхнула головой, словно сбрасывая оцепенение, и произнесла:
– Глеб, Клим должен исчезнуть. Больше медлить нельзя.
– Дай мне сутки, Тай. Всего лишь сутки, и я вернусь за ним в общину, – Глеб поднялся с дивана.
– Кира, ты останешься у меня, – проговорила Таис. – Меньше будет разговоров.
– Карина. Я сказал Лидуну, что ее зовут Карина, – напомнил егерь.
– Я знаю, – ответила Таис и добавила тише: – Глеб, обещай, что вернёшь мне Клима.
Он поймал ее руку и поднес тыльной стороной к губам.
– Обещаю, Тай. Я приведу мальчишку, чего бы мне это ни стоило, – произнес он, и кривая усмешка исказила его лицо. Добавил серьезно: – А ты позаботься о Кире. Прошу, Тай.
Она ничего не ответила, только отвернулась к окну, намекая, что разговор окончен.
Когда мы вышли из дома, Лида ждала нас на крыльце.
– Папа, а где ты нашёл Карину? – нетерпеливо спросила девчонка, убедившись, однако, что Таис с нами нет.
– В лесу, дочь, – Глеб улыбнулся. – Она из общины и скоро вернётся домой.
– А как ты узнал? Она же немая! – удивилась Лида.
– А я умный, забыла? – рассмеялся Глеб и потрепал дочь по волосам. – Нам нужно идти, ребёнок. Беги. И передай матери, что вечером я зайду вас проведать.
От этих слов что-то сжалось внутри. Я вновь ощутила вкус его губ на своих губах. Горький дым сигарет. Стало обидно. И больно. Но Глеб не счел нужным объяснить мне что-либо или просто рассказать. Он просто схватил меня за руку и потащил за частокол.
Сразу за воротами начиналась широкая дорога, которая вела к озеру. По обе стороны от нее виднелись крыши домов, спрятанные в густой тени деревьев. Некоторые срубы располагались прямо на берегу, другие жались к скалам, окружавшим долину со всех сторон.
Я потянула Глеба за рукав, и когда он обернулся, провела рукой вокруг нас. Он усмехнулся, но ответил:
– Хочешь узнать, где мы? Это долина, Кира. Долина, затерянная среди гор.
Рассерженно топнула ногой. Глеб рассмеялся и сгрёб меня в охапку.
– Сдаюсь. Я расскажу все, что знаю, только не бей меня!
Вырвалась и посмотрела на него, негодуя.
– Что? Я пообещал, что все расскажу! Кира, ну что происходит? – воскликнул мужчина.
Я рассерженно запыхтела.
– Не сопи! – он засмеялся.
Я ускорила шаг, но мужчина быстро догнал меня, поймал за руку и пошел рядом, бормоча под нос что-то о взбалмошных женщинах. Спорить и вырываться почему-то расхотелось.
Нужный нам дом располагался почти на самой окраине поселения. Дальше начинались неприступные скалы. Крепкий сруб стоял на сваях, и на просторное открытое крыльцо, или веранду, вела широкая лестница без перил. Глеб легко поднялся по ней и толкнул рукой низкую дверь. Но внутрь не вошел. Стоял и смотрел, как я осторожно следую за ним. В небольшой темной прихожей – Глеб назвал ее сенями – находилась широкая лавка и пара деревянных крепко сбитых сундуков. Под потолком были развешаны пучки неизвестных мне высушенных трав и цветов. Из прихожей мы попали в просторную светлую комнату в четыре окна, закрытых деревянными ставнями. Большая, украшенная изразцами печь делила ее на две половины. Широкий обеденный стол, накрытый светлой вышитой скатертью, тяжелые стулья с высокими спинками, сервант с горкой. Вся мебель здесь была основательной, словно сделанной на века. За печкой притаился шкаф с посудой, на стенах висели полки, уставленные глиняными кувшинами и горшками. Неприметная узкая дверь, скрытая занавеской, вела в небольшое темное помещение, где стояла огромная деревянная купель. Высокий умывальник тоже из дерева и медный таз на нем.
– В доме две спальни, – произнес Глеб, до этого наблюдавший за мной с нескрываемым интересом. – Выбирай любую. Таис предпочитает жить в форпосте. Отдыхай, Кира. Я приду позже, заодно попрошу кого-нибудь принести нам ужин.
Мужчина направился к выходу, но я схватила его за рукав. Глеб тяжело вздохнул, но ответил на мой невысказанный вопрос:
– Я помню про свое обещание, детка. Но это будет длинный разговор, а нам обоим нужно отдохнуть.
Он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
А я еще долго слушала тишину.
Глава шестая
Одна из спален показалась мне более обжитой, хотя никаких личных вещей кроме лоскутного одеяла ручной работы в ней не было. И я, не задумываясь, выбрала вторую. Кровать здесь была укрыта темным шерстяным одеялом, а в изголовье лежало несколько подушек с наволочками, расшитыми яркими незнакомыми узорами. На высоком комоде стояло изящное зеркало, а у самого входа я увидела небольшой деревянный сундук, который вполне мог заменить стул или лавку. Вещей у меня не было. Решив, что в ближайшее время гостей ждать не стоит, я сняла фуфайку и штаны, аккуратно положила их на сундук и отправилась в умывальную. Чистое полотенце нашлось там же. Тихий хруст жёсткой ткани напомнил детство в приюте – каменные, вечно сырые умывальни, в которых никогда не было горячей воды, холодный кафельный пол под ногами и стайка девочек в одних тоненьких сорочках… Из воспоминаний меня вырвал стук в дверь. Одновременно раздался звонкий голос:
– Карина! Ты где?
Я выглянула из-за занавески и увидела, как Лида стоит посреди комнаты с высокой стопкой белья в руках.
– Вот. Тетка Тай велела тебе отнести.
Поспешила к девочке, чтобы забрать у неё вещи, но она ловко положила всю стопку на обеденный стол и теперь беззастенчиво рассматривала меня, скрестив руки на груди. Я вспомнила про голые ноги и грязную рубаху Глеба – единственную одежду, которая сейчас была на мне – и покраснела.
– Папа Янеку велел воды нагреть и в купель натаскать. Так что ты оденься, что ли, а то прибежит сейчас. И хлеба с молоком принесёт, перекусить до ужина. Ужинать к тетке пойдёте, папа сказал.
Папа велел, значит. А сказать трудно было? Я чувствовала себя ужасно глупо. Не имея возможности поблагодарить девочку, снова кивнула. Лида замолчала, но уходить не торопилась. Не зная, как быть, я подошла к столу и принялась разбирать принесённые вещи. Обнаружила несколько нательных сорочек с вышивкой по широкому вороту, две шерстяные юбки и тонкую фуфайку, чулки, простыни и огромные мягкие полотенца.
Подумав, я подхватила вещи и отправилась в облюбованную спальню. Аккуратно положила все на кровать и потянулась за брюками. Грязное надевать не хотелось. Но встречать неизвестного Янека в одной рубашке было нельзя. Обернулась. Лида застыла на пороге и с интересом рассматривала спальню.
– Значит, эту комнату выбрала, – она поцокала языком точь-в-точь как отец, – ну и правильно. В другой Клим живет, когда появляется здесь. А ты знаешь Клима?
Я отрицательно покачала головой.
– Нет? – разочаровано протянула Лида. – А папа сказал, ты из общины. А там не все знают Клима?
Проклятье! Все знают Клима, кроме меня. Того самого Клима, которого нужно срочно вернуть, запереть в его комнате и не выпускать.
Я только развела руками.
Тут раздался стук в дверь, и Лида кинулась открывать. Я поспешила за ней. Пригнувшись, в комнату вошёл парень лет шестнадцати. В каждой руке он держал по огромному ведру. Кивнул мне в знак приветствия и скрылся за печью. Послышался шорох, дребезжание и тихая ругань. Чиркнули спичкой, и я услышала гул разгорающегося очага.
– Лидун! Иди сюда! – крикнул парень. – Сбегай к Тай. Я там корзинку оставил для этой.
– Тебе сказали – ты и иди! – ответила девчонка и показала парню язык.
Тот только рукой махнул.
– Ну пускай голодная ходит. Я потом Глебу все расскажу, и получишь от него на орехи.
Лида скрестила руки на груди и смешно надула щеки.
– Давай я за огнём посмотрю, а ты сходишь?
– Успела с отцом поругаться уже? – догадался Янек, и Лида покаянно закивала. – А вот нечего чепуху языком молоть. Иди вот теперь, а то я все Тай расскажу и бате твоему заодно.
Девчонка тяжело вздохнула, но направилась к двери.
В комнате тем временем стремительно теплело. Янек подкинул ещё дров и поставил ведра на плиту.
– Ты не стесняйся, в общем. Если что, меня зови. Ой! – парень прикусил язык и покраснел до самых ушей. – Ты это, прости. В общем, я заходить буду. Печь топить, дрова там. Воду носить. Разберёмся.
Кивнула.
– Меня Янеком зовут, а ты Карина, значит. Ну будем дружить, Карина.
Улыбнулась и снова кивнула.
Когда вода достаточно нагрелась, Янек вылил оба ведра в купель. Потрогал рукой и с сомнением посмотрел на меня.
– Горячая. Холодной налить?
Замотала головой.
– Нет? – переспросил парень, – ну тогда ладно. Я вечером ещё зайду. Воду вылью.
Стоило ему выйти из дома, как я метнулась в спальню, сняла грязные штаны, в этот раз просто оставив их на полу, схватила чистую сорочку, полотенце и отправилась в купальню. Торопливо стянула рубашку, белье. Распустила косу и забралась в купель. Вода показалась мне обжигающей, но я так давно не сидела в горячей воде, что только зашипела, погружаясь по самую шею. Облокотилась головой о бортик и прикрыла глаза. Чувствовала, как оживают мышцы, как от простого касания начинает гореть кожа. Кажется, я слышала неторопливые шаги за дверью, но меня никто не окликнул. Тщательно промыла волосы, поднялась, кутаясь в большое полотенце. Просушила волосы и собрала их в узел на затылке. Надела на еще влажное тело чистую рубашку.
Глеб сидел за столом. Стоило мне войти, как он посмотрел на меня, широко улыбнувшись, а в светлых глазах снова показались всполохи уже знакомой тьмы.
– Детка, ты изумительна! – проговорил мужчина.
Я вздрогнула. Прикрыла руками широкий вырез на груди, под взглядом Глеба почувствовав себя обнаженной.
– Я забежал узнать, как ты здесь устроилась, и предупредить, что Таис ждёт нас на ужин. Но у тебя ещё есть время отдохнуть, – он посмотрел на меня, ожидая реакции, а когда ее не последовало, сообщил: – Лидун принесла молока и сырных лепёшек. Ешь. И поспи, если получится. Ужин часа через три, не раньше. Я пришлю заранее кого-нибудь.
И он поднялся и вышел, не дожидаясь моего ответа.
В спальне на комоде я нашла деревянный гребень. Тот самый, подаренный мне в нашем походе. Снова распустила и тщательно расчесала влажные волосы, заплела две свободные косы. Нашла кружку и налила молока. Съела, почти не чувствуя вкуса, ещё тёплую лепёшку. Немного подумав, застелила постель. Глеб просил отдохнуть, а я целую вечность не спала в кровати. Стоит ли говорить, что сон пришел мгновенно?
Ужин в форпосте прошёл на удивление спокойно. Меня разбудила Лидия, смешно поцокав языком и сообщив, что такими темпами я просплю все на свете. Я только улыбнулась девочке. Схватила первую попавшуюся под руку юбку, но Лидун вырвала ее у меня из рук.
– Эта на каждый день! – возмущенно воскликнула девочка. – Ты разве не видишь?
Признаться, я не видела. Может, освещение в доме было не то… На самом деле, я просто не обратила внимания, что вторая юбка была более мягкой на ощупь и более тонкой.
Послушно отложила первую и надела вторую. Лидия и не думала выходить. Уселась на сундук у двери и смотрела, как я одеваюсь. Нижнюю сорочку я снимать не стала, только туже затянула ленты на лифе. Сверху надела рубашку с воротником-стойкой и застегнула мелкие круглые пуговички все до последней. Лидия одобрительно покачала головой, заметив, что к выбору рубашки я подошла более тщательно.
– А ты красивая, – тем временем произнесла Лидун, и я подняла на неё удивлённый взгляд. – Мама, правда, сказала, что ничего особенного, – продолжила девочка. – Папа вечно таких таскает в казармы в общине. Но тут даже Янек с ней не согласился.
Пальцы, переплетающие косы, задрожали. Таскает, значит! А мама терпит…
Лидия смотрела на меня с затаенным интересом, явно ожидая реакции. Но ее не последовало. Я не могла ей ответить! Тысяча слов вертелось у меня на языке, но я не могла произнести ни одного. Магистр Риммус гордилась бы моей выдержкой!
Не дождавшись ответа на свой выпад, девчонка недовольно фыркнула и выскочила из спальни, оставив меня в одиночестве.
К форпосту мы подошли в сумерках. На долину медленно опускалась ночь, совсем не так, как в Заповеднике. И я не слышала привычного скрежета перехода, не ощущала стены. Здесь было тихо, как в Цитадели.
В просторной комнате, как две капли воды похожей на такую же в моем временном жилище, стол был накрыт на троих. Когда мы вошли, Таис стояла у окна, повернувшись к двери спиной. Глеб с бокалом в руках застыл рядом с ней и что-то терпеливо объяснял. Лидия тихо ойкнула позади меня и отступила к выходу. Я остановилась на пороге, ожидая, когда на меня обратят внимание.
– Глеб, дорогой мой, мы уже не одни, – услышала я голос Таис. – Карина, прошу, не стой на пороге.
Егерь обернулся.
– Ки…Карина! – голос его звучал немного хрипло. – Рад тебя видеть. Надеюсь, ты отдохнула?
Вежливо кивнула в ответ.