скачать книгу бесплатно
Унгер и Дреек стояли в изящно оформленном конференц-зале с тем же потрясающим видом на Эльбу, что открывался из кабинета Гелиуса.
– Как вас понимать? – спросил Дреек.
Было заметно, что ему стоит усилий соблюдать формальное уважение к начальнику.
– Гелиус сказал, что чувствует себя плохо, и выглядел он соответствующе. Я его отпустил.
– Но, шеф… то есть, пропускное устройство… на момент совершения убийства он был в офисе! Абсолютно ясно, кто убийца!
– Именно.
– Именно? Что вы имеете в виду? – Дреек изумлённо посмотрел на него.
Дреек с короткими светлыми волосами и веснушчатым лицом выглядел моложе, чем на свой 31 год. Коллеги часто недооценивали его. Он был умным и талантливым парнем, хотя иногда горячился. Унгер был рад, что Дреек работает под его началом.
– Всё слишком просто. Предположим, убийца – Гелиус. Он убивает Хамахера в состоянии аффекта после ссоры. Затем осознает, что натворил. В спешке протирает орудие убийства и возвращает его на свой письменный стол. Он закрывает дверь кабинета с помощью своей карточки, прекрасно понимая, что данные об этом сохранятся в системе, а потом едет домой.
– Может быть, он об этом не подумал.
– Возможно. На следующее утро он, как ни в чём не бывало, возвращается в офис. С талантом голливудского актёра разыгрывает убитого горем друга жертвы и в завершение спектакля вручает нам на блюдечке с голубой каёмочкой мотив и орудие убийства. Вам эта версия кажется правдоподобной?
– В вашем исполнении – нет. Но задумайтесь вот над чем: может быть, Гелиус хочет, чтобы мы его заподозрили? Может быть, он не стал заметать следы, потому что не может жить с чувством вины за смерть друга и ищет наказания? На семинаре по психологии убийц.
– Тут вам не полицейская академия, господин Дреек. Не исключено, что вы правы. И тогда опасности совершения побега не существует, равно как и нет основания задерживать Гелиуса, пока его вина не доказана.
– Какие ещё доказательства вам нужны? – почти прокричал Дреек, что уже нарушало субординацию.
Унгер, однако, не рассердился. Он когда-то и сам был молод и горяч. Он перешёл на убаюкивающий тон:
– Мне нужен убедительный мотив. Если ссора послужила мотивом убийства, то Гелиус совершил его в состоянии аффекта. Вероятно, между ними завязалась драка. Хамахер не остался бы спокойно сидеть в своём кресле, и Гелиус не нанёс бы ему удар из-за спины орудием, которое ему пришлось бы сначала принести из своего кабинета. Нет, даже если Гелиус – и убийца, то у него был совсем иной мотив. И пока мы его не узнаем, я считаю невозможным держать человека под стражей.
Дреек посмотрел на своего шефа так, как если бы усомнился в его психическом здоровье, но ничего не сказал.
– Вот что я думаю. Я думаю, что кто-то хочет свалить убийство на Гелиуса. Убийца как-то фальсифицировал данные пропускного устройства. Мы же – в компьютерной фирме, и здесь наверняка чуть ли не каждый может это сделать. Он надеялся, что мы обнаружим орудие убийства у Гелиуса на столе, и потому протёр его лишь слегка. Он не предполагал, что Гелиус сам увидит следы крови и укажет нам на них. Я хочу сказать, что если убийца – Гелиус, то он наверняка выбросил бы фигурку в Эльбу или хотя бы вытер её получше. И тем более не стал бы указывать на следы крови!
Дреек хотел было возразить, но Унгер остановил его жестом.
– Убийца работает в этой фирме, я уверен. Кто-то явно хочет подставить Гелиуса. Возможно, кто-то из бывших сотрудников. Гелиус рассказывал мне об увольнении одной программистки…
Дреек больше не мог молчать.
– Послушайте, шеф, что думаю я. Я думаю, что вы рассуждаете слишком сложно. При всём уважении, вы совершаете ошибку, отпуская на волю главного подозреваемого только потому, что боитесь повторения истории с куриным бароном!
Унгер насупился. Кровь прилила к вискам. Да какое право имеет этот Дреек наставлять его! Что знает этот желторотый крикун об истории с куриным бароном?!
Да, история с куриным бароном так и не отпустила комиссара. Он арестовал владельца сети птицефабрик, которого признали виновным в убийстве единственного сына из-за ссоры. В тюрьме барон наложил на себя руки. В предсмертной записке он клялся в своей невиновности.
Унгер был уверен, что убийца, перед тем как лишить себя жизни из-за чувства вины, в предсмертной записке обязательно раскаялся бы. Он добился пересмотра дела. В итоге ему удалось изобличить настоящего убийцу – любовника жены куриного барона. Чтобы отвести подозрение от любимого и заодно прибрать к рукам птицефабрики, жена барона сфабриковала улики. Унгер упрятал парочку за решётку, но чувство ответственности за смерть невиновного человека его не отпустило.
Прав ли был Дреек? Неужели ход его рассуждений был искажён этой историей? Неужели он отпустил на волю убийцу лишь потому, что слишком боялся снова арестовать невиновного? Унгер вздохнул.
– Будь по-вашему. Пусть за Гелиусом установят наблюдение. Но у нас до сих пор нет правдоподобного мотива. Отыщите его! А пока что давайте проработаем сотрудников – одного за другим.
Глава 10
Открыв входную дверь, Марк услышал, что на втором этаже кто-то есть. Юлия вернулась! Лучик света забрезжил в царстве ночных кошмаров.
Она спустилась на первый этаж с дорожной сумкой через плечо.
– Ой, – смущённо произнесла она и опустила глаза.
– Юлия, пожалуйста… Я…
– Не надо! Я только кое-какие вещи взяла. Давай, пару дней…
Она остановилась, задумалась на мгновение и спросила:
– А почему, собственно, ты здесь в это время? Они что тебя и правда…
– Уволили? Нет, ещё нет, – Марк всей душой желал, чтобы его проблемы ограничились лишь угрозой потерять работу.
Слезы навернулись ему на глаза.
– Людгер мёртв.
Юлия побледнела. Людгер был частым гостем в их доме, и они прекрасно ладили.
– Как это? Что произошло?
– Его убили.
– Убили? А кто…
– Я не знаю. Но этот кто-то пытается свалить убийство на меня. Он сфальсифицировал показания пропускного устройства, и теперь дело выглядит так, будто я вчера вечером вернулся в офис.
– И? Это сделал ты?
– Что? – у Марка ушла земля из-под ног. – Юлия, ты… Ты… ведь это не всерьёз?
Она посмотрела на него в упор.
– Вчера ты был сам не свой, к тому же ты остался один. Откуда мне знать, чем ты был занят вечером?
Он не верил своим ушам. Юлия всегда была немного злопамятной, но как можно было сказать такое в этой ситуации? Он был сломлен. Он прощал ей многое, ведь иногда он давал ей поводы для обид. Но подозрение в убийстве лучшего друга – даже в форме мелкой издёвки, без настоящей веры в свои слова, лишь для отмщения за вчерашнюю ссору – он ей простить не сможет. Он смотрел в пол, пытаясь обуздать нарастающую злобу. Повисла пауза.
– Ну, я пошла, – сказала Юлия после затянувшегося молчания.
Марк закрыл за ней дверь.
Спустя три часа после возвращения домой он неподвижно сидел на диване. На нём всё ещё была чёрная зимняя куртка Ralph Lauren, а в руках – ключ от машины. Он рассматривал висевшие на стене картины абстрактного содержания, на которых линии депрессивных оттенков, красного и синего, переплетались в причудливый лабиринт. Картину раздобыла Юлия, заплатив за неё больше 2000 евро. Марку полотно никогда особо не нравилось, но сейчас эта переплетённая геометрия оказывала на него почти гипнотический эффект. Запутанные линии точь-в-точь иллюстрировали его жизненную ситуацию.
Всё в прошлом. Счастливые времена закончились. Его брак разрушен, фирма разорена, лучший друг мёртв. Всего лишь за сутки. Судорога пробежала по телу.
Все улики указывали на то, что Людгера убил один из сотрудников фирмы. Однако поверить в это было сложно. Марк прекрасно знал свою команду! Он мог положиться на каждого, вне сомнений. Да и какой мотив мог быть у сотрудника D.I.? Людгер никого не обижал.
Может быть, комиссар прав и, действительно, целью был Марк, а Людгера убили только для того, чтобы подозрение пало на него? Какая страшная мысль.
Он вспомнил про Лизу Хогерт. Одарённая программистка. Стройная брюнетка с коротко стрижеными волосами, светлыми глазами и нежными чертами лица, которое, однако, часто излучало почти отталкивающее высокомерие. Её талант уступал лишь способностям «вундеркинда» D.I. Райнера Эрлинга и, пожалуй, самого Людгера. Да, Лиза, не вписывалась в команду. Какое-то время она была панком и жила на улице, затем стала хакершей и взламывала компьютерные сети крупных компаний. Людгер был уверен, что она завязала с прошлым. До момента, когда в офисе начались кражи. Должно быть, Лиза употребляла наркотики и срочно нуждалась в деньгах.
Как ни сложно было в это поверить, но всё же нельзя было полностью исключать вероятности того, что Лиза решила отомстить фирме. Комиссар предположил саботаж работы ДИНЫ, – возможно за допущенными ею вчера ошибками действительно скрывалось чьё-то злобное намерение. Людгер прикладывал все усилия, чтобы защитить систему от взломов извне, а Лиза была талантливой программисткой и обладала инсайдерской информацией. Кроме этого, у неё были и чисто технические навыки, с помощью которых она могла фальсифицировать данные пропускного устройства. Людгер впустил бы её в офис вчера вечером без лишних раздумий.
Но убивать из мести за увольнение? Спустя три месяца? Никого иного, как Людгера, который до последнего отказывался верить в виновность Лизы и принял её сторону? Нет, логики в этом мало.
Сколько бы Марк ни ломал голову, он так и не смог вообразить себе причины, объясняющей убийство Людгера. Смысла в этом не было…
В дверь позвонили. Марк встал, обрадованный внезапным пробуждением из летаргии. В его сердце проснулась надежда. Может быть, Юлия вернулась и сейчас извинится перед ним? Но у Юлии был ключ.
Он замер, осознав, что за дверью может быть только полиция. Комиссар Унгер отпустил его с условием, что тот будет в его распоряжении. И вот он пришёл, чтобы теперь забрать.
Убийца наверняка фальсифицировал ещё какие-то улики и тем самым загнал Марка в угол – полиции не остаётся ничего иного, как арестовать его. Он осознал, что адвокат не в силах будет ему помочь, после того как Марк попадёт в жернова правосудия. На чьей совести ни висела бы смерть Людгера, это был матёрый и изощрённый садист. Он непременно добьётся своего – Марка осудят и упрячут за решётку минимум лет на десять. Тяжелее мысли о тюрьме было только осознание того, что убийца останется на свободе и не понесёт наказания за смерть Людгера. Нельзя дать этому беззаконию случиться!
В дверь снова позвонили. Что же делать? Бежать? Полиция, по всей видимости, оцепила и гараж, и сад. Далеко не убежишь.
Он медленно нажал на дверную ручку.
Глава 11
– Господин Эрлинг, согласно показаниям ваших коллег, вы были последним, кто вчера в двадцать часов тридцать минут оставался в офисе вместе с Людгером Хамахером, – начал допрос Дреек.
Унгеру его тон показался слишком напористым для допроса этого молодого, с мягкими, почти девичьими чертами лица и пышными светлыми волосами человека, который сидел напротив него за столом переговоров в конференц-зале и являлся свидетелем, а не подозреваемым. По крайней мере пока.
– Во сколько вы ушли из офиса?
Райнер Эрлинг положил карандаш параллельно блокноту. Он избегал взгляда полицейского. Казалось, разговор был ему крайне неприятен. Он что-то утаивал?
– Вы поняли мой вопрос?
Эрлинг кивнул. Он пошевелил губами, как если бы говорил сам с собой, но не проронил ни слова.
– Значит ли это, что вы поняли вопрос? Снова кивок.
– Тогда почему вы не отвечаете?
– Господин Эрлинг, я напоминаю, что вы являетесь свидетелем в расследовании убийства.
Дверь конференц-зала открылась, и Мэри Андресен просунула голову внутрь.
– Я же просил… – произнёс Унгер. Но Андресен его перебила.
– Мне необходимо срочно кое-что сказать вам, господин комиссар.
Он кивнул и вышел к ней.
– Вам, очевидно, покажется странным поведение Райнера Эрлинга, – сказала она. – Может быть, он будет вести себя подозрительно.
Унгер кивнул.
– Я ручаюсь, что его поведение не имеет отношения к произошедшему. Райнер сильно опечален смертью Людгера. Он был очень к нему привязан. В ситуации стресса у него особенно отчётливо проявляется синдром Аспергера.
– Что-что?
– Синдром Аспергера. Врождённое расстройство поведения. Можно сказать, мягкая форма аутизма.
«Аспи» – так они себя называют – испытывают некоторые трудности в общении с другими людьми. Им неприятен личный контакт.
– Вы хотите сказать, он – душевнобольной? Андресен гневно на него посмотрела.
– Он может быть, каким угодно, только не «душевнобольным», как вы выразились. Он – самый талантливый программист в нашей команде, если не в целом мире. Остальные ему в подмётки не годятся. Он пишет код в четыре раза быстрее, чем любой другой программист, и практически без ошибок. Да, он испытывает сложности при общении с другими людьми. Однако мы все его любим.
Она красиво провела рукой по своим рыжим волосам.
– Я всего лишь хотела попросить вас не очень на него давить.
Унгер кивнул.
– Как вам кажется, он мог убить Хамахера? Ведь он был последним, кто видел Хамахера живым, не считая убийцы.
Мэри Андресен насупилась. Её лицо напомнило Унгеру старый фильм о Пеппи Длинныйчулок, который он видел в детстве. Она смотрела на него так, словно он был грабителем, и она вот-вот отдаст приказ сторожевой собаке разорвать его на клочки.
– Я считаю, это полностью исключено! – сказала она. – Райнер любил Людгера. Он был одним из немногих, кому Райнер раскрывался и кому он доверял. Людгер разглядел талант Райнера, привёл его сюда в D.I. и всячески его поддерживал.
– Спасибо за информацию, – сказал главный комиссар и улыбнулся.
Ему не хотелось, чтобы Андресен на него сердилась.
Она улыбнулась в ответ. Ему показалось, или в её зелёных глазах мелькнул огонёк? Он спешно развернулся и зашёл в конференц-зал.
– …в последний раз, господин Эрлинг, – произнёс Дреек в момент, когда вошёл Унгер.
Эрлинг сидел и сосредоточенно смотрел на стол.
На столе аккуратным квадратом лежали кусочки сахара, которые он вынимал из сахарницы и раскладывал перед собой.
– Если вы продолжите молчать, я отвезу вас в участок и там.
– Заканчивайте на этом, господин Дреек, – перебил его Унгер. – На сегодня хватит. Господин Эрлинг, вы можете идти.
Дреек посмотрел на Унгера с растерянностью:
