скачать книгу бесплатно
Однако сейчас Марина не казалась ни нервной, ни озлобленной. Напротив, она была рада видеть Киру… Рада? С чего бы? Кира даже решила, что ошиблась, неправильно истолковала счастливую улыбку соседки, однако Марина, обычно начинавшая вопить без предупреждения, на этот раз заворковала.
– Кирусик! Как хорошо, что ты вернулась!
Кирусик? Нет, это определенно галлюцинация!
– А что, я могла не вернуться? – удивилась Кира. – Ты же знаешь, где я была!
Марина знала и это, и то, чем Кира занимается. На этом и строилась их неприязнь, слишком вялая, чтобы превратиться в настоящую вражду. Марина была убеждена, что уличные художники – это те же воры и проститутки, просто пытающиеся прикрыться за масками людей искусства. Соседка верила, что каждое утро Кира выбрасывает свои картинки в мусорный контейнер, идет на панель и именно там зарабатывает те деньги, которые вечером приносит домой. Кира же не пыталась переубедить ее. Зачем? Почему ее должно волновать мнение какой-то полубезумной тетки?
Сегодня Марина впервые сумела заинтриговать ее.
– Просто обычно ты возвращаешься пораньше, Кирусик, – заискивающе улыбнулась соседка. – Вот я и решила: может, как раз сегодня ты собралась переночевать у кого-то из друзей? Какая ирония была бы – сегодня, из всех дней!
– Да почему ирония-то?
– Так ты не знаешь, дорогая? До тебя не дозвонились?
– Ты прекрасно понимаешь, что до меня не могли дозвониться.
Телефона у Киры не было уже давно, она не видела смысла тратить на это деньги. Конечно, она могла бы позволить себе простенькую трубку, если бы захотела, однако ей это было не нужно.
Все равно не осталось людей, которые хотели бы ей звонить.
– Тебя сегодня очень искали, – загадочно сообщила Марина. – Какие-то люди в дорогих костюмах… Ну вот прямо очень дорогих!
– А ты разбираешься в дорогих костюмах? – не сдержалась Кира.
– Да тут не только в костюмах дело, на них все было дорогое, сразу видно – не менты!
Как и большинство громких ханжей, Марина скрывала в своем прошлом то, в чем теперь пыталась обвинить других. В частности, она не один год проработала проституткой и считала, что именно это давало ей право рассуждать о чужой морали: мол, она была – и исправилась! С тех пор Марина терпеть не могла полицейских и испытывала благоговейный трепет перед богатыми людьми.
Кира трепета не чувствовала, но и как это понимать – не знала. Как она ни старалась, она не могла вспомнить никаких «людей в дорогих костюмах», которые стали бы ее разыскивать. Она сейчас на мели – но она никому ничего не должна!
Под байкой сонно зашевелился щенок, словно напоминая, что разговор с соседкой лучше сократить.
– Чего они хотели?
Марина сделала глубокий вдох, за которым последовала долгая пауза – которой, пожалуй, полагалось быть театральной, но получилась она уж очень раздражающей.
– Быстрее! – поторопила Кира.
Соседка ухнула, как лопнувший воздушный шарик, ей наверняка хотелось объявить что-то очень торжественно. Теперь же пришлось отвечать быстро и обиженно:
– Зря ноешь! Ты теперь богата, по ходу. Они искали тебя, чтобы сообщить, что тебе досталось огромное наследство!
* * *
Две недели назад.
Хрустальный бокал с жалобным звоном ударился о стену и осыпался на пол сотнями искристых осколков. От этого должно было стать легче, а стало только хуже. Злость переполняла Антона, ему хотелось выпустить ее хоть как-то, пока она не сожгла его изнутри. Разбить что-нибудь, а лучше – начать драку и бить, бить, чувствуя, как горячая кровь покрывает ссаженные костяшки пальцев. Да, это всегда помогало!
Но тут бить было некого. Рядом с ним остался только Виктор, которого Антон в глубине души побаивался. Пришлось довольствоваться бокалами, но радости от этого было немного.
Виктор наблюдал за ним со снисходительным спокойствием взрослого, вынужденного следить за избалованным ребенком.
– Закончил? – сухо поинтересовался он. – А теперь сядь и угомонись.
Но угомониться не получалось. Память злыми осами атаковали образы, от которых Антон не отказался бы укрыться. Заводы и магазины. Контракты. Дома. Спортивные автомобили. Банковские счета. Драгоценности и деньги, все эти деньги… Богатство, которое должно было принадлежать ему, только что пролетело мимо!
– Проклятый старик! – простонал Антон. – Надеюсь, он сейчас горит в аду!
– Ты веришь в ад?
– Ради такого готов поверить!
– Уймись, сказал же! – нахмурился Виктор. – Еще не все потеряно.
– Думаешь, удастся признать его невменяемым?
– Вряд ли, этот кретин подготовился ко всему, завещание составлено очень грамотно, да и адвокат его настроен решительно – они были приятелями. Но мы еще поборемся!
– С кем, с мертвецом?!
– С законом. Выход должен быть!
Виктор старался казаться уверенным, решительным даже. Однако Антон чувствовал: он и сам не слишком верит в возможности закона. Даже если победа достижима, она отнимет у них немало денег, сил и времени.
Если она достижима. А если нет? Что делать тогда?
Это была черная мысль, страшная, способная погасить злость в его душе. Антон устало опустился на диван и подпер голову руками.
– Он что, все переписал на нее? – глухо спросил он. – Вот буквально все?
– Нет. Вроде бы, оставил несколько банковских счетов – Наде, своей жене и Соньке твоей.
Но если мы говорим про бизнес, то да – все, что принадлежало ему.
– А ему принадлежало все!
Он знал, что старик попытается провернуть нечто подобное, но понадеялся, что у него наглости не хватит. Да конечно! Стоило ли ожидать смирения от умирающего?
Чуть успокоившись, Антон снова посмотрел на Виктора. Он знал, что один с этим бардаком не справится, а вместе… Вместе у них еще был шанс.
– Так что это за девка, как там ее…
– Кира Лисова, – подсказал Виктор. – О ней мало что известно.
– Кто она вообще ему?
– В том-то и дело, что никто. Ее никогда не видели в его окружении, и раньше он не упоминал это имя. Я тебе больше скажу, даже его адвокат, шавка эта старая, похоже, не знает, кто она такая и где ее искать.
Просто замечательно, вполне в духе этого старого пердуна! Он так хотел сделать гадость Антону и остальным, что переписал все имущество на какую-то подзаборную шалаву!
– Может, это его любовница какая? – предположил Антон.
– Не было у него любовниц. Это еще перепроверят, но пока мои люди сходятся в одном: он ни с кем не встречался. По крайней мере, регулярно.
– Хм… Внебрачная дочь?
– У него не могло быть детей, – указал Виктор. – Поэтому их и не было – ни брачных, ни внебрачных. Только Сонька твоя.
– Но Соньку этот урод так и не удочерил официально!
– Ты главное об этом на суде не кричи.
– Может, и до суда не дойдет? – с надеждой спросил Антон. – Если эту девку не найдут, например!
– Суд все равно будет, чтобы оспорить завещание. Но если ее не найдут, нам будет намного проще. Одно дело – бороться с законной наследницей, другое – с тем, чтобы имущество и деньги не растаскали непонятно куда.
– Законная наследница она, как же… Десять раз!
– Пока завещание в силе – законная, – пожал плечами Виктор.
– Слушай, на тебя посмотреть, так тебе вообще пофиг от всего, что случилось!
– Мне не пофиг. Просто я не отчаиваюсь и жду, что будет дальше. Если эту Лисову не найдут – отлично, будем бороться с системой.
– А если найдут?
– Если найдут – будем бороться с системой и с Кирой Лисовой. Уж не знаю, где старик нашел эту девку и почему выбрал именно ее, но своему наследству она будет радоваться недолго. Скоро она пожалеет о том, что я узнал ее имя.
* * *
На нее смотрели с подозрением, но это Киру как раз не удивляло. Она не выглядела откровенной попрошайкой или даже городской сумасшедшей – однако определенные подозрения у людей вызывала.
Утром выяснилось, что из приличной одежды у нее осталось только длинное вязаное платье, которое пришлось сочетать с ботинками на шнуровке, потому что идти предстояло далеко, и изящные туфли превращались в непозволительную роскошь. Волосы Кира кое-как уложила, хотя чувствовалось, что они, непокорные от природы, остро нуждаются в стрижке. На левом плече у нее висел рюкзак, а в правой руке она держала только что купленный поводок, к которому привыкал Супчик.
Расставаться с турмалиновым кулоном все же не пришлось. Марина, почуяв, что у соседки скоро появятся деньги, сама предложила дать ей в долг. Она даже не стала устраивать скандал из-за Супчика, хотя Кира все равно не решилась оставить песика наедине с соседкой.
Поэтому теперь она стояла с ним на пороге роскошного холла, по которому сновали дорого одетые люди, явно обеспокоенные ее появлением. Но именно в это здание ее привела визитка, оставленная вчерашними посетителями Марине.
Стараясь не смотреть на охранников, Кира взяла щенка на руки и подошла к стойке рецепции.
– Здравствуйте, я ищу… – Она достала из рюкзака визитку и прочитала имя. – Сергея Михайловича Мирина.
Вопреки ее ожиданиям, девушка-администратор смотрела на нее спокойно, без враждебности и снобизма.
– Сергей Михайлович работает здесь, – кивнула она. – По какому вы вопросу?
– Понятия не имею, он сам вчера приходил ко мне домой и искал меня. Сегодня я пришла узнать, зачем.
– Простите, но я не могу пропустить вас туда с собакой…
– Значит, я никуда не пойду.
Возможно, если бы она была гламурной блондинкой, привыкшей носить в сумочке элитную собачонку, ни у кого не возникло бы вопросов. Но Супчик не тянул ни на чихуахуа, ни на шпица. Белый с рыжими и черными пятнами, лопоухий и несуразный, он был явным представителем древнейшей из пород – дворняг.
– Вы можете привязать его на улице, – неуверенно предложила администратор.
– Проще уж сразу в туалет смыть. Слушайте, мне от этого Сергея Михалыча ничего не надо, это он искал меня. Если я уйду сейчас, возможно, он попытается искать снова, но застать меня дома не так просто. А кому это надо? Да никому!
– Давайте я сообщу ему, что вы здесь… Как, простите, вас зовут?
– Кира Лисова. И если окажется, что он искал не меня, – пожалуйста, я буду только рада уйти.
Кира была почти уверена, что адвокат все-таки ошибся. Это Марина могла ликовать по поводу внезапного наследства. Кира, в отличие от соседки, прекрасно знала, что никто ей ничего завещать не мог. У нее не осталось родных людей, она всех потеряла!
Так что она ожидала, что ее проводят к выходу, а вместо этого ее пригласили подняться наверх, больше не настаивая на том, чтобы она оставила собаку. Видимо, неведомый ей Сергей Михайлович умел добиваться исключения из правил.
В этом мире, дорогом и показательном, Кира чувствовала себя откровенно лишней, здесь ей было так же неудобно, как в логове бомжей. Но, как и там, она умело изображала спокойствие, ожидая, что будет дальше.
А дальше был роскошный кабинет и пожилой мужчина в дорогом деловом костюме, который так впечатлил Марину. Перед адвокатом Кира чувствовала себя школьницей, которую вызвали к директору за плохое поведение. Она инстинктивно сжалась в массивном кожаном кресле и плотнее прижала к тебе щенка.
– Я вас не совсем такой себе представлял, – задумчиво произнес Мирин.
– А я вас вообще никак себе не представляла. Вы сказали моей соседке, что мне досталось какое-то там наследство, но я уверена, что произошла ошибка.
– Кира Дмитриевна, смею заверить вас, что ошибки не было. А наследство вы получили не какое-то там, а то, которое включает вас в десятку богатейших людей мира в возрасте до тридцати лет. Мои поздравления.
– Вы шутите, что ли? – нахмурилась Кира.
– Нисколько. Вы были знакомы с Константином Александровичем Шереметьевым?
– Даже не слышала о таком!
– А вот он вас очень хорошо знал и именно вам оставил все свое состояние.
Константин Шереметьев, скончавшийся несколько недель назад от инфаркта, оказался влиятельным и обеспеченным бизнесменом. Он занимался поставкой драгоценных и полудрагоценных камней, изготовлением и продажей ювелирных изделий, ресторанным и строительным бизнесом.
Шереметьев оказался удачливей многих коллег, он благополучно преодолел все кризисы и к финальному этапу жизни подошел весьма состоятельным человеком. Но переживания прошлого дали о себе знать, и до глубокой старости он так и не дожил. Шереметьева похоронили, адвокат огласил завещание, и оказалось, что все имущество покойного и его доля в бизнесе переходят вовсе не тем, кто считал себя законными наследниками.
Своим единственным преемником Константин Шереметьев назвал совсем другого человека…
– Меня? – не поверила Кира. – Вы хотите сказать, что он все оставил мне?
– Практически все. Часть денежных средств он передал другим людям, но, поверьте, вас это не обеднит.
– Еще бы, ведь наследство на самом деле не мое! Уж не знаю, где и как вкралась ошибка, но ко мне это не имеет никакого отношения.
