скачать книгу бесплатно
Получалось у него неплохо. Она все равно жила в собственном мире и делала что хотела. Но чувствовалось, что Эрика она больше не воспринимала как постороннего.
Все это было Оле неведомо. Вряд ли она даже представляла, что такое возможно. В ней чувствовалась преданная, ласковая жена – женщина, которая счастлива именно этой ролью. Расследования, преступления и уж тем более убийства пугали ее.
Именно поэтому было вдвойне удивительным, что она отправилась путешествовать в таком состоянии. Может, риски не сумела оценить? Или не представляла, что будет так тяжело?
Теперь уже поздно было рассуждать, потому что самолет поднялся в воздух и летел в Москву. Да и Лиза радовалась, продолжая ворковать что-то про лоскутное одеяло деревьев и облака. А вот Вика постоянно наблюдала за своей соседкой.
Было очевидно, что Оле плохо, но держалась она достойно. Просила много воды, часто вытирала с лица пот, периодически удалялась в уборную, но вслух не жаловалась.
Только дальше что будет? Перелет закончится, но они ведь не в комнате прилетели отсиживаться! Как Оля будет гулять по Москве в таком состоянии?
Вика понимала, что это не ее дело. Все-таки взрослая женщина с ребенком, сама разберется! Но на душе все равно было неспокойно, хотелось отвесить мужу Оли увесистый подзатыльник. Отправить жену в таком состоянии в Москву – чем он думал вообще! У них были проблемы в семье, нельзя разочаровывать ребенка… так почему все это делается за счет не до конца оправившейся после операции женщины?
Лезть в их семейные дела слишком глубоко Вика не собиралась. Но для себя уже решила, что все возможное со своей стороны она для Оли сделает.
* * *
В коридорах царил специфический запах, характерный для старых зданий и мест, где хранится много бумаги. Это было привычно, все еще привычно даже после стольких лет в другой профессии, однако ностальгии не вызывало. Вадим никогда не жалел о том, что ушел из полиции, которая в те годы еще была милицией.
Нет, в профессии он не разочаровался, потому в принципе ничем другим не очаровывался. Просто жизнь сделала крутой поворот, изменились обстоятельства, пришлось меняться и ему. Тогда ритм был такой, что на жалость к себе не оставалось ни секунды. Потом стало попроще, однако время прошло, и жалость отпала сама собой.
О прошлом напоминали разве что полезные знакомства, которые сохранились до сих пор. Те его коллеги, которые остались в профессии, сейчас стали большими начальниками. Ему, руководителю службы охраны, это было на руку.
Да и просто увидеться со старыми друзьями – событие хорошее. Приятную беседу Вадим считал обязательным бонусом к сегодняшним деловым переговорам.
И просчитался.
Уже с первых шагов по кабинету стало понятно, что случилось нечто крайне неприятное. Человек посторонний и непосвященный мог и не заметить, но Вадим слишком хорошо разбирался в таких вопросах. Он мгновенно заметил и мрачный взгляд, и нахмуренные брови; закрыв за собой дверь, он повернул в замке ключ.
– Что за интимную обтановку ты создаешь? – усмехнулся Андрей.
– С тобой, товарищ подполковник, интима не будет, – отозвался Вадим. – У тебя тут атмосфера концлагеря. Проблемы?
– Нет, знавали мы времена и похуже. Проходи, садись.
Медлить Вадим не стал, занял стул для посетителей. Андрей, ни о чем не спрашивая, достал из нижней полки пару рюмок и бутылку коньяка. Вадим вопросительно изогнул бровь:
– Говоришь, нет проблем?
– Говорю, что нет. У меня. Но происходит какая-то чертовщина на моем участке, а мне это не нравится.
С нервами у подполковника было все в порядке, в этом Вадим не сомневался. Так что уж если его выбили из равновесия, причина должна быть серьезная. Не грабеж какой-нибудь и даже не бытовое убийство, на это начальник столичного РУВД и так насмотрелся. Такого человека сбитым голубем не расстроишь!
– Что произошло-то?
Вадим не только хотел узнать причину, но и испытать ситуацию. Если Андрей отмахнется и перейдет к обсуждению их дел, значит, все не так плохо. Но если ответит, то его это серьезно задело.
Подполковник ответил:
– Русика у нас тут убили…
– Что за Русик? Друг твой?
– Упаси боже. Это так, ворюга местный… был. Из тех шакалят, что с детства по тюрьмам. Я его задерживал, еще когда опером был… да мы еще с тобой вместе работали!
– Не помню такого.
В этом Вадим не видел ничего удивительного. Он и не собирался помнить всех уголовников, которых успел задержать.
– Да и не суть, – отмахнулся Андрей. – Я его сам давно не видел. Он из обыкновенного домушника на рост у нас пошел, только богатые дома грабить стал!
– Робин Гуд?
– Ну, с тем исключением, что деньги он раздавал не бедным, а барменам и проституткам. Я про эту шваль и думать забыл, а вчера у меня на участке его труп нашли.
– И что? – Вадим все еще ничего не понимал. Ситуация по-прежнему выглядит слишком сентиментальной для подполковника полиции! – Ты затосковал по старым добрым временам охоты на Русика?
– Да сам Русик тут вообще ни при чем! Ты на это посмотри!
Андрей передал ему конверт с фотографиями. Не то, что обычно показывают гражданским, но Вадим прекрасно понимал, что его случай – особый. Поэтому удивления он не почувствовал и просто достал пачку снимков.
Что ж, это объясняло настроение Андрея. На городских улицах такое нечасто увидишь.
Покойник был в ужасающем состоянии. Если бы Вадим не знал, что это одно тело, подумал бы, что резня была с многочисленными жертвами. Куски трупа были разбросаны по всей залитой кровью подворотне.
Даже на снимках зрелище было не для слабонервных. То, как все это смотрелось в реальности, и представлять не хотелось.
– Труп в целлофане был, – пояснил подполковник. – Но собаки добрались и растащили.
– На куски тоже они порвали?
– Смеешься? Уличные дворняги – и вот так? На куски он порван уже был… Черт…
– Что эксперты говорят?
– Что смерть наступила в результате сердечного приступа. А уж чем он был вызван, болью или страхом, сказать сложно… Там, похоже, все сразу было. Его ведь не рубили на куски, Вадик. Его в буквальном смысле разорвали.
Вадим смотрел на снимки – и верил. Даже если исключить последствия ночного пиршества дворняг, видно, что края ран слишком неровные для лезвия. Бедняге оборвали кисти рук, сами руки до локтя, ступни, ноги… Да и от горла его осталось кровавое месиво.
– Что с шеей? – спросил Вадим.
– Животное грызло. Похоже на собаку, но не собака, челюсти пока не опознаны, но клыки очень острые. Вырвана гортань, повреждена ключица, хотя к этому моменту он был уже мертв. Теперь ты понимаешь, что происходит? И это нашли на моем участке!
Приятного мало… Расследованием скорее всего не местные полицейские заниматься будут. Но их ведь это из игры не выводит! Не факт, что убийство произошло где-то поблизости или даже что труп специально выбросили именно здесь. Скорее всего место было выбрано случайно. А если нет?
К тому же это неизвестность, а иметь дело с неизвестностью не любит никто.
– Так его загрызло и порвало на куски какое-то неизвестное животное? – резюмировал Вадим.
– И снова нет! Горло грызло животное. Но судя по челюстям, оно было размером где-то с добермана. А для того чтобы взрослому мужику руки и ноги поотрывать, сила огромная нужна! Такая сила со здоровой тушей приходит.
– И что эксперты говорят?
– Что это скорее всего сделал человек.
– Да ладно, – недоверчиво покосился на него Вадим.
– Вот и у меня такая реакция была, – вздохнул Андрей. – Но это их предварительное заключение. Русик немаленький сам был, но тот, кто его на части рвал, вроде как приподнял его… или минимум на одном с ним уровне был. Ну а потом, уже когда он был мертв, добавилось животное, которое перегрызло ему горло. На его руках и ногах нет следов когтей, зато есть пара кровоподтеков, по форме напоминающих отпечатки пальца.
Вадим не стал спрашивать, не могло ли «существо размером с добермана» быть настоящим доберманом. Понятно, что эксперты не вчера родились, челюсти добермана распознали бы без труда. А тут они столкнулись с животным, которое было им незнакомо.
И это в обычном московском районе! Да, радоваться Андрею нечему.
Тот, кто мог сделать это, мог разорвать жертву на куски руками… Тут уже психом повеяло, причем бесконечно опасным! Возможно, что Русик этот нарвался сам. Если он был вором, то просто мог влезть не в тот дом, увидеть то, что ему видеть не полагалось, разозлить кого-то. Тогда над ним устроили показательную расправу.
Но если все это было сделано без причины… тогда на улицах орудует очень опасный маньяк.
– Что планируешь делать?
– Ничего существенного, – сказал подполковник. – Я уже предупредил своих ребят, чтобы были осторожны. Но… если это маньяк, мы о нем еще услышим. А если единичный случай, то такого больше не будет. По большому счету, придется ждать.
И все-таки странно… Почему труп выбросили на улицу? Можно было закопать его в лесу, кинуть в реку – что, мало возможностей? А его оставили в жилом районе. Нет, даже привезли в жилой район! Инстинкты подсказывали Вадиму, что что-то тут не так, в этом есть некий смысл.
«Ты больше не мент, – напомнил он себе. – И давно уже. Сам ругаешь Агнию, когда она в расследования лезет, а теперь что? Даже если действовал псих и маньяк, это дело полиции».
– Если будет нужна помощь, звони, – сказал он, чтобы успокоить свою совесть.
– Совсем ты нас, доблестную полицию, ни в грош не ставишь, – фыркнул Андрей. – Но за предложение спасибо. Надеюсь, что все это не повторится. Поймать ублюдка, который это сделал, я буду рад, но не ценой чьих-то еще жизней.
– Согласен.
– Перейдем к делу? А то что-то я наш разговор не туда увел!
– Бывает, да мне и самому полезно знать, что происходит в городе.
Вадим вернул фотографии в конверт и положил на стол. Он надеялся, что видеть такое ему не придется больше никогда.
* * *
Белые и желтые мелкие розочки делали букет похожим на большое облако. Вика не большая любительница роз, но ей должно понравиться. По крайней мере, на это Марк надеялся, причем по двум основным причинам.
Во-первых, он действительно скучал по ней всю эту неделю и хотел сделать приятное. Он уже привык, что Вика постоянно дома. Она уволилась, когда узнала, что Эрик хочет работать с ней, доверить ей должность начальника международного отдела в его клинике. Но оказалось, что она поторопилась с уходом из агентства.
Нет, предложение не снималось. Просто нужно было подождать, пока будет завершен хотя бы первый этап строительства. А там все откладывалось из-за новых расследований… однако на месте не стояло. И вот в апреле она была официально нанята и теперь иногда ездила в другие города на переговоры с потенциальными сотрудниками, партнерами и поставщиками. Конечно, в ее непосредственные обязанности это не входило, но пока она была не столько главой отдела, сколько главным доверенным лицом Эрика.
Конечно, когда она впервые заявила, что отправляется в Ростов, Марк был удивлен. Раздражен даже: Эрик сам мог бы слетать, с тамошними медиками поговорить. Но Вика была рада вернуться к работе после долгого перерыва, поэтому возражать он не спешил.
Второй причиной его отчаянного желания обеспечить девушке хорошее настроение был разговор, который давно уже не давал Марку покоя. Он подозревал, что супруга будет не в восторге… мягко говоря. Да и тема деликатная. Но держать это в себе и дальше он не мог, что-то нужно решать… и менять в этой жизни!
По телефону она казалась довольной, поездка прошла хорошо. Плюс цветы… плюс долгая дорога домой в машине, где есть только они… Может, и выйдет что толковое из этого разговора! Марк все равно нервничал, но собирался попробовать.
До тех пор, пока не увидел, что из зоны прилета Вика вышла не одна. Ее сопровождали молодая женщина и маленькая девочка. Сначала Марк даже решил, что они случайно оказались рядом. Ведь, увидев его, Вика радостно вскрикнула, кинулась к нему, повисла у него на шее. Он закружил ее, прижимая к себе, и отметил, как счастье нарастает внутри теплой волной.
Но женщина и девочка не прошли мимо, они стыдливо приблизились к ним. Женщина выглядела так, будто ее лихорадило: бледная влажная кожа, нездорово горящие глаза, румянец на щеках. Девочка с любопытством осматривалась по сторонам и состояние матери, похоже, не замечала.
Увидев, что Марк смотрит на нее, женщина опустила голову:
– Здравствуйте…
– Это Оля и Лиза, – представила их Вика. – Мы в самолете вместе сидели!
– Да, мы, наверно, пойдем… – женщина крепче сжала руку ребенка. – Я отсюда уже, кажется, вижу автобусную остановку!
– Никаких автобусов, – категорично заявила Вика. – Мы подвезем тебя до отеля, как я и сказала!
– Мама, я в туалет хочу! – заныла девочка. – Я же тебе говорила!
– Вы можете сходить, туалет вон там!
– Вам не обязательно помогать…
Пока длился этот разговор, Марк не находил ни единой возможности хоть слово вставить. Время появилось, когда мать и дочь наконец отошли. Проводив их взглядом, Вика повернулась к мужу и виновато посмотрела ему в глаза:
– Только не сердись!
– Что ты, как таксист может сердиться?
– И не вредничай, – добавила Вика. – Ты же знаешь, просто так я никого бы подвозить не стала. Но Оля очень плохо себя чувствует, ей всего месяц назад операцию сделали! А у нее муж козлина, заставил с ребенком ехать в Москву в таком состоянии!
– А я тут при чем? Он козлина, а я отдуваюсь?
– А ты ангел, который реабилитирует род мужской в ее и моих глазах! Марк, мы их просто подвезем до отеля, и все! Ей же тяжело!
Что ей тяжело – было видно невооруженным глазом. Марк не представлял, как неведомый ему муж этой Оли решился на такую авантюру. Видно же, что женщину шатает, а он еще и ребенком ее нагрузил! В то же время хотелось пожалеть ее на расстоянии и самоустраниться. Он-то тут при чем?
Но Вика права, нельзя так. Не ради восстановления репутации рода мужского, а просто с общечеловеческой точки зрения.
Да и что может случиться? Самое плохое – стошнит эту болезную, ну или дочь ее. Одна химчистка салона – и вопрос решен, а доброе дело в карму капнуло!
– Хорошо, подвезем, но не более! – согласился Марк.
– Более я и сама не хочу и не планирую! Спасибо!
А серьезный разговор, значит, придется отложить… не судьба!
Оля была не из тех, кто воспринимает подобную помощь как нечто само собой разумеющееся. Первые десять минут она извинялась не переставая, несмотря на все попытки Вики унять ее. Спасло то, что женщина просто устала, а так бы она и дальше пела им дифирамбы.
Сперва Марк даже обрадовался, потому что успел соскучиться по тишине. Он не был в достаточной степени эгоманьяком, чтобы наслаждаться таким количеством благодарности. Однако он очень быстро заметил, что даже здесь, в спокойствии, вне самолета, состояние Оли не улучшается. Она все еще часто дышала, ее заметно трясло. Это напрягало.
