скачать книгу бесплатно
– Ты относишься к быстрорастущей группе людей, недолюбливающих клоунов?
– Давай это позже обсудим, а?
Всю дорогу Даниил шел примерно на полшага впереди. Со стороны казалось, что они просто адвокат и подзащитная, не более. Агния хотела, чтобы у окружающих складывалось именно это впечатление. Тогда можно переложить всю ответственность на него, а самой просто идти и смотреть в пол.
Чем она, собственно, и занималась. Она не разглядела толком лицо дежурного на пропускном пункте, не запоминала направление в коридорах. Она не собиралась возвращаться сюда одна! Хотя сложно было не заметить, как хорошо он ориентируется в этом здании…
– Бывал здесь раньше? – полюбопытствовала девушка.
– Доводилось. Что ж, пришли. Не волнуйся.
Табличка на двери свидетельствовала, что следователь Терешин не просто Иван, а Иван Васильевич. Предметы вообще много рассказывали о нем – это стало понятно, когда они вошли в кабинет. Внутри было душно и даже жарковато, но это исключительно из-за проблем с вентиляцией. Терешин старался поддерживать рабочее пространство в идеальном порядке. Стопки документов, сложенные на краю стола, могли стать иллюстрацией к учебнику по геометрии. Ни одна папка не выбивалась даже на миллиметр. Пыль отсутствовала в кабинете как явление. Из не относящихся к работе предметов на столе стояла разве что старая черно-белая фотография, но рассматривать ее Агния не решилась. В воздухе пахло бумагой, чернилами принтера и дешевым парфюмом.
Терешин достойно дополнял интерьер. Чувствовалось, что большую часть времени он проводит в кабинете: на коленях у следователя уютно устроился его живот. Несмотря на относительно молодой возраст – Агния сомневалась, что мужчине больше тридцати пяти, – он успел обзавестись ранней сединой и заметной пролысиной на затылке. На круглом, гладко выбритом лице поблескивали маленькие темно-карие, почти черные глаза.
– Туманова Агния? – сухо поинтересовался он, полностью игнорируя Вербицкого.
Девушка вдруг поняла, что ей не страшно. Добираясь сюда, она представляла себе эдакого фашиста с квадратным подбородком, разве что одетого на современный лад. Ну, или тощего, озлобленного на весь мир старичка. А Терешин оказался самым обычным боровом, волею судьбы и высшего образования проводящим дни не в гараже, а в кабинете.
Страх сменился раздражением. Да, следователь не виноват, что ее подставили. Но он виноват в том, что поверил в это!
– Агния Николаевна, – уточнила она.
– Ну, если вам так угодно…
– Это не мне. Это родителям.
Даниил незаметно коснулся ее руки, напоминая, что лишние слова все-таки не нужны. Агния виновато покосилась на него и замолчала. Правда, поздновато: Терешин уже покраснел.
– Хорошо, Агния Николаевна, присаживайтесь. Господин Вербицкий, вас, я так понимаю, выгонять бесполезно.
– Не только бесполезно, но и незаконно, – согласился Вербицкий. – Агния Николаевна – моя клиентка, и беседовать с вами она будет только в моем присутствии.
– Я смотрю, неплохо нынче зарабатывают московские фотографы… Раз и на Вербицкого хватило!
– Доходы московских фотографов оставьте вашим коллегам из налоговой службы. В чем обвиняют мою клиентку?
– Ни в чем ее пока не обвиняют, – скрипнул зубами Терешин. Чувствовалось, что уж ему-то обвинить очень хочется. – Я просто пригласил ее для беседы.
Агнии хотелось вклиниться, сказать что-то, продемонстрировать, что забывать о ней не стоит! Но она сдерживалась, помня просьбу Даниила. Тем более что следователь сам к ней обернулся:
– Итак, Агния Николаевна, где вы были утром пятого августа?
– Дома.
– У себя или у господина Вербицкого? – ухмыльнулся Терешин.
Вербицкий прореагировал незамедлительно – и равнодушно:
– Что дальше, Иван Васильевич, начнете жеваными бумажками плеваться? Если вы продолжите вести себя непрофессионально, нам придется общаться с другим следователем. Личная жизнь моей клиентки не должна вас волновать. Она находилась по адресу прописки.
Терешин злился все больше, но не до такой степени, чтобы перешагнуть грань дозволенного. В данной ситуации Даниил прав: переход на личности сыграет против него.
– Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?
– Несколько человек, – кивнула Агния. – Во-первых, присутствующий здесь Даниил Владиславович. Во-вторых, его домработница Маша. В-третьих, наши соседи, Вадим и Дарья Казановы, мы с ними общались в тот день. Кроме того, в нашем доме есть камеры наблюдения. Думаю, с их помощью не так сложно проверить, выходила я из подъезда или нет.
– Но и подменить пленки тоже не так сложно. Это я так, к слову… Вам известно, что произошло в детском саду?
– Только то, что сообщали в новостях. Лично я там никогда не была.
– И утром пятого августа тоже?
– Утро пятого августа, в моем понимании, попадает под определение «никогда», – парировала девушка.
– Вы разбираетесь в химии?
– Нет.
– Но вы же фотограф!
– Но не химик.
Выдерживать его допрос было легко до смеха. Даниил был прав в оценке интеллектуальных способностей следователя. Впрочем, это может быть как преимуществом, так и недостатком.
Терешин пытался давить – по-детски неумело. Он по двадцать раз спрашивал, не была ли она хотя бы в том районе, каждый раз меняя форму вопроса. Агния не столько злилась, сколько уставала от этого. Хотелось, чтобы он побыстрее закончил. Тем более что ему и самому остро не хватало информации. Прошло слишком мало времени, судя по всему, ему еще не предоставили полный медицинский отчет и информацию по отравляющему веществу.
Даниил в разговор предпочитал не вмешиваться. Правда, это не значит, что он ничего не делал. Агния подозревала, что без него Терешин был бы не так учтив.
– Агния Николаевна, вы ведь понимаете, что все очень серьезно? – чувствовалось, что следователь тоже утомлен.
– Я понимаю и сочувствую и детям, и их родителям. Но я никак не могу помочь следствию.
– Мы можем идти? – осведомился Вербицкий. – Или вы собираетесь предъявить Агнии Николаевне официальное обвинение?
– Можете идти. Но я бы рекомендовал Агнии Николаевне не покидать черту города.
– Пока не планирую.
За окном уже шумел дождь.
Здание Агния покидала в приподнятом настроении. Ничего неожиданного не произошло, Даниил ведь с самого начала говорил, что серьезного обвинения не будет. И все-таки есть разница между тем, чтобы это слышать, и тем, чтобы все проверить. Терешин ничего не найдет. Потому что нечего находить! Ее там не было, она дома была, и не на каком-нибудь лесном хуторе, где в свидетели можно призвать разве что зайчиков с белочками, а в центре Москвы!
А вот Даниил ее оптимизм не разделял. Он продолжал хмуриться. Правда, из-за дождя Агния не сразу заметила это, не до того было. Зато в салоне автомобиля ее ничто не отвлекало.
– Думаешь, будут проблемы? – забеспокоилась девушка.
– С Терешиным? Вряд ли. Чтобы обвинить тебя, ему придется фальсифицировать доказательства, а он на это не пойдет – даже из неприязни ко мне. Меня больше волнует та баба, которая действительно сделала это.
– Ты найдешь ее, – заверила Агния. – Вадима привлечешь, Андрея… Уж Андрей-то точно справится! Не думаю, что она такая уж неуловимая личность, раз даже меня подставить толком не сумела!
– Огонек, я тебя люблю, но ты эгоцентристка, – усмехнулся Вербицкий. – Неужели ты думаешь, что кто-то затеял это только для того, чтобы испортить тебе репутацию? Сама подстава организована кустарно и неумело. При этом на теракт как таковой израсходовано немало денег и сил. Это отравляющее вещество – штука редкая и стоит дорого. Плюс ко всему погиб ребенок, и могут погибнуть другие. Разве так женщины подставляют друг друга? Я, конечно, на знатока дамских сердец не претендую, но подозреваю, что какой-нибудь обиженной конкурентке проще было бы в твоем образе устроить аферу с пожилым чиновником, попасться папарацци и растрезвонить об этом в Интернете. Или незатейливо соблазнить лося. Вместо этого перед нами очень серьезное преступление.
– Ну да, многовато для моей скромной персоны, – признала Агния. – Тем более что в последние месяцы я никому из сильных мира сего дорогу не перебегала! Ты считаешь, что меня не хотели подставлять?
– Не кидайся в крайности. Хотели – и по-своему подставили, Терешин тебя уже в список врагов нации занес. Другое дело, что все провернули показательно и примитивно. Думаю, это был первый акт представления, призванный отвлечь внимание. А вот акт второй будет посерьезней. Я только надеюсь, что уж его-то с тобой не свяжут!
Глава 3
Хотелось придумать какое-то легкое, почти шуточное объяснение всему этому – просто чтобы успокоить подругу. Но Жин-Жин понимала, что на такое и надеяться не приходится. Речь идет о теракте – это ведь не всегда взрывы и захват заложников. Это еще и бессмысленные с точки зрения здравой логики действия, которые приводят к смерти ни в чем не повинных людей. А тут еще и дети пострадали…
Надо отдать должное Даниилу: он постарался защитить будущую супругу не только от уголовной ответственности, но и от вездесущей прессы. Жин-Жин имела весьма посредственное представление о возможностях адвоката, но подозревала, что их границы условны. Теперь это подтвердилось: даже самая желтая газетка не посмела связать имя Агнии Тумановой с тем, что произошло в детском саду.
Вот только саму Агнию это окончательно не успокоило, даже по телефону чувствовалось, что она расстроена. Жин-Жин хотела встретиться с ней в тот же день, но помешал плотный график модных показов и репетиций. Вот и сегодня ей предстояло провести концерт, но до этого есть свободный час времени, который она решила использовать для общения с подругой.
Нельзя сказать, что Агния была совсем уж раздавлена этим, но все же грозовую тучу она напоминала даже издалека. Официант, принесший им кофе, поспешил удалиться, зачем-то прикрывая нижнюю часть тела подносом.
– О чем думаешь? – осторожно осведомилась Жин-Жин.
– Я все пытаюсь понять, кто мог это сделать… Не получается.
– Недовольные заказчики?
– Шутишь, да? – усмехнулась фотограф. – Нет, я, конечно, не пресловутый доллар, чтобы всем нравиться, но… Мои недовольные заказчики мысленно пошлют мне луч диареи и на том успокоятся. Никто из них не будет выкупать уникальный химикат и травить детей! Женя, это просто за гранью…
– Тогда это не твой враг, – объявила Жин-Жин.
– А чей тогда? Государства?
– Ну, только если твой возлюбленный просил так себя называть… Давай откровенно: у Даниила врагов не в пример больше, чем у тебя.
– Да мы думали об этом… Дани сомневается. Из всех, кто хочет видеть его в нашинкованном и законсервированном виде, деньги на организацию подобного есть у единиц. Возможности – вообще у избранных.
– И что он предлагает делать?
– Подождать. Расследование продолжается, меня пока не дергают, а своих знакомых он попросил следить за этим. В лучшем случае может оказаться, что меня привлекли случайно, просто для отвода глаз.
Жин-Жин решение Вербицкого не нравилось. Это не значит, что она считала его неправильным. Просто она по своему опыту знала, каким тяжелым бывает ожидание. А получается, что у Агнии и возможностей никаких для действий нет!
– Ты ведь не собираешься расследовать это? – насторожилась модель.
– Я не настолько суицидальна. Жин, тут, возможно, террористы замешаны! А если и нет, не очень мне хочется встречаться с человеком, у которого хватило цинизма детей убивать непонятно зачем. Я затаюсь. Я сейчас не выезжаю одна на съемки, Дани настоял, чтобы меня все время кто-то сопровождал…
– Сейчас ты приехала одна, – заметила Жин-Жин.
– Не совсем так. Это с тобой я встречаюсь одна, а возле парковки меня будет ждать охранник. Знаешь, мне так даже проще. Не очень люблю навязанную компанию, но в данном случае она необходима.
Да уж, покой продлился всего пару месяцев… а теперь вот опять началось!
– От меня ведь немного толку, да? – виновато покосилась на подругу Жин-Жин.
– В смысле?
– Ну, предполагается, что я профессиональный психолог…
– …И поэтому ты надеялась, что я тебе все выскажу, уроню пару слез в кофе и успокоюсь? – фыркнула Агния. – Сама была бы рада! Но, во-первых, соленый кофе я не люблю. А во-вторых, разговоры по душам срабатывают на сто процентов только в американских мелодрамах. В реальности нужно, чтобы еще и источник угрозы куда-нибудь закопался.
– Может, тебе отвлечься от всего этого? Если хочешь, добуду пригласительный на сегодняшний концерт!
Такой вариант Жин-Жин уже предлагала – еще до выставки. Но Агния редко пользовалась ее приглашениями, потому что светскую тусовку, несмотря на свою профессию, недолюбливала. Не прельстилась она и на этот раз:
– Спасибо, Жень, но я как-нибудь в другой раз стразами тряхну. Андрей идет?
Вроде нормальный вопрос, а звучит как издевательство. Андрей не сопровождал ее даже тогда, когда она его чуть ли не умоляла. Официальной причиной являлась его внешность: мол, нечего папарацци покрытым татуировками альбиносом радовать! Но в глубине души Жин-Жин подозревала, что своей внешности он нисколько не стесняется. Его просто раздражает мир гламура и ярких вспышек.
Его раздражает, а ей как быть?! Светское сообщество уже радостно завалило ее слухами, обвиняя чуть ли не во всех возможных извращениях. Не может же быть такого, что молодая красивая женщина – и добровольно одна!
Это нередко становилось причиной конфликтов в их маленькой семье. Правда, подобные ссоры девушка не считала достаточной причиной для расставания. Она знала, что искренность – большая редкость. Гораздо большая, чем смазливый мальчик, желающий покрасоваться на красной ковровой дорожке, какими обычно обзаводились одинокие «дивы».
– Никуда он не идет. Но смотреть будет. Концерт большой, на этот раз в прямом эфире по одному из каналов покажут.
– И что, ты его весь будешь вести? – заинтересовалась Агния.
– Многовато чести. Я проведу одно отделение. Потом явится Суворов, мы вручим награду очередному «легендарному исполнителю», и я поеду домой.
– Кстати, по поводу Суворова… – замялась подруга. – Тебе не кажется, что ты с ним многовато времени проводишь? Думаю, Андрею это неприятно.
– Да ладно тебе! – отмахнулась Жин-Жин. Такую версию она даже не рассматривала. Где Андрей, а где Суворов! – А Даниил тебя не ревнует к заказчикам? Это бизнес, пускай и художественный. Вместе мы привлекаем внимание к новому фильму, вот и все. Андрей это понимает.
– Ты уверена?
– Абсолютно. Ладно, мне пора бежать. – Модель бросила взгляд на часы. – Не так много времени осталось, а мне еще переодеться, макияж сделать… Ну, ты знаешь. Точно не хочешь на этот концерт сходить?
– Абсолютно. Но, может, посмотрю прямой эфир, если нечего будет делать. Разрешаю передать мне привет путем падения на сцене.
– Ехидна ты все-таки. Проводить тебя до машины?
– Благородно, – оценила Агния. – Но, если вдруг на меня решит напасть толпа террористов, я за твоей не в меру воздушной фигурой даже спрятаться не смогу! Так что иди своей дорогой. А от товарища Суворова все-таки держись подальше. Как бы он Альпы штурмовать не полез!
– Расслабься, он нормальный!
Фраза прозвучала без прежней уверенности. Оно и понятно: если за отсутствие интереса со своей стороны Жин-Жин могла поручиться, то кто его знает, что в голове у Суворова творится… Раньше он как-то вежливей держался! А теперь то и дело норовит обнять лишний раз, взгляд о многом говорит… Надо будет ему все объяснить, а то надоедает.
Покинув кафе, они разошлись в разные стороны. Агния, пусть и с личным охранником, разъезжала по городу на своей машине. Жин-Жин такой вариант сегодня не подходил, она отправилась ловить такси.
В концертном зале подготовка шла полным ходом. На первый взгляд казалось, что это просто хаос ради хаоса: все куда-то бегут, кричат, паникуют и разве что чудом не врезаются в стены. Но Жин-Жин к этому привыкла. Еще до начала актерской карьеры она на модных показах такого насмотрелась, что теперь ее сложно было вывести из себя. Поэтому она легко миновала живой лабиринт и добралась до своей гримерки.
Ей повезло оказаться в числе «особо важных» гостей. Это девочек-моделей, выносящих участникам концерта цветы, упаковали в один зал, как не в меру гламурных сардин. Ей и другим ведущим для отдыха выделили небольшие, хорошо проветриваемые помещения. Это спасало от головной боли лучше любого аспирина.
