скачать книгу бесплатно
Эйтиль дожидалась его в городской квартире, как всегда. Он сам обучил ее выживать во внешнем мире, и она отлично приспосабливалась. Иногда, когда он приходил, она встречала его у дверей, оживленная, не скрывавшая своего счастья от того, что он вернулся, а иногда ждала в спальне, словно знала, что он весь день только о ней и думал.
Сейчас она снова угадала его настроение. Когда он вернулся, Эйтиль стояла у большого окна в гостиной и наблюдала за городом. Она старалась скрыть свою тревогу, но получалось у нее плохо.
– Что-то случилось, – сказала она. Это не было вопросом, она знала.
– Тебе нужно уйти.
Вот так, сразу. Как нырнуть в ледяную воду: нужно пережить это в один миг, а не плести тут намеки, которые она все равно не поймет.
– Ты хочешь побыть один?
– Я имею в виду, тебе нужно уйти отсюда навсегда, – жестко пояснил он. В груди что-то болело – не на уровне эмоций, боль была реальной, физической. Катиджан не знал, что так бывает, да и не было у него сейчас времени разбираться в этом.
– Почему вдруг? – все так же тихо спросила Эйтиль, не глядя ему в глаза.
– Это не вдруг. Я сразу предупреждал, что тебе не место рядом с наследником третьей линии.
– Я знаю. Но разве я просила себе вечное место? Я думала, нам хорошо сейчас… У тебя появился кто-то другой, твоя будущая жена?
– Нет.
Может, и следовало соврать ей, но у Катиджана просто не получилось.
– Тогда почему?
– Потому что надо уже. Надоели мне эти отношения, все равно слишком много постоянства для меня!
– Ты врешь.
– А ты так уж хорошо меня знаешь!
Он отчаянно призывал на помощь ту злость, что помогала ему вести переговоры с Даной и Амиаром: злость на себя, на них, на весь белый свет. Но в беседе с Эйтиль так не получалось. Она была безобидна и… она его любила, это отрицать нельзя.
Как странно… Никогда раньше чужая любовь для него столько не значила. Он с легкостью выгонял из своего дома неудачливых охотниц за богатым мужем, разгневанных ведьм, лесных нимф, которые были в сто раз красивей Эйтиль. Катиджан знал, что на их место придут новые, еще лучше, и ни о чем не жалел. Поэтому он не понимал, почему ему так плохо сейчас.
Он был бы рад, если бы дриада вела себя так, как его предыдущие любовницы: кричала, рыдала, бросалась на него с кулаками. Тогда ему проще было бы поверить, что она – очередная истеричка, без которой его жизнь станет намного легче.
Однако Эйтиль просто смотрела на него мерцающими серебряными глазами, нечеловеческими и все равно такими близкими, и печально улыбалась.
Кажется, она снова понимала больше, чем он сам.
– Ты испугался того, что умеешь чувствовать.
– Тебя это не касается! – отрезал Катиджан. – Разве мы все не обговорили в самом начале?
– Ты мог бы позволить себе быть счастливым.
– Счастье тут не при чем! Мне нужна нормальная жена с чистой кровью. Резвиться с дриадой – это, конечно, здорово, пока не родится ублюдок! Мой клан и так на меня косо смотрит. Я не собираюсь из-за тебя и Огненного короля губить репутацию, которую я создавал столько лет!
Он хотел ранить ее, но она была неуязвима. Эйтиль видела сквозь слова, добиралась, кажется, то самой его души, ей было все равно, что он там болтает.
Тем лучше. Значит, она поймет, что он и правда хочет от нее избавиться. Нужно просто переболеть этим, а потом идти к главе клана и сказать, что он заслужил прощение, выполнил все условия. В его жизни больше нет Огненного короля, нет друзей, нет Эйтиль, вообще никого нет. Но только так и становятся сильными.
– Уходи, – повторил он. – Когда ты приперлась сюда, ты обещала, что выгнать тебя будет просто!
Эйтиль кивнула и шагнула к нему. На секунду ему показалось, что вот теперь-то она точно его ударит, отвесит ему пощечину, которую он, как ни крути, заслужил. Но вместо этого дриада приподнялась на цыпочки, чтобы их лица были на одном уровне, осторожно провела пальцами по его щеке и поцеловала. Не страстно, как обычно, а мягко, осторожно, легко касаясь губами его губ. Когда она отстранилась, серебряные глаза были так близко, что заслоняли собой весь остальной мир.
– Я обещала уйти и уйду, потому что вижу: тебя переубедить нельзя, ты не разрешишь мне тебя любить, – прошептала Эйтиль. – Но… мне жаль тебя. Однажды даже тебе станет слишком холодно, ледяной принц.
А потом ее не стало. Дриада, стоявшая перед ним, распалась на сотни стрекоз, разлетевшихся в разные стороны. Она ушла от него так же, как и пришла когда-то: одна, без вещей, без просьб и условий. Несколько секунд – и стрекозы исчезли, оставив его в одиночестве.
Ему не хотелось думать о том, что произошло. Хотелось просто забыться… Завтра можно уехать, вызвать сюда бригаду уборщиц, чтобы они вынесли все, что он успел купить для Эйтиль. А пока ему пришлось остаться в квартире, потому что он понимал – в таком состоянии ему лучше по городу не бродить.
Он достал телефон, нашел номер одной из своих человеческих знакомых. Хорошая девочка: красивая, умелая, дело свое знает. Дорогая, но это никогда не было проблемой. Раньше она могла заставить его забыть о чем угодно. Катиджан надеялся, что у нее и сейчас получится. Он отправил ей короткое сообщение: «Приезжай», а через мгновение получил ответ: «Через полчаса буду у тебя, котик».
Ему стало тошно от самого себя, но отменять он ничего не стал. Осталось продержаться полчаса – и эта звенящая тишина будет нарушена. Ожидая девушку, Катиджан прошел на кухню, достал из бара первую попавшуюся бутылку – коньяк, неплохой вариант. Под его дыханием пробка покрылась льдом и просто слетела с бутылки.
Катиджан на секунду замер, вспомнив, что не касался выпивки с тех пор, как в его доме появилась Эйтиль – как и многие дриады, она не терпела запах алкоголя. Воспоминание обожгло, и он раздраженно сделал несколько глотков залпом.
Вкуса он не чувствовал, эффекта тоже не была. Толку от этих дорогих коньяков! И где вообще ездит та баба?
Он наматывал круги по квартире, ожидая ее, старался смотреть только себе под ноги, потому что когда он оглядывался по сторонам, то невольно замечал хоть что-то, принесенное Эйтиль. Цветы в вазе – букет из ирисов и тюльпанов, которые стояли тут уже много дней и никогда не вяли. Так бывает, когда в доме дриада… теперь уже не будет.
Нелепые плюшевые игрушки на безупречно стильных белоснежных диванах. Прямо как собака – всякую дрянь в дом тащила! Свитер на кресле бросила… и запах ее остался: луговые травы, древесная смола и цветущие кувшинки… Зараза!
Катиджан вышел в коридор, чтобы избавиться от этих раздражающих пятен в его светлой квартире. Уж здесь-то ничего не должно быть!
Но было. На подставке возле дверей висели две связки ключей. Одна – его, вторая – точная копия, которую он сделал для Эйтиль. Он помнил этот день…
– Зачем мне ключи? – удивилась она. – Мне удобней передвигаться с помощью стрекоз.
– В мире людей нельзя так часто использовать магию, тебя могут заметить, – пояснил Катиджан. – Да и потом, хватит пробираться сюда, как домушница! Ты здесь живешь, у тебя должны быть свои ключи, заходи через дверь!
Он снял с крючка ее связку ключей; Эйтиль даже сюда умудрилась приплести какие-то цветные ленточки и подвесить крошечную игрушку – маленького плюшевого человечка. Кому теперь эти ключи отдать? Не той же клубной шлюхе, что едет к нему сейчас…
Боль и горечь нахлынули волной, накрыли с головой теперь, когда он меньше всего был к этому готов, – из-за каких-то дурацких ключей! Катиджан замахнулся и швырнул связку ключей в стену. Попал в зеркало, послышался грохот, и пол усыпали сияющие осколки.
Семь лет несчастья, еще семь – ко всем годам, что были до этого. Он даже не знал, что не был счастлив, пока ему не с чем было сравнить.
Теперь уже ему хотелось одиночества, но в дверь позвонили. Надо же, явилась даже быстрее, за двадцать минут добралась! А что ей еще делать? Разгар дня на дворе, не ее рабочее время! Решила, должно быть, что если быстро его обслужит, то к вечеру еще одного богатенького папика подцепить успеет.
Но у Катиджана не было никакого желания касаться ее – противно. Он тяжело вздохнул, глядя на плюшевого человечка, валяющегося среди осколков. Нужно просто заплатить ей, чтобы убралась отсюда молча, а потом уже думать, что делать дальше. Поэтому он без сомнений распахнул дверь, даже не проверяя, кто там.
Это было ошибкой, простительной разве что новичку, но никак не наследнику третьей ветви. Он решил, что раз не чувствует угрозы, то можно не волноваться. А ведь самые сильные из магов умели скрывать свою ауру, он прекрасно знал об этом! Просто Катиджан верил, что напасть на него никто не посмеет, только не в мире людей. На его стороне было громкое имя, принадлежность к Великому Клану, сила, с которой не каждый рискнул бы столкнуться.
Только все это было бесполезно сейчас. В открытую дверь ворвалась непроницаемая пелена черного дыма, застилающего все вокруг. Заклинание было подобрано идеально:
Катижджан почувствовал, что теряет сознание, до того, как успел призвать собственную силу. Погружаясь в темноту, он был рад тому, что прогнал Эйтиль – кто бы ни пришел за ним, навредить ей они больше не могли.
* * *
Это был провал, который и в страшном сне не привидится. Его втоптали в грязь – в самом буквальном смысле! Да еще и на глазах у всего клана… Такое не забудут. Олфере прекрасно знал, что многие давно уже недолюбливали его. Он и не рвался получить всеобщую симпатию, он был уверен, что никого сильнее в клане все равно нет, а сила искупает любые недостатки.
Но вот появился Роувен Интегри, и карточный домик его иллюзий рухнул. То, что случилось на Арене, исправить уже нельзя.
Придется как-то жить с этим, но как – Олфере пока не представлял. Даже его проклятая прабабка, на поддержку которой он так надеялся, куда-то запропастилась! Но это и не важно. От старой кошелки давно уже не было толку, проблемы одни.
Он мог спокойно себя чувствовать только в саду, окружавшем их особняк во внешнем мире. Здесь всегда было так тихо и пусто… Эти деревья, птицы, бабочки – никто из них не видел его позор. Тут все было как раньше, когда он был ребенком и ни о чем не беспокоился. Но стоит ему сделать шаг за пределы сада, и вернутся все беды, с которыми ему нужно разобраться. А сил-то нет!
Услышав шаги в стороне, он не обернулся. Олфере прекрасно знал, кто это, чувствовал энергию. Поэтому он остался сидеть на изогнутом стволе березы, совсем как в детстве, когда он убегал сюда от наказаний родителей.
Его сестра покинула завесу деревьев и шагнула на лужайку, поближе к нему.
– Я знала, что найду тебя здесь, – признала она. – Как ты?
Она улыбалась – она всегда улыбалась. Никто и никогда не видел Рошель Интегри в плохом настроении, и за это ее все обожали. Пожалуй, если бы в клане провели голосование, лидером назначили бы ее, а не Олфере. Но голосования не было и быть не могло! Свою сестру он никогда не опасался, потому что знал – она слабее. Его вполне устраивали законы клана, по которым сила решает все. Кто бы мог подумать, что однажды это обернется против него!
Рошель не могла понять его сейчас, она никогда не хотела править. Она даже не собиралась возглавлять вторую ветвь, ей проще было просто жить, считаясь почетным членом первой ветви, но не имея реальной власти. Что толку с ней говорить?
– Нормально, – буркнул он.
– Вообще-то, вопрос я задала из вежливости. Я вижу, что ты не «нормально».
– Тогда буду в норме, рано или поздно! Какая разница? Все уже случилось. Праздник хоть будет?
– Не будет, – ответила Рошель. – Прабабушка официально передала власть Роувену там, на Арене. Все, теперь он – глава клана, это решено. Все волнуются, конечно, потому что никто не знает, что он будет делать.
– Все волнуются и смеются, вспоминая мой позор!
– Им не до того сейчас, не переживай, они скоро забудут.
– Забудут – и позор, и меня! Кто я теперь? Да никто!
– Ты – глава второй ветви.
– А мог стать главой всего клана!
Он понимал, что Рошель всего лишь пытается его утешить, но ему сейчас хотелось спорить и побеждать хотя бы в этом споре. Однако с таким противником это не радует: его сестра даже теперь продолжала улыбаться.
– Неужели тебя совсем не беспокоит то, что случилось? – поразился Олфере.
– Беспокоит, но только из-за тебя. Что же до судьбы клана… Я давно считаю, что система наследования изжила себя, так же как и вся иерархия. То, что случилось на Арене, лишь подтверждает мою теорию.
– Вообще-то, это наш образ жизни, он не может изжить себя!
– Нас просто к этому приучили, – поморщилась Рошель. – Мы другого мира и не знаем! Но посмотри, сколько несчастья принес этот образ жизни! Вся наша семья уже не первое поколение живет мыслями о троне.
– Которого теперь не будет!
– Вот именно. Одна система разрушила мечты и надежды стольких людей…
Олфере нахмурился, пытаясь понять, к чему она клонит. В целом, это было совсем не похоже на Рошель – делать чуть ли не политические намеки. Она всегда порхала по жизни, как бабочка, легкая и беззаботная. Она держалась в стороне от серьезных проблем и в этом была отрадой для многих.
Может, она и сейчас оставалась в своем репертуаре, а он просто придумал лишнего? Олфере ни в чем уже не был уверен, схватка с Роувеном все исказила. Теперь ему нужно было учиться жить заново, а он понятия не имел, как.
Ему хотелось продолжить этот разговор, но его отвлекло появление новой энергии. Огромная сила, которую невозможно не заметить, только что приблизилась к их дому.
Рошель тоже почувствовала это.
– У нас гости! – изумилась она. – Ты приглашал их?
– Нет… Может, это к прабабушке?
– Ты что, она ж в этом доме не бывает! И папы сейчас нет, он в городской квартире. Тут только мы с тобой.
– Тогда они, наверно, ошиблись, но нам все равно нужно встретить их.
Разговор с Рошель мгновенно потерял значение, Олфере уже и не помнил, что его беспокоило. Все его мысли были направлены на неожиданных гостий.
Такое абсолютное могущество легко запомнить и невозможно перепутать с кем-то. Маг, встретивший их один раз, ни за что не забыл бы их. А Олфере виделся с ними часто – он ведь считался наследником своего клана и посещал все балы и общие собрания.
Они тоже там были. Эвридика и Диаманта, во всем великолепии своего уникального дара. В клане Легио у них конкурентов не было, им не приходилось беспокоиться, что внезапно появится маг из прошлого и попытается забрать у них трон! Хотя тут все сложно – ведь Огненный король, получается, их родственник… и настоящий наследник их клана. Может, поэтому они чувствовали солидарность с Олфере и пришли поддержать его?
Хотя нет, не их стиль. Вряд ли эти двое вообще знали, что такое сочувствие. Их манеры на общих встречах были безупречны, но они никогда ни с кем не сближались. Сколько бы Олфере ни думал об этом, он не мог найти причину для их визита. Возможно, он вообще ошибся и сюда прибыли не они!
Но нет, когда он вышел из сада, то увидел тех, кого и ожидал. Близнецы Легио дожидались его на крыльце особняка, и он, глядя на них, не мог сказать, кто – Диаманта, а кто – Эвридика.
Они ведь были абсолютно одинаковыми! Высокие и стройные, настоящие модели с точеными фигурами, они и одежду носили одинаковую: элегантные черные платья с изумрудными вставками, выгодно подчеркивавшими их светло-зеленые глаза. Длинные волосы девушек пепельными водопадами падали на плечи и тоже не отличались ни одной прядью. Их взгляды были холодными, неживыми даже, несмотря на юный возраст, Эвридика и Диаманта были непревзойденными мастерами самоконтроля.
Как странно… Когда он был наследником своего клана, они обращали на него не больше внимания, чем на коврик под их изящными туфельками. Но стоило ему опозориться – и они уже здесь! Неспроста это.
– Добро пожаловать в дом Интегри! – широко улыбнулась им Рошель. – Мы вас не ждали, но мы вам рады!
– Это похвально, – кивнула одна.
– Но мы приехали к Олфере, – добавила вторая.
– То есть, как?… – смутилась Рошель.
– Мы приехали, чтобы поговорить с ним наедине. Это возможно?
– Конечно! – ответил Олфере, прежде чем сестра успела хоть слово произнести. – Рошель как раз собиралась уезжать в город, у нее встреча с подругами. Не так ли?
– Да, конечно… – растерянно отозвалась Рошель.
– Вот и славно. Прошу, проходите!
Он все еще не знал, что им нужно, и эти двое его пугали – своей силой, властью, ледяным спокойствием. Но он ведь уже упал, опустился на самое дно. Возможно, они протянут ему руку помощи.
