скачать книгу бесплатно
– Что ты предлагаешь?
– В идеале, его нужно перевезти в небольшую частную клинику, ее контролировать проще. Да и потом, если кто-то за ним охотится, он уже выяснил, куда увезли Андрея, и сейчас продумывает, как туда добраться.
А добраться туда будет просто! Александра невольно вспомнила больницу, заполненную людьми в защитных костюмах. Да под всем этим камуфляжем не поймешь, кто свой, кто чужой! Руслан прав, в маленькой больнице с контролем куда проще. И все же…
– Руслан, он действительно в плохом состоянии, – признала Александра. – Сейчас стабилен, да и перевозку, может, перенесет. Но ему в любой момент может стать хуже, понадобится врачебная помощь.
– И что? Я его не в стриптиз-клуб везу, вообще-то!
– Но все эти частные клиники предназначены в большей степени для реабилитации…
– Они много для чего предназначены, – возразил Руслан. – Этот вопрос я решу. Запиши мне, где именно он находится, я тебе отзвонюсь, как разберусь со всем.
И снова во всем этом чувствовалась ирония, причем злая… Виктору Шереметьеву, посвятившему жизнь медицине и обросшему связями, было бы проще простого помочь сыну, а он этого не сделал. Зато сделал посторонний человек, которому Андрей даже не нравится!
– Я могу заплатить за это… – нерешительно предложила Александра.
– Не нужно.
– Позволь мне хоть как-то отплатить!
– Буду нуждаться – отплатишь, – усмехнулся Руслан. – А пока, к счастью, не нуждаюсь.
И оба они понимали, что расплатиться за такое одолжение Александра не сможет никогда. Потому что то, что она может предложить, у Руслана и так есть. А то, что ему нужно, она дать не сможет.
Вроде как она получила то, чего хотела, а на душе все равно было пусто, словно все разом выжгли. Нужно было снова отвлечься, и Александра поспешила вернуться в машину. Уже оттуда она позвонила брату.
– Чем занят?
– Только что закончил допрос коллег Сараева, – отчитался Ян. – Одни уверены, что ничего не происходило. Другие считают, что он был нервным и возбужденным, но непонятно, почему. Агрессии не заметил никто. И те, и другие пару недель не общались с ним лично, только по видео и телефону, а это не то же самое. Теперь вот планирую побывать в клубе, где бодибилдеры тусуются. Там он мелькал до тех пор, пока это не запретили.
– Думаешь, качки знают больше?
– Могут знать, у них, насколько я понял, довольно сплоченное сообщество. А что еще остается? Телефон, кстати, проверили. Тимофеев и Сараев действительно созванивались всего один раз – в день убийства Тимофеева. Жена Тимофеева Мирона Сараева ни в каком виде не опознала. Как видишь, у нас куда ни плюнь – в тупик попадешь.
– Вообще-то, есть и еще одна версия, ты только в нее плеваться не спеши.
– Это какая же?
– Самоубийство Андрея, – неохотно напомнила Александра. – То, из-за которого мы познакомились. Он считал это худшим поступком в своей жизни.
– Но так и не сказал тебе, что сделал?
– Нет, а я не расспрашивала, потому что для себя решила, что он загоняется на пустом месте. Есть у него такая черта! А вот теперь давай представим, что он совершил реальное преступление и наказать себя смертью хотел не просто так. За преступления иногда мстят.
– Это все очень трагично, но дело было в декабре, – указал Ян.
– Возможно, даже в конце ноября, сомневаюсь, что он вот так сразу на крышу ломанул. Ты Достоевского вообще читал?
– Достоевский мне сейчас не поможет. Даже в ноябре, и никто ничего не знает, а единственный человек, которому известна правда, еще не очнулся. Что толку от такой версии?
– Я сомневаюсь, что он единственный. Нужно опросить тех, кто с Андреем работал… И я сейчас не про работу ветеринара говорю.
У того, что близнецы оставили теневой бизнес Андрея в покое, обнаружился неожиданный недостаток: они слабо представляли, с кем он работает. Но это не критично, просто времени отнимет больше. Им известно, что операции он проводил в подвале ветеринарной клиники, оттуда и нужно было начинать поиск.
– Займись этим, – попросила Александра.
– А сама заняться не хочешь? Где ты вообще шастаешь?
– Я к тебе потом присоединюсь, у меня пока есть дело.
– И ты, конечно же, не скажешь мне, какое?
– Обсудим все, когда приеду.
Она доверяла брату – с этим вопросов не было, и она не боялась, что Ян начнет морализаторствовать или отговаривать ее. Но был шанс, что он все бросит и присоединится к ней, а этого Александре не хотелось бы. Есть дела, которыми лучше заниматься в одиночестве…
Или почти в одиночестве. Она заехала домой и забрала из квартиры Гайю, ему полезно было оказаться за городом. Если бы он был человеком, он бы наверняка еще был обижен за то, что она попросту потеряла его. Но собаки слишком добры для пустых обид, в этом ей повезло.
С Гайей все равно было спокойней. Александре категорически не нравилось то, что она собиралась сделать, а молчаливое присутствие пса давало ей хоть какую-то поддержку.
Она знала, где находится элитный пансионат, ныне ставший домом ее отца. Однако Александра была убеждена, что это знание не понадобится ей никогда. Да она узнавала этот адрес в основном для того, чтобы держаться оттуда подальше! А получилось вот как…
Когда во время новогодней встречи ее отец намекнул, что знает семью Андрея, она сразу поняла, что это не шутка и не очередной выкидыш его больного воображения. Там по реакции Андрея все понятно было! Но Александра решила не вдаваться в подробности. Тогда ей это было не нужно – не важно, чем там занимались родители Андрея, значение имел только он сам.
Теперь же каждая крупица информации была на вес золота. Не факт, что Михаил Эйлер сумеет что-нибудь вспомнить, однако попытаться стоило, ставки были слишком высоки.
Пансионат для престарелых, естественно, был закрыт на карантин – его чуть ли не раньше других заведений заперли. Да и понятно, почему! Пока не прекратится вся эта чехарда с вирусом, родственники могли общаться с постояльцами разве что по телефону. Однако телефон Александру не устраивал, ей нужно было смотреть отцу в глаза, видеть, насколько он вменяем.
Так что ей предстояло пробираться партизанскими тропами: главные ворота были безнадежно заперты. Александра сразу направила автомобиль на объездную дорогу, ту, с которой не было прямого подъезда к пансионату.
Машину она оставила на ближайшей заправке, а сама пошла через лес. Дорога получилась долгой, но это ничего, Александре было, о чем подумать. Гайя и вовсе пришел в восторг от возможности свободно нестись сквозь деревья, не отвлекаясь ни на каких пугливых людишек с их еще более пугливыми собачками. Вот уж кто точно зла не держит…
Да и ей не следовало бы. Умом Александра понимала, что ей нужно простить отца. Он уже стар, он прожил свою жизнь, он едва помнит, кто он такой. Да и вообще, не зря же умные люди говорят, что прощение – благо! Беда в том, что умение прощать попадало в сумеречную зону эмоционального, а не рационального. Легко объяснить себе, что нужно сделать. Трудно это принять. Возможно, время когда-нибудь ее излечит, а пока от перспективы встретиться с Михаилом Эйлером у Александры мурашки шли по коже. Этот человек был тесно связан со всем худшим, что произошло в ее жизни – и всем лучшим, что не произошло, это тоже важно.
Она вышла к пансионату со стороны полей. Ворот не было, но Александра без труда нашла запасную калитку в заборе, предназначавшуюся, вероятней всего, для прогулок пожилых пациентов при более приятной погоде. Калитка была заперта на навесной замок, но настолько примитивный, что вскрыть его можно было чуть ли не ногтем. Так что вскоре Александра оказалась среди невысоких коттеджей, напрочь игнорируя тот факт, что ей сейчас туда нельзя, а Гайе и вовсе никогда не было можно.
Она двигалась через дворы, чтобы избежать скандала. Гуляющих в такое время не было – с неба накрапывал мелкий противный дождик, намекавший, что остаться под крышей сейчас будет куда уютней. Это невольно сыграло на руку Александре.
Хотя дома остались не все. Приблизившись к коттеджу отца, она издалека заметила, что кто-то возится в беседке – чистит ее от старых листьев, оставшихся тут еще с осени. Сиделка отца, конечно, кто же еще! Ее, кажется, Ульяна зовут… Александра не бралась сказать наверняка.
Она подобралась к сиделке неслышно, как научилась на охоте в Австралии, и заговорила, только когда была совсем близко.
– Здравствуйте. Прошу прощения за внезапный визит – и за доставленные неудобства.
Женщина, как и следовало ожидать, испуганно охнула и подпрыгнула чуть ли не до крыши беседки. Когда она обернулась, взгляд был откровенно испуганным, но когда она разглядела, кто перед ней, страх рассеялся, сменившись удивлением.
– Ой, – смущенно улыбнулась сиделка. – Вы ж Ян Михалыч… В смысле, сестра…
– Александра. Мы виделись на праздновании Нового года.
– Да… А что вы тут делаете? Вам сюда нельзя!
– Я приехала к отцу.
– Вы уж простите, но я вас к нему пустить не могу, у нас правила! Я бы вам сказала об этом, если бы вы позвонили сначала…
– Я знаю, – кивнула Александра. – Безо всяких звонков.
– Но вы все равно приехали? Зря, я больничные правила не нарушу, никак!
– Это я тоже знаю, поэтому и извинилась перед вами заранее за неудобства.
– Какие еще неудобства?..
Вместо ответа Александра наклонилась к Гайе и велела:
– Охраняй! – После этого она повернулась к сиделке и добавила: – Пока вы в беседке, он вас не тронет. Если попытаетесь выйти, поведет себя не по-джентльменски, это служебный пес.
– Так же нельзя!
– Не страшно, долго это не продлится.
В том, что сиделка не рискнет связываться с Гайей, Александра не сомневалась. Но ей все равно нужно было торопиться: страдания пойманной сотрудницы в любой момент могли заметить из других домиков. Поэтому Александре пришлось одним рывком затолкнуть собственный страх на пару с неприязнью в дальний угол сознания и войти в коттедж.
Долго искать не пришлось: Михаил Эйлер сидел на кухне над чашкой чая. Он не пил, просто грел руки да рассматривал темную зеркальную поверхность, словно надеялся увидеть там все тайны мироздания. Он, в памяти Александры почти демонический, казался дряхлым и слабым стариком, совсем не похожим на себя прошлого.
Высоки были шансы, что он снова впал в прострацию, и тогда толку от него не будет никакого. Однако Александра не для того потратила столько времени на эту поездку, чтобы вот так сдаться!
– Мне нужны сведения о Викторе Шереметьеве, – сказала она.
Михаил оторвал взгляд от чая, но посмотрел не на Александру, а в окно, выходящее на задний двор.
– Твоя псина съест мою тюремщицу, – проворчал он.
– Ничего, тебе новую дадут. Так вот, Виктор Шереметьев.
– Мафия, – буркнул Михаил и снова уткнулся в чайную чашку, словно пытаясь вспомнить, зачем вообще нужен этот напиток.
Александра понимала, что вот сейчас она точно должна его пожалеть, почувствовать, что карма отыгралась на гордом следователе сполна. Однако жалости не было, только глухое раздражение из-за того, что он оказался не способен запустить свой мозг хотя бы на пять минут.
Ведь это могло спасти Андрею жизнь!
– Да-да, мафия. А конкретней нельзя? Мне, понимаешь ли, жутко понадобилось прищемить ему хвост.
– Зачем? Как я помню, ты ему хвост оторвала и себе приделала. Он узнает, что ты – моя дочь, он узнавать умеет. Он такого не простит.
Ага, значит, что-то он все-таки помнил! И это было весьма интересно. Александра думала, что нежелание Виктора помогать сыну было связано с какими-то внутренними проблемами семьи. Но может оказаться и так, что Шереметьев-старший взъелся на Андрея за роман с ней! Только это же какой скотиной надо быть…
– Меня его прощение не интересует. Мне нужна его помощь, а добровольно он помогать не хочет.
Михаил бросил на нее быстрый взгляд помутневших от болезни глаз и захихикал.
– Ты не моя дочь!
– Ну, началось, – раздраженно закатила глаза Александра. – Слушай, а если тебя по башке стукнуть, как старый телевизор, ты часом не заработаешь?
– Ты не она!
– Ага, сейчас расскажешь мне, что я на самом деле – труп, который давно закопали и крест поставили. Так?
– Не так. Ты вообще не человек.
– Это уже что-то новенькое… Кто же я тогда?
– Я Сашку другую оставлял. Упрямую, но человечную. Добрую. Я не хотел, чтоб ты к ментам присоединялась, не потому, что ты не могла. Просто неправильно это для бабы… Мужик еще выдержать может, а баба – нет, у нее природа меняется. Только я не смог тебя от этого защитить. Что стало, то стало.
– То есть, я уже не зомби? – фыркнула Александра.
– Ты – белая акула. Она что делает? Только плывет и охотится, о других не думает. А если кровь почуяла, уже и не остановится. Если уж кровь ей надо… Не должна женщина такой быть. Неправильно это. Твоя мать такой не была, и Нина не стала.
Александра чуть не ляпнула от обиды, что его любимая Нина прямо сейчас лечится от алкоголизма, но вовремя прикусила язык. Какой от этого толк? Кому?
Все-таки она приехала зря. Обидно признавать это, но, если не признать сейчас, она потеряет еще больше времени и все-таки нарвется на грандиозный скандал. Поэтому Александра, не прощаясь, направилась прочь.
Она уже была в прихожей, когда Михаил окликнул ее:
– Эй, ты! Иди сюда!
Она вернулась к порогу кухни, но внутрь заходить не стала.
– Что еще?
– Ты ж сожрешь любого, кто окажется на твоем пути, хищная тварь океана… Но Витьку Шереметьева мне не жалко. Витьку Шереметьева давно сожрать надо было, да я не смог. Может, и неплохо, что ты превратилась в чудовище?
– А если убрать мифологические метафоры, помочь можешь или нет?
– Ты Сашку Коргина помнишь?
Смена темы была настолько неожиданной, что Александра даже растерялась, хотя имя сразу показалось знакомым.
– Чего?..
– Сашку! – поторопил ее Михаил. – Вспоминай! Друг мой. Лучший. Я тебя в его честь назвал, дура!
– Да уж, исчерпывающая подсказка!
Имя и правда затерялось где-то в тех временах, когда Александра еще не уехала в Америку и не научилась ненавидеть собственного отца. Да, был там какой-то Александр Коргин, то и дело мелькал на горизонте, а близко не подходил. Зачем ему нянчиться с чужими детьми?
