скачать книгу бесплатно
– Очень сомневаюсь, что хоть одна из нынешних претенденток на роль моей жены принесла бы мне «Алказельцер» и сварила мясную солянку. В лучшем случае – приказала бы все это сделать вам, а сама упорхнула в СПА-салон.
– Ох, Мартин, Мартин, – покачала головой Зинаида, выкатывая тележку из спальни, – не там вы невесту ищете, не там.
– А где же мне искать, в провинции, что ли? Так я, между прочим, сам из провинции и прекрасно осведомлен о тамошних нравах. Еще дальше, в тайгу, к староверам каким-нибудь, в заповедник, где могли еще сохраниться целомудренные, чистые и светлые девушки? Извините, но снаряжать экспедицию у меня нет ни времени, ни желания. Я уж лучше сам воспитаю себе жену, по своему вкусу.
– Да при чем тут провинция или тайга! – рассердилась женщина. – И в провинции, и в Москве хватает хороших девушек, умных, честных и порядочных! Просто они по клубам вашим не шляются, дома по вечерам сидят, устав на работе или на учебе!
– И что вы предлагаете? – Шипучий напиток успешно справлялся с обязанностями, рок-концерт на колокольне постепенно затихал. – Ходить по домам как переписчик в поисках хорошей девушки? Или к свахе обратиться, устроить женитьбу Бальзаминова?
– Не утрируйте, Мартин! Никуда ходить не надо, надо просто верить в судьбу, в бога, просить его, чтобы позволил предназначенной вам половинке встретиться на вашем пути. Ведь может и не случиться.
– Может. А наследники нужны. Поэтому доверить это дело судьбе, сидеть и тупо ждать – когда же появится ОНА! – я не могу себе позволить. Разумный подход и трезвый расчет – эти ребятки меня еще ни разу не подвели в бизнесе.
– Так это же не бизнес!
– Не вижу разницы, – проворчал Мартин.
– Я очень надеюсь, – грустно улыбнулась Зинаида, закрывая за собой дверь, – что у вас получится. И выбранная вами девушка сможет подарить вам не только детей, но и душевное тепло.
Ну вот, опять раздраконила! Ничего, пусть, она ведь искренне желает ему добра, переживает, а это, что ни говори, приятно.
Забывшись, Мартин резко встал и тут же замер, судорожно вцепившись в спинку кровати. Вот сейчас его ка-ак поведет в сторону, ка-ак хряпнет об пол! Или об стену, что тоже неприятно.
Но никуда не повело и не хряпнуло. Голова слегка кружилась и подташнивало, но все в пределах переносимости.
Смелой переносимости своего тела в пространстве. Так, сначала – в душ, контрастный такой, бодрящий, потом – в столовую, за солянкой, которую Зинаида готовит преотменнейше.
Контрастный душ не подвел, кровь по венам разогналась, не плелась больше вялой струйкой, цепляясь за стенки сосудов, а с энтузиазмом строителей БАМа неслась к сердцу и дальше, в голову, вымывая из мозга похмельные гнусь и бред.
Но они, гнусь и бред, отступать явно не намеревались, перейдя из ментальности в реальность.
ГЛАВА 7
Ничем другим доносившиеся из-за двери в ванную вопли объяснить было нельзя. Они бормашиной ввинтились в мозг, стоило Мартину выключить воду. Разобрать, кто это блажит и по какому поводу, из ванной не удавалось, но не выскакивать же голым!
Пришлось вытереться наспех и, завернувшись в махровый халат, выбежать на разборки – какая… гм, невоспитанная особь женского пола посмела вести себя в ЕГО доме так нагло?!
То, что скандалит мадам, стало понятно еще в ванной. Хотя всегда оставался вариант с кастратом, но вроде ничего подобного среди знакомых Мартина не числилось. Или никого?
Неужели Лидка приперлась и посмела права качать? Ведь уже нарвалась однажды на грандиозную выволочку, едва не получив под круглый упругий зад коленом за попытку всучить Зинаиде свои грязные труселя и колготки на предмет постирать.
Не должна в принципе, она девица хваткая, сообразительная, настроение любовника улавливает чутко и особо не выпендривается. Знает, короче, свое место.
Это действительно была не Лидка. Совершенно обалдевший Мартин даже ущипнул себя за руку, пытаясь разбудить, – происходившее в его собственном доме не лезло ни в какие ворота: ни в хоккейные, ни даже в футбольные.
– А, вот и он! – рослая, обилием косметики и силикона похожая на трансвестита девица гневно повернулась к мужчине и грозно впечатала внушительные кулаки в бока. Хорошо, что свои, но Мартин невольно охнул. – Наплескался наконец! Так вот, эту наглую тетку, – кивок в сторону мертвенно-бледной Зинаиды, – я увольняю! Немедленно! Чтобы духу ее здесь не было! Она посмела сказать консьержу, что меня, МЕНЯ здесь никто не знает и не ждет! В моем собственном доме! Тварь наглая! Вон отсюда!
– Мартин, что это? – еле слышно проговорила Зинаида, растирая левую сторону груди.
– Что-о-о?! – От злости гренадер-девица стала похожа на обожравшегося кровью клопа. – Прислуга смеет называть тебя по имени?! Да как…
– Стоп! – заорал Мартин, зажмурившись и подняв вверх ладони. – Тихо!
– Но…
– Тихо, я сказал! Иначе выкину за дверь без разговоров!
Девица прошипела что-то невразумительное и, возмущенно тряхнув редкими, выбеленными до состояния старых портянок волосами, заткнулась.
– Вот так-то лучше. Альбина, позволь поинтересоваться, – он начал тихо, чуть ли не шепотом, но постепенно голос мужчины становился все громче, завершившись впечатляющим рявком, – какого дьявола тебе тут надо? Ты что, совсем обдолбалась в каком-нибудь клубе и адреса перепутала? Это не твой дом, детка, это моя квартира, МОЯ! И мне, кстати, очень интересно, откуда у тебя мой адрес? Мы, к счастью, не настолько близко знакомы, чтобы я захотел привести тебя сюда, ты не в моем вкусе. Ты – всего лишь дочь моего приятеля, Степана Петровича Кругликова, мы были представлены друг другу, но и только! При всем моем уважении к твоему отцу – с дочерью мужику не повезло. Причем это еще мягко сказано! Немедленно извинись перед Зинаидой Пафнутьевной и убирайся!
– А, так эту дуру зовут Зинкой! – ничуть не испугалась грозного рявка мадемуазель Кругликова.
– Нет, ну я знал, конечно, что у Степана Петровича дочь не семи пядей во лбу, но не предполагал, что случай настолько запущенный! – Мартин изумленно пригладил мокрые после душа волосы. – Эй, ку-ку, подруга, дверь там! Это не твой домик, это мой домик, сейчас ты сделаешь два шажочка, переступишь порожек и скроешься отсюда раз и навсегда! Я не настолько дорожу хорошими отношениями с твоим папенькой, чтобы терпеть выходки его укуренной кобылы!
– Так, старуха, – абсолютно проигнорировав пламенный спич хозяина квартиры, Альбина грозно надвинулась на казавшуюся совсем маленькой по сравнению с ней домработницу, – говорю последний раз – собирай свои манатки и дуй отсюда! Теперь я здесь хозяйка, просто кое-кто забыл обо всем на свете! Ничего, вспомнит! Ну, чего встала?
– ОК. – Весь этот театр абсурда окончательно надоел Мартину, уснувший было рок-звонарь добрался-таки до репертуара «Рамштайн», и больше всего мужчине хотелось сейчас придушить эту хабалку, но он сдерживался. Пока. – Кое-кто, я вижу, слегка подзабыл русский язык, придется объясняться на языке жестов.
– Чего? – наманикюренные ручищи снова уперлись в бока.
– Того.
И в следующее мгновение одна из ручищ оказалась пребольно вывернутой за спину, отчего внушительный корпус дамы невольно согнулся вперед. Джинсы на широком заду угрожающе затрещали, изящные ножки в туфельках сорокового размера мелко засеменили в нужном направлении, то есть к выходу.
А как не семенить, когда тебя поставили почти раком? Где вы видели широко шагающих раков?
Альбина взвыла, а потом высыпала на голову Мартина и всех, кто пожелал ее выслушать, коллекцию отборнейшего мата, причем некоторые перлы были поистине раритетными. И пока ее волокли до лифта, на лифте и мимо ошалевшего консьержа вон из дома, барышня умудрилась ни разу не повториться.
Много нового и познавательного узнал Мартин о себе и о своем происхождении. А также о ближайших перспективах.
– А теперь послушай меня внимательно, – холодно сообщил он, брезгливо разглядывая взъерошенную мадемуазель Кругликову, похожую из-за размазанной косметики на привокзальную шлюху после трудовой вахты, – если ты спьяну, обкурившись или еще по какой-либо невероятной причине явишься сюда, я натравлю на тебя свою службу безопасности. А они парни суровые, политесам обучены еще меньше, чем я.
– Да я…
– Вполне допускаю, – Мартин поморщился, словно от зубной боли, – что вчера, будучи в невменяемом состоянии, я мог натворить несусветных глупостей, и даже – не дай бог, конечно – переспать с тобой. Но это не дает ни тебе, ни твоему отцу каких-либо прав, поняла? Я со многими спал, дорогуша, но они вели себя правильно, за что и получали милые презенты. А ты повела себя неправильно – и получила по шее. Еще раз явишься – так легко не отделаешься.
– Ты дебил, Пименов, – проворчала Альбина, растирая руку. – Мое сегодняшнее унижение обойдется тебе… – Она подняла лицо и прикрыла глаза, словно подсчитывая что-то. – Ну, не знаю, надо с папой будет посоветоваться. Думала вначале сказать – дополнительного ребенка мне заделаешь, но нет, не хочу. Сама спиногрызов не люблю. Так что – либо домик на Сейшелах, либо яхта.
– Бред какой-то, – пожал плечами Мартин, направляясь к двери подъезда. – Надо будет Кругликову сказать, чтобы дочуру в закрытом отделении психушки держал, рядом с Мэрилин Монро и королевой Елизаветой.
– Придумала! – проорала ему в спину девица. – Ты на меня свою авиакомпанию перепишешь!
– Всенепременнейше! – буркнул Пименов, захлопывая монументальную дверь подъезда.
Столпившаяся у стеклянной стены холла кучка соседей, привлеченных виртуозным лексическим мастерством Альбины, при виде мрачного (да еще и полуголого, между прочим) олигарха мгновенно самоликвидировалась, рассыпавшись на отдельные составляющие. А отдельные составляющие, будучи людьми воспитанными, раскатились по своим элитным емкостям.
Консьерж, он же охранник, здоровенный парень в униформе, сейчас явно сожалел о своем почти двухметровом росте, мешавшем ему притвориться мешком с картошкой, забытым кем-то из жильцов. Вид ТОГО САМОГО ПИМЕНОВА, искрящего от злости, полуголого, с мокрыми растрепанными волосами, медленно приближавшегося сейчас к закутку охраны, радужных перспектив не сулил. Отнюдь.
Место бы сохранить!
– Максим. – Бли-и-ин, он, оказывается, знает его имя! – Попробуйте объяснить причину, по которой вы пропустили ко мне совершенно неадекватного человека?! Она чуть не разгромила мою квартиру, оскорбила Зинаиду Прасковьевну…
– Пафнутьевну, – робко вякнул консьерж.
– Похвально, но не поможет, – грозно навис над конторкой Пименов. – Ну-с, я жду.
– Ч-чего?
– Объяснений. Вам же, как я понял, моя домоправительница четко сказала: эту девицу никто не приглашал, верно?
– Н-ну да.
– Так какого… – Мартин шумно втянул воздух, приглушая рвущийся из груди ор, и свистящим шепотом продолжил: – Почему, позвольте полюбопытствовать, вы решили все же пропустить эту… гм, посетительницу?!
– Так это… Она ведь… Она сказала…
– Прекратите блеять, отвечайте четко и по существу! – Ор все-таки победил.
Охранник вскочил, уронив стул, вытянулся по стойке «смирно» и отрапортовал:
– Девушка сказала, что она – ваша невеста и если я не пропущу ее, меня завтра же уволят!
– И что?
– А мне нельзя, у меня мама болеет.
– Нет, это понятно, непонятно другое – с какого перепугу вы, Максим, решили, что эта кобы… что эта девушка говорит правду?! Неужели У МЕНЯ может быть такая невеста?!!
– Н-не знаю, – покраснел парень. – Она была очень убедительна.
– Ясно. – Голова болела все сильнее. – Ладно, на первый раз прощу. Но если эта дама попробует еще хоть раз…
– Обломится.
– Правильный ответ.
ГЛАВА 8
В квартире пахло обидой. Ну, если честно, пахло корвалолом или валокордином – Мартин не обладал настолько тонким чутьем, чтобы улавливать разницу в ароматах этих капель. Будь он котом, тогда – да, тогда, вероятнее всего, мог бы. По процентному содержанию валерьянки.
Хотя, если задуматься, котом Мартин все же был. Вернее, котярой, для которого кошки – существенная, но не главная составляющая его жизни.
Но задумываться было некогда, следовало посмотреть, как там его Пафнутьевна.
А неважнецки.
Зинаиду он нашел в кухне, женщина, ссутулившись, сидела на табуретке и безучастно смотрела в окно. Услышав шаги, она обернулась и дрожащим голосом произнесла:
– Мартин Игоревич, это правда?
– Во-первых, почему вдруг Игоревич, а во-вторых, что – это?
– То, что говорила эта девушка?
– Гм, девушка, – усмехнулся Мартин, устало опускаясь на высокий барный стул. – Девушкой эта особь женского пола перестала быть еще в шестом классе, если не в пятом. Что же касается ее болтовни – я, если честно, вообще ничего не понял. Похоже, Альбина перебрала с наркотиками на очередной тусовке, и у нее окончательно поехала крыша.
– То есть, – робко улыбнулась Зинаида, – вы на ней не женитесь?
– Господи, нет, конечно! – Мартина аж передернуло от отвращения. – Да на ней пол-Москвы перележало, от чего только Альбинушка не лечилась за свою не такую уж и короткую жизнь – и от сифилиса, и от гонореи, и от… В общем, от всех ЗППП. Не удивлюсь, если у нее обнаружится СПИД или гепатит В. И чтобы я выбрал матерью своих детей эту всероссийскую давалку?!
– Тогда почему она…
– Ну я же говорю – крыша поехала от передоза! Вы бы слышали, что эта помойка несла там, внизу!
– А кто она вообще такая? Откуда вы ее знаете?
– Да я и не знаю толком, так, виделись пару раз, мельком. Это Альбина Кругликова, дочка Степана Петровича. Вы его видели, он заходил ко мне на партию на бильярде.
– Помню, как же! – оживилась женщина. – Вежливый такой, приятный мужчина. И эта сумасшедшая – его дочь?!
– Увы.
– Вот беда-то! – покачала головой Зинаида.
– Да, в данном конкретном случае природа очень сильно отдохнула на потомстве. Совсем расслабилась. – Мартин сжал ладонями виски и поморщился: – Вот дрянь, а! Ведь совсем уже полегчало, а теперь голова просто раскалывается!
– А вы и не кушали ничего! – подхватилась домоправительница. – И солянка давно остыла, придется разогревать.
– Ох, не думаю, что смогу осилить хотя бы ложку, – простонал Пименов. – Тошнит очень.
– Так надо врача позвать, Якова Борисыча! Давайте-ка ложитесь, а я позвоню.
– Вот еще, ерунда какая! Зачем врач, это просто похмелье.
– Если даже и так, все равно помощь нужна. Сами ведь не справились, вон, бледный, под глазами круги черные. Краше в гроб кладут.
– Это точно, сейчас гримеры хорошо с покойниками работают, я в гробу просто Джорджем Клуни буду. Или Джонни Деппом. Как думаете, Зинаида, кого мне заказать гримеру при составлении плана организации моих похорон?
– Типун вам на язык! Нашли с чем шутить! Так, поднимайтесь, вот так, потихоньку. Да обопритесь мне на плечо, а то упадете сейчас!
– Тоже мне, надежная опора! Да я вас в два раза выше и тяжелее!
– Ну, насчет тяжелее не соглашусь, я вовсе не легконогая лань. Мартин, не пыжьтесь, вам надо прилечь поскорее.
Это точно. Голова все сильнее пульсировала дикой болью, тошнота нетерпеливо топталась в горле, подергивая желудок, малейшее движение провоцировало очередной приступ.
Ничего подобного с тщательно следившим за своим здоровьем Мартином Пименовым еще не происходило, и он, если честно, испугался. Он не привык болеть, он сильный, он здоровый, он ходит в тренажерный зал, у него есть личный врач, Яков Борисович Верник, ворчливый такой дядька, но отменный специалист. Раз в год Мартин проходил под надзором Якова Борисовича полную диспансеризацию, заканчивавшуюся всегда одним и тем же вердиктом – «практически здоров».
