скачать книгу бесплатно
– Отборочный через неделю. Что ему в Москве торчать? Так! Теперь к главному: думаю, Шаман вывел меня на тех, к кому Якич велел внедриться.
– Шаман? – Оксана зевнула.
– Фамилия у него Шаманов. Савелий Шаманов.
– Прикольно! Ведьмин, Шаманов… вам для комплекта ещё какого-нибудь Колдунова не хватает. На кого он тебя вывел?
– Я, конечно, на сто процентов не уверен, но очень похоже, что… в общем, пошли Якичу голубя, что кажется я нашёл тех, ради кого он меня сюда отправил.
– Кажется… не уверен… Чего зря его дёргать? Как будешь уверен, так и пошлю.
– Ладно. Тебе виднее.
– Так на кого он тебя вывел? – Оксана снова зевнула.
– Ты чего тупишь? – засмеялся Александр. – Ого! У вас уже час! Давай-ка, иди спать! Завтра поговорим.
– Ну чёооо?!
– Давай-давай! Завтра ж деточки не свет не заря поднимут!
– Эт точно, – вздохнула Оксана. – Ладно, – она помахала рукой и захлопнула ноутбук.
Как сомнамбула дошла до кровати, разделась и нырнула под одеяло. Тело провалилось в блаженство, а в мозгу хаотично замелькали воспоминания о дневных заботах, планы на завтра, какие-то левые абсурдные образы… В общем, обычная возня засыпающего сознания. Но где-то сверху висело едва заметное облачко неудовлетворённого любопытства.
Очнулась она, паря над землёй возле какого-то здания. Неподалёку припаркована машина, за рулём Александр. Она плавно приземлилась, открыла дверь и села рядом с мужем.
Александр молча указал на чёрный ретро-автомобиль, подъехавший к парковке. Водитель выскочил и открыл заднюю дверь. Сначала высунулась длинная нога в туфельке на высоком каблуке. Тонкая полупрозрачная юбка не могла скрыть неестественно острое колено. Потом появилось тело в чёрном кителе и фуражке с кокардой «череп и кости».
– СС? – ужаснулась Оксана.
– Аненербе, – уточнил Александр.
Странное существо, словно услышав их голоса, обернулось и пустыми глазницами начало шарить вокруг. Оксана зажмурилась, сползла с кресла вниз и зашептала: «Спокойно! Это сон! Я не видима!»
И проснулась.
Уняв бешено колотящееся сердце, она дотянулась до смартфона и посмотрела на время. До кормления Ефимки ещё часа два. Включила диктофон и кратко, обрывочными фразами, чтобы утром вспомнить, пересказала приснившееся. И снова провалилась в сон.
Когда запищал Ефимка она, как обычно, автоматически встала, взяла из кроватки ребёнка, села в кресло и дала ему грудь. Малыш впился губами в сосок, а Оксана вернулась обратно в сновидение. Нет, не уснула – просто вспомнила тот сюжет, на котором проснулась:
Актовый зал, красные флаги, портреты вождей. Октябрятская звёздочка гордо сверкает на лацкане пиджачка. Мальчишка во весь рот улыбается старшекласснице, приколовшей ему на грудь символ великой организации.
– Вот вырастешь, – говорит она, – станешь комсомольцем.
– Нет, – мальчишка тяжело вздохнул. – Когда я вырасту, комсомола уже не будет. И эсэсэсэра не будет.
– Что?! – девушка отшатнулась. И через пару секунд, осознав услышанное, вдруг заорала: – МарьИванна! Шаманов ведёт антисоветскую агитацию!
Оксана аж вздрогнула от её крика.
«Шаманов? Где-то я недавно слышала эту фамилию. Шаманов… Шаманов… А! Новый Сашин знакомый»
Вот уже к ним торопится пожилая учительница. «Что ты орёшь?!» – сквозь зубы шипит она на девчонку, хватает пацана за рукав и безжалостно тащит в учительскую. Заперев дверь на ключ, она резко встряхивает его за плечи: «Повтори, что ты сказал!»
Мальчишка в шоке. Он сам не понимает, зачем это брякнул, и вообще, с чего он это взял. Он пытается что-то ответить, но ком у горла не позволяет. Челюсти свело в подобие какой-то вражеской улыбки.
«Что?! Ты?! Сказал?!»
Наконец он не выдержал – разревелся.
Детские слёзы слегка отрезвили учительницу, она отпустила мальчишку и устало опустилась на стул. Когда рыдания перешли в редкие всхлипы, она сдёрнула с его пиджачка новенький алый значок: «Вот! Посмотри в глаза дедушке Ленину и попроси у него прощения за свои слова!»
Мальчишка зажал звёздочку в кулаке, и она вонзилась в ладошку вывернутой булавкой.
Ефимка отпустил грудь, весело срыгнул и закряхтел. Оксана немного перевернула его и снова вернулась "в учительскую".
Это стало уже незыблемым правилом, неписаным законом и хорошей привычкой – обязательно разбираться со всеми негативными эмоциями. Неприятные сны тоже относились к этой категории и подлежали осмыслению наравне с реальными событиями. И даже не наравне, а в первую очередь, поскольку, если сразу не решить задачку, пришедшую во сне, завтра она забудется, а послезавтра (условно) проявится реальной проблемой в жизни. Конечно, выглядеть она будет совсем иначе, но… В общем, при Катюшкиной болезни с такими вещами лучше не шутить.
Заметили они эту болезнь, когда Катерине исполнилось три года. Было плановое обследование: окулист, невролог, эндокринолог, стоматолог, хирург. И только у окулиста, слава богу, не возникло к малышке вопросов. Остальные хмурились, что-то писали в карте и говорили «будем наблюдать». А хирург вообще долго, озабоченно водил пальцами по спинке и наконец выдал диагноз – сколиоз. Советовал не пугаться, мол всё это в современных условиях лечится. Они и не напугались, начали делать массажи, гимнастику. Невооружённым глазом было и не определить отклонения позвонков от правильного положения.
Но однажды Оксана сильно разозлилась на Рихарда – одного из друзей и соседей. Они не сошлись в мнениях по некоторым аспектам дальнейшего развития деревни. Всю ночь тогда Катюшка ныла и постанывала во сне, а наутро обнаружили, что спинка её как-то слишком сильно искривлена. Помчались в больницу. Хирург сказал, что какие-то мышцы спазмированы и из-за этого ребёнка перекосило. Выписал лекарства, но они почему-то не особо помогли. Прямо на глазах дочка превращалась в горбунью, вгоняя Оксану в депрессию.
А потом случилось вовсе кошмарное – дети что-то не поделили в песочнице. Разделились на два лагеря. Предводителем одного оказался сынишка Рихарда, а другого – Катюшка. Ну и в пылу разборок она назвала его Карликом. Уменьшительное от Карл, так что ничего, вроде, обидного. Родителям тоже надо было думать, как ребёнка называют. Ну а тот в отместку обозвал Катюху ведьмой горбатой.
У Катьки губы задрожали, она развернулась и бежать. Но вместо того, чтобы кричать «Мама он обзывается», или чего-нибудь в этом роде, она вдруг заорала «Дядя Рихард разбился». А вечером позвонили и сообщили, что Рихард попал в аварию. Вот только по времени не совпадало. Получалось, что авария произошла значительно позже детской ссоры. Часа через два или три. Вот и гадай – то ли случайность, то ли предвидение. А то ли вообще – проклятье.
Тогда, конечно, помирились, договорились и стали жить ещё дружнее. Из двух спорных вариантов выбрали третий, который оказался на порядок лучше предыдущих. Но чтобы его найти, пришлось не только логически мозгами поработать, но и пересмотреть некоторые жизненные установки.
Пока разбирались, спина Катюшки постепенно выровнялась – массажи и лекарства таки сработали. Но болезнь на этом, увы, не закончилась, а перешла в какую-то иную форму. Периодически Катька вставала на четвереньки, выгибала спину и начинала издавать нечеловеческие звуки, вроде как лаяла или скулила. Пальчики скрючивались, зубки оскаливались. Думали – дурачится. Но ни уговоры, ни угрозы не могли выбить её из этого как бы баловства. Потом проходило, но спинка опять оказывалась изогнутой, и приходилось снова поить лекарствами и усиленно массировать.
Иногда в этом состоянии у неё проскакивали какие-то узнаваемые слова, похожие на пророчества. Увы, сопоставить сказанное и произошедшее всегда удавалось только после того, как оно произошло. Как тогда, когда Вовка Кузнецов провалился в подземный ход, Катька кидалась на прохожих, как волчонок, и выкрикивала что-то вроде «дыра в земле».
Случалось, слава Богу, такое не часто, поэтому собрать достаточно материала для статистики не успели. А то, что было, по всем научным канонам пока подпадало под понятие «случайность».
Потом Оксана заметила, что приступы этого оборотничества у дочери возникают, если в её окружении кто-то находится в раздражённом состоянии. Это вам не аллергия, где нужно изолировать ребёнка от кошек и апельсинов. Здесь приходится тщательно следить за эмоциями.
Оксана вздохнула, встряхнула головой, чтобы отогнать посторонние мысли, и снова вернулась в учительскую, где разворачивалась драма со звёздочкой. Точнее, попыталась вернуться, поскольку Ефимка дал понять, что пора менять подгузник.
26 мая 2014 г.
Савелий услышал звон будильника и потянулся к тумбочке. Не найдя её на привычном месте, вспомнил, что он не дома, и на работу ему сегодня не то чтобы не надо, но не попасть.
Он сел, протёр глаза, дотянулся до телефона и отключил тилиньканье. Оглядел свою "золотую клетку", пытаясь осмыслить произошедшее, но внимание стягивала на себя саднящая боль в центре ладони. Савелий разжал кулак – вчерашняя царапина воспалилась и растеклась алым пятном размером с пятак.
Он слез с огромной кровати, открыл бар и достал какую-то бутылку. Свернул крышку, продегустировал прямо из горла. Потом смочил спиртом ладонь. После этого пошёл умываться и исполнять прочие утренние необходимости.
Закончив, оделся и спустился в ресторан. Набрал со "шведского стола" разной еды и сел завтракать. И тут вспомнил, что надо бы позвонить на работу, предупредить, что сегодня не придёт.
«Недостаточно средств на счёте. Ваш номер отключен до погашения задолженности», – услышал Савелий и с удивлением посмотрел на трубку. Но спорить с роботом смысла не было и, закончив завтракать, он отправился на поиск какого-нибудь пункта оплаты сотовой связи. Точнее, попытался отправиться, поскольку на выходе из гостиницы путь ему преградили два шкафообразных амбала в зеркальных очках. Очень вежливо они попросили его вернуться в номер и дождаться Елену Ивановну. Она уже едет. Она решит все проблемы.
Елена действительно приехала быстро, вошла в номер такая же восхитительная и грациозная, но в джинсах (хорошо хоть без дыр) и чёрной блузке со стразами. Легкомысленный хвостик на затылке схвачен оригинальной серебристой заколкой в форме ящерки.
– Прошу прощения за вчерашние действия наших сотрудников! – сказала она вместо "доброго утра", изобразила сожаление и села на диван, закинув ногу на ногу. – Они солдаты, у них был приказ и они его выполняли. Разумеется, это я виновата в том, что недостаточно корректно поставила перед ними задачу.
– Доброе утро, – кивнул Савелий. – Мне надо позвонить. Сообщить, что на работу сегодня не приду. А телефон почему-то отключен. Надо закинуть денег.
– Без проблем, – Елена потыкала в кнопки на своём аппарате и через пару секунд пришла смс-ка о пополнении счёта.
Савелий снова набрал номер начальника, но вместо гудков услышал: "Этот номер выключен или находится вне зоны действия сети". Набрал номер секретаря – результат тот же.
– Хм! – удивился Савелий и отложил телефон. – Пусть только попробует поворчать, что я не позвонил. Так что у вас за срочное дело такое, что пришлось снять меня с поезда?
– Нам нужна ваша помощь.
– Но можно же было позвонить!
– Это абсолютно не телефонный разговор, – жёстко ответила Елена. – К тому же, вы явно показали, что работа… кем вы там работаете? Системный администратор в супермаркете? …для вас важнее дел государственной важности.
– Вообще-то о государственной важности вы мне вчера ничего не говорили, – попытался оправдаться Савелий. – Шоу, экстрасенсы… а по поводу ваших попыток предотвращения терактов у меня сразу возникли большие сомнения. Или вы исключительно президента спасаете? И олигархов… Простые люди в автобусах вас не волнуют.
Елена выслушала его, потом тяжело вздохнула, посмотрела на часы, встала и подошла к окну.
– А кто этот молодой человек, с которым вы вчера уехали?
– Познакомились перед кастингом, – пожал плечами Савелий. – Вам лучше знать, кто он. Он же заполнял анкету.
– Разумеется, – кивнула она. – Александр Ведьмин. Участник войны в Чечне. Чудом выжил после "новогоднего штурма". Почти все из его отделения погибли…
– Что вы хотите этим сказать?
– Всего лишь то, что мы не можем быть пока уверены в том, что это именно Александр Ведьмин. После "новогоднего штурма" из Грозного выбрались единицы, и почти все они долгое время считались пропавшими без вести. Некоторые из них в последствии были опознаны, как внедрённые под именами погибших боевики.
– Хотите сказать…
– Ничего пока сказать не хочу, кроме того, что Ведьмин служил в частях, с которыми работал, и даже обучал их, один психолог-гипнотизёр ещё из советских спецслужб. Пропал без вести где-то в середине девяностых.
– Хотите сказать, что этот психолог тоже легализовался под именем погибшего?
– Пластическая хирургия творит чудеса, а Ведьмин был комиссован из армии после того, как его изрешетило взрывом. В Россию его доставили полностью в бинтах. Кроме того, после демобилизации исчезла его мать. Ну, то есть… оставила сыну квартиру, переехала в другой город, сменила фамилию… Не слишком ли много странного?
– Что вы всё намёками? Скажите открытым текстом!
– Ну не складываются у меня пазлы: война в Чечне и "битва экстрасенсов". Кроме того, он сильно удивил интервьюеров своими возможностями. Ему не в клоунаде надо участвовать, а работать разведчиком-диверсантом.
– Ну так сделайте ему предложение!
– Савелий! – Елена засмеялась. – А вам не кажется, что именно для этого его и прислали? – И резко став серьёзной: – Из сотни человек он подошёл именно к вам. Не настораживает?
– Случайно, – пожал плечами Савелий.
– Случайно? – усмехнулась Елена. – Потом он ждёт вас после кастинга, потом ведёт в заминированное кафе…
– Заминированное?! Это же молния!
– Савелий! Какова вероятность, что молния ударит в дерево, когда вокруг столько небоскрёбов с громоотводами?
– Но зачем?!
– Хороший вопрос! – кивнула Елена.
– И что вы собираетесь с ним делать?
– Ничего. Пока просто установили наблюдение. В данной ситуации что-то делать опасно, потому что с большой долей вероятности сделаешь именно то, чего от тебя хотят. Его слишком открыто… я бы даже сказала "нагло" закинули. Даже не пытаясь замаскировать. Этакий мотыль на крючке.
– Но я надеюсь, вы не планируете его… эээ… ну…
– Убить? – удивлённо спросила Елена. – Нет, конечно! Тем более, что возможно, именно к этому нас и подталкивают.
– Зачем?!
– Я этого не утверждаю. Но… Грядёт последняя битва… Битва добра и зла… Вот ты на чьей стороне?
– Я?! Хотелось бы верить, что добра!
– Вот именно! Хотелось бы верить. В любой войне каждый воюет за своё добро. А историю пишут победители. Именно поэтому добро всегда побеждает. Но! Только на бумаге. А в жизни оно ещё ни разу не победило. Ни разу! Потому что, как только оно вступает в войну… да хоть за какое правое дело… Оно вынуждено разозлиться! Понимаешь? Иначе никак! Невозможно стрелять в человека, не испытывая к нему ненависти. Невозможно остаться на стороне Добра, нарушив любую из заповедей.
Но в грядущей битве Добра и Зла… не Запада и Востока, не России и Америки! А Добра и Зла… Должно победить Добро. И все, кто окажется не на Его стороне, будут повержены. Поэтому, убить – это сразу проиграть в Битве.
– А если на нашу землю придёт враг? – удивился Савелий. – Тогда как? Позволить ему нас убивать?
– Единственный выход – сделать так, чтобы он не пришёл. Чтоб даже думать об этом не смел!
Некоторое время Савелий сидел в задумчивости. Елена терпеливо ждала, глядя в окно.
– Так в чём вам нужна моя помощь? – наконец спросил он.
– В битве! – она повернулась. – Мы предлагаем вам переехать в Москву, и влиться в нашу команду.
– А дистанционно нельзя?
– Можно, но… – она вздохнула. – Сложно будет организовать вам надёжную защиту. Вы же понимаете, что пророчества ваши читали не только мы, и теперь они тоже знают, кто вы.
– Я что, всегда теперь буду ходить под присмотром ваших зеркалоглазых?
Елена кивнула.
– А где я буду жить? За мою однушку на окраине здесь можно разве что конуру собачью купить.
