скачать книгу бесплатно
Женщина полагала, что вскоре раздастся звонок от Алексея, но телефон молчал, и на сообщение сосед по даче не отреагировал.
На следующий день муж, сочувствуя ей, мрачно констатировал:
– Похоже, кинул он тебя. Такая нынче молодёжь: не задушишь, не убьёшь!
Ей не верилось, что Алексей, милый Алексей, который прочитал её книжки от корки до корки, являлся на презентации с цветами, мог подвести, но получалось, что супруг прав.
Сосед возник на пороге поздно вечером, когда Галина Васильевна, смирившись с участью «обманутого вкладчика», заедала стресс ванильным пломбиром.
– Извините, не звонил в целях конспирации и ждал, пока деньги поступят на карточку.
Он извлёк из внутреннего кармана пиджака конверт, торжественно протянул сияющей Галине Васильевне:
– Держите на ваши мечты!
* * *
Получив желанную сумму, женщина без промедления купила авиабилеты, путёвку в санаторий и посетила издательство. Тут её ожидала поначалу, казалось, небольшая проблема: объёма рукописи на тот формат, который планировала Галина Васильевна, не хватило. Не понравилось редактору и предложенное писательницей название.
– Куцое оно, ни о чём не говорит! – вынес вердикт опытный сотрудник издательства.
Неприятность произошла потому, что рассказом, который давал название книге, пришлось пожертвовать ради премии.
– Ничего, – успокаивала она себя, – выкрутимся!
Однако работа над новой вещью шла со скрипом. Ей стоило огромных душевных усилий даже садиться за письменный стол. Она несколько раз начинала с чистого листа, перепробовала совершенно противоположные темы, но выходило не то, а повышенную тревожность Галина Васильевна понижала ванильным пломбиром.
Рассказ получился слабенький. И герои, и события были пропущены не через сердце, а через желудок: она с трудом влезала в любимые летние брюки. «Ладно, – надеялась Галина Васильевна, – на курорте буду фигурой заниматься. Там меню с указанным количеством калорий в каждом блюде, можно строгий учёт вести, а пока некогда!»
* * *
Опасение, что её разоблачат, не давало покоя. Женщина поделилась с мужем, но он рассмеялся:
– Ерунда! Не бояться, а удивляться надо тому, что Алёшка так легко за писателя сошёл. Инженер до конца ногтей и вдруг писатель!
Галина Васильевна переменилась в лице при слове «ногтей» и мужу, далёкому от литературы человеку, ничего не возразила, хотя знала немало случаев, когда люди из-за ложной скромности или низкой самооценки своего творчества стыдились признаться, что пишут стихи или прозу.
* * *
Заканчивалась вторая неделя отдыха. Галина Васильевна чувствовала себя гораздо лучше: прекратилась бессонница, стали уходить лишние килограммы и мучить сомнения по поводу полученной премии.
Но вот из издательства на электронную почту поступили иллюстрации обложки. Один вариант, другой. Всё не то. Впечатление складывалось такое, что художник не потрудился прочитать книгу или понял её иначе. Уже скоро намеченная дата презентации, а оформление не утверждено.
К Галине Васильевне опять вернулась тревожность, а с нею и пломбир. Во время очередной прогулки женщина заглянула в магазин неподалёку от лечебного корпуса за очередной порцией «Забавы».
– Пожалуйста, – улыбчивая девушка, протянула ей мороженое. Забирая пломбир, Галина Васильевны вздрогнула: у работницы прилавка были красные накладные ногти, на одном из которых поблёскивал золотистый миниатюрный мешочек для притягивания богатства.
«К ногтю!» – так назывался рассказ, опубликованный под фамилией Алексея. Яркий ноготок с золотым мешочком ещё недавно представляла Галина Васильевна на обложке своей новой книги. Вот образ, вот символ того, о чём она рвалась поведать читателям. Теперь уже этого не случится никогда!
Выйдя из магазина, она опустилась на первую попавшуюся скамейку. В глазах стояли слёзы, благо, за солнцезащитными очками их никто не видел.
«Молодка, молодка, молоденькая…»
Зинаида Михайловна плакала во сне, от собственных слёз и проснулась. Несмотря на пятый час утра, сквозь плотные шторы пробивалось жаркое, июльское солнце, что неудивительно: в Якутске летние ночи белые, светлые.
Женщина закрыла глаза, надеясь вздремнуть, но не давал покоя недавний сон: привиделась ей лошадка, что исправно трудилась при детской инфекционной больнице. Зинаида устроилась в лабораторию больницы в конце шестидесятых годов сразу после окончания медицинского училища, и ещё не успела привыкнуть ни к лошадёнке, ни к пожилому, доброму конюху, когда лечебнице выделили дополнительную машину, а лошадку приказали списать и отправить на мясокомбинат. Конюх пошёл по инстанциям, просил, чтобы разрешили выкупить животное – хотел отвести в родное село неподалёку, но наверху просьбе не вняли.
Проводить в последний путь выведенную из больничного двора любимицу вышел весь медперсонал. Многие подходили к лошади, гладили её, спокойную, не ведающую, в честь чего устроены такие проводы. Женщины плакали, а ребятишки, пациенты больницы, с мамочками, до которых дошла печальная весть, грустно смотрели на происходящее из окон.
Зинаида, выросшая в деревне, знающая, какая подмога лошадь в крестьянском хозяйстве, в тот день так сильно расстроилась, что на прибывшую вскоре машину и её водителя, лихого, симпатичного парня, смотрела как на врагов народа, хотя их вины в случившемся не было.
«Надо же, столько времени прошло и вдруг вспомнилось! – удивлялась Зинаида Михайловна, – и не просто вспомнилось, а со слезами. Сколько их, таких лошадок в ту пору по всей стране было пущено под нож? А была ли в том необходимость? Ведь грех же, наверное, так поступать с бессловесной животиной?»
Сердце женщины билось учащенно: шестидесятисемилетняя Зинаида Михайловна ощущала себя той самой лошадкой-трудягой, на смену которой пришла неодушевлённая машина. Не сегодня-завтра и саму Зинаиду, находящуюся пока в очередном отпуске, могла ждать отставка. Причина не в её возрасте или здоровье (за последние восемь лет Зинаида Михайловна ни разу не брала больничный), а в том, что она не владеет компьютером. Женщина бы и рада его освоить, но кто бы научил, а без знания ПК, как пишут сокращённо, ей не пройти курсы повышения квалификации, и соответственно, предстоящей аттестации.
Раньше в лаборанты молодёжь особо не рвалась, тем более в детское отделение. Непросто брать кровь у маленьких детей: тут тебе и крики, и слёзы каждое утро… Поначалу Зинаида Михайловна надеялась, что адаптируется к этому, но нет, не привыкла. Жалко ей деток, а что делать? Без анализов как лечить? Врачу же необходимо точно знать, есть ли улучшение или нет. Сейчас, когда условия по сравнению с прошлыми изменились (не надо стерилизовать те же иглы, пробирки, на помощь пришла аппаратура), место лаборанта стало востребованным.
Конечно, её, отличника здравоохранения, просто так не уволят, но ведь надо соответствовать требованиям, и тут ни стаж, ни звание не помогут. Когда Зинаида писала заявление, инспектор по кадрам поинтересовалась: «После отпуска вернётесь?». «Обязательно», – без раздумий ответила она. Ответить-то ответила, только вот как обещанное выполнить, теперь не знала. Ещё весной записалась она на бесплатные компьютерные курсы для пенсионеров, но начало их до сих пор откладывается.
Старый сотовый телефон Зинаиде тоже давно пора бы заменить. Иногда, особенно при молодых коллегах, ей даже стыдно его доставать. Нет, у неё есть новая модель, сенсорный, навороченный, сын с невесткой подарили ещё на прошлый Новый год, только как пользоваться им не показали. Несколько раз Зинаида просила сына помочь, тот обещал зайти, но забывал, так что лежит подарок в шкафу, ждёт своего часа. А ведь иные её сверстницы, а то и постарше, она сама видела, лихо на сотовый и фотографируют, и видео снимают, и сообщения отправляют, а Зинаида вроде и не глупее их, а ничего этого не умеет.
Женщина с досадой смотрела на компьютер внука Алексея, который учится в Санкт-Петербурге, жалела, что в своё время, пока он жил с ней (отсюда ему было ближе в школу) избегала технику как огня. Уже третий год, вытирая пыль с экрана и процессора, корит она себя за непредусмотрительность. Можно было давно нанять репетитора по объявлению в газете, но приглашать чужого человека в дом не решалась.
Видимо, не даром ей лошадка снилась, того и гляди: вызовут в кадры, вручат трудовую книжку – и гуляй. А чем она, вполне работоспособная женщина, на пенсии будет заниматься? К тому же, и деньги, как известно, лишними не бывают. Сейчас она внуку понемножку отсылает, а если не работать, то отправить будет не с чего. Тревожно было на душе у Зинаиды Михайловны, а после сна стало совсем тоскливо. Безнадёга полная, да и только.
* * *
Вечером Зинаиде Михайловне позвонила соседка Валентина:
– Можно к вам зайти, переговорить?
– Заходи, конечно.
– Только я не одна, а с внучкой, из Ленска прилетела.
– Тем более.
Валентинину внучку Лизу Зинаида не видела давно, и хотя показывала соседка её фотографии, но Зинаиде Михайловне она до сих пор казалась дошкольницей в розовом коротеньком платьице, с белым пышным бантом в светлых, аккуратно заплетённых бабушкой волосах. Когда же на пороге следом за Валентиной возникла высокая стройненькая девочка-подросток, женщина всплеснула руками:
– Батюшки! Неужели это Лиза?
Расположились в зале. Лиза смущённо молчала, переводя внимательный взгляд с хозяйки на бабушку, которая жаловалась, что супруг целыми днями на работе, ей самой отпуск не дают, потому что заболела напарница, а в результате внучка третий день сидит в четырёх стенах.
– Одна надежда на вас, Зинаида Михайловна, помогите, пожалуйста, организовать Лизоньке культурную программу, мы заплатим, – попросила Валентина.
Отказать соседке, которая к тому же была землячкой её покойного мужа Владимира, женщине было неудобно. Много раз выручала её Валентина в трудную минуту, да и девочку было жаль – прилететь в такую даль из райцентра, чтобы маяться в квартире, никуда не годится.
– Ты в какой класс перешла? – спросила Зинаида Лизу.
– В восьмой.
– Большая уже.
– Большая-то большая, – вмешалась Валентина, – а города не знает. И, честно сказать, мы сами её одну отпускать боимся, вот и сидит внучка: то на телефоне играет, то за компьютером.
Зинаида Михайловна, услышав про компьютер, оживилась:
– Ты умеешь пользоваться компьютером? – обратилась она к девочке.
– Да. А что у вас есть комп?
– Есть, только я в нём не разбираюсь.
– Так она вас в три счёта научит, – заверила Валентина. – Сейчас такое время наступило: раньше взрослые учили детей, а теперь дети взрослых учат.
Лиза осмотрела компьютер:
– Нет проблем. В принципе комп у вас не древний, – оценила она технику.
– Тогда сделаем так, – предложила Зинаида Михайловна, – Лиза поможет мне обуздать коня, который именуется компьютером, а за мной обед и культпоходы, например, в музеи. Мне, кстати, коллега по весне два бесплатных единых билета на посещение всех музеев города подарила, а я про них и думать забыла, если бы не вы.
– В музей я с удовольствием. У нас в Ленске тоже музей есть, краеведческий, – разговорилась Лиза. – Там очень интересная выставка ямщицкой культуры. Мы же, бабушка, потомки ямщиков государевых? Правильно? Я вам сейчас кое-что покажу.
Лиза достала из кармана джинсов смартфон, провела пальцем по экрану:
– Это, тётя Зина, памятник ямщикам на берегу Лены. Видите, какой большой? Ямщик прямо как живой. Да?
От Лизиного «тётя Зина» у женщины потеплело на душе, давно к ней так не обращались. В последнее время только по имени-отчеству, а тут «тётя», как когда-то называли её друзья сына и внука.
– У меня и запись старинной песни есть. Послушаем?
Зинаида Михайловна отмечала про себя, с каким восхищением смотрела на внучку Валентина, радуясь её знаниям, но, с другой стороны, по-видимому, ей было неудобно отнимать у соседки время.
– Не сегодня, Лиза, поздно уже, – попыталась остановить Валентина внучку, но Зинаида поддержала девочку:
– Давайте послушаем.
– Молодка, молодка, молоденькая, – послышались женские голоса, которые пели без музыкального сопровождения. – Пришла тёмная ночка, лягу спать одна без милого дружка, без милого дружка да берёт грусть – тоска.
Зинаида Михайловна вздохнула под печальные слова, представив исполнительниц морозным вечером в почтовом доме, где в передней под потолком на специальных вешалах сушатся хомуты и седёлки, от которых идёт запах специфического конского пота, а издалека слышен звон знаменитого валдайского колокольчика. Долгие годы хранился такой и в семье Зинаиды.
Валентина, когда отзвучала песня, тихо спросила:
– Откуда это у тебя?
– На прошлой неделе ходили на встречу с участниками экспедиции по следам государевых ямщиков. Нам сказали, что это очень старая песня.
– Да, наши предки сильными людьми были, – высказалась Зинаида Михайловна, – в таких суровых условиях выжили и культуру свою сохранили.
– Между прочим, на следующий год двести семьдесят пять лет будет со дня основания Иркутско – Якутского тракта.
– Откуда ты, Валентина, всё знаешь? – удивилась Зинаида. – Вроде не в учреждении культуры трудишься.
– Как откуда? У нас ямщицкая община создана, фестивали проходят, часто в селе бываю, жаль, что вас вытащить никуда не могу, постоянно приглашаю, а вы всегда почему-то отказываетесь.
– Это правда, – посетовала Зинаида. – Слушай, а у тебя, кажется, есть книга о ямщиках. Можешь дать почитать?
– Хорошо, сейчас отправлю с Лизой.
* * *
Поздним вечером, нарушая традицию, Зинаида Михайловна не стала смотреть очередной телесериал, а открыла принесённую девочкой книгу. Сразу на форзаце увидела карту-схему станций Иркутско – Якутского почтового тракта от Якутска до Витима. Вот и Синск, родное село Володи. При жизни супруга они нередко бывали там вместе. Поначалу Зинаиде непривычно было общаться с его родными: свекровь, с виду славянка, совсем не говорила по-русски, зато свекор хорошо владел и якутским языком, и русским. Синск ассоциировался у Зинаиды с лесом, грибами, спелой брусникой, вкусной домашней картошечкой, сельчане называли картофаном. Любил супруг Зинаиды Михайловны косить сено, и охотником, и рыбаком был заядлым.
Тогда они, молодые, в городском Доме культуры не пропускали ни одного нового кинофильма и концерта, инициатива обычно исходила от Владимира, а как его не стало, заперла себя Зинаида в четырёх стенах: работа – дом – работа, а зря, наверное, зря. Не похвалил бы её за это Володя, это точно.
Она листала книгу, натыкаясь на знакомые имена и фамилии, лица и места, и радовалась тому, что жива память людская о Володиных земляках, предки которых из Ярославской, Костромской, Могилёвской и других губерний основали на тракте почтовые станции, превратившиеся позже в целые деревни и сёла. К сожалению, многих из них уже нет на карте, но остались они в людских сердцах, как и песни, и традиции, что принесли с собой государевы ямщики в далёкую Сибирь и Якутию.
* * *
Сквозь плотные шторы пробивалось утреннее солнце. «Молодка, молодка, молоденькая», – вспомнила, проснувшись, Зинаида Михайловна, и улыбнулась новому дню.
Малявка
После окончания финансового института Лиане повезло с трудоустройством. Правда, представляла она себя как минимум бухгалтером на каком-нибудь заводе, а не «помогайкой» в отделении банка, но всё равно можно было считать, что судьба девушке улыбнулась. К тому же, наметилась перспектива карьерного роста а, значит, увеличение дохода, и поэтому можно было уже не довольствоваться дипломом бакалавра, а нацеливаться на магистратуру. С первой получки Лиана сделала небольшие подарки родителям и предложила матери, которая ведала семейной казной, половину зарплаты. От денег родители категорически отказались: «Одевайся, обувайся, откладывай на отдых, на учёбу, вдруг не поступишь на бюджет». Лиана не согласилась: «Давайте так – за мной квартплата, а также порошки, шампуни и прочая мыльная мелочь». Возражений не последовало: родители Лианы ещё трудились, а мать уже и пенсию получала.
Девушка не случайно искала должность в бухгалтерии: ведь бухгалтер, в основном, имеет дело с документами и цифрами, а не с людьми. Обязанности «помогайки» предполагали совершенно противоположное: почти весь день на ногах, клиенты разных возрастов, и каждому нужно доходчиво рассказать, как снять деньги или зачислить, как провести платежи и так далее, и так далее. И всё с улыбкой, вежливо, даже если у тебя на душе кошки скребут. Впрочем, у Лианы поводов для плохого настроения не случалось, и она смело строила планы на ближайший год.
Присмотрела в Интернете санаторий в одном из курортных городов на Черноморском побережье и теперь мечтала об отдыхе в сентябре, в так называемый «бархатный сезон».
Деловые качества Лианы на работе оценили, и уже спустя три месяца девушка стала консультировать клиентов по вопросам кредитования. Лиана, родные которой, как и она сама, никогда не прибегали к кредитам, и представить не могла, сколько, оказывается, желающих получить деньги в долг! Кто-то нуждался в малых суммах, кто-то в крупных, и всем, особенно людям пожилым, нужно было что-то посоветовать, всё понятно объяснить, и порой не один раз.
К вечеру, если был большой наплыв посетителей, девушке уже не хотелось ни с кем общаться, благо, такая возможность у неё имелась. Отец с матерью не надоедали, как некоторые, допросом с пристрастием. В своей комнате Лиана могла прогуляться по социальным сетям, послушать спокойную инструментальную музыку, почитать. Ей было хорошо в уютном родительском гнёздышке…
Но однажды после ужина, когда они с матерью остались на кухне вдвоём, та, как бы между прочим, сообщила: «Вера приедет скоро с детьми». Лиана удивилась:
– Посреди зимы? Надолго?
– Насовсем.
Мать внимательно смотрела на дочь, желая понять, какое впечатление произвели её слова. Девушка встревожилась:
– А где они будут жить?
– Пока с нами, после переберутся в новостройку.
– С чего она надумала переезжать? – недоуменно спросила Лиана, – там же она в мэрии каким-то начальником. А Коля? Она без него едет? – дочь забросала мать вопросами.
– Я же тебе рассказывала, – упрекнула её родительница, – что шефа Веркиного то ли сняли, то ли не переизбрали, а новый пришёл, как водится, со своей командой.
