скачать книгу бесплатно
Агнешка
Ольга Киселёва
Казалось бы, Агнешке повезло, ведь её папенька известный и успешный изобретатель, в мастерской которого намного интереснее, чем на скучных уроках. Но вы поторопитесь, если хотя бы на секунду захотите побывать на её месте.Однажды изобретатель исчезает, а в его мастерской остаётся загадочный чемоданчик с прибором, способным переносить в другие измерения. И всё бы ничего, но за чемоданчиком охотится мрачный господин в чёрном плаще и с необычной тростью. Он, почему-то уверен, что прибор принадлежит именно ему!В поисках своего папеньки Агнешка поймёт, на какие злодеяния способны люди, она будет путешествовать в другие миры, познакомится с интересным белобородым старичком, узнает, кто такие сомнамбулы, храбро сразится со своими страхами и найдёт помощь у тех, кто ещё совсем недавно наводил на неё ужас.
Ольга Киселёва
Агнешка
Глава 1. Изобретатель
Апрель, 1897 год
– Доброе утро, милейший! Мои поздравления! – послышался голос с другой стороны улицы.
– Голубчик! О вас снова пишут в газетах! Какой успех! – прокричал с тротуара незнакомый господин. А спустя несколько мгновений из распахнутого окна донеслось:
– Уважаемый, вы просто везунчик!
Мужчина в плотном шерстяном пальто и касторовой шляпе дёрнул вожжи и свернул за угол дома. Он желал поскорее покинуть оживлённую площадь, ведь все эти восхищённые приветствия были адресованы именно ему.
Несмотря на то что было ещё совсем ранее утро, уездный городок уже не спал. А всё потому, что это провинциальное местечко было далеко не захолустным и во всём напоминало столицу. С восходом солнца по его улицам разъезжали запряжённые лошадьми каретки и фаэтоны, а трактиры и торговые лавки принимали посетителей до позднего вечера.
Бегущим от восторженных возгласов был изобретатель – физик и химик Пётр Витольдович Гаос. На вид ему было около тридцати восьми лет. Он был среднего роста и весьма приятной наружности. Его аристократическую натуру выдавали высокий прямой лоб, узкий подбородок и нос с небольшой горбинкой.
Этим утром Пётр Витольдович вернулся из губернии, куда ездил по очень важному и приятному делу. Сам генерал-губернатор в торжественной обстановке вручил ему патент на созданный им аппарат для чистки вееров.
Это новаторство вызвало большой интерес у всех уездных модниц, о нём писали в газетах, его обсуждали на светских раутах. Когда же разговоры дошли до губернии, то супруга генерал-губернатора, имеющая слабость ко всяческим новинкам, тут же пожелала видеть это устройство у себя в хозяйстве.
И этот аппарат был далеко не единственным удачным изобретением Петра Витольдовича. «Сдуватель книжной пыли», «Смыватель грязи с ботинок» и «Взбиватель подушек» также пользовались большим спросом. Прознав о такой востребованности, столичные купцы наперебой стремились заиметь с их создателем деловые отношения. Различных торговых предложений было так много, что Пётр Витольдович, не выслушивая их, сразу давал отказ. Тогда ушлые купцы выискивали чудо-приборы в уездных лавках, а потом очень выгодно продавали их на столичных ярмарках.
***
Изобретатель надвинул на лицо свою большую чёрную шляпу и гнал лошадь по безлюдным переулкам.
Путь домой был не лёгким. Сейчас часы показывали без четверти девять, притом что Пётр Витольдович планировал вернуться ещё до рассвета. Ничего не предвещало досадного происшествия, приключившегося с ним на обратной дороге. У брички отвалилось заднее колесо и стремительно ускакало под откос, утонув в полной воды канаве. Поиски утраченного колеса сильно затянулись, и путь был продолжен уже за полночь.
К счастью, теперь это путешествие подходило к концу. После Малой Лаврушки шла улица Варваровская, а там горбатый мостик и до дома совсем близёхонько.
– Пётр Витольдович, постойте! – так некстати позади раздался знакомый голос. – Ну, постойте же, наконец!
С бричкой поравнялась очень красивая новая каретка. В ней сидел купец Сорокин и дружелюбно улыбался.
Изобретатель неохотно потянул на себя вожжи.
– А, Борис Никитич, доброе утро! – поздоровался он, сделав вид, будто не слышал голосящего купца.
– Куда ж вы так торопитесь? Не угнаться за вами!
– Домой, уважаемый, домой. Только вернулся из губернии, очень устал.
– Понимаю, понимаю! – закивал головой купец. – Поздравляю вас с очередным патентом! Газетные писаки уже обо всём рассказали. Ваша популярность скоро затмит самого императора!
– Бог с вами, Борис Никитич! Мне это ни к чему! – произнёс Пётр Витольдович и чуть преклонил голову в знак благодарности.
– Надеюсь, наши деловые договорённости в силе?
На этих словах Сорокин обеспокоенно посмотрел в сторону собеседника.
– Конечно, Борис Никитич, конечно, – желая поскорее закончить разговор, ответил изобретатель.
– Вот и славно! Не смею более вас отвлекать. Заходите ко мне в ближайшие дни, обсудим ваш патент! Привет Настасье Андревне!
Уже отъезжая, купец вдруг вывалился по пояс из каретки и прокричал:
– Кстати, в лавке снова для вас оставили письмо! Заберите, а то мало ли… Чем чёрт не шутит, вдруг что-то важное!
***
Наконец-то горбатый мостик был преодолён и под колёсами заскрипел песок. Среди вековых сосен на пригорке показался особняк лилового цвета. Это красивое двухэтажное строение с узорчатыми белыми верандами и большим высоким крыльцом Пётр Витольдович унаследовал от своей тётушки Виолы.
Никогда не имевшая собственных детей тётушка также завещала любимому племяннику все свои драгоценности и антиквариат. Бережно храня память об умершей родственнице, благодарный наследник каждое воскресное утро навещал её могилу на местном кладбище, а фотокарточка тётушки почётно занимала центральное место на камине в гостиной.
На крыше лилового особняка изобретатель закрепил лунные батареи, берущие энергию лунного света. Над входной дверью повесил часы, минутная стрелка которых двигалась в противоположную сторону от часовой. Посмотрев на всё это, можно было подумать, что в лиловом особняке проживает какой-нибудь чудак.
***
Солнце поднялось чуть выше и заиграло в пушистых кронах яркими лучами.
Несмотря на усталость, на душе у Петра Витольдовича было хорошо. Он представлял, как через несколько минут переступит порог дома и его встретят ангельской красоты супруга Настасья Андреевна и их маленькая дочь Агнешка.
С особым трепетом Пётр Витольдович думал о Настасье Андреевне. И во всем уезде знали её, как порядочную барышню. Эта прелестница была хороша во всём. Она приятно пела, красиво рисовала, аккуратно вышивала. Но лучше всего она играла на фортепиано.
Пётр Витольдович часто вспоминал тот день, когда впервые встретил ещё совсем юную Настасью Андреевну. Тогда младшая дочь старого извозчика была приглашена на званый ужин для музицирования. Звуки фортепиано и шуршание кружев на запястьях девушки сливались в какой-то божественно-красивый мотив. Весь вечер очарованный Пётр Витольдович простоял в стороне, стесняясь заговорить с прекрасной Настасьей. Уже с рассветом он метался по городу в поисках старого извозчика, чтобы просить руки и сердца его младшей дочери.
Что же касается Агнешки, то к восьми годам она была очень похожа на свою маменьку. Золотисто-рыжие локоны спадали по её маленьким покатым плечикам, а прозрачная кожа на её вытянутом личике была полностью покрыта конопушками. И лишь небольшой просвет на лбу оставался не тронутым этими маленькими рыжими пятнышками. За пушистыми длинными ресницами скрывались два больших разноцветных глаза – зелёный и коричневый. Пётр Витольдович часто шутил, говоря дочери, что один глаз ей достался от маменьки, а второй от папеньки.
Без нянь и гувернанток Агнешка была воспитана очень нежно. А потому предпочитала лениться и находила скучным всё то, чему её учили приглашённые педагоги. И каждый раз, пока учителя глазели на антиквариат тётушки Виолы, она незаметно ускользала в мастерскую своего папеньки. Здесь открывался совершенно другой мир. От пола до потолка простирались полки с сосудами причудливых форм. Подвешенные макеты дирижаблей медленно парили в потоках воздушных масс. Приборы то тикали, то щёлкали, то испускали густой белый пар. Взмахивая руками, изобретатель рассказывал дочери о своих открытиях. Склянки в его руках сверкали, а бурлящие в них жидкости меняли цвет и испарялись.
***
Ещё на подъезде к особняку Пётр Витольдович заприметил своего дворового Фёдора. Он стоял спиной и, согнувшись пополам, собирал упавшие на двор сухие ветки.
– Фёдор, здравствуй! – крикнул ему уставший путешественник.
Не оборачиваясь и не разгибая спины, дворовой очень тихо ответил:
– Здрасьте, барин.
Изобретатель вышел из брички и осмотрелся. Окружающая обстановка показалась ему мрачной и напряжённой. На окнах всё ещё были тяжёлые шторы, притом что Настасья Андреевна обычно подбирает их с первыми лучами солнца. Птицы молчали, и не слышался привычный для этого времени детский смех.
– Напои лошадь и сними упряжку!
В ответ не послышалось ничего внятного, и Пётр Витольдович направился к дворовому.
– А где Агнешка? – подходя ближе, спросил он. – В это время она обычно бегает в саду.
– Отослали к вашей сестре, – процедил Фёдор и наконец-то повернулся.
Увидев перед собой два красных глаза и очень распухшее лицо, Пётр Витольдович нахмурился и спросил:
– Ты случаем не приболел?! Зачем отослали?!
– Барин! – вдруг завопил Фёдор. Он бросил на землю собранные ветки и закрыл лицо своими огромными грубыми ладонями. – Настасья Андревна…
– Что случилось?! Говори же! Что с Настасьей Андревной? – кинулся к нему изобретатель.
Но Фёдор не мог произнести ни слова, он стоял как вкопанный и издавал какое-то мучительное мычание.
***
В прихожей находился глава уездной полиции капитан-исправник Иван Алексеевич Левицкий. В уезде его знали все, и, увидев его в своём доме, Пётр Витольдович понял, что произошло что-то очень серьёзное. Лицо капитана-исправника всегда было хмурым. В этот раз эта хмурость была чрезвычайной.
– Иван Алексеевич, зачем вы здесь?! Что случилось?! – забежав в прихожую, завопил Пётр Витольдович.
– Господин Гаос, приготовьтесь, у меня для вас тяжёлое известие, – мрачно объявил капитан-исправник. – Ваша супруга Настасья Андревна трагически погибла.
– Как?! – в ужасе воскликнул изобретатель.
– Три часа назад соседская дворничиха обнаружила Настасью Андревну у подъезда к вашему особняку. Скорее всего, она стала жертвой задремавшего извозчика или же по своей неосторожности угодила под повозку.
Пётр Витольдович не верил своим ушам. На его лице странным образом сочетались две эмоции. Одной из них было страдание в связи с кончиной его любимой супруги, а второй – разочарование и отчаяние, будто он предвидел, что такой исход мог случиться, и теперь покорно принял его как факт.
– Мне неловко об этом вас спрашивать, – продолжил Иван Алексеевич, – но для разбирательства в этом происшествии я должен уточнить один момент. Куда могла направляться Настасья Андревна примерно в 6 часов утра, будучи в одной ночной сорочке? И где находились вы в указанный период времени?
Выдержав паузу, но так и не получив никакого ответа, капитан-исправник нахмурился ещё больше.
– Происшествие будет расследовать судебный следователь окружного суда, – очень хладнокровно произнёс он давно заученную фразу. – Когда следователь прибудет из губернии, он вас навестит.
Пётр Витольдович, казалось, уже не слышал Ивана Алексеевича. Более ничего не спрашивая и не отвечая на его вопросы, он дрожащими руками снял с себя пальто и повесил на крючок. Потом прошёл в гостиную, которая сейчас как никогда показалась ему пустой и холодной, и молча принялся разжигать огонь в камине.
Наш изобретатель ещё не знал, какой круговорот таинственных событий повлечёт это утреннее несчастье и какие мистические явления теперь поджидают его и маленькую Агнешку.
Глава 2. Странный разговор
Май, 1898 год
Весь день шёл дождь, небо было хмурым и холодным.
Когда стемнело, в лиловом особняке зажгли свет и опустили тяжёлые шторы. На кухне забренчала посуда, зашкворчали сковороды, и по гостиной забегали горничные, стуча своими маленькими каблучками.
С картин скинули пыльные балдахины, вазы и статуэтки натёрли до блеска, в переднюю часть комнаты выдвинули мягкую софу с ореховыми подлокотниками.
Овальный стол застелили шёлковой скатертью. На плоские тарелки поставили глубокие супницы. По их правую и левую стороны выложили сверкающей чистоты серебряные приборы.
К большому столу подкатили столик поменьше. На нём пестрили закуски из различных деликатесов, а в центральной части фыркал медный кофейник, источая приятный аромат благородного напитка.
Всё вокруг сияло и благоухало, всё было готово к приёму гостей.
Рыжеволосая девочка в молочном платье с голубой лентой на поясе стремительно сбежала по широкой лестнице. Своими большими разноцветными глазами она пристально осмотрела каждый угол в гостиной. Убедившись, что кроме суетных горничных в комнате никого нет, девочка подкралась к столу и потянулась своей тоненькой ручкой к вазочке со сладостями.
– Агнешка, милая! – вдруг послышалось из соседней комнаты.
Успев ухватить из вазочки кусочек мармелада, рыжеволосая воришка быстро одёрнула руку и отвела её за спину.
В гостиную вошёл парадно одетый Пётр Витольдович. Застёгивая на своей белоснежной рубашке запонки, он посмотрел на дочь и улыбнулся:
– Чудесно выглядишь! Вот-вот придут гости, сильно не балуй. И прошу тебя больше не щепать генерал-адъютанта за нос. Я буду в мастерской, нужно кое-что проверить.
С этими словами Пётр Витольдович вышел из гостиной, и Агнешка шустро закинула в рот сладкий трофей.
– И не таскай со стола! – послышалось уже из мастерской.
Ещё немного посмотрев на манящую вазочку, девочка отошла от стола и бухнулась в кресло, ожидая прихода гостей.
***
В обусловленный час в дверях начали появляться знатные особы. Оставляя в прихожей мокрые зонты, они проходили в гостиную и важно обменивались впечатлениями о ненастной погоде.
Комната постепенно наполнилась разговорами.
Прелестные дамы звонко смеялись и разводили руками, демонстрируя собеседницам свои красивые платья. А столпившиеся у окна джентльмены очень серьёзно о чём-то бурчали, поглаживая свои блестящие усы и похрустывая крахмалеными рубашками.
Сидя в своём кресле, Агнешка скучала, ведь сегодня для неё компании не было. Близнецы Крючковы приболели ветрянкой, и родители оставили их дома с няней.
Некоторое время девочка наблюдала за гостями, как они пыжились изо всех сил, пытаясь обозначить своё превосходство. Чтобы хоть как-то себя развлечь, она начала копировать их ужимки, очень похоже разводить руками и закатывать глаза.
Вот одна тоненькая барышня вынула из своего рукава носовой платок и грациозно промокнула им капли дождя, упавшие на подол при выходе из каретки. Агнешка тут же изобразила, что у неё в руке находится именно такой же платок, и принялась очень аккуратно осушать им воображаемые капли на своём платьице.
Сидящая рядом с тоненькой барышней полная дама при разговоре постоянно поправляла локон седых волос, назойливо спадающий на её лоб. Агнешка отделила прядь рыжих волос и свесила её на свой пятнистый носик. Корча на лице жеманную гримасу, она начала дуть на прядь, пытаясь забросить её себе на затылок.
Спустя около часа все наисвежайшие новости иссякли. Гости завершили ритуал самовосхваления, и в комнате стало заметно тихо. В этой тишине до Агнешки донёсся чей-то шёпот:
– Бедное дитя! В таком возрасте остаться без матери, – сплетничали у окна.
– Прошло уже более года! Ах, какая же трагичная судьба постигла её маменьку! Угодить под повозку!
– И не говорите! Как это нелепо!
– А как же она на неё похожа! Посмотрите, девочка вылитая Настасья Андревна!
