скачать книгу бесплатно
.
«…То, чего ты ждешь, Квинт, – заключает Марк, – и есть предмет нашего рассуждения. О, если бы это было мне по силам! Но дело обстоит, конечно, так: коль скоро “закон” должен исправлять пороки, а в доблестях наставлять, то из него следует выводить правила жизни. Таким образом, матерью всех благ становится мудрость, от любви к которой и произошло греческое слово “философия”, а философия – самый благодетельный, самый щедрый, самый лучший дар бессмертных богов, принесенный ими человеку. Ведь это она одна научила нас как всем другим делам, так и самому трудному – познать самих себя; смысл и значение этого наставления так велики, что его считали изречением не человека, а дельфийского бога»
.
Таким образом, политический идеал Цицерона – это смешанное государственное устройство, сочетающее элементы монархии, аристократии и демократии. Образцом такого государства он считал Римскую республику, поддерживаемое «согласием сословий», «единомыслием всех достойных», т. е. таким блоком сенатского и всаднического сословий против демократии и претендентов на монархическую власть. Человеческий идеал Цицерона – это «первый человек республики», «умиротворитель», «блюститель и попечитель» в эпохи кризисов, сочетающий в себе греческую философскую теорию и римскую политическую (ораторскую) практику. Образцом такого деятеля мыслитель считал себя. Его философский идеал – соединение теоретического скептицизма, не знающего истины, допускающего лишь вероятность, с практическим стоицизмом, неукоснительно следующим нравственному долгу, совпадающему с общественным благом и мировым законом
.
По-своему излагал мысли о правовом государстве крупный римский писатель и государственный деятель, сторонник Юлия Цезаря Гай Саллюстий Крисп (86–35 гг. до н. э.). Среди первых политических сочинений Саллюстия – два письма к Цезарю, написанные в жанре увещевательных посланий. Но значение этого сочинения выходит за рамки заявленной формы: оно является самостоятельным сочинением по вопросам философии права и государства. «Политическая программа, изложенная в письмах к Цезарю, исходит из предпочтения диктатуры одного олигархии, власти немногих, и по направленности созвучна целям самого Цезаря, врага оптиматов». С этой позиции «Саллюстий лишь усиливает те доводы, которыми уже руководствовался номинальный адресат его послания. Олигархия, как порождение алчности, упадка нравов, олицетворяет неправовое начало в государственном устройстве. Вера в умелого и справедливого правителя, способного обуздать беспорядки, персонализируется в личности Цезаря и оказывается продуктом самого жанра увещевания (suasorium)». Аналогична «критика стяжательства, поразившего римское общество после победы над Карфагеном и превращения Рима в ведущую державу Средиземноморья, никак не согласуется с поведением самого автора, который в свою бытность проконсулом в Африке (45 г. до н. э.)» заимел «огромное состояние», используя не совсем правовые методы. «Риторические и идеалистические элементы в письмах Саллюстия являются необходимыми формами выражения подлинного стремления к свободе римского народа, которое и составляет основное содержание этих текстов». По сути «единоличная форма правления, отрицающая олигархию, выступает у Саллюстия концентрированным выражением права и справедливости в публичной сфере, поиском которого была озабочена римская интеллигенция эпохи гражданских войн»
.
На наш взгляд, те предложения Саллюстия к Цезарю о реформе государства, которые содержатся в его письмах, являются весомым вкладом в развитие учения о государственном устройстве. Также ценны для нас и два небольших сочинения: «О заговоре Катилины» (ок. 43 или 41 гг. до н. э.) и «Югуртинская война» (ок. 41 или 39–36 гг. до н. э.). От последнего сочинения Саллюстия – «Историй» (в 5 книгах), написанного в 36–35 гг. до н. э. и охватывавшего события 78–66 гг. до н. э., сохранились небольшие фрагменты. В своих произведениях, отличающихся живостью изложения, прекрасно выписанными характерами героев и художественным мастерством рассказа, Саллюстий дал яркую картину упадка римского общества, нравственного разложения нобилитета и неспособности сената управлять государством
.
«Самое мое сильное желание, – убеждает Саллюстий Цезаря, – любым способом и как можно скорее помочь государству… Свобода мне дороже славы, и я настоятельно прошу тебя, прославленного полководца, покорителя галльских племен, не допускай, чтобы величайшая и непобедимая держава римского народа приходила в упадок от дряхлости и распалась из-за внутренних раздоров»
.
«То, что я счел необходимым для государства, – пишет Саллюстий Цезарю о государственном устройстве, – …я изложил по возможности кратко…, в меру своих сил я высказался и помог тебе. Мне остается пожелать, чтобы бессмертные боги одобрили решение, какое ты примешь, и позволили тебе достичь успехов»
.
В классический период (I–III вв.) о государственном устройстве говорил прирожденный аристократ, племянник Плиния Старшего, усыновленный им впоследствии, политический деятель при императорах Домициане, Нерве и особенно Траяне (98–117 гг.), консул 100 г., наместник императора в Вифинии Плиний Младший (Секунд) (61/62–111/113 гг.). Он получил образование у знаменитого ритора Квитилиана и был практикующим адвокатом. Прославился своими «Письмами» – специально обработанным литературным произведением эпистолярного жанра, живым свидетельством эпохи. Правовые взгляды Плиния выражают идеи стоической философии в приложении к реальности императорского Рима. Знаменитый панегирик Траяну – это хвалебная речь, произнесенная 1 сентября 100 г. по поводу вступления Плиния в должность консула. Впоследствии она подверглась специальной литературной обработке и сознательно распространялась автором как программный политический трактат
.
«Мягкое» правление Траяна в сравнении с деспотизмом Домициана (82–96 гг.) воспринималось интеллектуалами как воцарение закона и справедливости. В речи подчеркнуто типичное для знати преувеличенное внимание к публичной власти и управлению, в которых видится основа общественной жизни. В этом ряду и возвеличение гражданского долга, и восприятие общественных обязанностей, в том числе от правления публичных должностей, как формы тяжелого, но необходимого служения обществу со стороны выдающихся людей. С этих позиций дается и оценка положения императора, который органично вписался в систему государственных институтов, поставив себя в зависимость от равного для всех закона и став примером гражданственности для других должностных лиц
.
Ярким представителем классического периода был император Римской империи в 161–180 гг., сторонник учения «о государстве с равными для всех законами, управляемом согласно равенству и равноправию всех, и царстве, превыше всего чтущем свободу подданных» Марк Аврелий Антонин (121–180 гг.). Правление Марка Аврелия считалось в римской исторической традиции «золотым веком», а сам император – идеальным правителем
. Подобно Антонину Пию, Марк Аврелий опирался на сенаторское сословие и во внутренней политике стремился к упорядочению законодательства и бюрократического аппарата.
Будучи последователем стоической школы, Марк Аврелий в философском сочинении «Наедине с собой» выражал стремление к моральному самоусовершенствованию и неверие в возможность совершенствования политического строя. «Если духовное у нас общее, – указывал он, – то и разум, которым мы умны, у нас общий. А раз так, то и тот разум общий, который велит делать что-либо или не делать; а раз так, то и закон общий; раз так, мы граждане; раз так, причастны некой государственности; раз так, мир есть как бы город. Ибо какой, скажи, иной общей государственности причастен весь человеческий род? Это оттуда, из этого общего города, идет само духовное, разумное и законное начало – откуда же еще? Что во мне землисто – от земли какой-нибудь уделено мне, влажное – от другого начала, душевное – из некоего источника, а горячее и огненное – из собственного источника (ведь ничто не происходит из ничего, как и не уходит в ничто); так и духовное идет же откуда-то
… У разумных существ государственность, дружба, дома, собрания и даже во времена войн договоры и перемирия
. …Как ты сам, один из составляющих гражданскую совокупность, так и всякое твое деяние пусть входит в состав гражданской жизни. А если какое-нибудь твое деяние не соотнесено – непосредственно или отдаленно – с общественным назначением, то оно, значит, разрывает жизнь и не дает ей быть единой; оно мятежно как тот из народа, кто в меру своих сил отступает от общего лада
. …Справедливо – это благородно и без обиняков высказывая правду и поступая по закону и по достоинству»
.
В целом обзор политической мысли в античный период дает представление о том, каким образом зародились, развивались и укреплялись идеи о правилах общественного устройства, основанных на рационально обоснованных принципах формального равенства, равной меры свободы, признания и защиты не только общегосударственных, но и индивидуальных интересов.
Впоследствии идеи и теоретические конструкции античных авторов в отношении правовой государственности получили свое дальнейшее развитие в творчестве мыслителей европейского средневековья. Одним из таких был средневековый философ и теолог, систематизатор ортодоксальной схоластики, основатель томизма; монах-доминиканец Фома Аквинский (1225–1274 гг.)
. Основные его труды «Сумма теологии», «Сумма философии», «Сумма против язычников», «О правлении государей»
. С христианских позиций Фома Аквинский развивал ряд политико-правовых идей античных авторов, и прежде всего Аристотеля (о политической природе человека, о политической форме правления и т. д.) и римских юристов (о естественно-правовой справедливости и т. д.). Так, в своем сочинении «О правлении государей» Фома Аквинский рассуждает о происхождении государства, многообразных формах правления, достоинствах и недостатках той или иной формы, о наилучшей форме правления, о праве подданных на восстание против несправедливой власти, о тираноубийстве и, наконец, о соотношении церковной и светской власти. Автор много внимания уделяет вопросам этики
.
Появление в 1260 г. «Политики» Аристотеля в латинском переводе Вильгельма из Мербека оказало огромное влияние на создание трактата «О правлении государей». Так, отдельные положения этого произведения, немаловажные для политического учения Фомы Аквинского, текстуально почти совпадают с соответствующими местами «Политики». Наиболее важным моментом является восприятие рецепции Аристотеля в вопросе о происхождении государства. Государство, по Фоме Аквинскому, возникло в результате природной необходимости, так как человек от природы существо общественное и политическое, поскольку он существо разумное – это почти дословное воспроизведение формулы Аристотеля. Однако автор трактата «О правлении государей» вносит в эту формулу новое содержание: государство, как и природа, и все сущее берет свое начало от Бога. Но созданная Богом природа обладает некоторой автономией и творческими свойствами, и такими же свойствами обладает созданное природой государство. Это отличает учение Фомы Аквинского о государстве от традиции последователей Августина, рассматривавших каждое явление природы и общества как результат непосредственного вмешательства божественного провидения. Именно Аристотель дал толчок к появлению взгляда Фомы Аквинского на государство как на естественный институт. Кроме того, учение Аристотеля отражено в рассуждениях Фомы Аквинского о формах правления, справедливых или несправедливых, в зависимости от цели, которую ставит перед собой правитель. К справедливым формам относятся монархия, аристократия и полития, к несправедливым – тирания, олигархия и демократия
.
Фома Аквинский обращается к основной проблеме своего времени – соотношению церковной и светской власти – проблеме, обусловленной растущим контрастом между теократической программой римской курии и гегемонической тенденцией новых монархических национальных государств. В духе античных авторов Фома Аквинский противопоставляет монархию (и абсолютную, и политическую) тирании и признает право народа (с согласия церкви) на насильственное свержение тиранической власти. В этом признаваемом Фомой Аквинским (правда, с определенными церковно-религиозными оговорками и условиями) праве народа на восстание против тирании присутствует (хотя и в теологически приглушенной форме) идея народного суверенитета
. X. Либешютц, анализируя трактат «О правлении государей», указывает, что он написан, как «Зерцало», т. е. наставление или проповедь для несовершеннолетнего короля Кипра Уго II Лузиньяна, одного из французских королей крестовых походов
.
Наряду с Фомой Аквинским о возникновении государства говорил итальянский политический мыслитель, идеолог городской верхушки Марсилий Падуанский (1275–1343 гг.)
. В 1324 г. Марсилий Падуанский написал трактат «Защитник мира», который был опубликован лишь в 1522 г.
В этом трактате мыслитель опирался на представление Аристотеля о соотношении материи и формы, оперируя данным представлением для того, чтобы описать типы человеческого общежития. То есть в государстве (одном из типов такого общежития) Марсилий Подуанский различал материю (людей, консолидирующихся в политическое сообщество) и форму (законы, превращающие это политическое сообщество в целостный живой организм). При этом он выдвинул собственную идею возникновения государства в результате общественного договора. Выступив против притязаний папства на светскую власть, Марсилий Падуанский утверждал, что светская власть выше духовной. Наилучшей формой государства он считал монархию (с раздельной законодательной и исполнительной властью), государь которой ограничен учреждением сословного характера, избирается народом и может быть лишен им власти. По его словам, государство – это идеальное гражданское общество, «постоянный союз, благодаря которому человек достигает самодовлеющей жизни»
.
За смелую критику папства и открытую поддержку императора Людовика IV Баварского в его борьбе с папой Иоанном XXII Марсилий Падуанский был в 1327 г. отлучен от церкви
.
В целом рассмотрение генезиса представлений о политико-правовых основаниях государственной власти в истории политической мысли позволяет констатировать, что в период античности и средневековья постепенно выкристаллизовывались и концептуально оформлялись основные аргументы правового ограничения государственной власти. В этот период впервые была обоснована необходимость разделения властей, были концептуализированы идеи неотчуждаемых естественных прав человека, обоснована возможность участия народа в устранении тиранической власти, рассмотрены возможные механизмы представительства интересов различных слоев населения в политике и формы контроля за деятельностью власти. Длительный период развития взглядов на природу власти, государства и роли права в этой сфере было обусловлено коммуникативными возможностями развитости общества. Однако это были лишь гносеологические предпосылки, без которых было невозможно окончательное завершение теоретического оформления концепции правого государства как всестороннего обоснования внутренне согласованной и логически непротиворечивой системы взглядов. Такой системный подход получил концептуальное оформление лишь в Новое время.
Если собрать воедино всю эту россыпь ярких плодов античной и средневековой мысли, все эти суждения великих мыслителей о совершенном устройстве государственного порядка, то будет видно, что нет никакой целостности в понимании мыслителями предмета разговора. Предметное поле фрагментировано в соответствии с тем конкретным политическим и правовым опытом конкретного государства, порядок функционирования которого мыслитель определял как совершенный, либо, напротив, несовершенный. На этом этапе в головах исследователей складывалось впечатление от наблюдаемой ими активности государственных институтов и возникало стремление соотнести эту активность с господствующими моральными, религиозными, естественно-правовыми установками общественной жизни. Они наблюдали государство как процесс коммуникации различных субъектов (включая Божественное Провидение) политики по поводу легитимности или нелегитимности этих установок. Как и любой коммуникативный процесс, правовое государство в этом смысле должно было оставлять разные, часто противоречивые впечатления от своего бытия в мире политики. Впечатление преимущественно субъективное и в силу этого разнящееся в пространстве и времени. Только в Новое время в этом потоке субъективных впечатлений от того, как функционируют разные государственные механизмы, выкристаллизовалось глубокое убеждение политических теоретиков, что государственная жизнь должна быть приведена в стройный порядок посредством законов. В этот исторический период стало обнаруживаться понимание мыслителями того, какова объективная основа связи государственной власти и власти законов, каковы объективные возможности современных им обществ оптимизировать эту связь с пользой для своих интересов.
Раздел 3. Синтез представлений о правовом государстве в теориях Нового времени
Доктрина правового государства, сформировавшаяся в Новое время, стала результатом теоретического осмысления не только внутренней, но и внешней деятельности государств в условиях формирующейся национально-государственной системы международных отношений. Важными предпосылками формирования доктрины правового государства стали концепции договорного происхождения государства, разделения властей и неотчуждаемых прав и свобод человека, отраженные в трудах Дж. Локка
, Ж.-Ж. Руссо
и Ш. Л. Монтескье
.
Английский философ-просветитель и политический мыслитель Дж. Локк свои социально-политические взгляды изложил в «Двух трактатах о государственном правлении» (1690). Первый трактат посвящен опровержению феодально-патриархальных взглядов Р. Филмера на божественное право абсолютной королевской власти, второй содержит теорию конституционной парламентарной монархии, по существу являясь оправданием и обоснованием социально-политического строя, утвердившегося в Англии после переворота 1688–1689 гг. Неизбежность института государственной власти Дж. Локк рисует с позиций теории естественного права и общественного договора. В отличие от абсолютистской теории государства Т. Гоббса, по Дж. Локку, правительству передается только некоторая часть «естественных прав» (отправление правосудия, внешних сношений и т. п.) ради эффективной защиты всех остальных – свободы слова, веры и прежде всего собственности. Чтобы предотвратить злоупотребление в государстве, законодательная власть должна быть отделена от исполнительной (включая судебную) и «федеративной» (внешних сношений), причем само правительство должно подчиняться закону. Народ остается безусловным сувереном и имеет право не поддерживать и даже ниспровергнуть безответственное правительство
.
Французский философ-просветитель, писатель и композитор Жан-Жак Руссо – наиболее влиятельный представитель французского сентиментализма, последнего и наиболее революционного этапа Просвещения. В трактате «Об общественном договоре» (1762) он рисует картину идеального общества, максимально приближенного к природе. В общественном состоянии суверенной свободой обладает не личность, а государство, возникшее на основе добровольного соглашения, договора, а люди пользуются свободой лишь как полноправные члены государства. Государство законности он называет республикой. Не важно, по Руссо, каким по форме правления является государство – монархией, аристократией или демократией. Если они подчиняются общей воле, совпадающей с законом, если правительство является «законосообразным», то все названные государства, даже монархию, Руссо признает республикой
.
Теория общественного договора приобретает у Ж.-Ж. Руссо радикально-демократический характер. Условием свободы является равенство и не только политическое, но и имущественное; его обязано охранять государство, не допуская поляризации богатства и нищеты. Мелкую собственность, основанную на личном труде, Ж.-Ж. Руссо считает незыблемой основой общества, не менее священной, чем свобода. Ж.-Ж. Руссо критикует систему английского парламентаризма, отстаивает идею народного суверенитета, народовластия и, опираясь на опыт античного полиса и швейцарских кантонов, выступает за принцип прямой демократии, где законы непосредственно принимаются собранием всех граждан. Ориентация на создание мельчайших государственных образований, как и идея равенства мелкой крестьянской и ремесленной собственности, была утопична, противоречила объективным тенденциям исторического развития, но эта мечта о равенстве выражала социальные чаяния народных масс (прежде всего крестьянства) и вдохновляла якобинцев в период Великой французской революции
.
Ж.-Ж. Руссо отстаивает идею о неотъемлемых (неотчуждаемых) правах и свободах человека. При общественном договоре в целях реализации общих интересов и обеспечения общей безопасности человек как бы поручал, передавал государству и его органам часть принадлежащих ему прав и свобод, а государство превращалось в носителя и защитника определенных прав своих подданных. В то же время часть своих прав человек не передавал никому, они признавались неотделимыми от человека как их единственного субъекта и носителя. Эти права оказывались правовыми границами деятельности государства. Требование их защиты государством и его самоограничение как бы включалось в общественный договор
.
Таким образом, государство, в результате общественного договора и восприятия в порядке представительства и гарантии части переданных ему прав граждан, а также недоступности для него другой части прав и свобод граждан, оказывалось в концепции Ж.-Ж. Руссо носителем определенных элементов правового начала. В последующем права и свободы человека и гражданина становятся существенным ценностным и содержательным компонентом теории правового государства и правовой системы современной человеческой цивилизации в целом, все более детально и авторитетно закрепляются не только в рамках отдельных государств, но и в международно-правовых актах. Для обеспечения их соблюдения постепенно формируются международные надгосударственные институты.
Французский просветитель, правовед, философ и писатель Шарль Луи де Секонда Монтескье свои представления о государственно-правовых идеалах наиболее ярко выразил в книге «О духе законов» (1748, рус. пер. 1900 г.). Это энциклопедический труд, основанный на широком использовании сравнительного и сравнительно-исторического методов. Монтескье придавал большое значение в формировании позитивного права и форм правления государства географическим факторам (особенно климату). Жаркий климат, считал он, порождает лень и страсти, убивает гражданские доблести и является причиной деспотического правления. Однако важнейшее значение Монтескье придавал политическим факторам и прежде всего форме правления. Основной темой книги «О духе законов» и являлась проблема разумного государственного строя и его организация. Исходя из античных политических теорий, Монтескье различал 3 правильные формы правления (демократия, аристократия и монархия) и 1 неправильную (деспотия)
.
Считая наилучшей формой правления монархию, Монтескье в качестве средства, способного предотвратить трансформацию монархии в деспотию и обеспечить политическую свободу, полагал принцип разделения властей, а также федеративную форму государственного устройства. Монтескье сыграл значительную роль в истории Франции, в развитии мировой общественной мысли как критик королевского деспотизма и идеолог конституционной монархии. В целом же политическая программа Монтескье – это программа компромисса между буржуазией и дворянством на условиях совместного участия в осуществлении государственной власти.
Взгляды Ж.-Ж. Руссо, Дж. Локка и Ш. Л. Монтескье сыграли важную роль в концептуализации правового государства. Однако целостное интеллектуальное обоснование учения о правовом государстве представлено в трудах И. Канта
. Он понимал государство civitas как «объединение множества людей, подчиненных правовым законам»
. Государство, по его мнению, это правовая организация, не что иное, как организационное и материальное выражение и средство обеспечения правил правомерного поведения, совокупность средств, институтов, обеспечивающих правовое регулирование. В природе государства ничего другого нет. Если появляется что-то еще, то это случайное. Природа государства правовая
.
Таким образом, И. Кант вплотную подошел к понятию правового государства. Но сам термин «правовое государство» (Rechtsstaat) впервые появился в первой трети XIX в. в трудах К. Т. Велькера
, Р. фон Моля
, Ф. Ю. Шталя
, Г. Еллинека
и др. Так, например, в своей работе «Наука о полиции согласно принципам правового государства», опубликованной в 1832 г., Р. фон Моль признавал правовую государственность характерной для высшей стадии государственного развития, связывал ее с приоритетной защитой прав и свобод всех и каждого государством и наличием системы государственной организации, обеспечивающей достижение этой высшей цели. Моль обосновывал, что реализация данной цели должна основываться на закреплении в конституции прав и свобод граждан, на обеспечении механизма судебной защиты индивида
.
По мнению Ф. Ю. Шталя, государство посредством права «должно точно определить и твердо гарантировать направление и границы своей деятельности, равно как и пространство свободы своих граждан; оно должно в силу нравственной идеи государства… не вторгаться в то, что относится к сфере права. Это и есть понятие правового государства»
.
Интересен взгляд на правовое государство немецкого государствоведа, представителя юридического позитивизма Георга Еллинека. Он впервые поставил вопрос о соотношении государства и права. По его мнению, государство и право возникают одновременно и развиваются параллельно. Г. Еллинек попытался сблизить «между собой два различных воззрения на природу и характер взаимоотношения государства и права»
. По его словам, постановка вопроса о взаимоотношении государства и права в плане первичности или вторичности их возникновения «страдает существенной внутренней неясностью». Она предполагает «развитое понятие государства как нечто само собою разумеющееся и затемняет таким образом всю проблему». Ибо если понимать под государством «политическое общение современных народов», то следует сделать вывод о том, что «право, без сомнения, существовало и до него». Но если определять государство как «высший в данную эпоху, основанный на власти союз», то ответ получится совершенно иной. Одно только стоит вне спора, заключает он, что «право есть исключительно социальная функция и поэтому всегда предполагает человеческое общение». Даже по теории естественного права, «исходившего от изолированного человека», право возникает лишь в человеческом обществе. При этом жизнь любого человеческого общества с неизбежностью предполагает как наличие определенной организации, так и существование определенного государственного образования, под которым подразумевается не только и даже не столько современное общество и государство, сколько раннее человеческое сообщество. В нем, по мнению Г. Еллинека, всегда одновременно с правом возникало и существовало «эмбриональное государственное образование» и никогда не отмечалось существование так называемого догосударственного права
.
Идея Г. Еллинека нашла продолжение прежде всего в работах Х. Кельзена и Г. Радбруха. Так, Х. Кельзен утверждал, что не следует задаваться вопросом о приоритетности права или государства, поскольку оба – одно и то же. Для юристов государство существует постольку, поскольку оно выражает себя в законе – не как общественная сила, не как исторически сложившаяся структура, а как порождение и совокупность его законов. Уже само слово «законодательство» (Gesetzgebung), как и все слова с этим окончанием, означает процесс как его результат, воление и намерение одновременно. Если мы усматриваем в законодательстве содержание определенного «воления», то оно представляет собой для нас право. А если мы видим в нем воление определенного содержания, то оно персонифицируется как государство. Как упорядочивающая система законодательства – государство, а как приведенная в определенный порядок – право. Государство – это право, осуществляющее нормотворческую деятельность; право – это государство как компетенция, действующая в соответствии с установленными нормами. И право, и государство, хотя и отличаются друг от друга, но не разделимы
.
По этому поводу Г. Радбрух писал: «“Теория идентичности” Х. Кельзена “имеет дефинитивно-аналитическое значение, но никак не философско-правовое и политическое содержание”. Она не решает проблемы “связанности государства собственным правом…, а просто снимается, так как констатация того, что государство – это право, столь же мало подходит для признания полицейского государства, как и утверждения, что неправомерно действующее государство – уже не государство”». Это «характерно лишь для взглядов, согласно которым каждое государство априорно рассматривается как правовое»
.
По мнению Г. Радбруха, проблему соотношения государства и права не решает и учение Г. Еллинека о самоограничении государства собственным правом. «При… самоограничении государства собственным правом, – утверждает Г. Радбрух, – ограничивающее и подлежащее ограничению в себе самом различны. Государство, как подлежащее ограничению, представляет собой собственную правовую действительность, а как ограничивающее – суть собственного права. Подлежащим ограничению государство является именно в том смысле, в котором только и ставится вопрос, ибо в качестве ограничивающей сущности государство как понятие собственной действительности представляет собой сам правопорядок. Это позволяет нам увидеть в том, что касается поставленного вопроса, нисколько его не упрощая, какая норма, не относящаяся к государству, подчиняет его праву. Учение о “нормативности фактического” Г. Еллинека не решает проблему, а лишь выхолащивает ее. Дело в том, что не имеет большого значения, ограничивает ли себя государство согласно воззрениям определенной эпохи посредством собственного абстрактного волеизъявления или нет. “Нормативность фактического” – парадокс. Только из сущего никогда не может возникнуть должного. Такой факт, как воззрение определенной эпохи, может стать нормативным лишь в том случае, если какая-либо норма придала ему эту нормативность»
.
Конечно, стоит согласиться с Г. Радбрухом в том, что теория идентичности Х. Кельзена и учение Г. Еллинека о самоограничении государства собственным правом не решают проблемы соотношения государства и права. Однако заслугой Г. Еллинека является то, что он стал родоначальником важной дискуссии, которая не обошла и русских правоведов.
Для России, чье политическое устройство и общественная жизнь в силу целого ряда объективных факторов (таких как геополитическое положение, суровый климат, многонациональный состав населения, большая протяженность границ и т. д.) базировались на деспотизме и крепостничестве, по мнению исследователей, правовой опыт Европы был одновременно и притягивающим, и пугающим. Со времени вступления страны на путь догоняющей модернизации проблемы права, так или иначе увязанные с индивидуальной свободой, без которой невозможно раскрепощение творческой активности каждого отдельного человека и модернизационного потенциала нации в целом, находились в центре российского социально-политического дискурса. И даже обсуждение отвлеченных философских идей о соотношении разума и Святого духа христианства, права и морально-нравственных ценностей, индивидуализма и соборности и т. д. в своем практически значимом «сухом остатке» сводилось к вопросам о том, необходимо ли, возможно ли в принципе, и если да, то на каких условиях, создание в России того политико-правового контекста, который мог бы обеспечить социальную инфраструктуру для модернизационных процессов
.
В юридической науке, писал Г. Ф. Шершеневич, сложилось два диаметрально противоположных мнения по вопросу о том, что является первичным, а что вторичным, государство или право
. Согласно первому воззрению, государство исторически и генетически предшествует праву. Норма права всегда есть не что иное, как требование государства. Государство, являясь источникам права, очевидно, само не может быть обусловлено правом, «государственная власть оказывается над правом, а не под правом. Государство есть явление первичное, право – вторичное». Сторонники второй точки зрения утверждают, что право по отношению к государству первично. Их позиция, по мнению Г. Ф. Шершеневича, состоит в следующем: государственная власть по своей природе носит правовой характер. «В основе государственной власти лежит не факт, а право. Государство не может быть источником права, потому что оно само вытекает из права. Над государством находится право, которое изначально его ограничивает и сдерживает»
. Несмотря на то что «на защиту теории первенства права» становится все большее число ученых – юристов – теоретиков и практиков, замечает Г. Ф. Шершеневич, это «два противоположных миросозерцания в области обществоведения»
.
На наш взгляд, в обоих случаях нет оснований утверждать о наличии правового государства. Нельзя не согласиться в этом вопросе с аргументацией М. Н. Марченко: «Если государство по своей природе первично, а право вторично, если государство – это все или почти все, а право ничто по сравнению с государством или почти ничто, то можно с полной уверенностью говорить о возможности наступления таких практических последствий подобного видения государства, которые неизбежно будут связаны с тоталитаризмом, авторитаризмом или иным такого рода “измом”. Если же “возобладает принцип приоритетности права перед государством и его отдельными органами”, то в этом случае “можно будет говорить” не о правовом, а лишь “близко стоящем к нему государстве”»
.
Несколько по-иному трактовали правовое государство русские ученые, взгляды которых формировались под воздействием работ С. А. Муромцева
. В его трудах была последовательно изложена стройная социально-научная теория права, ставшая основой общепризнанной концепции российского либерализма конца XIX – начала ХХ в.
Одним из известных представителей такого либерального подхода стал профессор Киевского университета Б. А. Кистяковский, который определял правовое государство как «правовую организацию народа»
. Соглашаясь с близостью понятий «правовое» и «конституционное» государство, Б. А. Кистяковский уточнял, что «правовое государство есть вполне и последовательно развитое конституционное государство»
.
Основными предпосылками правового государства, Б. А. Кистяковский считал неотъемлемые права и свободы человека. В числе таких прав и свобод он выделял, в частности, свободу совести, культов, слова устного и печатного, общения, свободу союзов и собраний, передвижения, право на доброе и незапятнанное имя, на неприкосновенность личности и т. д. Благодаря неотъемлемым правам и неприкосновенности личности, – указывал Б. А. Кистяковский, – в правовом (или конституционном) государстве государственная власть не только ограничена, но и «строго подзаконна»
.
Оппонентами данной концепции выступали сторонники естественного права. Например, С. А. Котляревский в полемике с Б. А. Кистяковским утверждал, что правовое государство в конечном счете – это определенный «уклон, устремление», выраженное в государственном строении и деятельности. В разные исторические периоды уже существовали государства, в которых проявлялось это качество, в том числе, например, в феодальном обществе
. «Можно ставить вопрос только о различном проникновении права или правовых принципов в различные типы государства, – говорил в ответ Б. А. Кистяковский, – а отнюдь не самого правового государства или его принципов»
. Подобные позиции о правовом государстве отстаивали и другие представители естественного права – П. И. Новгородцев
, И. А. Ильин
