скачать книгу бесплатно
– Вот как? И после этого она разорвала помолвку?
– Да, сэр. Причем сделала это публично, огласив причину такого поступка.
– Вот как? И что сделал молодой человек? Он был пристыжен?
– Нет, сэр. Говорят, что он не был ни смущен, ни пристыжен. Он просто разозлился, ведь приданое мисс Дермот уплыло у него из-под его носа. А еще он пообещал, что очень скоро эта история в искаженном виде будет обсуждаться во всех гостиных Лондона. И в таких подробностях, что этой молодой леди будет стыдно там даже показаться.
Лорд Кросби молчал, обдумывая услышанное. Где-то в глубине души у него шевельнулась жалость к девушке. Она, конечно, глупая трещотка, как и все они, но поступок ее жениха никак нельзя было назвать джентльменским. Если уж ты разоблачен, то сохраняй лицо до конца. А такие угрозы, шантаж – это недостойно джентльмена… Впрочем, если он охотился за приданым богатой невесты, то тут о джентльменстве говорить не приходится.
– И после этого эта … ммм… молодая леди слегла?
– Да, сэр. По счастью, болезнь оказалась не настолько серьезной и затяжной, и мисс быстро встала на ноги. Но как говорят, душевно она совсем подавлена.
– Да, это заметно.
– Она целыми днями не в себе, никуда не ходит, не выезжает на балы. Эти прогулки – единственное, что она сохранила в своих привычках.
– Судя по всему, она действительно очень удручена, если уж даже зашла на мою дорогу. Ну что же, Паркер, закончим на этом. Мы достаточно уделили внимание этой персоне, мое любопытство удовлетворено, мы можем продолжить прогулку.
И всю дальнейшую прогулку лорд Кросби проделал, по обыкновению, в молчании.
Дома он с неудовольствием заметил, что его мысли слишком часто возвращаются к мисс Дермот. Ее потухший взгляд, покорность в каждом жесте задели его так глубоко, как он и не подозревал. Куда делась та полная жизни и огня воинственная девушка, которая не давала ему ни малейшего спуска? Лорд с неудовольствием признался себе, что их случайные встречи на прогулке, а точнее, словесные препирательства, доставляли ему немало удовольствия. Это было таким контрастом по сравнению с остальными девушками. Ведь те, завидев лорда, либо сворачивали, кивнув издалека, либо становились просто овечками, если им случалось вступить с ним в разговор. Вначале они пытались очаровать его жеманными манерами, но, натолкнувшись на его суровость, по мнению света, зачастую переходящую в грубость, сразу отступали. Мисс Дермот в этом была приятным контрастом. Вначале он сильно злился на ее желание не уступать ему в споре, но сейчас он понял, что это было приятным развлечением в череде его монотонной однообразной жизни, которая шла по однажды заведенному порядку. И та угасшая девушка, которую он встретил сегодня – это была не мисс Дермот. И кто знает, вернется ли та, прежняя. Увы, лорд Кросби знал не понаслышке, как сильно может ранить подобное небрежение со стороны любимого человека. И оттого он все сильнее сочувствовал девушке, при этом стыдясь и укоряя себя за недостойную, как ему казалось жалость и прочую романтическую и слезливую чепуху.
Глава 8.
Прошло несколько дней. Жизнь в поместье Кросби текла своим чередом: лорд никогда не отступал от своих привычек и распорядка дня. Как и обычно, он два раза в день выезжал на прогулку.
В поместье Бишопов тоже была тишина. Все, словно сочувствую горю Джулианы, стеснялись веселиться, в доме царило напряженное молчание, которое девушка, наконец, заметила.
– Мама, почему в доме так тихо, как будто кто-то умер? Неужели это из-за меня? Да, мне плохо сейчас, и большую часть времени хочется плакать. Но это не значит, что все остальные должны плакать вместе со мной. Ты шикаешь на горничных, если они смеются на кухне, ты запрещаешь им в воскресенье приглашать подруг на чашку чая, ты запрещаешь тете устраивать вечера. Почему? Я не хочу, чтобы все вокруг участвовали в моем горе. Сидя в тишине, они лишь увеличивают мою печаль, показывая, что с потерей Ричарда жизнь остановилась. Мама, это неправильно. Пусть все идет как прежде. Так мне легче будет забыть и пережить то, что случилось. Иначе я каждый раз, видя грустные лица вокруг, вспоминаю о своем горе. Я не хочу так. Пожалуйста, не продлевай мою печаль и скорбь еще дольше. Пусть в доме снова будут громкие голоса и смех, так я скорее переживу то, что случилось....
Миссис Дермот признала справедливость слов Джулианы и к большому облегчению всех домочадцев, жизнь потекла так же, как и прежде. Снова на кухне была веселая перебранка поварихи с мясником, горничные снова начали напевать, натирая зеркала и начищая каминные решетки. И все в доме вздохнули свободнее, словно со всех сняли тугой корсет, который давил чувства и не позволял им вырваться на волю.
– Все-таки Джулиана мудрая девочка, – одобрительно сказал мистер Бишоп, читая после завтрака утреннюю газету.
Через окно он видел Джулиану, которая бесцельно бродила по саду, вдыхая свежесть летнего утра. Миссис Бишоп и миссис Дермот сидели рядом, занимаясь рукоделием и обсуждая меню для предстоящего вечера.
– Она абсолютно правильно сделала, что сняла со всех унылые маски. Этак вы совсем загоните девочку в тоску.
– Но, дорогой, мы же хотели как лучше. Ты же сам видел, что мы пытались ее отвлечь и растормошить, пытались вывозить на вечера и пикник, но она от всего отказывалась. Поэтому мы и решили, что ей неприятно будет видеть, когда кто-то рядом веселится.
– Джулиане нужно время, чтобы прийти в себя. А еще лучше – ей нужно снова полюбить.
– Ох, нет! – негодующе воскликнула миссис Дермот. – Только не сейчас. Джулиане нужно окрепнуть телесно и духовно, а уж потом подумать о новой любви.
– Пустяки, – возразил мистер Бишоп. – Как только она снова влюбится, то все пройдет самой собой.
– Джулиане не нужно сейчас влюбляться, – упрямо повторила миссис Дермот. – Она…
В этот момент в гостиную вошла Джулиана, держа в руках небольшой букет, собранный в саду.
– Мне послышалось, вы говорили обо мне?
– Да, дорогая. Мы говорили о тебе. Я сказал твоей маме, что для лучшего исцеления тебе необходимо снова влюбиться. Тогда твоя болезнь пройдет сама собой.
Мисси Дермот ожидала вспышки негодования или тихих слез, но не последовало ни того, ни другого. Джулиана лишь тихо покачала головой:
– Нет, дядя. Я не хочу больше никого любить. Я не могу сейчас верить в то, что меня можно за что-то любить. И давайте не будем больше об этом. Я поставлю цветы в вазу и немного прилягу.
– Ты спустишься к обеду? Ты же помнишь, что говорил доктор? Тебе нужно сейчас хорошо питаться, чтобы поскорее прийти в доброе здравие.
– Конечно, мама, я спущусь. У меня все в порядке с аппетитом, не тревожься об этом.
И, тем не менее, миссис Дермот проводила Джулиану беспокойным взглядом.
После обеда Джулиана, вопреки уговорам матери и тетки, пренебрегла дневным сном, оправдывая это тем, что она хорошо отдохнула утром, и собралась на прогулку. Солнце скрылось за тучи, и на это обстоятельство упирала Джулиана, отстаивая свою прогулку.
– Мама, на улице пасмурно, а значит, мне не будет жарко.
– Хорошо, дорогая. Но обещай, что к чаю ты вернешься. И не уходи далеко, ведь я так волнуюсь за тебя, девочка моя…
В искреннем порыве Джулиана прижалась к ней:
– Мама, как хорошо, что ты есть у меня…
Как повелось в последнее время, Джулиана пошла напрямик, не выбирая особого маршрута и не задумываясь о цели своего пути. Больше всего она сейчас старалась не думать ни о чем. Но это получалось плохо.
Вчера Аделаида, заехав по дороге из города к ним, шепнула ей по секрету на ухо, что если верить лондонским слухам, некий джентльмен, чье имя начинается на Р., собирается в скором времени жениться на одной богатой лондонской барышне. Первым порывом Джулианы было написать письмо этой несчастной и развеять все ее радужные надежды. Но Аделаида, узнав об этом, пришла в ужас:
– О чем ты говоришь, Джулиана? Для чего тебе это?
– Он не должен жениться на ней! Этот человек сделает несчастной любую женщину, которая будет рядом с ним!
– Только если она не сделана из одного теста с ним! Об этом ты не подумала?
– Нет, он нарочно выбирает глупых романтичных барышень, таких как я…
– Но ты не можешь знать этого наверняка, – Аделаида возмущенно уперла руки в бок. – Джулиана, это не касается тебя! Подумай о себе и своей репутации! Я могу тебе сразу сказать, что из этого выйдет. Ты напишешь письмо, она покажет его Ричарду, он будет все отрицать, да еще и наверняка прибавит к этому новую ложь. И вот тебе, пожалуйста – сплетни поползут как змеи на солнышко. Ты этого хочешь?
– Но…
– Никаких "но". Иначе я все расскажу твоей маме, она закроет тебя в комнате без письменных принадлежностей, вот так.
– Тогда зачем ты мне все это рассказала? – рассвирепела Джулиана. – Я слышать больше не хочу о нем!!!
Аделаида рассмеялась:
– Зато такой ты мне нравишься больше. А вообще, если бы я знала, что ты надумаешь сотворить такую глупость, то нипочем бы тебе это не стала рассказывать. Я рассказала тебе, чтобы ты перестала по нему страдать.
– Я не страдаю по нему, Дели, пойми же ты меня! Мне больно оттого, что предали мою любовь. Мои самые лучшие, нежные трепетные чувства растоптали и осмеяли. Вот из-за чего мне так больно! Я боюсь теперь доверять людям, я боюсь, что мне опять причинят боль. А что же до Ричарда – мне он безразличен.
– Ну не сердись, – примирительно сказала подруга. – Я не хотела тебя огорчить. Я думала, так будет лучше. Торжественно клянусь тебе, что о мистере Р. Ты больше не услышишь ни слова от меня!
Обо всем этом и думала Джулиана, идя на прогулке. Противоречивые чувства обуревали ее, и она не могла в них разобраться.
Она не заметила, как дошла до лужайки поместья Кросби. Сам хозяин, собственной персоной, разумеется, был там. Он окликнул ее и Джулиана, повинуясь ему, подошла.
– Добрый день мисс.
– Добрый день, сэр.
– Куда Вы направляетесь, если не секрет?
– Я просто гуляю. Я помню, что вы не любите, когда я появляюсь здесь, обещаю, что это больше не повторится, – пробормотала Джулиана, которая была отнюдь не в восторге от такой встречи. Раньше перепалки с Кросби бодрили и волновали ей кровь, но сейчас она была просто не в состоянии собраться с мыслями и достойно отвечать на его уколы.
– Я вовсе не хотел быть настолько злым, – неожиданно для себя смутился Кросби. – Просто я вижу надвигающиеся тучи, и мне интересно, куда это вы направляетесь в такую погоду.
– Никуда, сэр. Я просто гуляю. А плохой погоды я не боюсь. "Знали бы вы, сэр, какая погода у меня сейчас в душе… Надвигающийся дождь показался бы Вам сущим пустяком" – подумала Джулиана.
Лорд внимательно поглядел на нее и, видимо догадываясь о ее мыслях, промолчал.
– Я пойду, сэр…
– Останьтесь… Если вы попадете под дождь, то непременно простудитесь.
– Мне все равно… Я не боюсь дождя. Доброго вечера, сэр.
– И все-таки, я настаиваю, чтобы вы остались. Тучи уже совсем близко, с минуты на минуту польет дождь, и я не могу допустить, чтобы вы промокли. Переждите грозу в моем поместье, а потом можете идти, куда заблагорассудится.
В эту минуту на лужайке показался дворецкий. Кросби отдал распоряжение приготовить чай в малой гостиной и приказал Джулиане тоном, не терпящим возражений:
– За мной, юная леди! И поживее! Дождь вот-вот начнется. А я вовсе не желаю промокнуть, проявляя учтивость и плетясь за вами!
Эта привычная язвительность лорда на несколько мгновений вывела Джулиану из оцепенелого состояния, и она, усмехнувшись, быстро зашагала к дому.
В гостиной уже хлопотали горничные, накрывая к чаю. Свежайшие сливки, клубничный джем, только что испеченное печенье и конечно, душистый чай, аромат которого уже разливался в воздухе гостиной. Горничная разлила чай и бесшумно удалилась. Лорд и Джулиана сели по обе стороны стола и каждый из них погрузился в свои мысли. В какой-то момент Джулиана даже почувствовала благодарность к лорду за его молчание. Мало кто из ее знакомых способен был выдержать такую долгую паузу и не пытаться заполнить ее разговорами. Лорд же, судя по всему, был привычен к столь долгому молчанию, и оно его не тяготило. Он пил чай, глядел за окно, где, действительно, вовсю бушевал ливень с ветром, порывы которого гнули деревья и срывали лепестки с роз на клумбах перед парадным входом. На миг Джулиана представила себе, что было бы с ней, останься она до сих пор на улице, и вздрогнула. Очевидно, лорд понял ее мысли, потому что на его губах появилась ухмылка.
