Тень Исаака

скачать книгу бесплатно


Первым делом Исаак пошел к ближайшему перекрестку коридоров, недалеко от своей комнаты, где, на северо-восточном углу висел план расположения комнат и аудиторий на третьем этаже. Тусклые и бледные люминесцентные лампы-палочки, раскинутые по стенам коридоров едва освещали проход и вывески, однако света было достаточно, чтобы увидеть на плане, что никакой библиотеки на этаже Исаака не было. «Придется спуститься на этаж ниже и посмотреть на нем. Если и там не будет, схожу на информационную стойку на первом», – решил Исаак, уверенным шагом направляясь к лестничной клетке. Несмотря на скачущую по шкале от слега раздражающей до сильно давящей до головокружения головной боли, хоть какая-то четко определенная цель и принятое решение его немного взбодрили и придали сил, достаточных для того, чтобы действовать.

Говорили, что в институте есть лифт, но мало кто его видел. Рассказывали, что когда-то он сломался, и агрегат решили не чинить, потому что расположение у лифта было очень неудачное: не рядом с лестничными площадками, не рядом с пересечениями основных потоков ходящих по своим делам людей, а где-то в глубине здания, куда еще надо догадаться прийти и найти путь. Не сказать, что сами допотопные лестницы института очень удобные и удачно расположены, но что есть, то есть.

Редкие студенты проходили мимо, не обращая на изучающего план этажа парня никакого внимания. Было еще достаточно темно для осеннего утра, и Исаак размеренным, но твердым шагом направился к ближайшей лестнице. К его изумлению, привычная лестничная площадка был перегорожена черно-красной лентой, посреди которой была небрежно приклеена картонная табличка «Закрыто на ремонт».

«Какой ремонт? Буквально вчера поднимался по лестнице, и все было нормально. Ни малейшего признака, что с лестницей какие-то проблемы», – засомневался Исаак. Факт ремонта немного осложнил ему жизнь, ведь тогда придется идти не самым очевидным маршрутом к другой лестнице, где Исаак был один раз, в самом начале своего обучения. Он тогда заблудился в лабиринте коридоров, и пришлось слезно просить группку проходящих мимо старших специалистов проводить до жилой комнаты.

У Исаака начало слегка рябить в глазах. Забеспокоившись, он, тем не менее, взял себя в руки, вернулся к плану этажа и сориентировался, по какому маршруту следует идти дальше. Пройдя по основному коридору, Исаак, свернул в неприметный коридорный проулок, где пройти с каким-либо комфортом мог только один человек не широкого сложения. В проулке была расположена только одна запертая дверь: скорее всего, очередная кладовая, каких здесь было несметное множество.

После проулка Исаак вышел в непримечательный низкий коридор, который был освещен намного хуже. Рябь резко дала по глазам с ошеломляющей силой. От неожиданности Исаак остановился, пошатнувшись, и, чтобы не упасть оперся рукой о ближайшую стену. Закрыв глаза, он пробормотал: «Ну давай, возьми себя в руки. Ну что с тобой? Сейчас я дойду до библиотеки, быстро сдам книжку, и все будет нормально. Соберись уже». Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, Исаак открыл глаза, и к его облегчению рябь ушла. Но тут же он с омерзением обнаружил, что рука, которая была прислонена к стене, покрылась липкой грязью, представляющей собой смесь извести, непонятного липучего вещества и серо-зеленой краски.

«Вот же!..» – процедил сквозь зубы Исаак. Быстро вытерев руку о штанину («Пожалуй, сегодня-завтра надо точно зайти в постирочную»), устремился дальше, желая как можно скорее покинуть это угнетающее место. К его облегчению, спустя метров пять коридор начинал равномерно закругляться, и своеобразный поворот привел Исаака к лестничной площадке, которая, спасибо и на том, была доступна для спуска.

На втором этаже было ненамного светлее, чем на третьем. Скорее, просто цвет с холодного переехал вниз на более теплый, и светящие палочки стали толще. Очередной план этажа, до которого Исаак дошел достаточно быстро – время уже начинало торопить – так же не показал никакой библиотеки. Рябь снова начинала поступать, а головная пульсирующее-колющая боль и не думала сдавать свои позиции.

Исаак быстрым лихорадочным шагом двинулся к следующей лестнице на первый этаж. Становилось трудно дышать, и к горлу незаметно подступал противный ком паники. Коридор как будто начинал сужаться с каждым шагом, отбирая все больше и больше пространства. Свет начал мерцать и постепенно тускнеть. Исаак ускорился практически до бега, неловко потирая одной рукой свои многострадальные, красные от напряжения, глаза, а другой (грязной) рукой придерживая для уверенности лямки потертого рюкзака. Резкая вспышка боли на мгновение ослепила Исаака – он практически потерял равновесие, чудом оставаясь на ногах, упершись руками во что-то мягкое и теплое. Белая пелена еще стояла перед глазами, когда он, отдышавшись, весь вспотевший, будто в лихорадке, начал беспокойно оглядываться.

– Эй, ты вообще смотришь по сторонам, чудик?!?!?! – произнес грубый голос.

Пелена практически полностью спала, и Исаак с ужасом осознал, что в момент вспышки практически протаранил группу из трех, идущих не спешно на завтрак, парней, возможно, на курс или два старше его.

– Я…Простите…Видимо, из-за света что-то в глаза попало, и я споткнулся случайно… – пролепетал Исаак.

– А это что еще за дрянь?!?! – прокричал другой парень, показывая на левой груди своего элегантного черного пиджака на ощутимое ядовито-зеленое пятно, оставленное, без сомнений, все еще грязной и липкой рукой Исаака. – Ты издеваешься что ли?!?! Знаешь, сколько этот костюм стоит?!?! Нет, вы все это видели?!

Исаак чувствовал, что он начинает гореть, как в жаркую погоду горят сухие тонкие ветки хвороста, и ему экстренно надо спасать ситуацию. Он начал говорить, но предательский ком в горле показал палец вверх, и Исаака вырвало прямо на коричневые, ухоженные ботинки третьему парню. Пока остальные с омерзением отскочили в сторону, этот парень все еще стоял в шоке и смотрел на свои ноги, не понимая, как такая дерзость, в принципе, с ним могла случиться.

Конечно, будущие специалисты ни в чем не виноваты, и их было по-своему жаль. Ребята просто шли не спеша на ранний утренний завтрак, делясь друг с другом историями о своих вчерашних бурных похождениях к девушкам на этаж выше, попутно перекидываясь остроумными шутками, между тем, как какое-то чучело в мятой затасканной одежде ни с того ни с сего, проходя мимо, решило, что больно уж они выглядят счастливыми, намеренно испачкало руки в каком-то реагенте, протаранило их, успев испачкать одного, что-то едко сказало про глаза и сблевало на второго. Конечно, таких людей, как это пугало, мало того, что надо изолировать от общества института, их, в принципе, надо жесточайшим образом наказывать за свое девиантное и асоциальное поведение.

Исаак за доли секунды понял эти мысли и настроения своих невольных жертв и осознал, что пожар уже не потушить – сгорело все. Жар и лихорадка сжигали его самого изнутри, а головная боль начала отыгрывать ритмичную барабанную партию в такт быстро бьющегося сердца.

«Надо валить». Исаак воспользовался шоком и потрясением парней и, резко стартовав, толкнул первого студента, стоящего у него на пути в середине коридора, стремглав помчался от них прочь.

***

– Как думаешь, почему тебя так часто ловят? – спросил у Исаака расслабленно сидящий на их излюбленной лавочке Петр, удовлетворенно затягиваясь сигаретой и отгоняя дым подальше от друга. Сам Исаак не курил и никогда не слышал, чтобы руководство института как-то регулировало эту привычку. Скорее всего, для Петра курение было еще одним способом показать несуразность и не логичность местных правил, и, тем самым, выразить свою персональную борьбу против системы.

– Наверное, потому что я слабее, и меня застают врасплох.

– Ну, отчасти это так, – согласился Петр, и его глаза засверкали из-под тонких стекол очков. – Ты не пытаешься обыграть их. Предположим, тебя, забитого и жалкого…

– Ну не, тут ты уже слишком гиперболизируешь.

– Это просто для сгущения красок, самый пессимистичный вариант. Так вот, тебя, слабого, зажали в угол и хотят учинить расправу. Чего они ждут? Правильно, чтобы ты не сопротивлялся и покорно поставил щеку для удара. Но чего они не ждут? – Петр выдержал театральную паузу. – Неожиданности. Извиняюсь за тавтологию. Какое-нибудь не привычное действие от тебя. Не предвиденный поворот событий. Возможно, внезапный резкий крик, от которого они на несколько секунд ослабят хватку от изумления? Но эти несколько секунд дадут тебе больший простор для действий. Например, для удара локтем или ногой кому-нибудь в челюсть или в пах, соответственно. Да и вообще, ты можешь лягаться, царапаться, делать любые несуразные вещи, чтобы им пришлось намного тяжелее. Не продавай себя дешево, мой друг.

– Хорошо, но ты не думаешь, что потом последует возмездие, желание взять реванш за отпор и сопротивление, и что легче просто дать им необходимую разрядку, чем потом ходить и озираться в коридорах?

– И да, и нет. Все зависит от того, насколько сильный ты причинишь им ущерб, и как много людей это увидят. Поверь мне, если ты сможешь убежать от них, ребята не станут тебя лихорадочно искать по всему зданию. Это лабиринт с обилием пересекающихся коридоров, закоулков и разной степени паршивости проходов, которые могут привести совсем не туда, куда ты хочешь или собирался. Практически никто не запоминает досконально план здания, достаточно знать номер аудитории, этаж и идти к соответствующим указателям. К тому же, большая часть студентов здесь лихорадочно помешана на учебе и получении опыта и знаний, поэтому никто не будет тратить на тебя силы сверх нормы.

– А те парни, которых ты спрятал в аудитории? Они потом тебя нашли?

– Ну, эти нашли, – признал Петр. – Однако это как раз случай, когда ребятам нанесли невыносимую психологическую травму на всю жизнь, и, чтобы хоть как-то отмыться от этого позора им просто необходимо было меня найти и наказать. Во что бы то не стало. Они и нашли. Но, конечно же, я уже тогда был готов и подготовил очередную порцию спрея. Парадокс – вроде бы элитное учебное заведение, а на ошибках не учатся.

***

Исаак тяжело дышал, опершись на одну из стенок кабинки в середине общего туалета на первом этаже. С него ручьями струился пот – жар и не думал ослабевать. Пульсирующую головную боль он принимал уже за данность и свое привычное состояние. Воспользовавшись внезапной сумятицей между этими троими, а также тем, что уже начинало постепенно светать, и народ потянулся из своих комнат на завтрак готовиться к занятиям, заполоняя коридоры, Исаак убежал достаточно далеко, чтобы его потеряли из виду. Лихорадочно пробежав несколько запутанных коридоров, он удачно наткнулся на старого вида лестницу, ведущую на первый этаж, а оттуда и до туалета было пару шагов.

На всякий случай выждав еще минут десять, Исаак медленно вышел из кабинки и приблизился к грязным, серо-бурым раковинам. Из коротких ржавых кранов накрапывали капельки хлорированной воды. В редких мыльницах под заляпанными зеркалами, на подставках лениво плавали бесформенные кусочки бело-желтого мыла. Исаак открыл со скрипом застоявшийся вентиль у одного из кранов, взял в руки то, чему предполагалось быть мылом, и начал усиленно стирать накопившуюся и невольно приобретенную за утро грязь.

В туалете было достаточно тускло, и он явно был не самым лучшим местом в институте. Было заметно по некоторым небольшим лужицам на плитчатом полу и отсутствию бумаги для протирания рук, что здесь редко убираются, да и убирается ли кто вообще? Из десяти кабинок у двух были выломаны дверцы. На зеркале в самом дальнем углу туалета было намазано большими не ровными оранжевыми буквами «НЕТ». Несколько студентов заходили и выходили, неодобрительно смотря, как Исаак рьяно трет друг об друга руки в мыльной, ставшей коричнево-зеленой пене под небольшой струйкой воды.

Убедившись, что руки достаточно очистились от грязи, Исаак принялся за свое лицо, пытаясь хоть как-то ослабить жар. Тяжеловесным грузом накатывалась слабость. Ноги немного подкашивались, и Исаак одной лишь силой воли заставлял их стоять на земле, убедив себя, что по прибытии к информационной стойке он немного посидит, чтобы дать всему отяжелевшему телу отдохнуть.

Достаточно протерев лицо мылом и ополоснувшись, Исаак посмотрел на свое отражение в зеркале и с криком отпрянул назад. Там, собственное отражение смотрело на него в упор с сардонической улыбкой, показывая пальцем на себя, когда как сзади стоял бесформенный полностью черный, как воплощение всей тьмы в мире, силуэт, который начал медленно приближаться к его отражению. По мере приближения этого силуэта все пространство, находящееся за ним, поглощала чернота, как будто бы он зарисовывал все сзади себя густой маслянистой краской. Вот, силуэт уже приблизился к зеркальному Исааку, практически коснулся его, чтобы растворить в своей тьме, как сзади реального Исаака кто-то мягко дотронулся до его спины.

– АААААААААААА!!! – заорал от испуга Исаак, в полуобороте начиная размахивать во все стороны кулаками, хотя нутром понимал, что против чудища это мало поможет.

Наконец, обернувшись, он увидел стоящего перед ним бледного и печально улыбающегося Петра, смущенно выставляя руки перед собой.

– Аааааа, это ты, Петр…Извини, я что-то запаниковал от переутомления…– сказал слабым голосом Исаак, начиная падать в обморок прямо на Петра. Ноги вконец дали слабину, и силы покинули Исаака.

Очнулся Исаак, лежа на лавочке у окна, напротив информационной стойки, к которой он так спешил. Старые круглые механические часы, висящие над стойкой, показывали ровно семь часов утра.

«До начала занятий еще час, – подумал Исаак, протирая глаза и отряхиваясь. – Но как я здесь оказался? Неужели Петр меня сюда тащил? Он знал, что я планировал дойти сюда? Тогда почему снова куда-то исчез и оставил меня одного?». Как ни странно, но небольшой сон без кошмаров дал свои плоды. Исаака перестал жечь жар, а голова, хоть и гудела, а тело наливалось небольшой тяжестью, но колющие боли исчезли, как будто пообещав вернуться снова.

Исаак посмотрел в окно, расположенное над лавкой. Хмурое небо заслоняли угрюмые и надувшиеся тучи, стремящиеся как можно скорее избавиться от своей ноши в виде моросящего дождя. Само окно выходило на задний двор здания института, весь заросший деревьями и всякой растительностью. В серой полумгле Исааку было тяжело что-либо разглядеть в этом миниатюрном лесе, и он отвернулся от окна, разминая шею и плечи.

Ментальное здоровье начало всерьез заботить Исаака. Головные боли, галлюцинации, кошмары, излишняя нервозность очень сильно его беспокоили, приводили в уныние и вызывали бессильную злобу, указывали на его ненормальность в этом и без того ненормальном мире. Если раньше Исаак только сетовал на свою ограниченность и тупость, а после знакомства с Петром даже осознавал некоторую приверженность к избранной группе бунтарей (которая, по всей видимости состояла только из них двоих), то сейчас он просто хотел, чтобы все оставили его в покое, не трогали и не волновали, чтобы он просто жил, а не пытался существовать.

Информационная стойка представляла собой обычное пространство, огороженное полупрозрачной стенкой: со столом, настольной лампой, тумбой, а также расположившимся чуть поодаль большого светлого-зеленого цветка в кубообразном горшке. За столом, напичканным ворохом бумаг, сидела низкая бледная женщина лет сорока-сорока пяти, с непроницаемым каменным выражением лица, как будто его искусственно изваяли из белого мрамора. Она была одета в строгий деловой костюм: черные пиджак и брюки, белая блузка, сверкающие от света настольной лампы прямоугольные очки – ничего лишнего. У нее были абсолютно невыразительные черты лица: возможно, в Совете сочли удачной идеей взять на эту работу как можно более не примечательного серого человека, которого мало кто мог бы запомнить хоть по каким-нибудь приметам. На бейджике сурово красовалась надпись ровными прописными буквами – «Аполлинария».

«Какое интересное имя», – подумал Исаак, подходя к стойке. Аполлинария заполняла черной гелиевой ручкой документы, и, не моргая, смотрела прямо на бумагу. Ее движения оставались размеренными и механическими, как будто она была заведенным роботом на службе у высокоразвитой цивилизации, однако небольшие, не скрытые синяки под глазами и спокойное дыхание выдавали в ней усердно трудящегося, но все же человека.

– Кхммм…извините? – обратился Исаак к занятой женщине за помощью. Аполлинария не обратила на него ни малейшего внимания, продолжая делать заметки и заполнять данные. Возникла звенящая тишина. Секундные стрелки часов сверху отстукивали свой незримый такт. Дождь за окном рассыпал крохотные капли во все стороны. Ручка скрипела по желтой, слегка шершавой бумаге.

– Я вас слушаю, – сказала Аполлинария монотонным голосом так внезапно, что Исаак чуть не подпрыгнул от неожиданности.

– Мне нужно узнать, на каком этаже и в каком секторе находится библиотека.

– Ваше имя.

– Исаак.

– Год обучения.

– Второй год.

– Номер вашей жилой комнаты.

– 28. Третий этаж.

– Ваш идентификационный номер учащегося ИИМЭиТ.

– Ээээ…я не помню его.

– Мне нужен ваш идентификационный номер учащегося ИИМЭиТ.

– Ну, у меня его нет. Послушайте, мне можно просто узнать, где находится библиотека? Без этих лишних формальностей? – начал сердиться Исаак.

– Не положено, – безучастно ответила Аполлинария, не отрываясь от бумаг.

– Что не положено?

– Не положено давать информацию незарегистрированным студентам и специалистам.

– Что? – опешил Исаак. – Хорошо, где мне узнать свой идентификационный номер? Я про него в жизни не слышал и нигде не использовал.

– При поступлении в ИИМЭиТ вам должны были направить официальное письмо от института, в котором в том числе он был и указан.

Исаак начинал закипать: «Какое к черту письмо? То, которое я оставил дома пылиться в дальнем углу книжной полки, как никому не нужный, кроме моей матери, реликт???».

– Хорошо, но, допустим, по неудачному стечению обстоятельств я потерял это письмо с номером. Не могли бы вы подсказать мне по уже имеющимся у вас данным, где находится библиотека? Мне очень нужно, я спешу, скоро начинаются занятия, – как можно более спокойным тоном обратился Исаак к Аполлинарии. Стрелки часов показывали, что до начала занятий оставалось сорок семь минут.

– Не положено.

– АААААА! – взорвался Исаак. – Да как я вам сообщу свой номер?!?!? Я его не знаю и не помню. Вот, у вас есть информация по моей жилой комнате. Наверняка где-то есть соответствие между ней и идентификационным номером. У вас же есть эти данные???

– У меня есть эти данные, но я должна убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете, – ответила Аполлинария, доставая из-под стола очередной документ и начиная его перелистывать.

– Вы так издеваетесь надо мной??!…Хорошо…Мое имя Исаак. Учусь на втором курсе. Попал сюда по конкурсу Фортуны. Комната двадцать восемь. Третий этаж. Через сорок пять минут у меня будет лабораторная работа по перемешиванию какого-то там вещества с чем-то там еще. Мне нужно сдать в библиотеку «Получение М-энергии. Пособие для начинающих». Для этого мне нужно узнать, где библиотека, и успеть добраться до нее. Поэтому мне нужна ваша помощь. Помогите, пожалуйста.

Впервые Аполлинария проявила хоть какой-то интерес к Исааку. Черная ручка перестала танцевать на пожелтевших от ветхости листках. Женщина сняла свои сверкающие очки-прямоугольники и посмотрела взглядом, каким судья смотрит на преступника, обреченного на наказание.

– Получение М-энергии. Пособие для начинающих?

– Да. Я могу показать.

– Покажите.

Исаак спешно полез в рюкзак доставать книжку, боясь, что Аполлинария утратит всякий интерес и снова начнет черкать свои документы и резать слух своим «Не положено».

– Вот она, смотрите. Обложка у книги, правда, помялась за некоторое время, но она такой уже была, когда я ее получил.

– Верно, это она, – сказала женщина, едва бросив беглый взгляд на пособие, и снова начала писать что-то в документах, наклонив голову.

– Так что?

– Библиотека находится в помещении под номером 3786 на втором этаже.

– Уххххххх. Спасибо большое!!! – облегченно сказал Исаак. Он начал отходить от стойки, но через пол минуты в его мысли закралось зерно сомнения, однако Исаак не сразу понял, в чем оно заключалось. До начала занятий оставалось тридцать минут. Пройдя пару шагов, он почувствовал себя обманутым ослом на незнакомым ему базаре, где царил свои, не известные ему правила.

– Подождите, но я был на втором этаже и смотрел план. Никакой библиотеки там и в помине не было! Да и такого странного номера я не видел! – яростно сказал Исаак, вернувшись к стойке.

– Библиотека находится на втором этаже под номером 3786, – раздался монотонный безучастный ответ.

– Хорошо, можете тогда честно сказать мне: план второго этажа лжет?

– Нет, план не лжет.

– Но там не было библиотеки.

– Верно, библиотека не нанесена на план. Библиотека – священное и сакральное место знаний, и путь туда не должен быть известен кому попало. Только ищущим и страждущим дано ее посетить.

– Но ведь я и есть этот ищущий и страждущий! Почему тогда я с таким трудом добиваюсь от вас сведений про библиотеку??? В ваших словах нет логики.

– Потому что вы незарегистрированный проситель.

– Хорошо…Ладно…Спокойно… – глубоко вдохнул воздух Исаак. Снова начала возвращаться привычная головная боль со своими кольями. – Если я пойду на второй этаж, к комнате 3786, я найду библиотеку?

– Да, вы найдете библиотеку.

– Как мне пройти к ней, если на плане ее нет? Можете подсказать примерный маршрут?

В глаза снова стала появляться небольшая рябь. Пока она была терпимой, однако Исаак понимал, к чему может привести все это дело.

– Поднимитесь по лестнице на второй этаж с восточного крыла. Там повернете налево, пройдете по коридору метров десять прямо, на третьем повороте повернете еще налево и зайдете в проулок, оттуда чуть пройдя, повернете за вторым поворотом направо, где пройдете несколько пролетов, чуть углубитесь вперед, и вам откроется коридор, который будет заканчиваться помещением 3786.

Головная боль снова становилась нестерпимой, прямо как в том злосчастном закоулке, но у Исаака не было времени страдать: он силился как можно лучше запомнить маршрут, нутром чувствуя, что больше ответа он не получит.

– Хорошо. Спасибо, – слегка злобно произнес Исаак. Столько мучений он испытал по дороге сюда. Такой путь проделал. Злоба и гнев кипели в нем. На долю секунды его озарила внезапная мысль.