WICKED GAME. История двух ночей

скачать книгу бесплатно

WICKED GAME. История двух ночей
Лиза Олдоак

23-летней Эмме выпадает шанс провести время с популярным немецким вокалистом. Для остроты ощущений Марк просит девушку хранить молчание до их первого поцелуя. Но в России, при встрече, обстоятельства мешают героям остаться друг с другом наедине… Есть ли место искреннему чувству в мире рок-музыкантов и их поклонниц и стоит ли воплощать в реальность сладкие, но грязные мечты, Эмма поймёт в Санкт-Петербурге. «Это наш выбор. Мы безумные группиз. Пешки. Но мир рока не был бы таким, каким является, откажись мы поддаваться».

Лиза Олдоак

WICKED GAME. История двух ночей

Пролог

Прошло ровно 50 дней с тех пор, как я стала группи[1 - Группи – поклонница музыкальной группы, сопровождающая кумиров во время гастролей.]. Это слово, таящее в себе страсть к развлечениям, азарт и даже нотку сумасшествия, применимо ко мне после ночи, проведённой в Москве с одним из музыкантов довольно успешной немецкой рок-группы.

Меня зовут Эмма, мне 23 года.

До личной встречи с Ральфом (именно так зовут этого белокурого барабанщика) мы почти полгода общались на Facebook, где, в общем-то, и познакомились, плюс WhatsApp. Переписка с человеком высокого уровня популярности, к тому же иностранцем, была для меня на тот момент одним из самых удивительных в жизни приключений. Я лелеяла тайную надежду встретиться с ним после их ближайшего концерта в России, однако до конца сама не верила в такую возможность: мир рок-музыкантов и группиз был для меня ещё новым, неизведанным.

Тем не менее по мере приближения даты шоу моя убеждённость крепла. Манера общения Ральфа становилась всё более откровенной; от таких тем, как музыка, работа, увлечения, мы постепенно перешли к обсуждению нас, и однажды он написал:

«Эмма, ты мудрая, интересная девушка, мы непременно должны увидеться. Я правда хочу с тобой пообщаться».

Сообщение привело меня в восторг, и я начала планировать поездку в столицу. С особой тщательностью. Ведь, помимо покупки билетов и бронирования комнаты в гостинице, мне следовало позаботиться и о своём внешнем виде! Я ужесточила питание и тренировки, а ближе ко дню икс записалась в салон красоты: при встрече со звездой хочется выглядеть идеально, не так ли? Единственное, что меня всё ещё беспокоило, так это уровень владения английским (мостиком между мной и немцем), но я утешала себя тем, что в случае чего просто перейду на язык тела (о, я, разумеется, понимала, что значит слово «пообщаться» из уст рок-музыканта…).

На концерт я явилась в компании двух приятелей, с ними же ближе к полуночи отправилась в паб, чей адрес сообщил мне Ральф, – там с несколькими российскими поклонницами группа отдыхала после выступления. И вот в этом-то пабе… Первая встреча глазами с Ральфом, первое общение с зарубежными рок-звёздами, первое объятие именитого иностранца… Сквозь призму алкоголя, танцев и сигарет мои глаза, ещё невинные, наблюдали столичную вечеринку с непритворным, почти детским любопытством. Одновременно внутри меня занимались ростки болезненного высокомерия: «Эй, я же подцепила музыканта, я провожу время с рок-группой, я смогла!..»

Мы веселились всю ночь, после чего поехали в отель, где остановились Ральф и его коллеги. Великолепный номер на 14-м этаже с видом на Останкинскую телебашню, первый поцелуй – у окна, и… на чистейших белых простынях широкой кровати восторженную меня затянуло в порочный тоннель, в конце которого я не хотела видеть свет.

* * *

К слову сказать, той ночью в пабе со мной познакомился парень по имени Кирилл (тоже поклонник этой группы и NDH[2 - NDH – Neue Deutsche H?rte (с нем. – «Новая немецкая тяжесть»). Направление в немецкоязычной метал-музыке, возникшее в 90-е годы, для которого характерны глубокий и чистый вокал, лирика преимущественно на немецком языке и использование электрогитары, бас-гитары, ударных и синтезатора.] в целом) – высокий, крепкий, русоволосый, на чьём лице играла дружелюбная, белоснежная улыбка. Смело, безо всякого стеснения он подсел за столик ко мне и моим приятелям и завёл беседу о музыке. Спустя несколько минут бестактно поинтересовался, не являюсь ли я девушкой одного из них, и, получив отрицательный ответ, воспринял это как зелёный сигнал светофора: угощал меня коктейлями, звал на улицу курить и болтать. А я флиртовала с ним в ответ, дабы издали показать Ральфу, что не так уж проста и на меня есть «спрос».

В конце концов я, конечно же, вверилась немецкому барабанщику, а Кириллу только и оставалось, что, проводив нас до такси, сказать на прощание:

– Ральф, Эмма – хорошая девушка, точно тебе говорю.

И пожал ему руку.

Чуть позже Кирилл нашёл меня в социальной сети, и наше общение продолжилось. В какой-то момент оно стало таким доброжелательным и тёплым, что он начал называть меня дочерью, а я его – отцом. Для меня этот парень достиг того уровня доверия, при котором я решилась честно ответить ему на вопрос, что значит красная нить вокруг моего правого запястья. Я не люблю об этом говорить и по-прежнему таю от многих правду…

Что же до Ральфа, то утром в Москве, к моменту нашего вынужденного расставания, я была совершенно очарована им, да и он мной… Грустные улыбки и неподдельные взгляды говорили сами за себя. Но каждому нужно было идти своей дорогой. В течение месяца после даты концерта мы силились поддерживать чувства и страсть с помощью переписок. Даже обменивались посылками из-за рубежа! Но время и расстояние оказались сильнее. Огонь между нами неумолимо угасал, оставляя только горстки пепла – воспоминания.

* * *

Была в этом приключении ещё одна деталь, о которой нельзя теперь не упомянуть.

Примерно через неделю после концерта я случайно завладела любопытной, но крайне досадной информацией. Информацией, приведшей меня к мысли, что мир рок-музыкантов и группиз жесток и в нём нет места чувствам.

Дело в том, что ровно за 24 часа до меня, в Санкт-Петербурге, Ральф провёл ночь с другой своей поклонницей. Не по своей инициативе, а волей обстоятельств я получила ссылки на её личные профили в социальных сетях. Виолетта. 20-летняя Виолетта.

Совсем не похожая на меня, раскованная, рыжеволосая, с дерзким взглядом и уверенной челюстью, эта девушка произвела на меня сильное впечатление. Я почти ежедневно просматривала её фото, упиваясь волнующей, горячащей кровь мыслью, что мы с ней так близки, но при этом… незнакомы.

«Она нравилась Ральфу, значит, может понравиться и мне…» – проносилось иногда в голове.

Я не понимала, что испытываю к этой девушке, – это было новое и нечто странное, но я снова и снова листала её фотографии. Снова и снова.

Итак, с тех пор как я стала группи, прошло ровно 50 дней.

Часть I. Иллюзия

1

Я скучаю по тем эмоциям, что подарили мне Москва и встреча с рок-музыкантами. Мне кажется, я хочу ещё. Неужели подобные тусовки – сорт зависимости? Себя я привыкла считать (и всё ещё считаю) девушкой скромной и неиспорченной, вот только как я буду выглядеть со стороны, если продолжу увязать в этом болоте – соблазнительном по ночам, но несущем боль потери наутро?

Вне всяких сомнений, Ральф что-то успел привить мне: пустил по венам порченую кровь, как тату-мастер вводит краску под кожу. Должно быть, поэтому я не могу свернуть с выбранного пути, пусть даже он оканчивается тупиком или пропастью.

Я сижу за компьютером и, с головой погрузившись в биографии популярных NDH-коллективов, чувствую себя обезумевшей хищницей. Мне нужна новая «жертва» – группа, которая бывает в России с концертами и любит развлекаться. Вместе с тем внутри нарастает тактичное сопротивление. Голоса совести и нравственности? Да, пожалуй, мне немного стыдно и даже противно от своих действий, однако это, как я уже говорила, болото, поэтому удержаться на плаву и выбраться – не получается. Или же я просто не могу найти себе в жизни другое, какое-нибудь полезное занятие… Но об этом говорить ещё сложнее. Наверное, я много теряю, зато, кажется, обретаю себя.

Наконец останавливаюсь на какой-то из рок-команд и сразу же решаю, что моей целью будет барабанщик. Если повезло раз, почему не повезёт и второй? Комментирую новости на их официальной странице на Facebook – чтобы обратить на себя внимание. И тут происходит крошечное по масштабу, но великое по последствиям событие: одну из моих фотографий оценивает вокалист.

Первое мгновение – испуг, ведь это уже немолодой (старше 40-а лет), высокий, с безукоризненным телом и искушающими татуировками мужчина, чьи жадные тёмно-карие глаза и обольстительный голос неизменно притягивают к себе максимум женского внимания, – такая смесь может быть опасна для сердца! Но во второе мгновение я забываю о чувстве самосохранения, и на моём лице проступает искренняя, смущённая улыбка, какую обычно рождает внезапно польщённое самолюбие. Поверьте на слово: вокалисты – цель номер один любой из группи. Это своего рода аксиома.

Еле-еле выдерживаю полчаса, чтобы не казаться чересчур молниеносной, и пишу ему сообщение:

«Жаль, что я никогда не бывала на ваших выступлениях, но в будущем, думаю, смогу это исправить. Береги себя, Марк».

«Надеюсь, увижу тебя в марте», – отвечает он, имея в виду дату ближайшего концерта в России.

Я обращаюсь к Интернету: Санкт-Петербург, 24-е число… Остаётся всего два с половиной месяца – и я с грустью осознаю, что вряд ли успею скопить денег.

«Пожалуй, не смогу. Работа… Но обещаю следовать за тобой в своих мыслях», – пишу я.

«Хорошо. Увидимся в наших мыслях», – эта фраза становится последней в нашем первом разговоре.

Мы даже представить себе не можем, какой смысл она скоро обретёт.

Таким образом, мои планы меняются. Удостоенная вниманием фронтмена, я чётко решаю для себя: «Всё или ничего». Мне больше не нужен никакой барабанщик.

2

Находя всевозможные поводы, я пишу Марку пару раз в неделю, чтобы, с одной стороны, не казаться навязчивой, с другой – регулярно напоминать о своём существовании. Он не слишком многословен, однако мои сообщения не игнорирует, продолжая плюс ко всему ставить стимулирующие отметки моим фото. Я всё больше сожалею о том, что не обладаю финансовой возможностью попасть на их выступление, но само внимание Марка, пусть даже далёкое, делает меня живой и… счастливой.

Его голос в моём проигрывателе, его образ в сознании перед сном, и мало-помалу я убеждаюсь в том, что Ральф, и Марк, и любой другой немецкий музыкант – только символы, а мои чувства к ним – фальшивка. Я вспоминаю притчу о правителе Израиля Соломоне и его кольце: «Всё пройдёт». Ведь прошло же увлечение Ральфом! «И это тоже пройдёт». Да, когда-нибудь и Марк канёт в прошлое. Мне начинает казаться, что всё, что не вечно, можно смело называть ненастоящим.

Фальшивое, но чувство к Марку постепенно захватывает меня. Заворожённой его сценическим образом, мне грезится, что он одержим, внутри него словно глубокая, бездонная боль и он вымещает её на моих губах. Смертельное электричество. Взгляд, усилие, спазм, и наш поцелуй окропляет первая капля крови. Мы пьём её оба, губя наши судьбы, чтобы забыть, что всё ещё живём… Каждый вдох, сделанный с мыслью об этом мужчине, напоминает мне глубокую затяжку сигаретным дымом.

Необъяснимые силы будто хотят воплощения моих грёз, и вскоре я получаю сообщение от Кирилла – того самого парня из московского паба:

«Слушай, дочь. В Питер через два месяца одна группа приезжает. Два года их слушаю, столько воспоминаний… Не хочешь съездить?»

Да, он имеет в виду эту самую группу.

Почти не дрогнув, набираю:

«С удовольствием, но у меня нет денег».

И надежды.

«Это не проблема! «Всё включено». Поехали, это же Санкт-Петербург!»

Кирилл намекает, что готов оплатить билеты и проживание, и я не раздумывая соглашаюсь, хотя и догадываюсь, что тем самым подписываю собственный приговор.

Общаясь на тему предстоящей поездки, мы с «отцом» приходим к какому-то нелепому спору на коньяк:

«Если заговоришь с ними, Эмма, будешь должна мне бутылку».

Снова ни о чём не думая, я принимаю и эти условия. Пусть судьба распоряжается, как ей угодно. Тут же намекаю Марку, что всё-таки поеду на концерт.

«И… у меня есть одна маленькая прихоть», – добавляю я.

«Какая, интересно?»

«Было бы здорово, если бы однажды ты назвал меня по имени».

Вдохновлённая реальной возможностью не только попасть на концерт, но и встретиться с вокалистом, я во власти соблазна. После принятия горячей ванны, перед сном, в каком-то помешательстве вожу пальцем по запотевшему зеркалу.