скачать книгу бесплатно
Карие глаза Джека впились в лицо техника. Голос был удивительно знаком, но подозрения…
Подозрения не оправдались. Это действительно был Кит. Махнув рукой охраннику, который уже отделился от стены терминала и собирался выдвинуться наперерез технику, Джек раскрыл руки для объятий. Кит стянул наушники и с удовольствием обнял Джека.
– Какими судьбами, Джек? Мой брат уже сто раз спрашивал, куда тебя занесла нелегкая. А оказывается, ты пересел на частные авиалинии, – и с улыбкой кивнул в сторону самолётика.
Кит – старший брат друга детства Джека. Но, как и все младшие братья, они стремились общаться со старшими. Благо, что этот не слишком запрещал, а игровая консоль, на которой почти каждую неделю шла заруба не на жизнь, а на смерть, предлагала общие точки интересов.
– Да расслабься, Кит. Меня просто пригласили на виноградники посмотреть. По-дружески.
Кит хохотнул.
– Тебе всегда в этом везло. А вот мой брат застрял в каком-то гадюшнике. Но ты и сам знаешь, – гадюшником Кит называл один из банков первой американской пятёрки. – Говорит, что перспективы есть…
Джек лишь улыбнулся. Кит всегда был экспрессивным, в отличие от младшего брата Макса. Это сказывалось как в играх на консолях, так и в реальном мире. Видимо, к железякам Кит относился гораздо спокойнее, нежели к людям.
– Самолёты тебя ещё не достали? – ехидно уточнил Джек.
– Ты что?! Это моя радость и моя жизнь! – старый друг даже покачал головой. – Конечно, и от этой работы иногда устаешь, но в сравнении с занудством Макса здесь просто великолепно.
Старые друзья широко улыбались, глядя друг на друга. Однако тут Кита окликнул второй техник, топорща красивые усы на типично испанском лице, сверкая глазами и упоминая в одном предложении и Деву Марию, и что-то из межполовых отношений. Кит ответил, что идёт.
– Ладно, Джекки. Я рванул, готовить твою птичку к взлёту, – крепкое рукопожатие напоследок. А затем, уже отойдя на шаг, снова обернулся и добавил:
– Эй, Джек!
– Да, Кит?
– Береги себя! Эту штуку хорошо трясёт на ухабах. Так что пристёгивайся, даже если стюардесса начнёт танцевать стриптиз. И Джима на руку посади – а то на каком-нибудь ухабе отрастит крылья и улетит.
И махнув рукой, подбежал к коллеге, кивая и надевая обратно наушники.
Джек покачал головой, но, когда уселся в мягкое кресло, всё-таки послушал совета старого друга: пристегнул ремень и снял кулон с осьминогом с шеи и повязал его на запястье. Восьминогое существо таинственно ухмылялось, будто знало что-то важное.
Вот и сейчас Джим смотрел с прикроватной тумбочки, опираясь на кошелёк, будто спрашивая: а что думаешь ты?
Если признаться честно, мысли были далеко не радужные. Большую часть полёта всё было ровно, даже воздушных ям не было. Только в самый последний момент, буквально за пять минут до катастрофы, действительно стало трясти. Как ни странно, именно в тот момент Джек расслабился – не зря Кит его пугал. Но затем последовало объявление об аварийной посадке, просьба пристегнуть ремни и оставаться в своих креслах. Мистер Хавьер быстро опрокинул в себя недопитый кофе, Мария Хуарес зашептала – видимо, молитву, – Рон Гидеон вжал голову в плечи, а мисс Монтесорри, которая до этого как раз пыталась не разлить стакан с водой, секунду замешкавшись, уронила его на пол и кинулась к сиденью.
Самолётик пошел на снижение. Пилот передал на общую связь, что зайдёт на старый военный аэродром неподалёку. Но потом по машине прошла волна вибрации, пилот матюгнулся и отрубил вещание. И кишки остались на высоте, а тела полетели вниз.
Дальше было темно.
И теперь Джеку казалось, что Кит, старый добрый друг Кит, как-то причастен к этому происшествию. Не зря же он предупреждал…
Невесёлые размышления прервала медсестра, которая принесла документы и сообщила, что Джек может идти.
– Скажите, а мисс Монтесорри уже выписали? – Джеку всё равно некуда было идти, поэтому хотелось бы узнать, что можно сделать.
– Пока нет, но её документы готовят. Мы бы хотели её задержать, но она не слушается врача, – медсестра качала головой. – Если вы хотите дождаться её, посидите в приёмной – она выйдет вслед за вами.
Джек поблагодарил сестру, взял бумаги и личные вещи, вернул Джима на шею и вышел, стараясь не ускорять шаг. Вместо того, чтобы сидеть в приёмной, он вышел на улицу – ужасно хотелось свежего воздуха. Пока он сидел в самолёте, горел в нём, а затем снова сидел, но уже в больнице, наступила ночь. Сумерки проскользнули незамеченными, фонари освещали полупустую стоянку у госпиталя. У входа стояла скамеечка, на которой сидел дедуля, покуривая сигаретку. От его руки тянулась трубочка к мешку с физраствором, который висел на этой специальной медицинской палке-вешалке.
Джек взглядом спросил разрешения присесть рядом, получил утвердительный кивок, уронил пятую точку на ещё теплые деревяшки и с вздохом откинулся на спинку. Рёбра, туго стянутые медиками, тут же дали о себе знать, но он постарался расслабиться. Как ни странно, это помогло.
Дед жевал сухими губами свою сигаретку, пуская тонкие струйки дыма в сторону от Джека, который смотрел в тёмное небо. До него начало доходить, что сегодня он мог расстаться с этим небом и землею навсегда. И что в этом мог быть замешан его друг. В груди скрутило, но не физической болью, а каким-то другим напряжением. Рука коснулась кулона на шее, будто ища в нём поддержки. И в этот момент дед закашлялся, схаркнул в сторону мусорника, и, вставая, тихо пробормотал себе под нос:
– Ты так и не пришла, – потушил сигарету о край мусорника. – А ведь обещали всего три месяца, а уже четвертый пошёл.
После чего повернулся к Джеку и сказал:
– Buenas noches.
– Buenas noches, senor.[3 - Buenas noches (исп.) – Спокойной ночи]
Джек смотрел вслед уходящему старику и понимал, что сегодня Смерть работает по какому-то иному графику.
Глава 3: Культ Ктулху в поисках Некрономикона
Девушка вышла из больницы ещё минут сорок спустя. Опираясь на костыли, она лихо их переставляла, при этом бухтя и возмущаясь:
– Ленивые паразиты! Стоит начальнику ненадолго слечь, как сразу же начинают отлынивать. А уж эти мадридские самолёты! А эти палки!
Мисс Монтесорри остановилась около скамейки, потрясла костылями, будто призывая окружающий мир оценить неадекватность её способа передвижения. И только после этого обратила внимание на Джека, который с улыбкой за ней наблюдал. Судя по всему, она смутилась – щёки залило румянцем, голова слегка вжалась в плечики.
– С этими палками я не могу разговаривать по телефону на ходу. Каждый раз приходится останавливаться, – девушка вздохнула. – Из-за этого задержалась.
Джек понимающе кивнул, продолжая улыбаться. А затем постарался деликатно уточнить:
– Мисс Монтесорри, у меня возник вопрос: а что делать мне в этой ситуации? Могу ли я ехать домой? И если да – не подскажете, как добраться до аэропорта и забронировать билет?
Девушка сердито дунула, сгоняя упавшую на лицо прядь, и ответила:
– Во-первых, называйте меня Карен – мне не семьдесят лет, чтобы обращаться ко мне всё время по фамилии. Во-вторых, мы просим вас остаться и всё-таки доехать до нашей bodega – несмотря на произошедшее, ваша помощь как специалиста нам очень нужна, – тут девушка запнулась, а затем скороговоркой выпалила, – И вообще, пока мистер Хавьер в больнице, мне нужен кто-то рядом.
И добавила уже совершенно тихо, опустив голову:
– Мне всё ещё страшно…
У мужчины внутри всё перевернулось. Когда женщина говорит такое, внутри просыпается древнее чувство, желание защитить. Джек не выдержал. Он аккуратно поднялся и обнял эту девушку. Это не был флирт, это не была эротика. Это была самая настоящая дружеская поддержка, когда человеку просто нужно почувствовать чьё-то плечо рядом, чьё-то понимание. От того, кто действительно знает, о чём идёт речь.
Спустя полминуты Карен отстранилась, вытирая выкатившуюся слезу. Снова оперевшись на костыли, она посмотрела на Джека снизу вверх и сказала просто:
– Спасибо.
Лицо этой девушки не было безумно красивым. Милая, симпатичная, аккуратная. Всё это было сейчас запрятано под криво подгоревшие волосы, царапины и всё ещё заметный запах гари. Джек подумал, что, наверное, и сам сейчас выглядит и пахнет примерно так же.
– Миссис Хавьер уже приехала к мужу. Значит, мы можем перебраться в гостиницу. Я забронировала нам пару номеров тут неподалёку. Едете?
Джек поколебался немного, всё-таки всё произошедшее было совсем выходящим за рамки. Тем более, хотелось быстрее узнать про Кита. Но вежливость, усталость, да и просто желание заработать говорили о том, что нужно доделать работу до конца. Поэтому он ответил:
– За плотный ужин и бокал красного Торреса я готов задержаться ещё ненадолго.
Девушка улыбнулась в ответ.
Такси быстро довезло их до гостиницы, которая оказалась совсем небольшой. Видимо, у Карен была тяга к маленьким гостиницам, в которых мало номеров и хороший сервис. Несмотря на поздний час, администратор организовала ужин, заказав его в соседнем ресторане («наш повар уже лёг», – отметила она). На тарелках оказались куски нежной телятины под грибным соусом, с красивой пирамидкой отварного риса. И разумеется, всё в сопровождении бутылки красного вина от одного из самых известных винных домов Испании.
Терпкий темпранильо[4 - Темпранильо – сорт красного винограда] возвращал на землю, где бы ты сейчас не находился – в раю или в аду. Он заземлял, напоминая о тягучести земных дней и их наполненности своим тяжелым ароматом. Это было именно то, что нужно людям, пережившим падение с небес и оставшихся живыми несмотря ни на что.
Разлив по второму бокалу, Карен провозгласила тост памяти:
– За пилота, Мигеля. Пусть упокоит Господь его душу.
– За Мигеля, – Джек тихо повторил незнакомое имя неизвестного ему человека. Их судьбы были связаны всего пару часов, но как драматично они разошлись в разные стороны. Не чокаясь, они сделали по несколько глотков. Хмельной напиток начал стучаться в голову – стресс давал о себе знать.
Джек хотел было предложить остановиться, как мисс Монтесорри поставила бокал на стол и показала, что с тормозами у неё всё в порядке:
– Мне кажется, пора заканчивать. День оказался непредвиденно тяжёлым. Для всех нас.
– Это точно, – Джек покачал головой. – Давайте я провожу вас до номера, и будем отдыхать.
Вежливо поблагодарив администратора за поздний ужин, молодые люди покинули полутёмную комнату ресторана. За их спинами зазвенела посуда, заскрипели стулья. Они молчали – сил говорить о чём бы то ни было не оставалось.
У двери шестого номера Джек оставил Карен, пожелав спокойной ночи, а сам завалился в свой девятый – они оказались почти друг напротив друга. Включив лишь прикроватный светильник, он разделся, расстелил кровать. Впервые подумал о том, что его багаж остался в горящем самолёте вместе со сменой белья. Наплевал на это и залез в душ. Тугие горячие струи как всегда мягкой и дезодорированной воды массировали напряжённое тело, смывали грязь и боль. Медицинский корсет, надетый на грудь, быстро намокал, но Джеку было всё равно. Шум воды да пар позволяли забыть о том, как часть внутренностей оставалась на большой высоте, в то время как он сам падал вниз.
Обтеревшись полотенцем и завернувшись во второе, чтобы корсет на груди не слишком намочил кровать, Джек лёг. Усталость накатила той самой волной-убийцей, которая уничтожает любые сознательные преграды. Он отключился, погрузившись в сон.
Но темноту спустя пару минут, как показалось Джеку, прервал громкий, яростный стук в дверь. Мужчина дёрнулся в кровати, кинул взгляд за окно, но там вместо тёмной ночи действительно был яркий свет. Утро настало стремительно и неожиданно. Но, по мнению Джека, это всё равно не было достаточным поводом для такого раннего и активного стука.
Кое-как выбравшись из кровати, чувствуя, как болит грудь и тянет рука, Джек накинул халат, который предоставлял отель, и подошел к двери.
– Кто там?
– Это я, Карен. Мисс Монтесорри. Джек, откройте, это очень важно.
Взволнованный женский голос старался говорить тихо, но чувствовалось, что в нём проскальзывают нотки паники.
Джек щёлкнул замком, впуская в свою сонную обитель влетевшую вихрем девушку.
– Случилось что-то с мистером Хавьером? – задал вопрос мужчина.
Девушка ходила вдоль кровати туда-сюда, будто задумавшись. Произошедшее, видимо, так сильно выбило её из колеи, что она наплевала на костыли и боль.
– И да, и нет, – наконец она ответила. – Сам мистер Хавьер всё ещё жив, его жена даже говорит, что ему становится лучше, хотя врачи осторожничают.
– Тогда в чём дело? – Джека это начало немного раздражать. Боль в груди усилилась, а отдохнуть за краткий миг беспамятства не удалось.
Карен потрясла головой:
– В его телефоне. Точнее, в сообщении, которое ему прислали, – она достала из сумочки навороченный смартфон с большим экраном и крышкой корпуса под дерево. – Я забрала его в больнице, чтобы поддерживать дела. Обычно он сам его мне отдаёт, когда занят. Но сегодня рано утром пришло вот это видео-сообщение.
И она, открыв почтовый ящик, кликнула на ссылку в одном из е-мейлов. Появилось тёмное изображение, в середине которого стоял человек, одетый в какой-то плащ. На лице у него была отвратительная маска – казалось, по ней текла мерзкая жижа. Пару секунд человек стоял молча, в затем заговорил изменённым в программе голосом, низким и неприятным:
– Хавьер! Ты знаешь, кто я! И ты знаешь, почему ты видишь это сообщение! Твои братья по Ктулху недовольны. Ты обещал найти Некрономикон и передать его нашему богу. Ты обещал, поклявшись на рыбьей крови и на своей. Ты не выполнил обещания. А значит, будешь наказан.
В кадр, прямо на камеру был брошен сначала осьминог, а затем и какие-то кровавые (по крайней мере, красные) ошмётки. Всё это медленно стекало по экрану с той стороны. Казалось, что кому-то захотелось потренироваться в съёмках ужастика, да и только. Но последние секунды дали понять, что всё серьёзно.
– Мы знаем – ты жив. Мы наблюдаем за тобой. Ктулху даёт тебе время, чтобы ты добыл Некрономикон. Бог заждался.
И сменившийся кадр показал, как небольшой самолёт с синей полоской на боку резко теряет высоту, цепляет крылом дерево, вламывается в апельсиновый сад, как начинают появляться первые язычки пламени.
«Самолёт, на котором падали мы». Эта мысль приходит Джеку, и он закрывает ладонью экран. Карен прикрывает рот тыльной стороной ладони, сдерживая свои эмоции. Видео заканчивается и звук пропадает. И только сейчас Джек слышит, как за окном проезжают машины, переговариваются люди, звенит звоночек велосипеда и гудят голуби.
А в комнате стоит мёртвая тишина. Пока не раздаётся звонок, теперь уже на телефоне самой Карен. Спустя пару «Si», «Si, senior», она кладёт трубку и, глядя Джеку прямо в глаза, говорит:
– Нас вызывают в полицейский участок. Прямо сейчас. Патрульная машина уже на подходе.
Единственная мысль, которая оказалась в голове у Джека в этот момент: а не будет ли он сам похож на Ктулху в своей грязной старой одежде?
Глава 4: Нереальная реальность
Двое патрульных оказались очень вежливыми и очень внимательными молодыми людьми с увесистыми кобурами с Глоками на поясах. Они проследили, чтобы Джек и Карен, которая наконец ощутила усталость в ноге после своих прыжков без костылей, сели в машину и на большой скорости доехали до местного полицейского участка. Правда, по дороге полицейские поинтересовались, как позавтракали наши герои, а получив ответ, что не успели, даже остановили машину у ближайшей заправки, взяли пару бутербродов, круассаны и кофе. Подавая горячие стаканы, патрульный с узкой бородкой, понизив голос до театрального шепота (т.е. так, чтобы слышали даже на той стороне улицы), сообщил, что в участке кофе бесплатный, но несъедобный.
Жуя бутерброды и запивая нормальным кофе, Джек немного расслабился. Хотелось верить, что полиции нужно совершенно другое, а не Некрономикон, о котором заявила противная морда с экрана.
На деле всё обстояло ещё проще: их вызвали как свидетелей и пострадавших в деле об авиакатастрофе. Начальник участка лично принял их в своём кабинете, приказал секретарю принести воды (извинившись за местный кофе и ранний вызов), после чего попросил молодых людей рассказать всё, что связано с предполётной подготовкой и самим полётом:
– Понимаю, это нелегко, – сочувственно произнёс начальник. – Но чем быстрее мы сможем составить представление о случившемся, тем быстрее сможем наказать виноватых.
– А есть виноватые? – Джек решил сделать вид, будто не видел сегодня утром видео с падением их самолёта, и считает, что это просто авария.
– Они всегда есть, мистер Сойер. Особенно в авиации. Видели бы вы их протоколы! Там есть имя ответственного за каждый винтик! – полицейский покачал головой, осознавая, что такой дотошности в других сферах пока что нет. Его круглая лысая голова покоилась на таком же круглом теле. Портному явно пришлось постараться, чтобы костюм сидел ровно и хорошо выглядел. Несмотря на свои пропорции, начальник полиции оставался настоящим служителем закона, и его глаза внимательно следили за сидящими перед ними людьми.
Единственный вопрос, который его пока реально интересовал: нервничают они из-за того, что что-то знают или всё-таки из-за того, что с ними случилось.
– Специалисты из МАК[5 - МАК – Межгосударственный Авиационный Комитет] обнюхивают каждый сантиметр земли вокруг самолёта, чтобы выяснить причину катастрофы. А нас попросили пообщаться с вами. Поэтому расскажите, что и как происходило, – шеф полиции сделал заинтересованное лицо, а секретарь включил диктофон и приготовился делать пометки в своих бумагах.
Джек вспомнил о событиях вчерашнего дня. Рассказал о ВИП-терминале, о том, что выходили прямо на полосу. О встрече со старым другом Китом. Здесь Джек на секунду задумался, говорить ли о его предупреждении. А потом решил, что всё равно не знает местных контактов старого друга, поэтому и высказался.
– Буквально перед тем, как отойти, Кит сообщил, чтобы я пристегнулся, будет турбулентность. Я послушался его совета, – про то, чтобы перевязать кулон, Джек решил всё-таки не говорить. – В полёте воздушных ям долго не было, пока буквально за несколько минут до аварии не начало трясти. Потом пилот объявил о том, что необходима аварийная посадка и сядем в ближайшем городе. Я предполагаю, что в вашем. Но потом самолёт резко потерял высоту, а дальше не помню – темно. Пришёл в себя в горящем самолёте, попытался вылезти. Удалось чудом и с чьей-то помощью.
– Пожарные подоспели, – откомментировала Карен. – Они прибыли на место крушения буквально через десять минут после падения. Вы были без сознания, Джек. Ещё раз простите.
Джек вежливо улыбнулся. А что ещё оставалось?
История мисс Монтесорри отличалась лишь деталями, упоминанием мистера Хавьера, деловыми вопросами. Те же ощущения, падение, краткий миг забытья и прищемлённая нога. Её не сломало, но был вывих с растяжением. Поэтому неделю нужно было походить на костылях с фиксированной ногой. Последний факт девушка произнесла с возмущением, и Джек решил, что девушка постарается соскочить с костылей как можно быстрее. А пока они лежали рядом с креслом, на которое усадили её офицеры полиции.
Шеф слушал молча, кивал, а когда оба закончили, тяжело вздохнул и сказал:
– Спасибо за сотрудничество, уважаемые. Надо будет отдельно поговорить с этим Китом. Хотя мне кажется, что это была просто дружеская поддержка. Высказанная не вовремя. Но проверить надо. Посидите сейчас в приёмной, мы подготовим кое-какие документы.
