скачать книгу бесплатно
Еще и бабушка подлила масла в огонь – оказалось, она открывала дверь. Мол, какой красивый парень, серьезный, высокий, статный. Вежливый. Улыбается красиво. И зубки ровные.
Ну, идеал, ага. Умереть не встать. Как там бабуля сказала? «Я бы за такого, не раздумывая, замуж пошла». Да я бы тоже, бабуль. Да вот только это не входит в его планы. Это я себе намечтала и свадьбу, и платье в пол с открытой спиной, и двух детей, как минимум… Вот же наивная!
Ну что ж, кто-то же должен был сорвать с меня эти розовые очки!
… Мне так и не удалось получить ответы на свои вопросы. Когда мы случайно пересеклись в городе, наш разговор состоял сплошь из каких-то ничего не значащих фраз, словно между нами ничего не было. Никогда.
Он рассказал о своей новой профессии, я удивилась, не знала, что он так радикально поменяет свои предпочтения и откажется от мечты объехать весь мир. Но, кажется, ему нравилась учеба, он был на предпоследнем курсе.
Мне даже удалось абстрагироваться от своих эмоций, и слушать его, как ни в чем не бывало.
До того момента, пока он не показал мне свое фото в военной форме. Вот тут у меня внутри что-то колыхнулось, и память отбросила меня назад, к тому дню, когда он шел домой с выпускного.
«Стоп, – одернула я себя, – он не должен знать ничего. Ни о том, что ты любишь форму, ни о том, что сама училась на юридическом и проходила практику в УВД, ни о том, что любовь к нему всё еще жива и, похоже, умирать не собирается. Ни к чему ему всё это знать… Молчи, Тимофеева, обо всем молчи!»
Сергей.22
Я бы соврал, если б сказал, что не вспоминаю ее. Напротив, я вспоминал о ней чаще, чем хотелось бы. Ни одной девчонке не удалось вытравить из памяти Иркины мягкие руки, длинные пальцы, улыбку, то нежную, то хитрую, и эти большие яркие глаза. Ни одни губы не казались такими теплыми и податливыми. Никто не спорил со мной, все сдавались быстрее перед моим упрямством. Никто не настаивал, не убеждал. Одна, другая девчонка. Я не был ловеласом, но, безусловно, я сравнил. Я испытал радости секса, наконец, не будучи при этом женатым. Я убеждал себя, но мне это было нужно. Та девчонка ничего от меня не ждала, не надеялась. Или мне так показалось? Она просто была готова к этому приключению и была более опытна, чем я. И если сначала это щелкнуло по носу мое самолюбие, первая мысль мелькнула, что мы не равных, я понятия не имею, что и как делать, то затем я уже позволил себя увлечь и даже нашел в этом плюсы. Что делали бы двое неопытных? Неловкие паузы, несмелые движения, возможно, даже неловкие моменты. А если бы не понравилось именно с ней, а на пальце уже кольцо – и что дальше? Изменять? Не про меня. Ту девчонку, что позволила мне все, я приметил еще в деревне, куда приезжал к родне. Как раз до переезда. Может, именно она и повлияла на мое решение расстаться со всеми, в том числе и с Ирой – кто знает? Но я ее однозначно захотел. Причем сильно. Ира была привычной, знакомой, она была другой. Я вначале испытал угрызения совести. Как же, у меня есть девчонка, которая нравится, а я вдруг захотел другую? Но что тут сравнивать?
Лена, так звали ту девушку, была земной, простой, фигуристой, даже в свои 18 тогда. Пышная грудь, крутые бедра, румяные щечки. Конечно, я завелся. И подумал – а каково это, с ней? А попробовать хотелось – 18 лет, уже можно. И мне, и ей. И не надо ждать.
Невольно вспомнил Иру – такую нежную, воздушную, которая все время читала взапой какие-то книжки, даже во дворе, во время прогулок с собакой, была такой тонкой, с еще не до конца сформировавшейся фигурой, словно девочка-подросток. Ира выглядела младше своего возраста, казалась более юной, чистой, наивной.
А меня посещали мысли о грязном, отвязном сексе, который я посматривал тайком на видосе у друга. Первобытном, животном таком. Представить Иру на месте партнерши в этом разврате я почему-то не мог. Хотя, безусловно, я ее хотел, меня влекло к ней. Но не мог же я придти к Ире со своими грязными мыслями, все ей рассказать, объяснить. Я и себе-то объяснить не мог, какой дьявол в меня вселился. Я просыпался на мокрых простынях и хотел вовсе не Иру. Вовсе не с ее участием проходили мои сны.
Увидев Лену тогда, в деревне, я вспомнил весь этот видеоряд. Особенно одну сцену с дояркой на стоге сена. Банально, но почему-то захотелось воплотить это в жизнь. И хотя никаких намеков тогда мне Лена не делала, и ничто не предвещало, что когда-нибудь это будет, мы просто пообщались о том, о сем, но я уже мысленно был с ней на сеновале.
Самое интересное, что мы даже забредали туда, в старый сарай на окраине села, которым никто уже не пользовался по назначению, но там сушили сено. И Лена мне поведала тогда, что этот сарай пользуется популярностью у молодежи, желающей уединиться. Если не желаешь, чтобы побеспокоили, нужно вывесить на колышке старый глиняный кувшин.
«Но мы же здесь не для этого, правда, Сережа?» – спросила она тогда.
«Конечно, нет, я даже не знал, что тут такое место… с историей…» – промямлил я тогда, стараясь не выдать голосом внезапно охватившее меня желание. Картинки видео стояли перед глазами и все, что я мог тогда, это засунуть руки в карманы джинсов и незаметно поправить свой стояк.
В тот раз у нас ничего, конечно, не было. Мы ушли оттуда гораздо быстрее, чем пришли. Но мысль о возможностях поселилась в мозгу довольно прочно.
До переезда в Москву оставался месяц, и я решил его использовать для отдыха. Поехал в деревню к родне. Родители и сами были рады отправить меня куда подальше, я психовал, срывался на всех, и они были рады избавиться от меня хоть на время. Я знал, что прошел все отборочные туры, сдал все нормативы, для чего летал в Москву вместе с отцом, меня зачислили, и оставалось только догулять оставшиеся 3 недели перед началом обучения. Более того, в своем стремлении кардинально поменять жизнь я даже выбрал другую профессию. Я не хотел больше покорять мир. Я хотел ловить преступников на границе и охранять ее от нелегалов. Неважно, каких. В этом виделось какое благородство, значимость, серьезность, к тому же было связано с риском и отвагой. И если первое я просто любил, хотя никто и не догадывался, но я сам о себе это понял, то второго мне явно не хватало, и я надеялся, что этому можно научиться, воспитать в себе. Я же все-таки мужик.
3 недели – и я стал мужчиной. Переродился. Сформировался. Понял, кто я есть на самом деле и чего хочу от жизни. Попробовал многое и остался собой вполне доволен.
3 недели – и я стал курсантом военной академии в Москве.
3 недели – и я забыл о существовании своей первой любви, словно ее никогда и не было.
Глава 2. Случайности не случайны.
Ирина. 28.
Вылет по направлению Москва-Сочи задерживали на час. Черт бы побрал эту авиакомпанию! Оказывается, это было обычное дело в их лётной практике. Впрочем, я тоже хороша. Нет бы расспросить знакомых, почитать отзывы… А я просто купилась на цену и вот результат.
Все пассажиры уже давно прошли все формальности и в ожидании топтались у нужного гейта. Даже когда выяснилось, что вылет задерживается, никто не отходил дальше, чем на 300 метров, опасаясь потом потерять свое место в очереди. Когда будет это «потом»? Через час? Два? Хотя бы сегодня?
Не в силах томиться на одном месте и желая спастись от духоты, я поднялась на эскалаторе на два пролета вверх, на второй этаж.
Остановилась перед табло. По громкой связи объявили, что задерживается также вылет в Хургаду. «Везет же кому-то, в Египет летит! Ради этого можно и подождать…»
Обозленная завистью, усталостью и ожиданием, я резко развернулась и внезапно врезалась в стоящего позади меня мужчину.
Мужчина удивленно крякнул, а я пробормотала «извините!» и поспешила его обойти.
– Ира! – воскликнул тот же удивленный голос, показавшийся смутно знакомым.
Впрочем, после трехчасового перелета из родного города и уже часового ожидания в Домодедово посреди ночи еще не то померещится.
Но что-то заставило меня поднять глаза, и я пропала. Выпала из реальности. Передо мной стоял Сергей. Это в него я врезалась возле информационного табло.
Я, разумеется, выглядела не лучшим образом.
Тени под глазами – усталость, предыдущий перелет, плюс не выспалась накануне. Джинсы, из которых мне хотелось вылезти, поскольку было жарко. И черт бы побрал мои практичные размышления, что я лечу из прохладных +15 в +30. Что я, не потерпела бы несколько минут по дороге до трапа? Замерзла бы? Продрогла бы до костей? Ну конечно, нет. Зато теперь, складывалось ощущение, что джинсы облегают меня не за счет модели super slim, а потому, что намертво прилипли к моим вспотевшим ногам. Джинсовая куртка болталась в руке вместе с сумкой-мешком и была уже прилично смята. Вряд ли она бы мне понадобилась в ближайшее время, но всё же.
Волосы тоже были не в лучшем виде. Загривок взмок, поэтому я собрала волосы в хвостик, чтобы они меньше казались сальными.
Белая майка делала белой и без того бледную, ничуть не загоревшую за лето, кожу рук и плеч. Только украшения могли показаться интересными на этом фоне – грубые серьги-кольца и большой кулон в старославянском стиле на кожаном ремешке и такой же кожаный браслет с изображением языческого солнца на металлической пластине.
– Привет.
– Привет. Ты как здесь?
– Задерживают рейс в Сочи. А ты?
– Задерживают рейс в Хургаду, – в тон мне ответил он. – Ну вот, а я думал, ты ко мне в Москву прилетела.
Он по-доброму усмехается, в глазах пляшут чертики, и это заражает и меня.
– А ты разве меня звал?
– Нет, но… А если бы позвал?
– А ты исполняешь мою мечту и летишь в Египет, значит.
– Почему твою мечту?
– Давно мечтала побывать в Египте.
– Не ты одна. Жена тоже туда хотела. Прям бредит сфинксами и пирамидами.
– А ты?
– Да я как-то спокойно к этому. Ну, пирамиды и пирамиды, что такого. Так, интересно, конечно, но не настолько, чтобы прям «ах!»
Я улыбнулась.
– Сдается мне, у нас с ней общего гораздо больше, чем ты думаешь.
«И чем мне бы этого хотелось».
Невысказанная фраза повисла в воздухе, оставив неприятный осадок, будто кофейная гуща на дне чашки.
Почему у нее сбываются мои мечты? Почему она, а не я, летит в Египет? Почему она, а не я, вышла за тебя замуж? Почему она, а не я, родила тебе сына? Почему она вообще?
– Ты так думаешь? Я не задумывался как-то.
«Да, но при этом нас сравниваешь…»
– Да я тоже, мне кроме этого есть о чем подумать. Просто пришло в голову. Ты как вообще?
– Нормально. Работа есть, выходных нет. Сына видеть не успеваю. Хочется быть ему нормальным отцом, футбол, хоккей и всё такое, а всё сводится к тому, что мы смотрим все это по телеку.
– Сколько ему?
– Три. Вон, на лавочке возле окна, видишь, двое спящих? Мои. А твои где?
– Я одна лечу.
– Что так?
– Финансы, – емко бросила я и почему-то поспешила оправдаться, – мы же ремонт делаем, кухню, а это затратно. К тому же, с маленьким ребенком особо не отдохнешь.
– Маленький – это сколько?
– Четыре года.
– Ну да, тоже мелочь еще. И как тебя муж отпустил одну? Меня бы ни за что не отпустили.
– Он мне доверяет.
Я пожала плечами, устав от этого ничего не значащего разговора. Он тяготил. Раздражал. Мне хотелось поговорить о чем-то нормальном, а не задавать эти дежурные вопросы. Словно чужие люди. Словно ничего никогда не было.
Он будто считал мои мысли.
– Слушай, давай возьмем кофе и сядем где-нибудь в кафе? Все равно рейсы задерживают. Стоим тут, как дураки, на проходе.
– Ну давай.
– Я сейчас вернусь.
Он отошел к своим вещам, достал из какой-то сумки бумажник и что-то шепнул жене. Та с трудом разомкнула глаза и кивнула.
Мы сели чуть в стороне от табло в кофейне, взяв себе напитки и легкий перекус.
– Сколько мы не виделись? Года два? Три?
– Восемь, Сереж. Прошло уже 8 лет.
– Точно. Я ж приезжал как раз 8 лет назад.
«Да, я считаю время. Как идиотка. Как будто это что-то значит. Ничего ведь не должно значить? Ты уехал. Да и до отъезда мы не были вместе. Мы же в принципе никогда не были вместе. Детская дружба не в счет. Ну, жили в одном доме, ну нравился, и что дальше? В свои 16 я тебе об этом сказала, дура. И что толку? Ты улыбнулся и сказал – «Это пройдет. Ты же девчонка еще. Все влюбляются». А я столько ночей в подушку ревела! И даже потом, спустя 4 года, когда мы увиделись, я почему-то понадеялась на чудо. Что я тебе интересна, небезразлична. Дурой была, дурой и осталась…»
– А я 5 лет назад вышла замуж.
– Тебе там нравится? Замужем-то? Или не то?
Он снова меня подкалывал.
– Мне там нравится. Почему нет? Он хороший человек, понимает меня, любит, балует.
– Бла-бла-бла, – Сергей скорчил рожу. – И почему мне об этом тошно слушать? Что, такой идеальный?
– Нет, он не идеальный. Как и все, со своими недостатками.
Он закатил глаза.
– Хорош в постели?
– Тебе хочется обсудить это? – последнее слово я насмешливо выделила голосом.
– Как ты это сказала, прям интересно стало. Даже сон как рукой сняло.
– Какой сон? Время-то детское, всего-то час ночи. Все самое интересное только начинается, – подмигнула я, и он рассмеялся.
– Хотел бы я узнать, что такое интересное ты творишь по ночам, – мужчина понизил голос, и по моей спине побежали мурашки.
Стало жарко, но, может, это от кофе? Я сделала глоток и обожгла язык. Поморщилась.
– Что такое?
– Да язык обожгла. Сделала слишком большой глоток.
– Хочешь, подую?
Я рассмеялась.
– Как там Земфира поет: «хочешь сладких апельсинов…»
– Главное – чего-то хотеть. А то если ничего не хочется, это грустняк.
– Не грустняк, а старость.
– Да ладно тебе, какие мы старые! Нам еще даже не тридцать, самый нормальный возраст. Можно всякое, – он игриво подмигнул.
