скачать книгу бесплатно
Глава 3
Николай встретил их, как только они вошли в гостиную, и сразу вырвал руку сестры из руки Михаила. Он никак не мог взять в толк, почему она позволила ему это. « Конечно же ее кожа горит в том месте, где пальцы этого наглеца коснулись ее руки», – подумал он. Николай даже не пытался скрыть свою ненависть, он гневно встретил взгляд холодных серых глаз Михаила, который, в свою очередь, старался скрыть обуревающие его эмоции.
Присутствующие в гостиной граф Семенов и его стряпчий были одеты торжественно, в элегантные черные сюртуки, белоснежные рубашки. Николай нарочно надел полувоенный мундир, который сшила для него Анна. Сама же она не стремилась произвести впечатление, была одета в черное траурное платье, которое вопреки всему очень шло ей. Высокая, худенькая, она была похожа на ласточку. Михаил был одет совершенно неподобающе. Свободная блуза с расстегнутыми вверху пуговицами делала его похожим на разбойника. Красивого разбойника. Николай бросил взгляд на Анну, она смотрела на Михаила. Казалось, она не осознавала, что ее превзошли, победили, перехитрили. У нее не было ни единого шанса вести борьбу с пользующимся славой женского обольстителя молодым графом Михаилом Семеновым, и Николай ничем не мог ей помочь. Разве что убить подонка. Эта мысль пришла ему в голову только сейчас.
Николай наблюдал, как Михаил занял единственное свободное место рядом со старым графом. Место он выбрал удачное. С одной стороны, он как бы не принимал участия в переговорах, с другой стороны, он имел возможность наблюдать за Анной и за стряпчим.
Стряпчий дождался, когда Михаил займет свое место, и прокашлялся. Это рассердило Николая, он еле сдерживался.
– Четыре месяца назад граф Семенов и господин Озерский заключили соглашение. На момент данного соглашения обе стороны находились в здравом уме, и соглашение было подписано и заверено надлежащим образом. По сему его можно считать законным и налагающим определенные обязательства на лица его подписавшие.
Раздражение Николая сменилось гневом, и он прервал говорившего:
– Это нам известно, Меня интересует один вопрос, почему моя сестра попросила об этой встрече? Она может согласиться с предложенными условиями или отказаться от них. Мне она не рассказала ничего. Я не понимаю, зачем мы здесь собрались. Вы поставили мою сестру в безвыходное положение, Михаил Афанасьевич, – громко сказал Николай, – не могли бы вы попросить вашего стряпчего перейти к сути дела. Мне создавшаяся ситуация кажется просто оскорбительной.
Старый граф провел пальцем по столу, как бы проверяя его на крепость, и его лицо озарила добрая улыбка:
– Анна приняла мои условия, но предложила внести в них некоторые изменения. Для этого мы и собрались сегодня здесь. Так что ее положение нельзя считать безвыходным.
– Черт бы вас побрал! – Николай вскочил на ноги, – вы просите ее, чтобы она продала себя Дьяволу в человеческом обличье! И после этого утверждаете, что ее положение не безвыходно!
Анна подошла к брату, и он опустил глаза. Она взмолилась:
– Николенька, пожалуйста, послушай.
– Нечего мне здесь слушать! Предполагаемый друг нищего отца и его негодяй – сын могут сидеть здесь и притворно улыбаться, сколько им угодно, а я не собираюсь в этом участвовать!
Анна заметно побледнела, но Николай был слишком объят гневом, чтобы это заметить.
– Если вас больше всего беспокоит ваша собственная гордость, пожалуйста, уходите. Если же вас хоть немного интересует судьба вашей сестры, то вы сядете и послушаете, – сказал Михаил голосом, похожим на ураган, хотя говорил он очень тихо. Властный голос и предостерегающий взгляд холодных серых глаз молодого графа остановили Николая, и, уже готовый решить спор силой, он замер в нерешительности, внезапно осознав свою ошибку. Михаил легко одержал победу, но Николай смирился с этим, хотя ему не понравилось, что Анна смотрит с одобрением на его врага. Унизительное чувство поражения захлестнуло его.
– Продолжайте, пожалуйста, – кивнул Михаил стряпчему, на Николая он уже не обращал внимания.
– Ну что ж, – начал стряпчий, нервно взглянув на графа Семенова, – для начала зачитаю текст соглашения, чтобы собравшиеся ни в чем не сомневались.
– Прекрасная мысль, – сказал старый граф и потрепал Анну по руке, желая ее подбодрить. Увидев это, Николай с трудом подавил стон.
– Несколько лет назад граф Семенов одолжил Владимиру Озерскому двенадцать тысяч рублей под залог его собственности, коей является дом, где мы в данный момент находимся.
Старый граф кивнул. Представление было прекрасным, текст соглашения составлен по всем правилам. Николай подавил приступ ярости и продолжал наблюдать за Михаилом, тот внимательно смотрел на Анну, а девушка не сводила глаз со стряпчего.
– Позже господин Владимир Озерский еще несколько раз одалживал у графа Семенова деньги, и на момент его смерти эта сумма составила пятьсот тысяч рублей. В декабре прошлого года граф Семенов и господин Озерский заключили соглашение, в котором оговаривался способ выплаты долга. Все достаточно просто. Граф Семенов согласился принять в качестве компенсации любую сумму денег, которая будет выручена от продажи этого дома со всем другим имуществом, которое в нем находится, что составляет семьсот пятьдесят тысяч рублей. До наступления срока осталось две недели.
– Можно не вдаваться в тонкости, – язвительным тоном сказал Николай, – освежите память и представьте нам противоположное решение, ознакомьте нас с ним. Что именно это воплощение добродетели предлагает в обмен на то, чтобы мои брат и сестра не оказались на улице?
Михаил бросил взгляд сначала на отца, потом на Николая, и на какое-то мгновение в его глазах появилась насмешка. Николай внезапно понял, что происходит. Одно из двух: или Анна не понимала, что является пешкой в игре двух сильных мужчин, ненавидящих друг друга, или была слишком взволнована, чтобы видеть это. Борьба проиграна, Анна – трофей, который достался победителю.
– Противоположное предложение… и является предметом сегодняшнего обсуждения, – стряпчий старался не смотреть на собравшихся, – граф Семенов готов простить долг полностью, передав выше означенную собственность Николаю Озерскому, он также готов предоставить место проживания Анне Озерской и Дмитрию Озерскому в Никольском, оплатить обучение Дмитрия и передать во владение Дмитрию Озерскому имение, расположенное за Троепольем, что соответствует завещанию самого графа Семенова. Теперь, что касается собственных сыновей графа: Михаил унаследует имение Никольское вместе с крепостными рабами и недвижимым имуществом, младший сын Александр унаследует имение Троеполье. Взамен граф Семенов просит только об одном. Анна Озерская должна выйти замуж за его старшего сына Михаила Семенова не позднее месяца после подписания данного соглашения.
Стряпчий не мог оторвать глаз от бумаг, ему не хватало смелости взглянуть в глаза Анне:
– Вам все понятно, сударыня?
– Да.
– Граф Михаил? – спросил стряпчий, повернувшись к Михаилу. Тот кивнул.
– Никто из вас не связан соглашением, заключенным между вашими отцами. Вы вправе отклонить условия, предложенные вторым соглашением, и тогда первое соглашение останется в силе.
– Насколько я понимаю, моей сестре остается или потерять крышу над головой, или продать себя. Почему же ее предполагаемый муж женится на женщине, не представляющей для него никакой ценности!
Николай даже не задумался о том, что может оскорбить сестру. Он ненавидел всех этих людей, особенно Михаила Семенова. Серые глаза его врага превратились в сплошной лед, губы сжались. Но когда он заговорил, его голос звучал по-прежнему тихо:
– Какие изменения хотели бы вы представить нашему вниманию, сударыня?
В этот момент Николай понял, что этот тихий голос и ледяной взгляд способны держать в повиновении целую армию. Анна же была совершенно спокойна. Как ей это удавалось? Или она скрывала свое состояние?
– У Анны Озерской всего три простых требования. Она просит, чтобы венчание состоялось в Никольском в присутствии членов обеих семей, но она просит не приглашать на церемонию посторонних лиц, так как не считает нужным выставлять себя на показ иным свидетелям, также она просит, как можно скромнее огласить бракосочетание. И последнее требование: под данным документом должны стоять подписи Дмитрия Озерского и Александра Семенова.
Последние слова стряпчего потонули во вздохах окружающих. Губы девушки дрогнули, она повернулась к старому графу. Николай перевел взгляд на старика и был безмерно изумлен. Глаза старого графа были такими же серыми, как у сына. Всегда лишенные каких-либо эмоций, сейчас они оживленно блестели. Граф взял руку Анны в свою:
– Я всегда говорил Владимиру, что его дочь – настоящее сокровище, но он не понимал этого. Больше всего на свете я хотел бы видеть Аннушку своей невесткой. Но стоило графу Семенову перевести взгляд на сына, как выражение нежности, предназначавшееся для Анны, тут же исчезло.
– Михаил, я думаю, теперь все зависит только от тебя. Примешь ли ты условия Анны, сделав меня самым счастливым человеком, или нет?
Когда прозвучал вопрос отца, Михаил понял, что все, происходившее ранее, было прелюдией, включая и бессильный гнев Николая. Дуэль началась!
– Ваше счастье, батюшка, волнует меня меньше всего. Но в любом случае я приму условия Анны Озерской, если вы примете мои.
Слова сына нисколько не смутили графа, он даже глазом не моргнул.
– Пожалуйста, продолжайте, сударь, – произнес, обращаясь к стряпчему, Михаил и посмотрел на Анну. Она была так напряжена, что, казалось, еще немного, и она потеряет сознание. Однако она продолжала делать вид полнейшего спокойствия. Михаил хотел ободряюще улыбнуться ей, но сдержался. И правильно сделал: начавшийся поединок касался только его и отца.
– Граф Михаил представил мне свой список требований сегодня утром. Сейчас я его вам зачитаю, – промолвил стряпчий, – во-первых, если венчание состоится, а граф Михаил погибнет на какой-либо войне, то Никольское перейдет в собственность супруги, графини Анны Семеновой. Во-вторых, граф Михаил высказал также желание, чтобы все крепостные были освобождены, и, если они пожелают, им будет предоставлен прежний кров и работа на барина за определенную плату.
Михаил услышал возглас удивления, вырвавшийся у Анны, но его внимание по-прежнему было сосредоточено на отце. И вновь никакой реакции!
– В-третьих, если венчание состоится, а граф Михаил не погибнет на войне, его жена сможет быть свободной, если того захочет. Он также обязуется завещать ей Никольское и семьсот пятьдесят тысяч рублей. Сам же граф Михаил намерен вернуться на службу к Императрице, она требует его присутствия в армии. И последнее, граф Михаил Семенов требует, чтобы его отец согласился с тем, что Анна будет являться единоличной владелицей всех выгод от Никольского, что должно быть отражено как в его завещании, так и в доверенности на владение имуществом.
Стряпчий положил соглашение на стол. В гостиной воцарилась напряженная тишина. Старый граф первым нарушил молчание:
– Молодец, Михаил.
Отец говорил спокойно, но от этого спокойствия повеяло холодом в буквальном смысле этого слова. Однажды в детстве Михаил испытал подобное, но сейчас он намеревался сразиться с отцом, как мужчина с мужчиной. На этот раз силы их были равны. Михаил продолжал хранить молчание. Ответный удар последовал быстро.
– Ты не упомянул о детях.
– Детей не будет, – ответил Михаил тоном, не терпящим возражений. Что-то заставило его посмотреть на Анну, от жалости к ней сердце Михаила сжалось. Она сидела с закрытыми глазами и покусывала нижнюю губу.
Старый граф Афанасий Семенов машинально постучал тростью. Как бы в ответ пробили часы. В тишине этот звук показался зловещим. Голос старого графа несколько разрядил обстановку:
– Я соглашусь на твои условия, сынок, если у этих возможно не существующих детей будут отец и мать.
Значит, ему все же удалось причинить старику боль! Михаил постарался скрыть свое удивление, хотя это далось ему с трудом.
– Сударь, впишите пункт, касающийся детей, – обратился Михаил к_стряпчему, – сударыня, что вы скажете?
На глазах Анны блестели слезы, но она держалась с достоинством. Анна понимала, что поддержки брата она не дождется. Безразличный к боли сестры, он сидел на стуле, скорчившись, как будто получил смертельный удар.
– Вы очень щедры, граф Михаил, но вы не справедливы к Александру, – произнесла она.
Господи, она взяла на себя заботу еще об одном человеке! У нее нет ни капли здравого смысла. Если бы не выражение ее лица, он бы…
– Анна, Александр стремится получить Никольское не больше, чем я. Моему отцу известно все, на что ваш брат не обратил внимания. Я предложил вам то, о чем никогда не пожалею. У меня много земель на Двине, они приносят большой доход. И еще у меня есть скандально известное наследство в Малороссии, которому ничего не грозит, поэтому семьсот пятьдесят тысяч для меня это капля в море. Все мои люди свободны, и живут они для себя и своих семей, поэтому их труд приносит прибыль.
– Это больше, чем мне нужно. Больше того, из-за чего я пошла на это соглашение, – сказала она сбивчиво, не сводя с Михаила своих удивительных глаз.
– Можете принять это, а можете отказаться, воля ваша, – резко произнес Михаил, смотря в сторону. Его не должна волновать Анна с ее обстоятельствами. У него другие заботы! Другие! Но почему же его так притягивает эта гордая и беззащитная девушка-ласточка? Что с ним происходит? Михаил злился на себя.
Анна с мольбой во взгляде повернулась к брату, но тот избегал смотреть на нее. И девушка замерла, замкнулась в себе. Тишину гостиной нарушал лишь скрип пера на бумаге. Анна была очень одинокой в этой комнате, полной людей. Одинокой и безжизненной, только ее палец чертил замысловатые узоры на столе.
Анна Озерская пробудила в Михаиле способность сочувствовать, даже сострадать. Ненависть к ней была так же сильна, как и внезапно возникшее желание ее защитить. В комнате опять повисла тягостная тишина. Ее нарушил старый граф:
– Вы закончили? – спросил он стряпчего. Михаил ошеломленно посмотрел на отца. Такую боль в голосе он слышал лишь один раз – когда умерла мать. Он тряхнул головой, возвращаясь в мир реальности, мир войны, ненависти и жестокости. Стряпчий передал лист бумаги графу Афанасию, тот взял перо и подписал документ. Затем он подвинул бумагу и чернильницу Михаилу…
Михаил хотел все бросить и уйти. Уйти от Анны Озерской, от Афанасия Семенова и даже от себя, но сделай он это, его младший брат мог бы погибнуть. Отец не оставит ему ничего. Михаил поставил подпись и откинулся на спинку стула. Старый граф подвинул документ Анне.
– Аннушка, дочка! – граф протянул девушке перо, в его голосе послышалась нежность. Анна подняла глаза, у Михаила перехватило дыхание.
Анна взяла перо, снова повернулась к брату. Николай посмотрел на Михаила. Голубые глаза юноши горели ненавистью, он вновь опустил глаза, так и не вняв ее молчаливому призыву. Анна коснулась пером бумаги и нерешительно посмотрела на стряпчего. В этот момент хлопнула входная дверь.
– Я пришел, Анненька! – раздался юношеский голос.
Все, даже Николай, затаили дыхание. Анна обмакнула перо в чернильницу и, не колеблясь, поставила подпись.
– Вот что значит жить на пределе, граф Семенов, – сказала она решительно. Михаил склонил голову, молчаливо приветствуя ее решение. Девушка передала соглашение брату. Николай побагровел, встал и устремил на сестру полный ярости взгляд.
– Я намеренно сохраню это грязное соглашение в тайне, ради тебя, Аннушка, но я не подпишу его и не приду на венчание, – он направился к двери, но вдруг обернулся к побледневшей сестре, – я напишу тебе, но ноги моей не будет в Никольском, и я не приеду к тебе до тех пор, пока ты не будешь свободна.
Анна подняла голову, и Михаил увидел, что она плачет.
– Он изменит свое мнение, Аннушка, помни, что ты теперь Семенова, – сказал граф Афанасий, беря Анну за руку. «Господи, помоги ей», – подумал Михаил.
В дверях появился Дмитрий Озерский, копия своего отца в молодости. Михаил даже зажмурился. Но стоило юноше улыбнуться, как сходство исчезло. Улыбка Мити была полна солнечного света, юноша был похож на святого.
– Я видел его, Анненька, – прознес юноша, войдя в гостиную, – утром шел снег, но я точно его видел.
– Кого? – спросила Анна.
– Подснежника под старой яблоней, – сказал Митя, как о человеке.
Анна опустила голову и закрыла глаза. А когда открыла и увидела улыбку брата, на ее длинных ресницах, словно звезды, засверкали слезы.
– Я знала это, – прошептала она, – весна рано или поздно приходит.
Она была так молода и красива, так чиста! Михаил понял, что если не погибнет на службе у Императрицы, то ни за что не будет жалеть о том, что женился на Анне.
Глава 4
Анна чувствовала себя бесконечно одинокой, потерянной. «Что я сделала, – упрекала себя девушка, – войско Злодея рядом, он может занять город, разгромить Никольское и все, все, о чем говорится в соглашении, а я занимаюсь своими делами! Я ругаю брата за бессердечие, а, между тем, он пытается защитить обездоленных! Михаил по-своему борется против кровопролития – отпускает крепостных на свободу, чтобы они не ушли к Злодею. А я?» Анна схватилась за голову. Эти мысли вконец измучили ее, и тогда она сказала себе: «Перестань мучить себя. Ты единственная, кто может спасти семью. Если придет Злодей, мы все погибнем, нам не простятся ни дворянство, ни тайные дела Николая. Доказательством тому – дядя. Его уже, наверно, нет в живых… (Сердце Анны мучительно сжалось.) А если Злодея сюда не допустят, что будет с Митенькой, на что будет жить Николай? Я не хочу, чтобы они пошли по миру! Боже всемилостивый, не допусти этого! Я все правильно делаю, и хватит изводить себя. В конце концов, маменька просила позаботиться о наших мужчинах, и я делаю это!» Проговорив все это, Анна почувствовала уверенность в себе и смело посмотрела вперед.
За изгибом реки виднелись церквушки города. Никольское находилось не так далеко отсюда, можно было сократить расстояние, если идти не по дороге, еще грязной от недавнего дождя, а через поля. Через те самые поля, по которым она бегала босая еще ребенком. Она знала, где она находилась, только не знала, кто она теперь. «Господи, помоги и помилуй! Укрепи меня в моем решении!» – обратилась девушка к Создателю. Утренний ветерок приласкал лицо, отбросив со лба непослушные завитки, и полетел дальше играть в ветках плакучих ив, росших по берегу реки. Солнечные блики, отражающиеся в распускающихся листьях, рассыпались на множество ослепительных солнечных зайчиков, и глаза девушки внезапно наполнились слезами.
«Мама,» – прошептала она, и слезы полились из ее глаз благодатным дождем. Анна так долго сдерживала их, что дала себе волю наплакаться в полную силу. Прошло уже несколько лет после смерти матери, но Анна вновь почувствовала острую боль потери. Ей так нужна была ее милая маменька! Она и помыслить не могла о переменах, произошедших в жизни Анны, и которых, возможно, не одобрила бы.
Анна вытерла слезы, запрокинула голову, подняла руку и растопырила пальцы, будто хотела дотянуться до солнца. Когда-то девушке казалось, что ее история неизбежно закончится встречей с настоящим героем. В своем воображении она видела сражения с огнедышащими драконами, сказка становилась чуть ли не реальностью. Но вскоре она осознала, что очень редко чья-либо жизнь походит на сказку, несмотря на рассуждения отца на этот счет. Она рано научилась практичности. А встреча с настоящим героем в ее случае очень сомнительна.
Родителей Анны связывала неземная любовь. Ее мать, Анна Перова, подарила мужу свою удивительную красоту, знатное происхождение и небольшое имение, пришедшее в упадок. Древний род Перовых корнями уходит в глубокую старину и имеет отношение к русскому князю Владимиру, крестившему Русь. От своего мужа Анна Перова получила не в меньшей степени знатное имя, несколько библиотек, полных ценными книгами, и его философский ум. Все. Та ветвь генеалогического древа Озерских, к которой принадлежала Анна, жила в благородной нищете. Когда родилась Анна – второй ребенок в семье, единственная дочь, имение окончательно разорилось, и его пришлось продать. Семья переселилась в город и жила уроками отца. Спустя шесть лет мать Анны родила еще одного сына, это был последний ребенок. Его назвали Дмитрием, Митенькой. После него мама так и не поправилась. Митенька стал заботой Анны, она обожала брата.
Семья Озерских часто навещала Веселый Бор. Очень красивое место, имение тетушки Натальи и дядюшки Григория. Здесь царили порядок и ухоженность, тишина и покой, масса зелени и буйство красок. Наталья Перова вышла замуж более обдуманно, нежели ее сестра Анна. Григорий Шиганов владел плодородными землями, крепостными и большой конюшней с чистокровными лошадьми.
Ни у одной девочки не было такого щедрого и доброго дяди, как дядя Григорий. Он дарил Анне много подарков и относился к ней, как к собственной дочери. Анна любила дядюшку Григория и тетушку Наталью. К сожалению, тетушка не отвечала ей тем же, она относилась к детям сестры очень даже прохладно. Это служило постоянной причиной недоразумений в семье Шигановых, но отношение Натальи к родным племянникам не менялось. Может быть, потому, что у самой Натальи детей до сих пор не было. Ей бы в таком случае любить всем сердцем детей сестры, так нет же. Братья и сестра Озерские пользовались полнейшим неприятием тетушки Натальи, едва ли не ненавистью! Она снизошла до племянницы только тогда, когда поняла, что сестра умирает.
Это произошло в один из таких же весенних дней. Наталья решила навестить больную сестру, не подозревая, что увидит ее последний раз… Анна гуляла в весеннем лесу. Было так чудесно!
Девочка вбежала в дом, смеясь и неся с собой тепло солнца и аромат весенних цветов. Смех потонул в плаче и топоте ног. Она сидела на коленях у дяди Григория, когда подошла тетя Наталья.
– Идем, дорогая, – тетушка никогда ее так не называла. – Я говорила ей, что это нехорошо, но она настаивает. Твоя мама хочет тебя видеть.
Тетя Наталья взяла худенькую руку Анны и повела к матери. Девочка еле шла на негнущихся ногах. Каким-то образом она смогла пройти по коридору и войти в комнату матери. Она не заплакала. «Настоящая барышня не плачет», – говорила ей постоянно мама.
– Почему, маменька? – спросила Анна, – почему ты умираешь?
– Успокойся, солнышко, и послушай. Аннушка, ты всегда была хорошей девочкой. Я должна уйти на небо, теперь там будет мой дом, так угодно Богу. Ты должна заботиться о папе, ради меня. Следи за тем, чтобы он надевал теплые носки, чтобы в кладовой было достаточно еды. А что касается Митеньки, ты заменишь ему мать. Люби его, Анненька, он, как и папа, не может о себе позаботиться. Ты мудрая девочка, Аннушка, обещай мне, что сделаешь это.
Анна лишь кивнула в ответ, говорить не было сил.
– Мы, женщины, всегда должны заботиться о своих мужчинах.
– Да, маменька.
Она не станет плакать, не станет еще больше расстраивать маму. Ей только хотелось узнать, если мамы не будет, кто будет заботиться о ней самой. Но Анна не посмела спросить об этом. Несколько минут они просто смотрели друг на друга. Потом тетя увела ее. Эту ночь Анна не спала, она неподвижно лежала на кровати, слушала приглушенные крики, торопливые шаги. За окном лил дождь, природа плакала, плакала девочка, так рано оставшаяся без матери, повзрослевшая за одну ночь. Перед рассветом в доме стало тихо… В десятилетнем возрасте Анна потеряла мать, оставшись единственной в семье женщиной и хозяйкой.
Со временем в доме снова зазвучал смех. Не смеялся только отец, он не следил за собой: долговязый и худой, он внешне напоминал пугало. Анна знала, что папа очень любит ее, но после смерти мамы он растерялся и не знал, что делать. Анна самостоятельно вела хозяйство, старалась, чтобы отец был доволен, но это давалось ей нелегко. В свободное время девочка босая носилась по улице вместе с мальчишками. У старшего брата она научилась всему, что делали мальчишки ее возраста в любой нуждающейся семье. Она прекрасно разбиралась в рыбной ловле, охоте и верховой езде. Многие барыни возмущались ее образом жизни, ведь так не подобает вести себя знатной барышне, но ни одна из них не смела высказать это в лицо ее отцу, он жил только воспоминаниями.
Однажды зимой в городе разразилась эпидемия, она унесла жизни многих людей, отец заболел сразу, как будто давно к этому готовился. В доме стало тихо. После смерти мамы отец ни разу не встречался с ее родственниками, боялся воспоминаний, которые могли причинить ему боль. Откуда Григорий Шиганов узнал о болезни деверя, неизвестно, но он приехал, молча посмотрел на детей, так же молча погладил Анну по голове и ушел в комнату больного. О чем он с ним говорил, Анна так и не узнала, но только после этого разговора болезнь отступила. Отец выздоровел.
После болезни отец вспомнил старого друга графа Афанасия Семенова. Он стал часто бывать в Никольском. Это было величественное поместье, расположенное среди холмов на берегу реки. Дружба двух совершенно разных людей вызывала толки и пересуды, но они не обращали на это внимания.
