скачать книгу бесплатно
Было заметно, что такой поворот событий клиента не слишком устраивает – впервые на его круглой физиономии появилось растерянное выражение. Напускная важность улетучилась, и сейчас рядом со мной стоял обыкновенный вспотевший мужчина заурядного внешнего вида без особых примет, кроме шарообразного брюшка.
Он достал платок и дважды промокнул лоб. Сокрушённо вздохнул и направился к Мишиному столу. Положил на его краешек шляпу, потом уселся в креслице и, помедлив, сообщил:
– Мне должны деньги. И не хотят отдавать.
Канер сочувственно покивал и спокойно предложил:
– Подробнее, пожалуйста. Но сначала основные анкетные данные.
– Ах, да, извините… – спохватились напротив. – Нефилов Виктор Павлович, владелец кафе «Калифорния», что на улице Революций. Можно запросто Витя, без церемоний…
– Для первого знакомства рановато, – возразил Канер и нетерпеливо постучал маркером. – Итак?
– У меня есть один приятель, – начал Нефилов. – Взял, скотина эдакая, кругленькую сумму в долларах взаймы сроком на восемь месяцев – без процентов, разумеется, по дружбе – а обратно ни в какую! Уже с годик как прошло…
Миша толчком указательного пальца вернул очки к переносице и задумался. Глянул на дисплей, сделал полный оборот на своем вращающемся стуле, внушительно кашлянул. И тут послышался медовый голосок Елизаветы Леонидовны:
– Михаил Давидович, душка, это как раз по моему профилю! Препроводите сюда клиента, Картвел.
Я не сразу понял, что она обращается ко мне, а затем вдруг сообразил, что в своих чёрных брюках и чёрной рубашке с короткими рукавами напоминаю типичного наёмного телохранителя!
Непривычная роль. Впрочем, как и всё остальное.
Тем не менее, я выпрямился и, представ перед Виктором Павловичем, вновь приглашающе вскинул ладонь. Подвёл его к столу Лозанниковой… и застыл в неподдельном изумлении.
За какие-то несколько минут женщина совершенно преобразилсь. Волосы были уложены в затейливую причёску с вульгарной косой чёлкой, ниспадавшей на левый глаз; губы ярко накрашенны, приличное платье превратилось в откровенное «мини». На безымянном пальце правой руки появился блатной отрицаловский «перстень», а чуть повыше запястья – тусклая синяя татуировка «Рождена без счастья»…
– Вы, кажется, хотели видеть главного? – всё так же медово пропела она. – Я к вашим услугам. Располагайтесь поудобнее, побеседуем! А ваш мальчик пускай подождёт в вестибюле – он несколько дурно воспитан. Рена, дайте молодому человеку журнальчики с голенькими девушками. И с юношами, на всякий случай… Если невзначай перевозбудится, то туалет у нас во-он там. И салфетки надушенные имеются. А вы не стесняйтесь, закуривайте!
Царственным жестом Елизавета Леонидовна выложила на столешницу початую пачку «Беломорканала», при одном взгляде на которую господина Нефилова прямо-таки перекосило.
– Спасибо, но я предпочитаю «Марльборо», – буркнул он, доставая вычурный серебряный портсигар. Лозанникова понимающе усмехнулась:
– Сразу видно делового человека новой формации! В наше время этим баловалась только фарца да валютчики, а люди старой закалки ни-ни! Кстати, я не представилась – что ж, зовите Элизой. Можете добавить слово «госпожа».
– А ежели по понятиям? – понизив голос, быстро спросил Нефилов. Усмешка у женщины исчезла.
– Кое-где меня знают как «Лизку-Лезвие» или «Бритовку», – процедила она, – но это в строго определённых кругах. Да, там и нынче свои привычки не меняют – пьют чистую водочку, табачок употребляют совдеповских марок… Но не будем спорить о вкусах. Вот и зажжённая спичечка… так, засмолили? О, какой непривычный запах! Их, вообще-то, курят или облизывают?
Виктор Павлович закашлялся и положил сигарету на желобок стеклянной пепельницы.
– Я не из деловых, – объявил он. – Ни с какого боку. Иначе к вам не пришел бы.
– Давайте начнём немножко с другого конца, – (голос Елизаветы Леонидовны изменился и стал жёстким). – Почему со своей бедой вы не явились к Овалу? Или к его извечному конкуренту Зацепе?
– Нет смысла, – покачал головой Нефилов, – я навёл справки. Овал как раз и даёт Пачулину «крышу», а Цепь сейчас открытую войну не начнёт. Да и сумма по его меркам незначительная…
– А какая именно?
Нефилов назвал. Лозанникова хищно улыбнулась:
– Пожалуй… За такие деньги ставить на ножи грех, но и прощать жалко!
– То-то и оно. А кроме того, тут есть ещё парочка скользких обстоятельств, которые местной братве не по зубам. И вот я…
Он замолчал и неожиданно полез за «Беломором». Лозанникова дала прикурить от своей папиросы и стала ждать объяснений. Однако клиента словно заклинило – сидел и дымил в напряжённой позе, уставившись в пол.
Его размышлениям никто не мешал, хотя все сотрудники «Посредника» за ним наблюдали – Рената и Канер незаметно, а Нечитайло в открытую и очень мрачно. Я же застыл возле начальницы в классической позе эсэсовского охранника: ноги на ширине плеч, руки перед собой на уровне живота, правая сжимает запястье левой. Взгляд, естественно, неподвижный и бездушный…
– Кто за вами стоит? – разродился, наконец, вопросом Нефилов. – Москва?
– Какой вы, оказывается, любопытный мужчи-и-ина! – с иронией протянула Елизавета Леонидовна и потушила окурок. – Допустим, Балашиха. Или Электросталь. Или, скажем, Раменское… Так ли уж важно?
В приступе очередной задумчивости гость перевёл свои очи теперь на потолок, явно вспоминая, кто именно из крутых криминальных авторитетов проживает в названных городках. Вспомнил – и аж привстал от почтения.
– Приятно слышать, приятно слышать! – воскликнул он. – Теперь я уверен, что получу здесь действенную помощь!
И он без промедления выложил свою историю.
Итак, по словам Нефилова, с год назад он ссудил своему тогдашнему дружку Евгению Ивановичу Пачулину, торгующему молдавскими и азиатскими коврами, просимую им сумму под грамотно составленную расписку. По истечение оговоренного срока Пачулин попросил отсрочить платеж на два месяца, каковые и были ему любезно предоставлены. Затем отсрочка потребовалась ещё на столько же – с этим нехотя согласились, но уже без какой бы то ни было любезности. В конце концов, потерявший терпение Нефилов вместе с присутствующим здесь помощником Семёном и отсутствующим шофером Вякой заявился на квартиру к должнику и потребовал расчёта. В ответ трагически развели руками и признались в полнейшем банкротстве, после чего предложили взыскать деньги через суд.
Возмущённый Виктор Павлович пригрозил негодному Евгению Ивановичу, что тому не поздоровится, и дал сорок восемь часов на раздумье.
Как оказалось, бывший друг соображал весьма шустро, так как уже на следующий день рабочий кабинет господина Нефилова посетила милиция и увезла его хозяина с собой без разумных объяснений. Если, конечно, не считать таковыми ссылки на необходимость беспощадной борьбы с обнаглевшей оргпреступностью.
В Кировском райотделе города Ольгова гражданина Нефилова ознакомили с заявлением гражданина Пачулина, где жуткие угрозы первого в адрес последнего подтверждались двумя посторонними свидетелями, и вежливо посоветовали умерить свои агрессивные наклонности. Иначе ему неизбежно придётся отправиться малой скоростью в весьма отдалённые места. И надолго. Ну а если с заявителем в ближайшее время произойдет некий подозрительный несчастный случай, то последствия для обвиняемого будут настолько тяжёлыми, что об этом и говорить не хочется. Умный человек сам всё поймёт…
Виктор Павлович глупым не был и осознал всю серьёзность возникшей ситуации. Особенно после того, как его «Калифорнию» и «Клуб знатоков спорта» внезапно закрыли на три недели по причине антисанитарии и опасности возгорания («…да отродясь тут проблем не было! Исправно же плачу и врачам, и пожарным…») Решив бороться с неожиданно влезшим в его личные дела государством государственными же методами, он подал иск в суд.
Ответчик гражданин Пачулин на судебное разбирательство явился и вовремя, и без принуждения. Он ничего не отрицал и добровольно соглашался ежемесячно выплачивать истцу даже не положенные по местному закону 30% от заработной платы, а все пятьдесят! Судьи прямо-таки умилились от подобной сознательности и намекнули обоим бизнесменам, что самый раз пойти на мировую.
Истец гражданин Нефилов был от чувства умиления весьма далёк, так как выяснилось, что и торговые павильоны «Ковры», и квартира, и машина по всем официальным бумагам принадлежат не Евгению Ивановичу, а его жене, Василисе Дормидонтовне. Финансовые накопления тоже – и ко всем этим ценностям подступиться никак невозможно опять-таки из-за особенностей местного законодательства. А сам он гол, как сокол, да к тому же хронически болен туберкулёзом, что и подтверждается справкой. Работает же сторожем с месячным окладом в девятьсот рублей. То есть, примерно, в тридцать долларов…
– Нет, вообразите себе, какой пассаж! – возмущался клиент. – Это означает, что расплачиваться со мной ему придётся многие десятилетия!
– Предусмотрительный товарищ, – хмыкнула Елизавета Леонидовна. – И как долго жить собрался! Значит, у него прочнейшие связи в городской мусарне? И среди следаков?
– В прокуратуре не знаю, а вот у ментов – да, – угрюмо подтвердил Нефилов. – На уровне двух звезд средней величины.
– Ого!
Лозанникова нахмурилась и пристукнула по столу костяшками пальцев. Затем вопросительно глянула на Ренату.
Та, не поднимая глаз, уточнила:
– Этот милицейский чин чистый? Или его подкармливают?
– Ни в малейшей степени, – с сожалением ответил Нефилов. – Ни в каких связях с братвой не замечен. Как у вас говорят, «правильный мент».
– Вы начитались литературных сказок, таких не бывает, – отрезала Рената. Посмотрела за окно и добавила: – За редчайшими исключениями. Так… Это, случайно, не подполковник Григуленко?
– Он самый, – подтвердил Нефилов. – Какой-то дальний родственник Пачулина.
Елизавета Леонидовна задумчиво покивала. Встала, прошлась по комнате, прикрыла поплотнее дверь в коридор. Вернулась и вновь села, закинув ногу за ногу. Небрежно осведомилась:
– Так что же у вас на уме, милейший Виктор Павлович?
Тот в свою очередь придвинулся ближе и, в очередной раз понизив голос, сказал:
– Давайте так: я переоформляю долговую расписку Пачулина на вашу фирму – по закону, официально, причину мы придумаем вместе, – а вы стребуете с него долг. Половину – вам.
– Как занимательно! – нехорошо засмеялась Лозанникова. – Стало быть, по-вашему, ольговские за немножко трудиться не хотят, а московские с радостью ринутся? Вы чем думаете, дядечка?
– Зацеповским я предлагал всего треть, – обиделся Нефилов, – можете судить, насколько выше я вас ставлю! Согласен, по столичным меркам, это не доходы, но… Чёрт возьми, тут же не в одних деньгах дело! Ведь не для торговли убогими домишками Олег из Раменского создал здесь эту контору?
– Тихо-тихо, попрошу без имен! «Да» и «нет» не говорить, «белого» и «чёрного» не называть!
В разговор вдруг вступил Канер. Проделав очередную манипуляцию со своими очками, он сказал:
– Не так давно у нас произошла такая забавная история. К владельцу нового автосервиса пожаловали некие пацаны и потребовали платить дань. Мальчиков попросили зайти на следующий день. А когда те явились, их уже ждали люди в масках, при дубинках и спецсредствах для укрощения строптивых. Повязали, увезли, предупредили и отпустили с миром. Как оказалось, крышу сервису давали менты…
– Конкретно, капитан Углов, – выдала справку Рената. Михаил кивнул:
– Он самый. Продажный, пробы ставить негде… Пацаны всё поняли и исчезли недельки на четыре, после чего неожиданно наехали снова. Хозяин, естественно, сразу позвонил своему капитану, а тот упавшим голосом сообщил, что ничего предпринять не в силах – сверху строго-настрого приказали к этому автосервису больше ОМОН не высылать. То есть, за месяц братва нашла подходы к более высокому милицейскому начальству. Вот мне и хочется уточнить: нам, часом, не это ли предлагается?
– Помилуйте, господа, – воскликнул Нефилов, прижав обе руки к сердцу самым убедительным образом, – да разве я вправе что-либо советовать?! Осмелюсь только заметить: метод нажима на низших легавых через высших – в данном случае, через Автономию или даже через Москву – оправдан лишь для очень крупных комбинаций. Мне кажется, будет проще хорошенько ущемить бизнес Пачулина за пределами Ольговского района. Ему же приходится самолично разъезжать в поисках товара! На молдавском направлении его и можно прищучить. У местных для такого размаха руки коротки, а рамен… ваши запросто дотянутся. Да и уровень наезда совсем другой. От столичных браточков так легко не отмахнёшься – везде достанут!
– Ему, видите ли, «кажется»! – фыркнула Елизавета Леонидовна. – Картвел, как вам это нравится?
Я не знал, что ответить, ибо перестал что-либо понимать в происходящем действе. Шарики в мозгу заехали за ролики – соображение полностью заклинило. Ничего не оставалось, как остаться в пределах навязанной мне роли и деревянным голосом с ужасающим акцентом отстучать:
– Нада… э-э… паразмыслить, да. Падобный дел с ходу нэ решаюцца…
– Разумно, – согласилась Лозанникова. – Значит, моё решение будет таковым: господин Нефилов платит нам аванс в размере пары тысяч «зелёных», а мы проводим собственное небольшое расследование согласно изложенным фактам. Заодно их и проверим… Ровно через две недели последует ответ: либо наша фирма берётся за это дело, либо предоставляет точный отчёт, как именно и на что потрачены авансовые деньги, и возвращает остаток. За вычетом вознаграждения моим людям, естественно. Итак?
Трудно передать всю гамму чувств, возникшую при этих словах на лицах двух мужчин и одной женщины. Скажу лишь, что гений Канер плотоядно облизнул губы, у моей Рены по-кошачьи загорелись глазки, а вот пан Нечитайло помрачнел дальше некуда. Я же как был неподвижной статуей, так ей и остался.
Зато Виктор Павлович выглядел более чем удовлетворённым – даже ладони слегка потёр. Вытащил из внутреннего кармана бумажник, раскрыл и выложил двадцать купюр по сто долларов, а также злополучную расписку. Все это Лозанникова небрежно смахнула в яшик своего стола.
– Мишель, подготовь стандартный договор о предоставлении услуг, – распорядилась она. – И не забудь сумму проставить в рублях, а то вас вечно тянет к западным ценностям…
– А нужна ли нам бюрократия? – неожиданно засомневался Нефилов. – Я так понимаю, что не в игорном доме нахожусь, здесь не «кидают»!
– Спасибо за лестное и справедливое мнение, – церемонно поблагодарила Елизавета Леонидовна и бросила через плечо: – Можете не трудиться, Мишель, клиент нам доверяет… Кстати, я забыла узнать, каким образом он на нас вышел?
Потянувшийся за шляпой, Виктор Павлович замер и удивлённо поднял брови:
– Да объявление ваше прочитал в газете! – простодушно пояснил он. – Там же всё чёрным по белому расписано: взаиморасчёты, посредничество, улаживание претензий… Кто еще, кроме «козырной масти», этим в России серьёзно занимается?
Он грузно поднялся, нахлобучил по самые уши свой «стетсон» и, почтительно качнув сим предметом, вышел. Из холла донеслось его повелительное: «Семэ-э-эн, за мной!», затем шаги вразнобой, и всё стихло.
Тишину, повисшую в комнате, вполне можно было назвать театральной с поправкой на отсутствующих зрителей. Что же касается импровизированных актеров, то они терпеливо ожидали разъяснений от госпожи режиссёрши.
Впрочем, я забыл упомянуть одного стопроцентного статиста. Который первым и выступил.
– Елизаветушка, драгоценная вы наша, – откашлявшись, произнёс со своего места Тарас Давыдович, – я всегда искренне преклонялся перед вашими актёрскими способностями. Но сегодня, ей-ей, вы малость заигрались…
Лозанникова покраснела и опустила голову.
– Простите меня, ради бога, за то, что я втравила вас в эту историю, – по-девчоночьи шмыгнув носом, сказала она. – Просто, когда этот кабан вообразил, что угодил к настоящим ворам… или к их ставленникам, один чёрт, я не удержалась…
– Предупреждать надо, а то уже не знаешь, что и думать, – проворчал я и с облегчением принял сидячее положение. – Дайте хотя бы папироску, господа удавы…
– Между прочим, Дато Вахтангович, как говорят детишки, вы первым начали, – не без язвительности выдал Канер. – Такого вышибалу из себя изобразили – любо-дорого было глядеть!
– Виноват, перестарался…
– Хорошо понимаю. Но и вы оцените спонтанность последующих событий! Я машинально принял от вас эстафету, Леонидовна тоже не удержалась… и пошло-поехало!
– А что такого уж страшного произошло? – вскинулась Рената. – В тот момент, когда мы пойманными рыбками начали судорожно биться об лёд, проходивший мимо доброхот спихнул нас обратно в прорубь! Предлагаю такую последовательность действий: сейчас мы продолжим отмечать приезд моего старинного приятеля батоно Гедехаури, – но уже с совершенно другим настроением, – а завтра всей шарагой с упавшими с неба денежками отправимся к Грубиянову. Погасим долг и потребуем передать управление фирмой Лозанниковой. Нет, лучше перерегистрируем, с новым уставом и названием. Думаю, он не откажется – какая ему разница: банкротство или фиктивная продажа, причём с нулевым балансом, а не с отрицательным? И начнём новую жизнь!
– Ага, и дело останется за малым: «уговорить Ротшильда», – охладил ей пыл Нечитайло. – Слышали такую рассказку? Так вот, я всего лишь бывший армеец и школьный военрук, в воровские дела никогда не влезал и, честно говоря, не представляю, какую могу оказать помощь в задуманной вами авантюре. И кроме того…
– Насколько я понимаю, – перебил его Канер, – в этом помещении находятся два классных оперативника, одна превосходная актриса, один недурной аналитик. Согласно голливудским канонам не хватает, пардон, громилы… Не обижайся, тёзка, но ты же любую уличную драку способен в два счёта остановить! Вплоть до поножовщины, сам видел. Да и Рената кое-что рассказывала… Откровенно говоря, я боялся, что ты не вытерпишь и вломишь этому «Семэну» так, что никакая больница потом не приняла бы…
– Ну, спасибочки, оценил, – буркнул, в общем, польщённый Тарас Давыдович. – Ребятушки, дорогие мои, неужто вы всерьёз? Да что вообще мы можем сделать!
– Я буду заниматься этим делом даже в одиночку! – задиристо выкрикнула Рената. – Мне нужны деньги!
– Можно подумать, будто остальному человечеству нужно что-то другое, совсем экзотическое, – с иронией отозвался Канер. – Но сейчас, в первую очередь, необходимо решить другой, наиглавнейший вопрос, и он стоит так: мы по-прежнему вместе или разбегаемся?
– Яподдерживаюпредложениереночкисначаланеобходимовосстановитьфирму! – горячо затараторила Елизавета Леонидовна, почувствовав, что ругать её больше не собираются. Переведя дух, она продолжила уже более внятно: – Ведь мы столько труда в неё вложили! Картотеку на рынок недвижимости богатую собрали, деловыми связями обзавелись… Разве нам плохо работалось? А, Мишенька?
– Потому и спрашиваю. Я-то сам «за», только голосованием, даже тайным, здесь не поможешь.
Тут я заметил, что Рената пристально смотрит на меня. Пока мои немногие мысли строились в порядок, она стремительно атаковала:
– Генацвале, а ведь ты раньше понимал намёки с полуслова!
Поскольку я и впрямь безнадёжно тормозил, мне снисходительно пояснили:
– Фразой о двух присутствующих здесь оперативниках Михаил фактически признал тебя членом нашей команды, а ты ни капельки не обрадовался!
Подобное нахальство её всегда отличало и, как правило, действовало на меня безотказно. Но в эту минуту я ощущал себя кем-то вроде странника, умирающего от жажды в пустыне и мечтающего о маленьком глоточке воды, – а к нему подошли и окатили прямо из ведра. Но почему-то лишь ноги…
Заметив, что после её выпада я, выражаясь боксёрским термином, «поплыл», чуткая девушка тут же заботливо меня утопила:
– Кстати, лично тебе совсем не обязательно влезать в криминальные и прочие проблемы этого самого Нефилова. Будешь заниматься легальным посредничеством и маркетингом, как и договаривались.
