скачать книгу бесплатно
Автобус двигался медленно, скрипел, раскачиваясь из стороны в сторону. Кроме неё никого в салоне не было. Кто ж из части в город поедет, на ночь глядя? Вика подошла к водителю и попросила ехать скорее. Водитель кивнул головой, но скорости не прибавил. В городе стоял на каждом светофоре. Вике эти минуты казались вечностью.
– Вокзал, – объявил водитель в микрофон, как будто издевался над несчастной девушкой, – товарищи, выходя из салона, не забывайте свои вещи. Доброго вам пути!
Вика мчалась в здание вокзала, держа чемодан на вытянутой руке, чтобы было легче. Но легче не было. Потому что в чемодане было всё, что принадлежало ей. Даже книги. Они-то и делали ношу ещё тяжелее. Вот и билетная касса!
Мужчина с билетом в руке взлетел от окошка кассы так, что полы его широкого плаща чуть не накрыли Викторию с головой, обдав шлейфом дорогого парфюма. Мужчина, как вихрь, умчался на перрон. Лиля взяла билет следом.
– Бегите, девушка, бегом, минута до отхода, – предупредила кассирша, просовывая в окошко паспорт с билетом.
Видимо оставались секунды, раз Вика, мчавшаяся к вагону номер тринадцать, не успела даже в последний пятнадцатый вагон.
А теперь она у кассы. Перед выбором: как поступить? Что делать? Как быть?
Вика боялась пошевелиться. Онемевшими пальцами перебирала шнурок. Перед ней лежал кошелёк. Дорогой, не женский, а мужской, плотный, набитый до отказа. Что делать? Уйти? Или взять?
– Чего там расселась, не видишь, работаем, тута санатория что ли, – кричала визгливым голосом техничка, размахивая шваброй, как рапирой для фехтования, – давай, давай, вали отседова, глухая совсем, что ли!
Вика быстро схватила кошелёк, засунула его во внутренний карман ветровки, с противоположной стороны от документов. Кошелёк имел запах. Запах того мужчины, который накрыл её полами шикарного плаща.
Грудь стала выпуклой с одной стороны. Вика стянула шелковый шарфик с шеи, сунула в карман с документами и встала с чемодана уже полногрудой дамой. На слабых от неуверенности ногах она зашагала к выходу, слыша за спиной шуточки в свой адрес от технических работников, гремевших вёдрами и размахивающих швабрами, словно рапирами.
На привокзальной площади не было ни машин, ни автобусов. Фонарей тоже не было. Свет падал из окон жилого дома неравномерно, длинными полосами. Вика встала на светлую полоску света и стала думать. Город она не знала. Не успела побывать на его улицах столько раз, чтобы ориентироваться. Этот город был чужим.
Неуверенным шагом нетрезвого человека подошёл мужик. Не говоря ни слова, протянул руку к чемодану. Вика крепко держала чемодан за ручку. Мужик тоже. Вика потянула чемодан к себе. Мужик к себе. Вика смотрела в лицо мужику, но бандит стоял на темной полосе, его лица не видно. Зато он видел её прекрасно. Видел её глаза, полные слёз и мольбы, видел её открытый рот, готовый к крику истошному, страшному. Но ручку чемодана не отпускал. Тянул на себя.
– Ах ты, сволочь, отойди от девки, мразь такая! – послышалось со стороны вокзала.
Но он не отошёл. Он рванул чемодан ещё сильнее, вырвал его из ослабевшей руки своей жертвы, прижал к себе и рванул за дом. Через считанные секунды исчез за ним так, как исчез последний вагон поезда, повернув за вагонное депо.
– Ну что, Маруська, прозевала свой чемодан. Теперь только завтра приходи. Полиция будет в девять. Напишешь заявление, опишешь содержимое, будут искать. Но не найдут. Можешь не расслабляться. Ещё ни одной сумки не нашли. Все как сквозь землю проваливаются. Чего стоишь тут. Пошли. Автобусов не будет. Смена кончилась, поезд ушёл, теперь движение начнётся только с утра.
Шли долго. Вика молча. Дежурная по вокзалу рассказала все случаи, которые происходили за время её работы на вокзале. От этих рассказов Виктории стало совсем плохо. Она несла на своей груди находку и не могла о ней сказать. Ей было очень стыдно. И она уже не доверяла дежурной по вокзалу. Так же, как и полиции, которая ни одной украденной сумки не нашла.
В городе было светло и людно. Увидев издалека манящее слово «Нotel», девушка попрощалась с разговорчивой попутчицей и пошла на желанную вывеску.
Прежде чем зайти в вестибюль гостиницы, Вика села на лавочку, достала кошелёк, воровато оглянулась, как будто совершала что-то противоправное, открыла его и ахнула.
Кошелёк был дорогим. Это ощущалось по гладкой коже, которая таяла под пальцами, ласкала их, грела. Внутри, тесно, в абсолютном порядке, лежали деньги. Много денег. Разных. И рублей, и долларов, и евро. Что там было ещё, Вика не стала рассматривать. Вытащила пятитысячную купюру, засунула кошелёк в карман ветровки и на ослабевших ногах вошла в гостиницу. Вопросов никто не задавал, оформили, взяли плату, выдали ключ.
Измученная, без сил и эмоций, не раздеваясь, рухнула на кровать и стала опять плакать. Наплакавшись вдоволь, крепко уснула и проснулась, когда первые лучи солнца заглянули в её окно.
Виктория резко подскочила, не понимая, где она и почему так хорошо выспалась. И тут её осенило: кошелёк! У неё найденный кошелёк и она, честная девушка, никогда не бравшая чужого, присвоила его, взяла деньги, воспользовалась чужим горем. А человек сейчас без копейки денег трясётся в поезде и надеется на добрых людей, которые найдут его портмоне, сдадут в полицию и будет он там ждать своего хозяина!
Приведя себя в порядок, выпив в буфете чашку ароматного кофе, Виктория вернулась в номер. Села на кровать, открыла найдёныша. С утра она этого сделать не смогла. Не решилась. Не хватило совести копаться в чужой вещи. Пока пила кофе, её осенило: может быть там есть визитки, которые помогут найти хозяина.
В кошельке был идеальный порядок. Ничего лишнего, никаких визиток, записок, номеров телефонов. В отдельном кармашке банковская карта и фотография женщины. Немолодой. Красивой. Ухоженное лицо, волнистые волосы, губы полные, чуть тронуты улыбкой. Вика долго смотрела на уходящую красоту, вспомнила маму, опять всплакнула, положила фото на место. Деньги считать не стала. Зачем их считать, если они не её. Чужие деньги не принесут счастья. И добра от них нет. Это она знала точно. Успокоив себя тем, что за найденный клад положено вознаграждение, поэтому взяла ещё пять тысяч на билет до родного города, вздохнула и решила ехать на вокзал. Сейчас она пойдёт в полицию и заявит о пропаже чемодана, затем о своей находке.
На вокзале было людно. В кассу за билетами стояла очередь. Пригородные поезда уходили один за другим. Вика стала искать опорный пост полиции. Но нигде не было двери с нужной вывеской. «Дежурный по вокзалу», прочла Виктория на двери рядом с выходом на перрон. Постучала. Тишина. Толкнула, дверь открылась, а внутри ещё две двери. Одна против другой. Без опознавательных табличек. Обе заперты. Вика вышла на перрон. Дежурный по вокзалу провожал поезд. Он держал свёрнутый желтый флажок и смотрел на проезжающие мимо вагоны, вертя головой вправо-влево, вправо-влево…
И так до тех пор, пока последний вагон не скрылся за вагонным депо.
Вика дождалась, когда он закончит вертеть головой.
– Подскажите, где комната полиции.
– А комнаты нет, девушка. Зачем вам комната?
– У меня вчера украли чемодан.
– Да? Странно. Давно уже не крали. Значит они опять в нашем городе.
– Кто?
– Они.
– Кто они?
– Укравшие у вас чемодан.
– Их найдут?
– Навряд ли. Сегодня базарный день. У вас хорошие вещи были?
– Да. Куртка, сапоги, туфли. Всё новое, купленное перед свадьбой.
– Если новое, точно продали. Говорю ж, сегодня базарный день. Надо было с утра ехать на базар и купить свои вещи назад. По дешёвке.
Виктория припрыжку бежала за дежурным по перрону, посылая свои вопросы ему вслед.
– А полиция что?
– Полиция только заявление примет, а искать не будет.
– И кошелёк я вчера потеряла. Найдут?
– Кошелёк? А много было денег.
– Да. Много.
– Значит, не найдут.
– А если в полицию попадёт, отдадут?
– А кто вам скажет, что он в полицию попал? Вот именно. Никто. Значит, точно не найдут.
– А если там последние рубли. И больше никаких денег?
– Что совсем без денег осталась, что ли?
– Да.
– Всё равно не найдут. И не скажут, что нашли. Это ж деньги.
–А документы?
– Что? И документы потеряла? – наконец-то дежурный остановился, повернулся к Виктории и с интересом посмотрел на неё. – Ну-у-у, ты, девка, раззява, совсем! Кто ж документы теряет? Документы могут найти, что с них проку. Надо здесь походить, по урнам поискать. Обычно их тут же в урны выбрасывают. Дворники приносят. Полиция возвращает хозяину. Так что пошли, напишешь заявление, что документы пропали. К вечеру найдут. Сейчас уборщики пройдутся по территории и находки ненужные принесут.
Вика поблагодарила доброго дяденьку, сказала, что пошутила насчёт паспорта, пошла в здание вокзала и заняла очередь в билетную кассу.
– Перерыв! Буду через тридцать минут!
Окошко кассы с треском закрылось. Очередь зароптала, мужчины начали возмущаться первыми, их подхватили женщины, все оживились, замахали руками. Вика вышла из здания, прошла в сквер и пошла туда, где вчера лишилась своего чемодана. Ей захотелось пройти по двору соседнего с вокзалом дома, вдруг она увидит там что-то из своих вещей. Смешно, конечно, но она побрела в сторону дома. А что еще ей оставалось делать? Времени свободного много.
Возле каждого подъезда были вкопаны скамейки. На лавочке отдыхала старушка. Она внимательно наблюдала за Викторией.
– Что-то потеряла, девушка?
– Да. Чемодан с вещами.
– Как? Вы шутите, – старушка рассмеялась, вытирая кончиком платка глаза под очками.
– Не, бабуль, не шучу. Отобрали у меня вчера поздно вечером чемодан.
– Э, девочка, не ищи. Бесполезное это дело. Тут частенько пробегают окаянные. Так несутся, что и не догнать. Всё через наш двор норовят краденное пронести. Давненько не пробегали. Значит, опять воровство началось. Эх, куда полиция смотрит? Никто работать не хочет.
Вика вернулась к кассе. Кассир была на месте. Очередь двигалась медленно. Пассажиры вели себя спокойно, как будто и не было той бури возмущения полчаса назад. Были взаимовежливы, подавали свои паспорта в окошко и получали вместе с паспортом билет. С паспортом. Билет с паспортом. Значит, у кассира есть копия билета, на которой записана фамилия пассажира. Значит, Вика может её узнать и найти человека, потерявшего такую большую сумму денег. Подошла очередь.
– Ой, девушка, вы что, опоздали вчера?
– Да. Опоздала. Поезд уплыл из-под носа.
Виктория старалась быть вежливой до противности, ей нужна была информация, которую могут не дать.
– Вы знаете, – она посмотрела на табличку с именем кассирши над окошком, улыбнулась, – Ольга Карповна, я вчера потеряла своего жениха!
– Да что вы говорите! И как?
– Мы договорились, что я приеду к отходу поезда. Но я опоздала. Теперь он, видимо, обиделся и отключил свой телефон. Я даже не знаю, уехал ли он. Вы можете посмотреть?
– А как его фамилия. Я всех помню. Вчера мало было пассажиров на этот поезд.
Такого вопроса Вика совсем не предусмотрела. Что делать? Что?
– Я не хочу называть его фамилии. Он человек известный. Вдруг не стал брать билет на поезд. Вы мне скажите фамилии мужчин, кто брал билеты, а я узнаю, был ли он.
– Не имею права, – металлическим голосом произнесла кассирша, – вы что, думаете, что я дура какая-то – разглашать секретную информацию!
Вика сунула в окошко пятьсот рублей.
– Что вы, Ольга Карповна! Назовите только фамилию последнего пассажира. Этого будет достаточно. Я думаю, что он меня ждал до последней минуты.
– Да. Ждал. Выкупил всё купе в вагоне СВ. Уже в последний момент побежал к поезду. А следом – вы. Вы что. Его не видели, что ли?
– Нет, нет, я прибежала, у кассы никого уже не было. Я взяла билет, чтобы пройтись по составу и поискать его.
– А, ну понятно.
– Вы там скоро! Сколько можно там по личным делам болтать.
Первыми в очереди, как всегда, начали скандалить мужчины. Его подхватили женщины. Кассирша быстро сунула бумажку с фамилией последнего вчерашнего пассажира.
– Я его знаю. Хороший парень.
– А вот на этом фото кто?
– Как кто? Его мама, вы что, девушка, маму его не знаете?
Очередь снова ожила. Вика вырвалась из её объятий и пошла в привокзальный сквер, чтобы всё обдумать.
«Итак. У меня есть фото мамы парня, потерявшего кошелёк с огромной суммой денег. Есть имя и фамилия парня в шикарном плаще и со сладким умопомрачительным парфюмом. Значит, он приезжал к маме. Почему же имея банковскую карту, он вёз в кошельке такую большую сумму денег?» Вика дождалась, когда не будет очереди у кассы и с коробкой конфет подошла к ней вновь.
– Это вам. Я теперь знаю, что он меня любит. Если ждал до последнего. Мы хотим пожениться. Но я пока думаю. Игорь хотел меня познакомить со своей мамой. Но я отказалась. Раз я опоздала на поезд, то смогу к ней зайти. А, когда Игорь немного остынет и позвонит мне, я уеду к нему.
– Да, история, чего только не бывает! А Анна Максимовна добрая женщина, культурная. Она раньше в театре нашем артисткой была. Сейчас на пенсии. Зря вы отказались с ней знакомиться. Зря.
– Пейте чай с удовольствием. Спасибо вам. А вы не знаете, где она живёт?
– Чего ж не знаю. Все знают. В актёрском доме. На Ленина. А квартиру там спросите, все укажут.
– Девушка, это у вас вчера чемодан и деньги украли? – полицейский тянул Вику за рукав.
Кассирша напряглась, привстала, опёрлась руками о стол, наблюдая за тем, что происходит за окошком кассы.
– Что вы, что вы, какой чемодан, вы меня с кем-то путаете, – улыбнулась полицейскому Вика, – спасибо вам, вы замечательная женщина, увидимся!
Кассирша села, выдохнула:
– Фу, а я думала, ты шарлатанка какая-то. Полицейский тут привязался. Толку от них! Ну, удачи тебе!
Виктория ещё раз прочла имя и фамилию уехавшего без денег пассажира. «Теперь надо срочно найти его маму и узнать номер телефона. Человек там сходит с ума, а я с его деньгами брожу, как неприкаянная. Зато грудастая. Как звезда из Голливудского кино».
Правильно говорят, что самые осведомлённые в городе люди, это таксисты. Они знают всё. Только Вика проговорила слова:
–А можно к актёрскому дому?
Таксист даже адреса не потребовал. Тронулся с места и помчал целенаправленно туда, куда заказали.
– А вам знаком сын известной артистки Игорь Светский.
