скачать книгу бесплатно
– А так. У меня день на обустройство, а на работу завтра.
– Эва как… прямо как благородному. И куда ж тебе цельный день?
– Ну, как куда, осмотреться надо, одеться по-человечески, а то надоело, что на меня люди косятся, как на босяка. Есть у вас тут лавки или магазины? Только чтобы не слишком дорого, а то ты меня сейчас отправишь, по простоте моей.
– Ага, видал я таких простаков, – хмыкнул Степаныч. – Только на что тебе в лавку? Ступай уж сразу к старьевщику, раз денег немного. У них всяких вещей много, может, и подберешь себе что.
– Ладно, уговорил, черт красноречивый. Так я и сделаю.
Лавка старьевщика Ахмета располагалась во дворе одного из доходных домов, находящихся поблизости от рабочей слободки. Можно было сказать, что лавка стояла на незримой границе между ареалами обитания «чистой публики» и «мастеровщины» – так презрительно назывались в Российской империи рабочие фабрик и заводов.
Владелец заведения – старый татарин в мягкой войлочной шапочке на абсолютно лысой голове, встретил нового клиента настороженно, но любезно.
– Что угодно? – без улыбки на широком морщинистом лице осведомился он.
– Приодеться бы мне, – пожал плечами Будищев, пытаясь разглядеть висящую на множестве стоящих вдоль стен вешалок одежду.
– Чек якши[5 - Чек якши – Очень хорошо (татар.).], – покивал старьевщик и отставил в сторону счеты. – Но позволено ли мне будет спросить, какими средствами вы располагаете, молодой человек?
– Средств у меня мало, а потому одежда должна быть хорошая!
– Ишиксез[6 - Ишиксез – Нет сомнений (татар.).], вы пришли по адресу! Клянусь Аллахом, ни у кого во всем Петербурге вы не найдете таких хороших вещей по таким смешным ценам.
– Нельзя ли посмотреть?
– Пожалуйста! Вот, будьте любезны, хороший фрак. Его принесла вдова одного чиновника – достопочтенная госпожа Брунс. Ее покойный супруг, пока был жив, разумеется, часто получал награждения за службу, и они могли себе позволить хорошие вещи. А когда он, мир его праху, скончался…
– Дядя, оставь себе этот фрак! Вдруг сам скопытишься, а парадного лапсердака нет.
– Да зачем же так нервничать! Это очень хорошая вещь…
– Ну и куда я его надену?
– А мне почем знать? Вы же не сказали, зачем вам одежда! Сейчас часто бывает, что студенты одеваются как мастеровые, а купцы – как благородные господа. Клянусь Аллахом, я сам такое не раз видел!
Хотя терпение никогда не было среди сильных сторон Дмитрия, он все же сдержался.
– Значит, так! Мне нужен костюм или хотя бы пиджак взамен этого. Ну и картуз другой.
– Да, вашему головному убору не повезло. Может быть, предложить вам шляпу?
– Может, я в другую лавку пойду?
После этих слов татарин сообразил, что перегибает палку, и вытащил на свет божий несколько разных сюртуков, поддевок, пиджаков и даже куртку от студенческого мундира с орлеными пуговицами. Причем взгляд у старьевщика оказался настолько наметанным, что все предложенное было Будищеву почти впору. Быстро перебрав лежащую перед ним гору одежды, парень выбрал добротный сюртук темно-коричневого сукна и пиджачную пару из клетчатой шотландки. И то, и другое было слегка великовато, но совершенно не попорчено молью, как многие другие вещи, и не испачкано.
– Чутка бы поменьше, – разочарованно вздохнул требовательный клиент.
– Аллах с вами, – всплеснул руками хозяин лавки. – Все очень хорошо! Просто пойдите к портному, и вам все подгонят по фигуре, так что все будут думать, будто это сшито на заказ!
– И сколько?
– Ну, если вы мне оставите…
– Нет, дядя, мне еще на завод в чем-то ходить надо.
– Вы работаете на заводе и хотите носить такие вещи! Двенадцать рублей за костюм и пять за сюртук!
– Фигасе! Уважаемый, я там не директором работаю и не инженером.
– Тогда зачем вам такой костюм?
– Затем, что у тебя джинсов нет! Пять рублей за костюм и два за лапсердак!
– Ай, шайтан, хотите меня без ножа зарезать! Но так и быть, я готов скинуть до пятнадцати…
Жаркая торговля длилась еще некоторое время, пока, наконец, высокие договаривающиеся стороны не сошлись на двенадцати рублях с полтиной и новом картузе в придачу. Старьевщик сначала пытался всучить неподатливому клиенту изрядно поношенную дворянскую фуражку с круглым пятном[7 - Кокарды носили только находящиеся на службе. Причем у военных они были овальными, а у статских – круглыми.] от кокарды на выцветшем околыше, но после красноречивого взгляда Дмитрия тут же извинился и принес простой, но добротный картуз с матерчатым козырьком.
Расплатившись, Будищев уложил покупки и собрался было уже уходить, но старьевщик, упаковывая вещи, обратил его внимание на еще один момент.
– Я вам, конечно, дам адрес хорошего и недорогого портного, и он вам подгонит костюм, однако хочу заметить…
– Чего еще?
– У вас очень хорошие сапоги!
– При чем тут это?
– Они не подходят к костюму. Вот просто совсем…
– Вообще-то – да, – согласился Дмитрий. – И что делать?
– Пожалуйста! – жестом фокусника выложил на стол щегольские полуботинки с белым лаковым верхом и черными пуговками на боку.
– Что это?
– Просто шикарные штиблеты! – цокая от удовольствия языком, будто пробуя каждую букву на вкус, ответил Ахмет.
Будищев на минуту задумался. С одной стороны, таскать сапоги ему реально надоело. С другой – фасон обуви ему показался донельзя вычурным или даже, можно сказать, идиотским. Однако припомнив, что носят молодые люди его возраста, одетые по-господски, он понял, что эти ботинки ничем не выделяются на фоне других.
– Померять бы.
– Да будьте любезны, со всем нашим удовольствием!
Состоявшаяся тут же примерка со всей ясностью указала на два обстоятельства. Первое заключалось в том, что глаз у татарина был, действительно, как алмаз. И штиблеты оказались Дмитрию впору. А вот второе заключалось в том, что для ботинок нужны носки, которых у клиента при себе не оказалось. Портянки же для этой цели совсем не годились. У старьевщика носков тоже не было, да и если бы были, покупать бывшие в употреблении молодой человек точно бы не стал.
– Носки можно купить в галантерейном магазине, – пояснил Ахмет. – Кстати, портниха живет совсем недалеко, и вам будет по пути.
– Сколько? – сдался Будищев.
– Десять рублей, – расплылся в улыбке старик.
– Сколько?!
По адресу, указанному старьевщиком, действительно работала и проживала портниха по имени Анна Виртанен – не старая еще женщина с усталым лицом. Комната ее, разделенная на две неравные части ширмой, находилась в полуподвале доходного дома. Это было обычной практикой. Самые дорогие и престижные квартиры располагались на первом и втором этажах. Чем выше нужно было подниматься по парадной лестнице, тем жилье обходилось дешевле, а квартиры на самом последнем этаже и комнаты на чердаке, как правило, снимали студенты или мелкие чиновники. Простому же люду оставались подвалы, где они ютились в сырых каморках с низкими потолками.
– Что вам угодно? – печально спросила она у Дмитрия.
– Да вот, подогнать бы…
– Дайте посмотреть.
Бегло осмотрев принесенные вещи, портниха велела Будищеву раздеваться, чтобы снять мерку.
– Получится? – спросил тот, складывая на стоящий у стены сундук свою одежду.
– Отчего же не получится, – пожала плечами женщина. – Ушивать – не наставлять, ткань подбирать не надо. Хорошие вещи. Рублей восемь, поди, отдали?
– Примерно так, – скрипнул зубами Дмитрий.
– Что с вами?
– Да ничего… Просто поговорку вспомнил – где татарин прошел, там еврею делать нечего!
– У Ахмета брали?
– А то где же…
– Ой, только вы не говорите ему…
– Заметано! Лучше скажите, сколько станет работа?
Портниха на секунду задумалась, затем тряхнула головой и объявила:
– Никак не меньше восьмигривенного[8 - Восьмигривенный – восемьдесят копеек.].
– За костюм?
– За все.
– Срок?
– Завтра приходите, будет готово.
– Идет. Только мне еще пару рубашек будет нужно к костюму, а то носить его с косовороткой – немного не того.
– У вас есть материал?
– Чего нет, того нет.
– С материалом дорого будет. Знаете лучше что, у меня есть неплохие обрезки. Если угодно, я сделаю вам хорошую манишку[9 - Манишка – нагрудная вставка в мужской и женской одежде, которая видна в вырезе жилета, фрака или дамского платья.]. Воротник и манжеты можно будет менять. Правда, понадобится жилетка, но вам, если хотите носить такой костюм, и так без нее не обойтись.
– Жилетка?
– Не беспокойтесь. Материалу на нее надо совсем немного, только на лицевую часть. Зато будете выглядеть, как солидный господин. Если, конечно, не станете носить ее с вашим полушубком и сапогами.
– Ничего, скоро лето, обойдемся и без верхней одежды. А ботинки у меня есть. Надо только носки купить.
– А еще шляпу и галстук, – устало улыбнулась женщина.
– Вы думаете?
– Знаю. Только их нужно подбирать к костюму и жилетке. Иначе можно ошибиться.
– Хорошо. Вот вам рубль задатка. А когда одежда будет готова, вы поможете мне подобрать все необходимое. А то я в этом ничего не понимаю.
– Мерси.
Последним испытанием для Дмитрия стало посещение галантерейной лавки, располагавшейся неподалеку. Приказчик – рослый детина с кудрявым чубом и лоснящимися щеками – встретил его настороженно. Уж больно непрезентабельно выглядел полушубок и картуз с треснутым козырьком у потенциального клиента. Однако убедившись, что деньги у того водятся, мгновенно обрел необходимую для его специальности обходительность и любезность.
– Пожалуйте, – жестом фокусника выложил он перед Будищевым несколько пар носков самых разных расцветок, от самых простых – крашенных фуксином, от которого пачкаются ноги, до пижонских из белого шелка.
Объединяло их все одно – отсутствие даже намека на резинку, отчего было решительно непонятно, как они будут держаться на ноге. Правильно поняв колебания покупателя, приказчик еще одним ловким движением показал ему нечто вроде подтяжек – только коротких. Как оказалось, их надо застегивать под коленом, и натягивать с их помощью носки, подобно тому, как женщины носят свои чулки.
– Твою дивизию! – изумленно воскликнул Дмитрий, представив подобное сооружение на своей ноге.
Видок, по его мнению, получался довольно-таки гомосячий, но никакого выбора, к несчастью, не было. В общем, пришлось разориться и на них. Тем более что штиблеты были уже все равно куплены.
Выйдя из лавки, Будищев покосился на вовсю уже пригревающее весеннее солнышко. Дело шло к обеду, а у него с самого утра маковой росинки во рту не было. Тратить деньги еще и на посещение трактира, после того как договорился на квартиру со столом, ему показалось расточительством. Впрочем, идти домой с пустыми руками тоже не годилось, а потому перед возращением он заглянул еще в несколько лавок и, закупившись продуктами, отправился, наконец, домой.
Быстро добравшись до места, Дмитрий по-хозяйски ввалился в дом Филипповых и едва не уронил челюсть на чисто выскобленный пол. Как оказалось, Стеша взялась за стирку, и теперь стояла посреди большой комнаты перед ушатом горячей воды, в котором яростно драла вальком[10 - Валек – специальная ребристая палка, применяемая для стирки. Иначе – пральник. В руках разъяренной женщины может быть страшнее скалки.] рубашки и порты своего отца. А поскольку в доме было довольно жарко, девушка скинула кофточку и осталась в одной нижней сорочке. Брызги воды, летящие во все стороны, намочили ее, и мокрое полотно облепило уже вполне сформировавшуюся девичью грудь.
– Чего уставился? – немного смутилась она и, прикрывшись одной рукой, второй недвусмысленно взялась за валек. – Ну-ка, закати бельма обратно да дуй во двор!
– И в мыслях не было! – ухмыльнулся парень, но все же выполнил требование и поспешно ретировался.
– Знаю я все про ваши мысли!
– Стесняюсь спросить, откуда? – не смог удержаться от подначки Дмитрий.
– Ты еще здесь, охальник?!
– Ухожу-ухожу! Только это, я тут, как с твоим отцом уговаривались, харчу прикупил…
– В дверь просунь, а сам не вздумай входить!
– Не больно-то и хотелось, – усмехнулся постоялец, вытаскивая из сидора свертки с продуктами и просовывая в дверную щель. – Такого добра я много видел!
– Вот и хорошо, значит, и тут тебе нечего пялиться, – не осталась в долгу девушка. Затем, осмотрев купленные продукты, видимо, смягчилась. – Ты, поди, голодный уже? Сейчас закончу и будем обедать!