Сурикат Сурик и бобр Тумба

скачать книгу бесплатно


Сурикат остановился. Он ждал, когда кто-нибудь из них задаст этот вопрос, ведь ему одному явно не добраться до Африки, а бесплатные помощники никогда не помешают.

– Куда? В Африку!

– А можно мы тебя проводим? – упрашивающий тон был как нельзя кстати.

– А вы хоть знаете, как туда добраться?

– Ну… я точно не уверен, – стал мяться бобер.

– Не уверен?! – Келеули посмотрел на него с укоризной. – Ой, ну и помощнички. «Можно мы тебя проводим, – передразнил бобра с белкой сурикат. – Да-а-а, как говорят у меня на родине, „камешек не станет горой“».

– Я точно знаю, что до Африки пешком не дойти, – вставила Машуля и хотела что-то еще добавить, но сурикатик ее перебил.

– Белка, это и ежу понятно, не в обиду ему будет сказано.

– А я точно знаю, что до Африки надо лететь на самолете, – добавил бобр.

– Сеня, а я на чем, по-твоему, прилетел? – продолжал возмущаться Келеули.

– На самолете, – сразу же ответил бобр.

– Вот именно, на са-мо-ле-те! Не на лодке, – сурикатик стал зажимать пальцы лап, – не на поезде, не на пароходе, а на са-мо-ле-те.

– А если серьезно, – обидевшаяся из-за того, что сурикатик ей не дал договорить, белка постаралась сделать важный вид, – то Африка – второй по величине материк после Евразии. Расположен к югу от Средиземного и Красного морей, к востоку от Атлантического океана и к западу от Индийского океана. Самая северная точка, мыс Энгела, лежит под тридцать семь градусов двадцать минут северной широты. Самая южная точка – мыс Игольный, под тридцать четыре градуcа пять минут южной широты, – без запинки выпалила Машуля.

Наступила пауза. Сурикатик остолбенел и уставился на белку. Чем больше тянулась пауза, тем больше неловкости испытывала белка. Она в душе уже несколько раз покраснела, а сурикатик все никак не приходил в себя. Бобр тоже почувствовал неловкость, и от этого стал переминаться с лапы на лапу.

Когда ветка под лапами бобра хрустнула, издав резкий звук вроде «Треск!» или «Хрясь!», сурикат пришел в себя, медленно повернул голову в сторону бобра, посмотрел на него отрешенным взглядом и опять уставился на белку.

– А ты, Машуля, уверена, – как будто не своим голосом спросил сурикатик, – что тридцать четыре?

– Что тридцать четыре? – не поняла белка.

– Градусов тридцать четыре, – пояснил зверек.

– Ну, да, – неуверенно произнесла белка, – вроде так, тридцать четыре. Но для уверенности можно в справочнике посмотреть.

– В каком справочнике?

– В моем. Мне его дедушка подарил. Большой такой. Тяжелый. Дома он у меня.

– А ты… – сурикату пришла идея, которая разогнала его кровь по жилам до нужной скорости, – можешь сходить? Надо бы уточнить: тридцать четыре или, может, тридцать пять градусов? Тут, Машуля, нужна точность. Нам градусы нельзя путать. А то так и промахнуться можно.

– Конечно, я схожу.

– Ага, давай, Машуля, сходи, а мы потихоньку пойдем в сторону тридцати четырех градусов. Ты нас потом догонишь. А я тебе, как вернешься, устрою аудиенцию с президентом. Нет, пожалуй, с президентом – это слишком. С премьер-министром. Хочешь встретиться с премьер-министром моей родины, Ботсваны?

– Ну я не знаю, – растерялась Машуля.

– Не знаю!? Ну ты, белка, даешь! – наигранно возмутился сурикатик. – Да к нему очередь на пять лет, да нет, что там – на десять лет вперед расписана. А она не знает.

– Ну, тогда хочу, – быстро определилась Машуля.

– Ну вот, другое дело. Значит, так, белка, одна нога здесь, а другая там.

– Пошли, Сеня! – скомандовал сурикатик, и они вместе с бобром зашагали в сторону тридцати четырех градусов.

– Белка, ты еще здесь?! – неожиданно повернулся сурикат.

– Все-все, я уже пошла.

– Ох, никакой дисциплины, – покачал головой сурикатик и подумал: «Слишком умная белка. Я на ее фоне буду блекнуть. Надеюсь, что она нас не догонит».

Глава третья. Разоблачение

День был в разгаре, а солнце в ударе. Однако от жары страдал только Сеня. Сурикат же был бодрым и веселым.

– Ну, давай-давай, чего ты так медлишь? – то и дело оглядывался Келеули на Сеню и периодически себе под нос повторял: «Кого же ты мне, бобр, напоминаешь?»

– Иду я, иду, – отзывался бобр.

За недолгое время своей жизни Келеули был ужасно рад тому, что наконец-то ощущал свободу всем своим мохнатым телом, начиная с кончиков ушей и заканчивая кончиком хвоста. Его восторгу не было предела – конечно, в душе, ведь он не мог публично его продемонстрировать. «Свою роль нужно играть до конца», – был уверен сурикатик. А в душе он прыгал от радости, визжал от восторга и напевал победоносные песни.

«Стоп, – сказал себе Келеули и, не успев попрощаться с ускользнувшей из его мохнатой души радостью, добавил: – Да погоди ты радоваться». Келеули остановился. Да, это было неожиданно. Только было все так замечательно, как вдруг, когда он вышел из лесных зарослей, ему предстала картина бушующей реки. «Опс-с-с, – издал забавный звук Келеули. – Приплыли».

– Сеня! – закричал сурикатик.

– Чего? – еле выговорил Сеня, наконец-то догнав шустрого друга.

– Да-а-а, с физической подготовкой у тебя дело совсем плохо, – с укоризной покачала головой сурикатик, – а как с плавательной?

Сеня посмотрел на бурлящую реку и улыбнулся.

– Чего ты улыбаешься? – искренне удивился сурикатик.

– Я же бобр. Вода – это моя стихия.

– Хм, вода – это его стихия, – возмутился сурикатик, – но не моя стихия! Моя стихия – это небо. Как, по-твоему, я буду перебираться?

– Так ты это… – снова улыбнулся бобр, – перелети, – пошутил он и, не успев заметить быструю смену на лице суриката двух эмоций, удивления и возмущения, нырнул в воду.

Бобр долго не показывался из воды и поэтому много чего не услышал, что ему вдогонку кричал Келеули. А кричал он что-то вроде: «Эй! Бобер! Тебе что голову напекло! Я пилот, а не моряк! Я учился в этой, как ее, небесной, а нет, летной академии, а не в морской! Бобер!!! Ты слышишь меня?! Это похоже на заговор!!! Государственный заговор!!! Бобе-е-е-е-е-е-р!!!»

Наконец на другом берегу показался бобр. Он вышел из воды, отряхнулся и замахал Келеули лапой.

– Он мне лапой машет, какая наглость! – возмущался сурикатик.

– Давай плыви! – крикнул Сеня. – Вода не холодная!

Что делать? Келеули не хотел уронить свой авторитет. «Какой-то бобр умеет плавать, а я нет», – с досадой, перераставшей в отчаяние, думал сурикатик.

– Э-э-э, мне нельзя плавать! – закричал Келеули.

– Почему!?

– Я это… – задумался сурикатик. «Того самого, – добавил он, чтобы еще немного подумать, – дал обещание!»

– Кому?!

– Вот как разница, кому? – снова возмутился Келеули, но не так громко, чтобы Сеня не услышал. Однако поставленный вопрос требовал ответа.

– Ему!!!

– Кому ему?! – не унимался Сеня.

– Президенту!!! Слушай, мы что, так и будем через воду кричать?! Или ты все-таки найдешь другой путь?! Ты же вызвался меня проводить! Так давай, действуй!

– Больше путей нет! Этот самый близкий! А если идти до моста, то это целый день займет! Ну давай же! – кричал Сеня.

– Бобер, знаешь что?! – в отчаянии ответил Келеули, и тут стресс взбудоражил память: – Я вспомнил! Знаешь, кого ты мне напоминаешь, бобер?! Большую тумбу! – и потом добавил уже тише: – В которой корм хранится в зоопарке.

Отчаяние заставило суриката сесть, сложить лапки на груди и нахмурить брови. Как вы помните, Келеули верил, что в такой позе легче бороться с негативными чувствами. Левое ушко у него, как обычно во время этой позы, периодически подергивалось.

Прошло около минуты, и Келеули стал еще больше нервничать от того, что никакие идеи не приходили в его голову, а Сеня продолжал нести какую-то околесицу и махать лапами.

И тут сурикатик повернул головку влево. Глаза его быстро округлились от того, что давление навалившейся проблемы перешло в давление внутреннего восторга, который тут же стал проситься наружу. Вот он выход! Чуть выше по течению стояли огромные валуны, так что способ перебраться на тот берег был выбран мгновенно.

– Бобр, знаешь поговорку «Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет»?! – восторженно прокричал Келеули.

– Чего?! – переспросил бобр.

– Сеня, ты еще раз залезешь в холодную воду и вообще слух потеряешь!

Сказав это, Келеули с гордым видом направился, чтобы продемонстрировать превосходство своего интеллекта.

«Когда я переберусь на тот берег, – думал вслух сурикат, – то, пожалуй, предложу бобру безоговорочно принять прозвище Бобр-Тумба. А что? Не обидно и по существу. Ведь у него, как ни крути, с мозгами-то не очень, а вот еды в него войдет столько же, сколько в большую тумбу». Келеули повернулся и посмотрел на Сеню, чтобы убедиться, что он действительно похож на тумбу. Тут промаха быть не должна, иначе аргумент будет неубедительным. Убедившись в своей правоте, Келеули ухмыльнулся и зашагал быстрее. «А может, мне тоже какое-нибудь взять прозвище, соответствующее моей сути?» – продолжал думать вслух сурикат. «К примеру, Келеули Великолепный», – он приостановил шаг и попытался широко улыбнуться, как это делают звезды шоу-бизнеса во время фотосессии. «Или Келеули Наимудрейший», – и сурикат попробовал изобразить мудреца. «А может, Келеули Отважный», – Келеули на минуту задумался, выпячив грудь вперед, как будто он собирался протаранить ей стену. «Н-да, как сложно выбрать подходящее прозвище, когда у тебя столько достоинств», – пришел к не очень утешительному выводу сурикатик. «Аж лапы опускаются», – и он изобразил, как у него опускаются лапы. Затем тут же он гордо выпрямился и добавил вслух: «Ладно, к этому вопросу я вернусь позже».