скачать книгу бесплатно
Разобравшись с первой проблемой, Альфред развернулся ко второму солдату, успевшему прийти в себя и схватиться за бесполезный в столь тесном пространстве автомат. Отломив от все еще зажатого в левой руке бокала чашу и перехватив оставшуюся в ладони ножку на манер кастета, Ал двинулся в сторону угрозы, сокращая противнику место для возможного маневра. Тот попытался защититься, выставив впереди себя приклад автомата, что и стало его роковой ошибкой.
Поднырнув под чужую руку, Альфред с силой саданул своим импровизированным стилетом, целясь в сонную артерию. Быстро отдернув кулак, он нанес еще два стремительных удара в горло. Брызнула кровь, заливая лицо и смокинг мужчины, наблюдавшего за тем, как его оппонент, прекратив всяческое сопротивление, хватается за горло и, хрипя и захлебываясь собственной кровью, оседает на пол. Перехватив поудобнее выроненное противником оружие, Альфред перешагнул через уже мертвое тело и неторопливо зашел в ярко освещенное фойе. Здесь, помимо широких диванов для посетителей, столиков с легкими закусками и мерно булькающего водопада шириной во всю стену, нашлась лишь растревоженная звуками за дверью и уже начинающая тихо паниковать администратор – блондинка лет двадцати пяти с копной холеных волос на голове, забранных в высокий хвост и общим экстерьером, призванным продемонстрировать пользу и впечатляющие возможности фитнеса, а также весь спектр достижений современной пластической хирургии.
– Мадмуазель! – Альфред, стремясь усилить эффект от своего и без того яркого появления, широким шагом двинулся к стойке, на ходу помахивая автоматом. – Прошу вас, держите ваши прелестные ручки так, чтобы я мог их видеть и уберечь тем самым ваше прекрасное личико от последствий возможных ошибок!
Администратор на секунду отвлеклась на источаемые страшным незнакомцем комплименты, но капля крови, набухшая на кончике галстука-бабочки и упавшая на белоснежную поверхность стола, окончательно ее деморализовала. Она, прикрыв рот ладонью от ужаса и содрогаясь всем телом, начала медленно сползать по стене. Альфред закатил глаза и ухватил свободной рукой за блузку теряющую сознание особу, резко дернув ее на себя:
– Не так быстро, дорогая моя! Мне еще требуется ваша помощь перед тем, как я оставлю вас в блаженном покое! Какие из индивидуальных номеров сейчас заняты?
– А… а… а… – Служащую била крупная дрожь.
– Начало хорошее, радость моя, – Альфред второй раз встряхнул девушку, пытаясь привести ее в относительный порядок, – но у меня нет времени дожидаться, пока ты вспомнишь остальные буквы алфавита! Что там у нас с номерами?
– Т-т-т… – Из глаз блондинки брызнули слезы, пока она судорожно пыталась найти что-то в журнале посещений перед собой. – Т-только один занят!
– Очень хорошо! – Альфред ободряюще улыбнулся, запоздало подумав, что со своей окровавленной рожей тем самым сделает сейчас лишь хуже. – Клиент в номере с кем-то?
– Д-д-да…
– Хорошо, понял. Кто еще там с ним?
– М-массажист-т! – Барышня вновь предприняла попытку потерять сознание. На сей раз мужчина ей не препятствовал. Опустив бессознательное тело за стойку, он мельком глянул в журнал, ища глазами номер нужного ему помещения.
– Что ж, прекрасно. Надеюсь на отсутствие скорой встречи, миледи! – произнеся эту фразу в воздух, Альфред направился в сторону бокового коридора, в котором располагался указанный в журнале седьмой кабинет.
***
Акриил – невысокий, практически полностью лысый лощеный мужчина лет пятидесяти с сальным взглядом, заметным с любой точки обзора животом и таким количеством вторых подбородков, что из них при желании можно было бы вылепить его точную копию, стоял в неглубоком белоснежном бассейне, оперевшись локтями на бортик, и думал. Мыслей в голове вертелся целый ворох, никак не желавший обретать хоть сколь-нибудь понятные очертания. Начать с того, что Акриил или же – для непосвященных – Семен Вениаминович был ангелом. А если точнее – наименее ценным из всей ангельской братии – купидоном. И еще Акриил являлся главой одной из региональных ячеек столичного отделения Центра – сверхсекретной организации, курирующей взаимодействие ангелов, демонов и людей между собой. В своем роде полиции, секретной службы и армии немедленного реагирования в одном флаконе. И если первый факт – бытие купидоном – никем более-менее не оспаривался, то вот со вторым в последнее время имелись весьма впечатляющие проблемы.
Начать с того, что две недели назад Акриил в ходе покушения потерял двух своих агентов, за полгода до того навязанных ему европейским филиалом. Затем еще один его сотрудник съехал с катушек, убив свою напарницу и исчезнув в неизвестном направлении. И мало ему всего этого, так еще и спустя всего пару дней с подведомственной ему территории в интернет просочился список доброй половины всех сотрудников Центра, создав тем самым крупнейшую в его истории утечку секретной информации и ввергнув организацию в полнейший хаос.
Пока длилась вся эта сумятица, и его непосредственное начальство было занято попытками то ли предотвратить, то ли возглавить беспорядочное бегство агентуры, про купидона все вроде как забыли, но у него не возникало иллюзий, что рано или поздно о нем вспомнят, причем в максимально неприятной для него форме. Кроме того, во время всего происходящего самого Акриила успели похитить прямо из борделя, где он на тот момент находился, пытали, отрезали палец, после чего невесть какой магией пришили обратно и отпустили, потребовав, казалось бы, сущие мелочи. Купидон на секунду прервался и нервно покосился на свою ладонь. Белесую полоску шрама на безымянном пальце теперь прикрывало массивное кольцо, дающее его владельцу зыбкую иллюзию, что все произошедшее с ним всего пару недель назад было не более чем сном или похмельной галлюцинацией.
Единственной радостью во всем этом бесконечном потоке дерьма был презент от Корнелии – управляющей борделя, из которого как раз и похитили купидона. Та, стремясь загладить свою вину перед не самым последним существом в их городе, преподнесла Акриилу поистине королевский подарок – платиновый пригласительный билет на организуемый каждые шесть лет для высочайшей элиты всех трех рас весенний бал. Ну и что с того, что распорядителем бала по традиции является Астарот, а нынешнее мероприятие проходило с усиленными мерами безопасности, больше похожими на пребывание в осаде? Выпивка от этого ведь хуже не становится! Да и в вопросах плоских утех более признанного эксперта, чем один из князей демонов и личный советник Владыки Абаддона, найти было сложно.
С такими мыслями, побросав в чемодан вещи и плюнув на неминуемую угрозу разжалования или – что было более вероятно – казни, купидон рванул в Москву радоваться жизни, пока для этого имелась хотя бы малейшая возможность. И вот теперь, перепробовав всю винную карту от корки до корки, вдоволь наплескавшись в бассейне, насидевшись во всех возможных видах саун и наконец почувствовав себя живым и в относительной безопасности, Акриил стоял раком в индивидуальном бассейне и предавался самому животному из всех доступных ему развлечений. Помогал ему в этом приставленный к нему и находившийся в том же бассейне личный массажист – мускулистый брюнет лет тридцати и с детородным органом такого размера, что даже купидону устоять казалось совершенно невозможным. И это при условии, что устройство подобных ему ангелов позволяло получать гораздо большее удовольствие, наблюдая со стороны за сценами секса, а не участвуя в них лично.
Но Акриилу, постоянно пребывающему ныне на грани нервного срыва, было слишком трудно сосредоточиться на чем-либо дольше пары минут, поэтому он решил, что физическая составляющая процесса на сей раз не повредит и, подправив гормональный фон человека, шарахнул тому по мозгам такой ударной дозой феромонов, что у несчастного стояло уже пару часов кряду. Подчиняясь ритмичным толчкам своего любовника, Купидон наконец начал отвлекаться от своих раздумий, как вдруг его партнер ни с того ни с сего сбился и замер, выпустив из рук талию Акриила.
Ангел завозился, пытаясь понять, что происходит, и наткнулся взглядом на стоящего в дверях человека. Тот был не знаком Акриилу лично, но перепачканное в крови лицо и автомат в руках намекал, что посетитель явился не для того, чтобы уточнить дорогу в турецкие бани. Купидон с какой-то обреченной отрешенностью решил для себя, что вот сейчас-то его и прикончат и, не меняя позы, принялся ожидать развития событий. Но голос незнакомца, раздавшийся мгновение спустя, вызвал у ангела приступ животного ужаса, лишив напускного спокойствия:
– Благодарю вас, молодой человек, можете пока передохнуть. Дальше я вас подменю! – Альфред решил в первую очередь избавиться от атлетического вида бугая, до того занятого штурмом тылов пухлого купидона, поскольку последний в данный момент пребывал в молчаливой, но от этого не менее красочной истерике и к диалогу был очевидно непригоден. – Отпустите филей достопочтенного джентльмена и сходите проветритесь!
Не обратив внимания на явную скабрезность фразы, массажист молча встал и деревянной походкой направился к выходу, на ходу размахивая своим монументально «приподнятым» настроением. Альфред, пронаблюдав эту картину и подавив в себе порыв повесить на ни в чем не повинного работника отеля, как на дверной крючок, свой новоприобретенный АКС, перевел насмешливый взгляд на все еще стоящего на карачках купидона: – Я надеюсь, эта жертва амурного произвола забудет обо всем раньше, чем успеет поднять тревогу?
– Д-да! – Акриил предпринял отчаянную попытку подняться на ноги, но поскользнулся и рухнул обратно в бассейн, подняв мириады брызг вокруг себя, после чего разразился истерическими рыданиями: – Это ведь вы?! Вы, да! Вы меня похитили! И п-ппытали! Я узнал в-ваш голос, вы тот самый человек! Держали меня в подвале… На полу! Так х-холодно… Вы отрезали мне палец!!!
– Ты.
– Э-э-э… что? – столкнувшись с коротким простым ответом на свою тираду, купидон на секунду забыл, что следует продолжать вопить.
– Я говорю, можешь обращаться ко мне на «ты». – Альфред небрежно бросил автомат на край бассейна и, подхватив одно из лежащих на стеллаже около двери полотенец, принялся макать его в воду и стирать с лица подсохшую кровь. – В конце концов, я же тебе этот палец и обратно приделывал, так что в каком-то смысле ты со мной знаком даже интимнее, чем с этим своим стойким оловянным эскортом.
– Что… что вам от меня нужно? – голос купидона звучал хрипло и глухо.
– Ничего такого, что не было бы и в твоих интересах, друг мой. Я смотрю, ты озаботился собственной безопасностью? Все эти многоэтажные охранники на входе… Их я, по правде сказать, слегка попортил, но твое дальнейшее существование меня, представь, тоже изрядно беспокоит. Ты ведь понимаешь, что про тебя все забыли лишь до тех пор, пока есть более важные дела? Задумывался, что будет, когда очередь все же дойдет и до тебя?
– Да. – Купидон, все еще настороженно глядя на присевшего на корточки рядом с бассейном человека, попытался принять более благородную позу, но вскоре оставил попытки, поняв их безнадежность. – Но…
– Но ты все еще здесь! – жестко перебил Альфред. – И даже если твой план не состоит исключительно в том, чтобы перетрахать напоследок весь персонал этого отеля, он с высокой вероятностью все равно полное дерьмо!
– И что вы… ты предлагаешь? – С аргументами его похитителя было до странного сложно спорить. Никакого даже подобия плана на собственное будущее у Акриила не было: он просто оставил всякие попытки бороться и плыл по течению, как по своему обыкновению и поступал во всех случавшихся с ним жизненных коллизиях.
– В точности следовать моим инструкциям, как я и говорил.
– А если я откажусь? – поняв, что убивать и пытать прямо сейчас его, судя по всему, не собираются, Акриил принялся проверять свою удачу на прочность, за что был мгновенно наказан:
– Ангел мой, у тебя, возможно, возникли ошибочные представления о наличии у тебя свободы выбора. Беру вину за этот прискорбный факт полностью на себя и спешу их развеять: свободы, как и выбора, у тебя нет! – В то время, как его давешний мучитель произносил эти слова, безымянный палец на правой руке купидона пронзила хорошо знакомая ему по мучившим его ночами кошмарам вспышка ледяной боли. Но в этот раз что-то было иначе: холод от шрама принялся распространяться от запястья вверх по руке.
– Н-не… Не-е-е-ет! – Альфред со спокойным интересом наблюдал, как купидон, у которого оледенение уже начало пробираться от предплечья к центру груди, грозя вот-вот остановить сердце, с истеричным воем таращится на свою промерзающую до кости конечность и медленно оседает в бассейне, вода в котором успела покрыться тонкой коркой льда.
– Ты принял мою помощь, и поэтому само твое существование теперь находится всецело в моих руках, – добил мужчина, вдоволь налюбовавшись агонией ангела. Все кончилось так же быстро, как и началось. Лед на поверхности воды вдруг исчез, а хватающий ртом воздух купидон обнаружил, что по-прежнему сидит задницей в подогретом бассейне, а его рука – все еще рука, а не сомнительного качества эскимо. Он не мог понять, привиделось ли ему все происходящее, или же произошло на самом деле, но при любом раскладе повторения он не хотел.
– Кто ты, дьявол тебя возьми, такой? – уняв рвущуюся из горла истерику, Акриил поднял затравленный взгляд вверх, заглядывая в нечитаемое лицо существа перед ним.
– Поверь мне, дьявол, даже если бы и существовал, смотрелся бы на моем фоне невинной монашкой. Но не сомневайся, шансов выжить, кроме тех, что предлагаю я, у тебя нет! Готов слушать?
Акриил с третьей попытки уселся на бортик бассейна и, не обращая никакого внимания на свой далекий от парадного вид, обреченно ответил, слегка заикаясь после всего пережитого: – Д-да…
– Замечательно! – Альфред полез во внутренний карман смокинга, заставив купидона вновь напрячься, и достал оттуда бумажный сверток, который принялся не спеша разворачивать. – Итак, в самое ближайшее время тебя посетит какое-нибудь высокопоставленное начальство из этого вашего премилого кружка юных повелителей вселенной. Неважно, кем бы он ни оказался, ты будешь говорить ему то и теми словами, какие я тебе предоставлю. – Альфред извлек из сверка пластиковый тубус по размеру не больше сигарного чехла, в котором лежали несколько свернутых листков бумаги, и передал его Акриилу. – Надеюсь, что у тебя в организме недостаток клетчатки, поскольку после того, как ты прочтешь и запомнишь все, что там написано, сами листы придется съесть! – Игнорируя скривившуюся рожу купидона, мужчина продолжил, доставая из вороха коричневой бумаги очередной предмет. – Далее… Это будешь носить при себе в любое время. Даже срать и трахаться вместе с ним! При этом никто не должен его видеть, так что соблаговоли проявить в этом вопросе изобретательность!
– Но з-зачем это? – Очередным предметом, оказавшимся в руках купидона, стал короткий обоюдоострый нож в кожаных ножнах, по форме больше всего напоминающий наконечник копья. Все лезвие и рукоять были испещрены какими-то узором, больше всего напоминающим руническую вязь. Символы Акриилу показались незнакомыми, хоть и напоминали руны викингов, о которых он когда-то читал.
– Считай это страховкой. – Альфред скомкал опустевший сверток и засунул остатки упаковочной бумаги в карман брюк. – Так и мне, и тебе будет спокойнее.
– Но зачем? Зачем я вообще всем вам сдался?!
Видя, что ангел снова находится на грани панической атаки, Альфред отшвырнул окровавленную тряпку, которой до этого вытирал лицо, и, слегка скривившись, сбавил тон, похлопав ангела по голому плечу:
– О, не переживай, друг мой, тебя ждет великое будущее! У меня на твое существование большие планы!
– Этого я и боюсь… – Акриил рвано выдохнул. – Хорошо. И что теперь?
Альфред мельком глянул на наручные часы:
– Что ж, мы пока идем по графику. Охрана узнает о потерях в собственных рядах в лучшем случае через четверть часа, так что на изучение инструкций и поздний ужин у тебя десять минут. Можешь приступить сразу же, как я уйду.
– П-понял. – Акриил зябко повел плечами и нервно покосился на тубус, который так и сжимал в левой руке. – А п-потом что?
– Дальше выбегай в коридор и начинай верещать о покушении на твою персону. А, еще одно: там в фойе в легкой отключке после тяжелого дня валяется блондинка-администратор сего почтенного заведения. Не сочти за труд сделать так, чтобы она не вспомнила моего лица.
– Д-да, хорошо! Я все сделаю! – Видя, что его теперь уже сообщник встал и собрался уходить, купидон приободрился. – Но к-куда?..
– А, за меня не беспокойся! – Альфред беспечно махнул рукой, на ходу подхватывая автомат и окровавленное полотенце. – Я пойду взгляну на местный бассейн. Уж так мне его нахваливали!
С этими словами он вышел, оставив купидона наедине с пузырящейся водой и кипящим от обилия впечатлений мозгом. С минуту Акриил тупо глядел в стену, механически сжимая в ладони кинжал. Сделанная из неизвестной ему темной, почти черной древесины увесистая рукоять странным образом успокаивала. Тяжело вздохнув и перестав гипнотизировать фактурную штукатурку, ангел раскрыл тубус, вытащил оттуда три листка, исписанных мелким убористым почерком, и взялся за чтение.
Глава 2. Давние времена
Свет есть отсутствие тьмы; Тьма есть отсутствие света…
Таким образом, тьма и свет – лишь частные случаи тени.
Гермес Трисмегист
Люцифер не находил себе места. Такого не случалось с ним уже многие столетия. Он давно чувствовал, что на всех них надвигается что-то ужасное, осознал это, когда пропала его связь с Гавриилом. Но сегодняшний его сон показал, что он недооценивал угрозу.
Он хорошо помнил, с чего началась их история. Как и многие до них, они не создали вселенные вокруг себя, а пришли в них как гости и путники. Их было всего двое, когда они разыскали эти миры: обожженные, полуразрушенные, но выжившие в неизвестном катаклизме. Это место было идеально для двух братьев, изгнанников из собственного мира, находящихся в вечном поиске и одержимых наукой и познанием. Первым они нашли мир, полностью занятый исполинскими деревьями да лианами, обвивавшими их стволы.
Лес, названный ими Эдем, простирался на многие тысячи километров вокруг, не имея ни конца, ни края и ни единой живой души под сводами своих крон. Странное то было место, полное загадок и тайн прошлого, искаженное и сломанное. Предметы в нем, находившиеся, казалось, на расстоянии вытянутой руки, могли на деле быть за сотню километров в другой стороне, верх оказывался низом, а фасад изнанкой. Позднее братья выяснили, что лес пронизывает сеть Троп, связывающих различные части нескольких вселенных. То были остатки гигантской системы переходов, некогда созданной кем-то, кто жил здесь до них, и ныне лежащей в руинах, но все же пригодной для использования.
Здесь они и положили начало своим изысканиям. Первым творением братьев стал Михаил. Их дело требовало помощников, но пока что все их попытки создать живой разум заканчивались неудачным изобретением очередной куклы. Услужливой, работоспособной, готовой угодить по первому требованию, но бездумной и неживой. Таким же, несмотря на все старания, вышел и Михаил. Люцифер тогда, в приступе ярости, разрушил половину лаборатории и сбежал в лес, словно подросток, бунтующий против авторитета собственных родителей. Ярость прошла через день, но стыд продержал его среди вековых исполинов долгих две недели. А потом он встретил Это. Словно вся суть мироздания влилась в его разум и заставила заново открыть глаза. В один миг он увидел все свои ошибки, но не только. Он понял и то, как их исправить! Возможность поделиться новыми знаниями с братом стоила того стыда, что сулили грядущие извинения перед Гавриилом, и Люцифер поспешил вернуться обратно.
Как извинялся перед братом, он уже не помнил. Наверняка Гавриил простил, как делал это уже не раз до того. Им обоим не терпелось пустить в ход новую силу, обретенную Люцифером и сулящую столь невероятные перспективы. И результаты превзошли все ожидания: хватило одного легкого соприкосновения с сознанием Михаила, и перед ними встал не бездумный манекен, а живое, разумное создание, сотворенное исключительно их волей и магией.
После этого успеха последовало еще шесть – их первые творения, созданные по их же подобию и ставшие верными друзьями и спутниками, а вслед за ними – пришли многие сотни. Процесс был отлажен в считанные недели: архангелы подыскивали подходящий материал, Гавриил и Михаил создавали из него новые сосуды, а Люцифер вдыхал в них жизнь. Со временем помощников стало так много, что всех их Люцифер и не помнил, а их лаборатория разрослась до размеров небольшого города.
Время шло, и их небольшое королевство начало испытывать на себе первые внутренние конфликты: помощники, которых они со временем стали называть ангелами, несмотря на подчиненность своим создателям, в отсутствие постоянного занятия затевали склоки и свары между собой.
Идея направить силы ангелов на помощь другим мирам пришла в голову Михаилу. Выбор пал на мир людей, цивилизация которых находилась на грани полного упадка и вымирания. Вот только помогать людям оказалось гораздо сложнее, чем виделось на первый взгляд. Полные зависти, злобы, похоти и всех возможных пороков люди отвращали ангелов, и в конце концов часть из них взбунтовалась, попытавшись выступить против человечества и тех, кто был верен возложенной на ангелов миссии.
Это было неслыханно! Существа, рожденные для света и способные лишь свет видеть в других, научились у людей злобе и жестокости. Новое решение потребовало основательных раздумий. Братья понимали, что ангелам предстоит серьезное испытание, если те хотят сохранить чистоту собственных помыслов, но опасались они и бойни, способной разразиться промеж их детей.
Тогда Гавриил предложил дать своим созданиям нового врага, придав людским порокам форму так же, как ангелы стали олицетворением их добродетелей. На свет появились демоны, а у ангелов – возможность соперничать с олицетворениями зла, борясь за души людей и тем самым очищая и их, и себя. Замысел оказался удачен: целая новая раса демонов, занявшая один из нижних миров, стала полной противоположностью и заклятым противником ангелов. Но успех дался непросто и обошелся Люциферу дорого: пропустив через себя столько тьмы, первый архангел лишился чистоты помыслов и утратил крылья.
А демоны, родившись абсолютно неуправляемыми, потребовали постоянного контроля. Так и случилось, что следить за ними отправился сам Люцифер, ведь, изменившись, вернуться к своим бывшим созданиям он уже не мог. Перед ангелами разыграли целое представление с грехопадением и изгнанием Люцифера в ад. Сам он к тому времени смирился со своей ролью, да к тому же все еще мог в любой момент мысленно воззвать к брату своему Гавриилу, ставшему во главе ангельский братии. Замысел удался: три народа научились сосуществовать, пусть мира между ними и не было.
Так прошли тысячелетия. Люцифер и Гавриил продолжали незримо направлять созданные ими народы. Те со временем ожесточились друг против друга, но к тому моменту сила творения, обладавшая собственной волей и разумением, покинула Люцифера, лишив того силы менять ход событий с той легкостью, с какой он мог делать это прежде. Время шло, угроза уничтожения ангелов и демонов становилась все реальнее, а шансов у братьев, погрязших в интригах и склоках своих бывших творений, изменить ситуацию к лучшему – все меньше.
Поистине черный день настал, когда Люцифер обнаружил, что больше не может слышать мысли Гавриила. Люцифер не знал, отвернулся ли от него брат, и жив ли он вовсе, и это впервые за многие тысячелетия его существования по-настоящему пугало. Когда же, вслед за голосом брата, падший стал утрачивать голоса своих подданных, стало ясно, что это дело кого-то из его бывших соратников, стремившихся окружить его разум стеной молчания и уничтожить его и верные ему творения поодиночке. В последнюю же ночь к нему во сне явился тот дух, что дал ему когда-то силы создать два его народа. И было предсказание духа темнее самой черной ночи.
В ужасе от предреченного и собственных догадок, Люцифер покинул обитель демонов тайным путем, что припас на самый крайний случай, и оказался в небесном городе, что когда-то помогал строить своими собственными руками. Чутье вело его в главный зал, служивший когда-то для торжеств и чествований новых членов их братии. Во что преобразилось это место, было сложно вообразить: все пространство зала и вся поверхность уходящих в небеса колонн была испещрена кровавыми знаками, неизвестными Люциферу, а в центре огромного помещения, поставленный на колени, с опущенной головой стоял его брат, Гавриил. Тот был жив, но горло его было перерезано, а кровь стекала по подбородку и капала на странный рисунок, высеченный прямо в граните плит под ногами.
Картина ужасала, но хуже всего были мысли его брата, которые наконец не были скрыты от Люцифера мерзостными письменами. Падший едва удержался от крика, когда на него обрушилась вся боль и отчаяние Гавриила. Из его разума Люцифер выяснил, что часть архангелов во главе с Михаилом узнала о той силе, что позволила братьям населить их миры, и возжелала этой силой заполучить в свои руки власть и возможность уничтожить своих врагов. Желая придать жизнь своему заклятию, они пленили Гавриила и его кровью прочертили письмена, призванные заключить дух творения в новый сосуд по их выбору. Но лишь Гавриил знал, что одной только его силы не хватит для заклятия, а значит, призванный дух не примет новый сосуд и уничтожит все, до чего сумеет дотянуться.
Люцифер приготовился оплакать их судьбу, ибо заклятие отступников было не обратить, но Гавриил, почувствовав присутствие брата, поспешил утешить его и предложил свой последний план: ценой своих сил и самой жизни отправить их народы в другой мир, уберегая их от участи горшей, чем та, что ждала их в новом, неведомом доме.
Начав свое заклинание, братья навлекли на себя внимание мятежников, тотчас ворвавшихся в зал и увидевших, что план их раскрыт и вот-вот грозит сорваться. Взревев, как раненый зверь, Михаил выхватил копье и, призвав своих соратников, Иегудиила и Иеремиила, попытался остановить братьев, которым обязан был самой жизнью, но не успел: кровавое заклятие и их соединенная сила вырвались одновременно, разрушая Эдем, град небесный, и напуская сонмы ангелов и демонов из мира вечных в мир людей.
Глава 3. Знаки на полях
Ничто не порождает так много вопросов, как поиски ответа.
Принц Гамлет
…две недели назад…
– Так началась новая эпоха схождения, так погибли ученые братья, так канула в Лету их слава. И так пишу я, Метатрон, небесный писарь, ибо лишь правда позволит потомкам нашим избежать ошибок и разочарований отцов их, – сидящий с ногами в кресле парень закончил чтение, отбросил в сторону бумаги и устало протер глаза.
На вид ему можно было дать лет двадцать, но вот взгляд, пронзительный и жесткий, никак не свойственный молодости, намекал на то, что истинный возраст его может быть куда больше. Помимо этого странного контраста, его отличали взъерошенные, торчащие во все стороны блондинистые волосы, худощавое телосложение и вечная хитрая ухмылка на лице. Звали молодого человека Уриилом, и что можно было сказать абсолютно точно, так это то, что человеком он не был. Уриил по статусу был ангелом, последние две недели – историком и библиографом, а по призванию неисправимой заразой. Правды и в этом было немного, поскольку ангелом он был падшим, историком посредственным, а с последним утверждением не согласился бы исключительно из духа противоречия.
В данный момент этот самый дух требовал заявить его слушателям, что все только что им прочитанное – бред от первого до последнего слова, и все на самом деле было совсем не так. К сожалению, весь зачитанный им текст он самолично пару часов назад перевел с древней ангельской рукописи, на расшифровку которой до того потратил без малого неделю. Впрочем, и распинаться-то было особо не перед кем. Единственным живым существом в этой комнате, помимо самого Уриила, был развалившийся на диване мужчина с хищного вида лицом, лениво закидывающий в рот куски сырого мяса с подноса, стоящего на полу рядом с местом стратегического расположения его туши.
По мнению ангела, рвать глотку перед подобного сорта типами было ниже его нечеловеческого достоинства. Куда веселее было бы, например, целоваться, но та дрянь, которую жрал лежащий перед ним демон по имени Андрас, утверждая, что подобная диета крайне полезна для демонского организма в целом и его потенции в частности, реализации подобных замыслов не способствовала. Что там за проблемы у демона были с потенцией, ангел не знал и по ночам ничего даже отдаленно похожего ни разу не заметил, но возражать на всякий случай не решался – мало ли, все-таки возраст в пару тысячелетий…
Лениво зевнув и прожевав очередной сомнительной аппетитности кусок, лежащий на диване обломщик, до того не выражавший никаких эмоций во время всего рассказа, все же счел возможным лениво прокомментировать все им услышанное:
– Что ж, молодой человек, перспективы у вашего рассказа есть, но требуется доработать. Добавьте юмора и обязательно любовную линию. Скажем, между двумя братьями. И их сестрой. И собачкой сестры. И любимым резиновым пупсом собачки сестры. Советую также вписать в сюжет толику постельных сцен с элементами садо-мазо, справа налево и Хорошево-Мневники! И название… – Демона откровенно несло. – Название должно быть одновременно звучным и выглядеть призывно и интригующе, что-нибудь типа «Пятьдесят оттенков светло-салатового»! После всего этого ваш роман будет просто обречен на успех!
Уриил стоически выслушал шквал словоизлияний скучающего напарника. С одной стороны, его можно было понять: они уже неделю без передыха возились с рукописями Метатрона, которые им в конце прошлой недели подсунул скотина Альфред, ставший с некоторых пор еще и их начальником. Но смысла во всем происходящем все не прибавлялось. Да, то, что только что удалось расшифровать ангелу, переворачивало с ног на уши всю известную им историю и могло бы совершить революцию в научных кругах и привести к полномасштабному мордобою в кругах менее искушенных, но по сути-то, кому какое дело, если все участники тех событий мертвы уже не одно столетие? С другой же стороны, хоть треп демона немного и отвлекал от всей мути, что всколыхнулась у Уриила внутри после прочтения позабытой и вымаранной из памяти части ангельской летописи, рогатая зараза могла бы прекратить жрать и принять хотя бы какое-то участие в процессе перевода.
Придя к такому заключению, ангел отодвинул подальше от себя красную папку с пожелтевшими от времени листами и ринулся на занявшего стратегический диван врага. Тот, как выяснилось, чего-то подобного ожидал, потому что Уриил в секунду оказался сграбастан за задницу и подмят под демона, потерпев сокрушительное поражение, против которого, впрочем, не спешил возражать. Возражение вызывало скорее то, что Андрас почему-то остановил дело на полдороги. Недовольно приоткрыв один глаз, ангел наткнулся на смешливый взгляд напарника:
– Что?
– Сущие мелочи, Ури. В чем у тебя рука? Или это ты так сильно готовился перед тем, как на меня напрыгнуть? – К вящему удивлению демона, ангел покраснел и попытался вывернуться из сдерживающего захвата.
– Черт! Это, ну… Было необходимо для расшифровки рукописи. Сам же знаешь, методы у Метатрона ммм… нестандартные! – Это было сущей правдой и одной из причин, почему некоторые называли главного небесного летописца абсолютно чокнутым. Безоговорочно покойный ныне ангел всегда считался крайне экстравагантной натурой, а под конец жизни еще и заимел привычку накладывать на свои записи магические шифры, заставлявшие всякого, кто захочет их прочесть, следовать порой совершенно невероятным условиям. К примеру, один из томов его авторства требовал для прочтения держать в зубах гнилое яблоко, второй открывался только после петушиного крика и исключительно в новолуние, а третий поддавался чтению, если декламировать его вслух, стоя на одной ноге и будучи полностью обнаженным. Такая блажь почтенного старца раздражала тем сильнее, что до сих пор ни одному из его соплеменников не удавалось эти заговоры отменить. Хуже того, они еще и имели неприятную манеру каким-то образом распространяться на уже переведенные копии. – Сейчас пойду смою!
– Нет уж, погоди. – Андрас перехватил Уриила за талию, когда тот, сжимая перемазанную чем-то жирным ладонь в кулак, попытался вскочить с дивана. – Я заинтригован деталями ваших изысканий, профессор. Что именно тебе понадобилось для расшифровки?
– Нутовое масло, вереск…
– И?
– Может, не надо?
– Колись! – Ехидство в голосе Андраса практически материализовалось в комнате.
Ангел зажмурился, после чего нехотя выдавил:
– Крысиный помет.
Секунду в комнате стояла оглушительная тишина, а затем от хохота демона затряслись стены и посыпалась штукатурка с потолка. Красный от злости ангел пулей вылетел из комнаты и заперся в ванной, отмывшись и вернувшись оттуда минут пять спустя, все еще бурля от негодования.
– У меня к тебе два вопроса, – подколки у Андраса заканчиваться даже не думали. – Где ты взял крысиный помет? И как много у тебя его? А то вдруг мне захочется еще разок послушать…
– В зоомагазине попросил! Лучше заткнись и вернись к тому, на чем мы остановились, а то я за себя не отвечаю!
