скачать книгу бесплатно
Небольшой городишко, затерянный среди лесов и полей средней полосы, скорее всего, доживал последние годы. Молодежь, небось, разъехалась кто куда в поисках лучшей доли, а коротающие свой печальный век старики скоро окажутся на погосте, мимо которого, кстати, брат с сестрой тоже проехали.
– Кладбище чуть ли не в центре, – покачал головой Гена. – Креативно.
Не слишком веселое местечко, подумалось Маше, но, во всяком случае, находиться здесь намного лучше, чем на ночной дороге, рядом с тем, что на ней обитает.
Народу на улицах не было, но это и не удивительно, учитывая поздний час. Все сидят по домам, в тепле. Пора бы и им найти, где преклонить голову.
– Надо где-то переночевать, – сказал Гена. Как это часто бывало, он словно бы подслушал мысли сестры. – Вон там заправка, видишь? Дольем бензин и заодно спросим, где тут гостиница или гостевой дом какой-нибудь. А может, прямо у них есть комнаты, чтобы переночевать.
Гена говорил много и возбужденно: радовался, что все обошлось, а жизнь снова обрастает приметами «нормальности»: магазин, гостиница, дома и жители, что сидят в них, как улитки в раковинах.
Заправка, на которой не было ни людей, ни машин, была ярко освещена. Автомобиль остановился, и Маша поспешно выбралась наружу, услышав, как хлопнула дверь с Гениной стороны.
– Спина сейчас отвалится! – сказал он.
Маша потопталась на месте, разминая ноги. Какое наслаждение стоять на земле, а не ехать в тесной железной коробке.
Они пошли к двери, за которой был маленький магазинчик. Гена открыл ее, на них пахнуло теплом и запахом кофе. Где-то в глубине помещения играла негромкая музыка: Селин Дион пела песню из «Титаника».
Колокольчик над входной дверью звякнул, но никто не вышел встретить посетителей. Правда, из подсобки раздался женский голос:
– Минуточку, пожалуйста! Я сейчас.
Голос показался Маше смутно знакомым, но она не могла вспомнить, напоминает ли он голос кого-то из подруг, коллег или какой-то актрисы?
– Давай поесть купим. – Гена окинул голодным взглядом шоколадки, печенье, чипсы и скучавшую на поддонах выпечку: булочки, рулеты с маком.
Маша согласно кивнула и хотела уже заметить, что у них тут, наверное, карты не принимают, как из подсобного помещения вышла женщина. На ней было серо-синее форменное платье с белым воротничком, каштановые волосы уложены в высокую прическу.
– Доброй ночи, – поздоровалась она. – Поздновато вы путешествуете.
Маша и Гена стояли и смотрели на нее с совершенно одинаковым выражением потрясения на лицах.
– В чем дело? Почему вы так на меня смотрите, молодые люди?
Гена сумел взять себя в руки, откашлялся и проговорил:
– Простите, вы просто очень похожи на…
– Тетя Валя? – выговорила Маша. – Как ты тут оказалась?
Воцарилась тишина.
– Простите? – переспросила женщина. – Как вы сказали?
– Моя сестра имела в виду, что вы очень напоминаете нашу тетю. Мы как раз к ней сейчас едем.
Гена обнял Машу за плечи.
– Просто одно лицо, – глухо проговорила она.
Женщина засмеялась.
– Меня вечно с кем только ни путают. Просто наказание какое-то! А вы слышали теорию о том, что у каждого на планете есть двойник? Видимо, я двойник вашей тетушки.
Маша почувствовала, что понемногу успокаивается. Что она, в самом деле? Если подумать, эта женщина выглядит моложе тети, да и прическа другая: тетя Валя сейчас стрижется очень коротко.
– Простите, перенервничала в дороге, – смущенно проговорила Маша. – Мы хотели бы купить кое-что, заправить машину…
– А главное, узнать, где можно остановиться на ночь, – договорил Гена.
– С этим никаких проблем. В городе есть небольшая частная гостиница, ее держат муж с женой, замечательные люди. Сейчас я им позвоню и скажу, что есть желающие разместиться. Кто-то из них придет за вами, чтобы вы не заблудились в темноте. Хотя это совсем рядом, если знать дорогу.
В подтверждение своих слов женщина немедленно позвонила в гостиницу.
– Все в порядке, они сейчас придут, а вы пока скажите мне, что хотите купить.
– Что будешь есть? – спросил Гена.
– То же, что и ты, купи на свой вкус, – ответила Маша.
За дверью послышались шаги, и она обернулась, думая, что это кто-то из хозяев гостиницы, но в магазин вошел молодой мужчина в комбинезоне.
– А вот и наш заправщик, – весело проговорила продавщица.
Маша взглянула на него, и сердце ее пропустило удар. Она прижала руки ко рту, чтобы сдержать рвущийся наружу крик.
– Это что, шутка какая-то? – слабым голосом спросил Гена.
Хотя увиденное могло быть чем угодно, только не шуткой.
Ночным кошмаром. Галлюцинацией. Порождением больного мозга.
Но пошутить так никто не мог.
Человек, что стоял перед ними, уже несколько лет покоился в могиле за шестьсот километров отсюда. Маша сама сложила его руки крест-накрест на груди, в последний раз поцеловала холодные губы.
Теперь эти руки упирались в бока, а губы улыбались.
Перед ними был Марат, Машин покойный муж.
– Это что, тоже двойник? – Она сама удивилась спокойствию своего голоса.
Гена прижал сестру к себе в извечной попытке уберечь, защитить.
Мужчина и женщина переглянулись и засмеялись, словно Маша выдала удачную остроту.
– Что здесь происходит? – беспомощно проговорил Гена, а в магазин между тем вошли новые посетители.
Почти уже не удивившись, Маша узнала родителей.
– А вот и владельцы гостиницы, – возвестила продавщица. – Устроитесь с комфортом, уверяю вас.
– Мы очень рады, что вы приехали, – сказала «мама».
– Вам у нас понравится, – вторил ей «отец».
Гена и Маша взялись за руки, будто снова стали детьми.
– Идем отсюда, быстро! – Он потянул сестру к двери.
Никто не попытался задержать их. Мертвые родственники смотрели им вслед, улыбки на знакомых лицах были не то сочувственными, не то злорадными.
Спустившись с крыльца, Маша с Геной хотели бежать к машине, но тут увидели, что все кругом изменилось. Не было ни улицы, ни зданий на другой ее стороне, ни асфальта, ни заправочных колонок. Да и машина пропала.
Они стояли среди могил: их окружали кресты и надгробия.
– Архангельское – город мертвых, а не живых. Это кладбище, – раздался за их спинами голос покойного Машиного мужа.
Брат с сестрой обернулись. Здание магазина – призрачный островок былого мира – пока еще оставалось прежним. Свет лился из больших окон, и в этом свете отчетливо видны были надписи на могильных камнях.
Маша увидела памятник Марата, кресты на могилах родителей, а совсем рядом…
– Тетя Валя, – выдохнул Гена. – Боже мой, как же так!
– Сегодня уже третий день, племяннички. Опоздали вы, – проговорила тетя Валя. – Но ничего, не страшно. Это вы ко мне к живой опоздали. А теперь вместе будем.
Маша затравленно поглядела на тетку.
– Мы живы! – выкрикнул Гена.
Тетя Валя и мама переглянулись, а отец сказал:
– Вы ведь его видели?
Маша сразу поняла, о ком он, но Гена не был готов так быстро сдаться:
– Кого? Нам все это просто кажется! Мы, наверное, спим…
– Не буду говорить о вечном сне – это слишком банально, – отозвался Марат. – Но ты и вправду заснул за рулем. Машина догорает на обочине. Вокруг суетятся пожарные, приехали полиция и скорая. Водителя и пассажирку кое-как вытащили: извини, дружище, но твой обгоревший труп пришлось доставать по частям – иначе никак.
Гена прижал ладони к ушам и закричал. Маша, прикусив губу, смотрела на мертвецов, стоявших внутри магазина.
– Он уже приходил за вами. И скоро придет снова, я слышу его поступь, – сказала мама. – Никому еще не удавалось убежать от Проводника.
Гена и Маша прижались друг к другу, все еще отказываясь верить.
– Нужно смириться, – сказал Марат, улыбаясь жене. – Тогда переход будет легче.
Отец вскинула руку, указывая на что-то.
– Он идет.
Через кладбище в их сторону двигалась знакомая высокая фигура. Черный балахон, капюшон, скрывающий бледное лицо…
– Пора, – сказала тетя Валя и погасила свет.
Архангельское погрузилось в темноту.
Оракул
Мальчишке было лет восемь, выглядел он как самый настоящий малолетний преступник: мерзкие лохмотья с чужого плеча, чумазое лицо, грязные волосы и руки. Сомов так и сказал ему, когда тот принялся клянчить у него мелочь:
– Отстань, шпана! А то полицию вызову!
Но нахальный пацан не отставал, шел за Сомовым с протянутой рукой и ныл:
– Дяденька, есть очень хочется!
Сомов был сегодня раздражен даже больше, чем обычно. Работы навалилось столько, что он не успел сходить на обед в привычное время, а когда пришел в кафе, то выяснилось, что прожорливые сотрудники офисов, расположенных в бизнес-центре «Лето», успели смести все самое вкусное, оставив голодному Сомову жареную рыбу и вареники, которые он терпеть не мог.
Отчитав кассира и администратора, Сомов немного сбросил пар, однако голод таким образом не утолишь, и ему пришлось выйти на улицу, взять кофе, картошку фри и гамбургер в вагончике под названием «ВкусноДень». Там и правда было вкусно, и, хотя Сомов и не жаловал еду на вынос, иногда все же делал исключения.
Взяв бумажный пакет, Сомов направился к зданию бизнес-центра, вот тут-то за ним и увязался наглый бродяжка. Сомов видел его не в первый раз, пацаненок часто здесь околачивался, наверное, жил поблизости.
И куда только родители смотрят?
– Пошел прочь! – рявкнул Сомов, и мальчишка, который все вертелся у него под ногами, споткнулся с перепугу и полетел на землю прямо перед ним.
Мужчина неловко замахал руками и выронил пакет. Тот упал в грязь и испачкался с одного края. Сомов быстро схватил пакет, пока содержимое не пострадало, и следующие секунды взбешенный Сомов и попрошайка смотрели друг на друга. Мальчишка так и лежал на земле, втянув голову в плечи, ожидая удара или пинка.
– Вадим Васильевич! – раздался мужской голос.
Сомов обернулся и увидел, что на ступеньках бизнес-центра стоит шеф. Судя по всему, только что приехал, вышел из машины – водитель ее и припарковать не успел. Сомов зыркнул на мальчишку, в сердцах швырнул ему пакет с едой и прошипел:
– Жри, сволочь! – А после, понимая, что пообедать так и не сумеет, направился к шефу, который его ждал.
Сомов работал начальником отдела в аудиторской фирме. На работе его ценили – один из лучших сотрудников, если не самый лучший: внимательный, въедливый, не делающий ошибок и не прощающий их другим, невозмутимый, как удав, безжалостный, как бензопила.
Ценить ценили, но не любили, причем ровно за те же качества. Сомов знал, что за глаза коллеги звали его «Кощеем», предпочитая с ним не связываться и по возможности не общаться.
Лысый, худощавый, с пронзительными черными глазами и узким, как щель почтового ящика, ртом, он наводил ужас на нерадивых бухгалтеров, стажеров и коллег.
С работы Сомов ушел, как это часто бывало, одним из последних. Окинув придирчивым взглядом идеально прибранный письменный стол, погасил свет и вышел из кабинета. Вызванное такси уже ждало его: на метро ехать не хотелось, а машину Сомов позавчера сдал в ремонт.
Таксист попытался было втянуть его в разговор, но умолк, остановленный резким замечанием пассажира. Добрались быстро: пробок уже не было. Пока ехали, Сомов, чтобы не терять времени даром, позвонил в службу доставки любимого ресторана и заказал ужин. Готовить желания не было, день выдался слишком тяжелым.
Придя домой, он сбросил обувь, аккуратно повесил пальто на плечики и сразу пошел в ванную смыть с себя нервный, напряженный день. Горячая вода всегда его расслабляла, а запах кокосового геля для душа настраивал на более благодушный лад.
