скачать книгу бесплатно
Нас проводили за свободный стол, усадили, подали меню.
– В дальнейшем для Вас напечатают меню на русском языке и еду постараются приготовить похожую на земную, хотя наша еда не похожа на вашу. Мы питаемся очень рационально, – просветила меня Ай.
– Если бы не стимулятор пищеварения, нашу еду не станешь есть: она безвкусная, много не съешь, – продолжил Цинь.
– Сегодня Вы попробуете то, что мы закажем, голод утолите, пища полноценная, а потом уже сами будете выбирать. Но выбор небольшой, скажем откровенно, – продолжила просвещать меня Ай.
– Главное не смотрите, что едят за столом другие – это может испортить Вам аппетит. В санатории, кроме Вас, есть представители разумных цивилизаций с галактик других Вселенных. Едят они иногда ужас что, – предупредил Цинь.
Кий окинул взглядом другие столы и тоже добавил:
– Здесь питаются и живут те, кто дышит кислородом с азотом, как Вы, как мы. А вот на окраине есть санаторий, там все под куполом и дышат они метаном. В другом конце города санаторий, те вообще дышат углекислым газом. Мы Вам потом покажем.
Подошла официантка, поднесла к Ай плоскую тарелку. Ай положила туда ладони, подержала пару секунд, затем то же самое проделали Кий и Цинь, потом мне поднесли.
– Дезинфекция перед едой, на всякий случай. Хотя мы многие тысячелетия инфекционными болезнями не болеем – защита на генетическом уровне, – но привычка берет свое. Тем более здесь находится много представителей с других миров, – просветила меня Ай.
Я положил руки на тарелку как они и убрал. Ай заказала еду. Через минут пять принесли подносы, всем одинаковые. На подносе было три блюда: напиток в большом стакане, миска с кашей, похожей на манную, тарелка с красным желе, как наш студень, только прозрачный. Всем положили по белому шарику с горошину.
– Вы шарик пока не глотайте, попробуйте чуть-чуть еду. Подождите полминуты, примите шарик и кушайте. Почувствуете разницу, – сказала Ай, глотая шарик.
Остальные тоже проглотили свои шарики, запив их из стакана. Вместо приборов подали ложку-вилку: вроде ложка, но по краю зазубрины.
Я сначала попробовал кашу: абсолютно безвкусная, напоминала тертый горох; зацепил ложкой-вилкой желе – кислятина какая-то. Напиток оказался несладким, без сахара, чуть пожиже киселя, но не компот, цвета детской неожиданности. Есть расхотелось, хотя я был жутко голоден.
– Примите шарик и подождите минуту, – сказал Цинь, поедая свою кашу.
Проглотил шарик, буквально через секунд двадцать появилась легкая эйфория, ощущение, что я тяпнул грамм сто; жутко захотелось есть. Каша показалась довольно сносной, желе пролетело, запил напитком. Странно: чувство голода пропало, больше не хотелось ни есть, ни пить. Пока ели мои учителя, я решил осмотреться по сторонам. За столами сидели люди разных наций и цивилизаций: черные, белые, желтые, зеленые, розовые, синие… Я имею в виду цвет кожи. С волосами и без волос, но перечисленные были похожи на людей, отличались только ростом, размерами головы, глаз. Особенно выделялся один красавец: весь зеленый, лысый, с огромными широко расставленными глазами, широким носом и ртом до ушей, а вот губы были розового цвета, уши торчали как огромные листья лопуха, чем-то походил на лягушку, но кожа издали казалась гладкой, а фигура мускулистой, как у штангиста, чувствовалось, что он силен. Я потом в этом не раз убедился. Далее в глубине зала сидели существа, уже мало похожие на людей. У некоторых кроме двух глаз на лбу, был третий на лысом затылке, который то вылезал из орбит, то уходил внутрь, закрываясь черным веком без ресниц. Что ели эти существа, я не разглядел. В общем, всех описать невозможно, но странных существ было около двадцати. Общее с человеком у них было то, что они тоже сидели за столом, передвигались на двух конечностях типа ног, а вот рук у некоторых было по четыре или даже шесть. Были глаза, нос, рот, уши, но разной конструкции; один напоминал бегемота, только худого. Мне еще предстояло с ними познакомиться поближе.
Увидев, что я поел, Ай предложила проводить меня до комнаты, где я буду жить.
– Наелись? – спросила она.
– Странно, но да, – ответил я, – обычно я ел больше.
– Наша еда сбалансированная; в ней есть все, что надо. Без шарика-стимулятора она кажется невкусной, но шарик делает свое дело. Мы вытащим из программы меню и дадим поварам, чтобы они готовили Вам еду, близкую к земной. По составу, по вкусу она будет близка к вашей еде, но на вид может казаться невзрачной. У нас солидная группа ученых и предприятий занимаются разработкой здоровой и полезной пищи. Когда Вам дадут Вашу земную еду, шарик не надо будет глотать, – объяснила мне Ай.
Мы вышли из зала, чуть прошли по коридору, поднялись по лестнице на второй этаж – там были номера. Меня поселили в номер 213. Он был небольшой, но двухкомнатный: в одной спальня, в другой диван, обитый желтой тканью, похожей на кожу, два стула, на стене экран, похожий на наш телевизионный, но полностью исчезающий после выключения, шкаф для одежды, посуда, вода в бутылках. В спальне тоже экран, словно висящий в воздухе; шкаф для белья, тумба, еще что-то типа велотренажера с программным устройством. Ванная комната с душем и туалетом. Окно во всю стену выходило в парк, виднелся за деревьями пруд с фонтаном, штор не было, только жалюзи. Ай хлопнула в ладоши, в спальне загорелся экран. «История планеты Кёк», – сказала она по-русски, запрашивая программу. На экране появилось изображение черной дыры, а внизу появились титры на русском языке. Телепередача дублировалась звуковым сопровождением тоже на русском языке.
– Уважаемый гость, добро пожаловать на нашу планету! Мы сейчас расскажем Вам…
Ай снова хлопнула в ладоши, и изображение исчезло.
– Прежде чем знакомиться с нашими городами, народом, Вам необходимо прослушать краткий курс происхождения мира, Вселенных, галактик, черных дыр, параллельных миров, нашей планеты – вообще мироздания с современной научной точки зрения, которую вы, земляне, достигнете через сто шестьдесят тысяч лет, хотя, может, и раньше. Только Вы целыми сутками не смотрите в экран, некоторые даже есть идти не хотят, не спят, пока все не узнают. Программа рассчитана на неделю при пятичасовом ежедневном просмотре. Отдыхайте, гуляйте по парку, ходите в спортзал. Если встретите таких же, как Вы, гостей, без синтезатора не сможете с ними поговорить. В тумбе лежит синтезатор речи, – она открыла тумбу и вытащила устройство, которое я видел у роботов, напоминающее микрофон. – Нажимаете вот эту кнопку, она всего одна, направляете на гостя, синтезатор автоматически определяет его язык по внешнему виду и переводит все, что Вы скажете. Лучше не подходить ближе, чем на один метр, и не касаться гостей. Вы еще не подверглись защите от инфекций других цивилизаций. Вас только от наших возможных инфекций, как Вы называете, «привили», когда Вы спали. Располагайтесь, отдыхайте, как включать телевизор Вы увидели. Освещение включается автоматически от датчиков движения. На двери есть кнопка, если что-то нужно – нажмите, тут же придет девушка-робот и принесет все, что нужно. Может составить Вам компанию, сделать массаж, уборку. Вещи для быта найдете в шкафах. Если понадоблюсь я, скажите роботу «Ай», и меня вызовут. Сейчас четырнадцать часов, в шестнадцать часов придет учитель для беседы с Вами. Ужин в девятнадцать часов, Вас проводят. Потом, когда освоитесь, будете сами ходить. Еда строго по расписанию. Отдыхайте, я ухожу.
Ай ушла. Я стал изучать свое жилье. Открыл, закрыл краны с водой. Да, быт людей за сто шестьдесят тысяч лет мало изменился: так же спят, едят, ходят в туалет, моются. Поизучал содержимое шкафов, отдохнул полчаса. Нетерпелось узнать, что же произойдет с нами через сто шестьдесят тысяч лет, каково наше будущее, ведь эти Вселенная и планета – наши близнецы. Я не буду пересказывать, что поведал мне экран, это долго и нудно. Расскажу только об основных моментах, которые я четко усвоил из местной истории.
Пустота, Космос наполнен огромными черными дырами. Они в миллиарды раз тяжелее известных нам черных дыр внутри галактик нашей Вселенной, в том числе внутри нашей галактики Млечный путь. В одном кубическом сантиметре огромной черной дыры сосредоточена энергия, которую измерить пока невозможно, так как она велика, а масса в миллионы раз тяжелее Солнца. Представьте себе, какая масса самой черной дыры, если один кубический сантиметр столько весит! У нее сила гравитации такая, что как пылесос всасывает в себя все, что попадает в ее гравитационное поле. Но дойдя до определенной критической массы, насытившись и переевшись, они начинают рыгать, изрыгают энергию и вещество. Глотают, глотают эти дыры, Вселенные с их галактиками, малыми черными дырами, звездами, планетами; наевшись, начинают выбрасывать равными порциями кварки, элементарные частицы и прочую материю и антиматерию, черную энергию и черную материю. Выбросы представляют собой взрывы, которые происходят с определенной периодичностью в миллиарды лет. В короткий промежуток времени может быть несколько выбросов подряд с разницей в восемьдесят тысяч лет. По нашим меркам это долго, но там, внутри дыры, время и пространство отсутствуют. Выброс представляет собой катастрофу Вселенского масштаба, когда, вырвавшись из черной дыры, материя разлетается с огромным ускорением на скорости близкой к скорости света с выделением несметного количества энергии, легко преодолевая гравитацию матери-дыры. Каждый взрыв порождает новую Вселенную. Взрывов может быть от одного до семи, с равным промежутком времени в восемьдесят тысяч лет. Потом на миллиарды лет перерыв, снова «кушает» черная дыра, энергия и материя, конечно, выбрасывается в этот период, но не достигает Вселенских масштабов. Вот так следующие друг за другом взрывы выбрасывают одинаковое количество вещества, образуя Вселенные-близнецы, через миллиарды лет выбрасываются другие Вселенные-Близнецы. Близнецов нашей Вселенной всего именно три – Близнецы-1 (где находится Кёк), Близнецы-2 и Близнецы-3 (где наша Земля).
Хотя, если черная дыра за миллиарды лет покушала мало, может выбросить всего одну Вселенную; если хорошо, то до семи, одну за другой. Как женщина может родить одного ребенка или близнецов друг за другом. Что происходит дальше, мы уже знаем из теории «Большого взрыва». При разлетании вещества и энергии образуются звезды, звездные скопления, галактики, планеты, туманности и так далее. Объединяясь, сталкиваясь, звезды образуют малые черные дыры. Так же образуется прочий космический мусор в виде астероидов, комет, метеоритов и газа… Все это летит в разные стороны сначала с ускорением, но действие гравитационного поля матери-дыры постепенно тормозит Вселенную. Когда она вырывается из зоны действия поля, по идее, все должно было бы постепенно остановиться: материя и антиматерия нейтрализоваться, звезды выгореть и погаснуть, вся энергия так же нейтрализуется, в том числе черная энергия и материя. Остывшая материя повисает в пустоте, вечный покой и холод. Но этого не происходит. Вселенная, расширяясь, попадает в поле гравитации других огромных черных дыр. Чем дальше летит Вселенная, тем поля дыр сильнее ее тянут, ускоряют и разрывают на составляющие. Наша Вселенная и ее Близнецы сейчас разлетаются снова с ускорением – попали под гравитацию черных дыр, больше материнской. Примерно через пятнадцать миллиардов лет их проглотят черные дыры в других концах пустоты. Потом их снова выплюнут взрывом в виде кварков. Так вечный круговорот, подчиненный строгим законам, – ощущение такое, что этим кто-то управляет. Наши планеты, звезды – пылинки в этом круговороте. Про человеческие цивилизации в этом макромире даже подумать страшно, явление в космическом масштабе ничтожное, ни на что не влияющее.
Обидно как-то. Внутри черных дыр наших галактик, Вселенных-близнецов, других соседних Вселенных иная реальность, имеются переходы между ними. От любой черной дыры, как щупальца спрута, расходятся тоннели. По тоннелям, когда «щупальца спрута» доходят до планет и упираются в определенные участки, проявляясь сиянием или без него, образуются червоточины – дороги из одной Вселенной в другие, параллельные. При попадании вещества, человека, любой материи в тоннель-червоточину они разлагаются до кварков, а на выходе снова восстанавливаются по коду.
«Щупальца спрута» черной дыры ощупывают всю галактику с определенной периодичностью, врываются в параллельные Вселенные. Рассчитав эту периодичность, можно по тоннелям-червоточинам путешествовать по космосу, что со мной и произошло.
Информация, полученная мной с экрана, дала пищу для размышлений. Далее я узнал о возникновении и развитии планеты Кёк. Их Вселенная была выплюнута, взорвана, как и наша Вселенная около четырнадцати с половиной миллиардов лет назад, но раньше нашей на сто шестьдесят тысяч лет, через восемьдесят тысяч лет еще одна Вселенная-Близнец-2, потом наша Вселенная-Близнец-3 – их всего три. Близнецы развивались по одному сценарию, родились от одной матери-дыры, и умрут друг за другом в чреве других матерей – гигантских черных дыр.
Далее образовались звезды, скопления звезд – галактики, вокруг звезд планеты. На планетах, пригодных для жизни, зарождались растения, животный мир. К сожалению, в нашей галактике по имени Млечный путь оказалось не так много планет, пригодных для жизни – всего около четырехсот. В других галактиках их больше, доходит кое-где до пяти тысяч. В их Вселенной, назовем условно «Близнец-1», все было похоже на Близнец-2 и Близнец-3. Планета Кёк (такое название ей дали обитатели) была точной копией нашей Земли. На их языке это означало «небо» и «синий». Себя Кёкяне называли «кёколами», «сыновьями неба». Наши тюркские народы также себя называли сыновьями неба, например, печенеги – хох (небо) олами (сыновья), почти хохлами, то есть необидное слово «сыны неба».
Был свой спутник, как наша Луна, только назвали его «Ай». Такие же природные зоны: горы, леса, степи, только пустынь уже не было, их озеленили и освоили. Были реки большие и малые, моря, океаны, озера; водный мир был под строгой охраной. Реки давно текли в бетонных руслах. Расход воды строго лимитировался, его берегли, несмотря на то, что опреснение морской воды было низкозатратным, на ядерных установках могли легко разлагать до водорода и кислорода. Население в отличие от земного было однородным – все ближе к монголоидной расе, брюнеты; а вот цвет глаз разный: карий, голубой, зеленый. Занятия спортом и здоровый образ жизни сделали свое дело: рост более двух метров, стройные, красивые. Но мне они все казались на одно лицо. Население Кёк составляло около двадцати миллиардов человек – довольно густонаселенная планета. Блондинов и представителей негроидной расы были единицы, всего несколько десятков тысяч – это иммигранты с Близнеца-2 и Близнеца-3, попавшие сюда по тоннелям-червоточинам и не пожелавшие вернуться назад. Потомство они давали, несмотря на то, что деторождение на планете регулировалось строго. Но генетика местных жителей побеждала: через поколения два – три они становились похожими на большинство населения. Люди на планете ничем никогда не болеют, разве только получают травмы. Продолжительность жизни достигает трех тысяч лет. Живут парами: мужчина и женщина. Дети рождаются и растут в специальных инкубаторах. В них они живут и учатся до двадцати лет, затем выбирают себе профессию и получают образование в специальных высших учебных заведениях. Физическим трудом кёкяне занимаются только для отдыха или развлечения, в основном все заняты наукой, медициной, спортом, путешествиями, культурой. Вся физическая работа, услуги, труд на предприятиях, производство продуктов питания и многое другое осуществляется роботами.
Человекороботы (так назовем искусственных людей) живут также парами, их около десяти миллиардов. Кроме забот о человечестве, роботы занимаются освоением космоса, соседних планет, спутника Ай (Луны). Они колонизировали планету Кызыл, аналог нашего Марса, слетали на аналог Венеры, установили там на высоте пятидесяти километров от уровня планеты огромные метеостанции. Воссоздали аналог тоннеля-червоточины и установили что-то типа лифтов-эскалаторов между Ай и своей планетой, так же с аналогом Марса, на их языке «Кызыл» («красный»). Роботы сами совершенствуются, выпуская более современные модели, причем процесс обновления идет быстрее, чем у людей; также они легко пересаживают разум в новую модель. Есть специальные браки между людьми и роботами. Конфликтов между людьми и роботами не возникает. Животный мир не отличается от земного. Соответственно, коровы, лошади, куры и прочая живность, дающая белок и молоко людям, доведены до совершенства: не имеют болезней, инфекций, очень репродуктивны. Зерновые культуры, овощи и фруктовые деревья также высокоурожайны; из них производят сбалансированное питание, ничего не пропадает. Нелегко прокормить такое многочисленное население. Денежного обращения на планете нет, все бесплатно. Но люди не хватают подряд что попало, пользуются самым необходимым; скромны в одежде.
Во Вселенной Близнец-2, которая старше нашей на восемьдесят тысяч лет, на аналоге Земли живет негроидная раса, продолжительности жизни там добились до полутора тысяч лет. На планету Кёк они тоже попадают, но практически все за редким исключением возвращаются обратно домой – они не вживаются в спокойный местный ритм жизни.
Люди на планете Кёк живут в основном в трехэтажных таунхаусах с приусадебным участком около одной сотки. В качестве личного транспорта используются капсулы, но они общественные, то есть взял, долетел до нужного места, оставил в подстаканнике, для обратного пути взял любой свободный. По определенным маршрутам, особенно загруженным, летает общественный транспорт. Наземного транспорта нет, также нет речного, морского, железнодорожного. Времена года, климатические зоны такие же, как на нашей Земле. Арктические шапки на полюсах сильно подтаяли, как ни борются с потеплением, но такое большое количество людей, роботов, предприятий, интенсивное движение по воздуху сильно разогревают атмосферу. Зелень на планете берегут, в воздухе содержание кислорода достигает тридцати процентов, что не очень положительно влияет на жизнедеятельность микробов, а люди уже адаптировались. «Вот почему я постоянно чувствую сухость во рту», – подумал я. Углекислого газа чуть больше, чем в воздухе Земли. Это оказало положительное влияние на дыхательную систему и кровообращение людей, а растения от этого темно-зеленые.
Это вкратце то, что я почерпнул из рассказа с телеэкрана, остальное предстояло познать от прикрепленных учителей. В перерывах между просмотром информации о планете Кёк я выходил на прогулки в парк, прохаживался по территории санатория. Меня удивило обилие воробьев – вот живучая птичка! Но не было голубей и ворон. Парк был ухоженный, с утра и до вечера в нем убирался мужчина, который всегда был на посту. Я даже не видел, чтобы он хоть раз уходил с территории парка. Во время своих прогулок я встречал других обитателей санатория.
Я даже подружился с двумя. Одному условно дал прозвище «Центавр», он с аналога Альфы Центавры. Весь зеленый, как лягушка, одет почему-то в розовый комбинезон, атлет. Второй с аналога туманности Андромеды, похожий на большого кузнечика, только весь синий и с четырьмя руками, передвигался на двух конечностях, часто вприпрыжку. Я его назвал Андромедой. Центавр вечно крутился на спортивных снарядах: брусьях, перекладине, говорил:
– Форму держу. У нас гравитация в два раза сильнее. При возвращении чтобы не пострадать. Вот соберу побольше знаний и вернусь домой, у меня там двадцать восемь детей и жена. По уровню развития мы сильно отстаем от этой планеты, где-то на вашем уровне, может, даже чуть-чуть опережаем вас.
Когда я ему рассказал о нашей истории, о непрерывных войнах, о драках между людьми, он был крайне удивлен.
– На нашей планете никогда не было войн, мы живем мирно, в согласии. У нас отсутствует ген враждебности. Поскольку мы единственная нация на своей планете, то воевать нам не с кем, тем более между собой. Постоянная мирная жизнь нас немного расслабила. Не было разрушений, поскольку не было войн, разве только стихийные бедствия. У нас очень сильные ураганы. Моря не синие, а зеленые, изумрудные. Почва (земля) в основном красная, плодородная. С продолжительностью жизни плохо, в среднем живем сорок пять лет. Зато семьи создаются в двенадцать – тринадцать лет. Только у меня много детей, у остальных по одному или два, просто сами ограничивают. Народ обленился, планета вся заросла плодовыми деревьями, там тебе фрукты, овощи и хлеб – бери и ешь. Большинство нигде не работает. Климат у нас теплый, даже жаркий. Цивилизация развивается только благодаря энтузиастам, они двигают науку вперед, создают машины, технику. Медицина развивается слабовато, высокая смертность. Лентяи живут на природе, а энтузиасты в городах, друг другу не мешают. Из-за тепла одежда практически не нужна: майка да шорты. В сельской местности их делают из подручных растений уже многие тысячелетия. Наша планета пережила ряд катастроф, в основном из-за падения астероидов. Мы выжили только благодаря обилию еды на деревьях. Организм наш устроен крепко, внутренних органов по два: два сердца, четыре легких, две печени, две селезенки, четыре почки, а вот желудок один, две поджелудочных железы, два желчных пузыря, яичник всего один. При таком организме мы должны бы жить лет триста, а живем мало. Климат для растений очень благоприятный, а для нас тяжелый, очень влажный; в воздухе много спор грибов, они заражают людей. Наши энтузиасты борются с этим, но пока безуспешно. Я здесь хожу на специальные курсы по грибам, в лаборатории вывели против спор микробы, которые их быстро уничтожают, только чтобы нам не навредили. Я на себе испытываю их действие.
Вот так мы беседовали через синтезаторы, рассказывая друг другу о своих мирах. Андромеда, весь темно-синий, мало говорил, больше слушал нас. Его речь походила на стрекот цикады.
Планета, откуда я прибыл, не похожа на эту. У нас нет океанов, морей, только вулканические озера. По полюсам огромные ледяные шапки, оттуда вытекают широкие реки, они постепенно сужаются, разливаются в болота, частично испаряются. Мы селимся в основном на экваторе, где всегда тепло. Местность болотистая, много всяких мелких и крупных насекомых, которыми мы питаемся. Проблем с едой вообще нет. Одежда не нужна, поэтому наша цивилизация очень отсталая, нет необходимости что-нибудь выдумывать или изобретать. Мы мало путешествуем, да и некуда особенно. Ближе к ледникам холодно. Животный мир у нас представлен только, как вы говорите, насекомыми и птицами. Мы самые крупные, у нас развился разум. Есть еще крупные тараканы, чуть поменьше нас в размерах, очень агрессивные. Разум у них на уровне пяти – шестилетнего ребенка. Коварные, развит коллективизм, постоянно нападают на нас. Мы для них желанный трофей. Только это заставило нас строить дома-убежища, добывать в болотах железо, делать оружие. Используем огонь для поджаривания пищи по праздникам, а обычно едим в сыром виде. Наша любимая еда – личинки гигантских муравьев. Они живут колониями, у них коллективный разум, в одиночку действуют по инстинкту, но не воинственные и не ядовитые, зато очень трудолюбивые: строят холмы-дома высотой до тридцати метров. Мы, конечно, забираем не все личинки, а малую часть. Мы даже специально разводим муравьев, как здесь куриц; они такие же по размеру. Защищаем их от тараканов и других врагов. В благодарность за это получаем личинки и сладкую патоку, которую они добывают из растения для себя в большом количестве. Мы из этой патоки делаем сладости, спиртные напитки, лекарства. Хвойные леса растут только по границе ледников. На экваторе буйная растительность, но деревья темно-синие и водянистые, только в пищу годятся. Листья огромные, одним листом можно накрыть два дома вместо крыши. Семей как таковых у нас нет, живем коммуной от пятисот до тысячи особей – так легче обороняться от тараканов. Иногда для борьбы объединяются несколькими коммунами. Раз в месяц проходят большие праздники, собираются четыре – пять коммун, состязаемся в беге, прыжках, лазании на холмы-дома муравьев. Потом разное угощение, кто что принес, легкое спиртное из патоки. Вечером происходит спаривание между особями, при этом нельзя выбирать напарницу со своей коммуны, только из соседних, поэтому рождается здоровое потомство. То есть у нас групповой секс. Все должно происходить на виду друг у друга, количество спариваний не ограничено. И все это потом обсуждается до следующего праздника. Праздник длится ровно три дня. Потом через сорок дней самка откладывает до десяти яиц в теплое и укромное место в доме. Уже через двадцать дней вылупляются готовые к жизни детеныши. Сами добывают себе еду, бегая в округе. До школы, куда они идут в три года, доживают не все. Это происходит не из-за болезней, мы практически не болеем. Их воруют и съедают тараканы. Взаперти держать детенышей мы не можем, у нас дома без окон и дверей, только вокруг коммуны по периметру ограды высокие от одного муравьиного холма-дома до другого. Но от небольших групп разбойников-тараканов, еще от больших птиц детей это не спасает. Зато выжившие самые крепкие и смышленые. Так как детей рождается очень много и часто, старшины решили не бороться с естественным отбором. Дети с родителями никогда не живут; они не знают, кто их родители, особенно кто отцы. Многие не помнят, в каком доме вылупились. Дома у нас из обожженной керамической глины, крепкие и вечные. Такая же ограда вокруг коммун. Синий цвет кожи у нас от растительной пищи, присутствует какой-то синий элемент. Ездим и перевозим грузы на телегах по суше или сплетенных из камыша лодках по воде. Дождей выпадает очень мало, несмотря на полноводные реки и болота вокруг. Дороги мы мостим из той же глины, из чего делаем кирпич для домов; ровно-ровно выкатываем, когда затвердеет, ездим на праздники или же по делам по своей стране. У нас нет вождей или главных, только старшины, они принимают важные решения, которые мы записываем, и это служит нам законом. Таскают наши повозки пять – шесть восьминожек, они размером с небольших ваших лошадок, но бегают довольно быстро и очень выносливы, могут бегать со скоростью до тридцати километров в час. Вот, собственно, и все вкратце, – рассказал в синтезатор Андромеда, видимо, уже не в первый раз, историю своей страны.
По развитию его планета находилась на уровне средних веков по нашим меркам, но без мракобесия и инквизиции. Странно, ни один из них не упомянул про религию.
Шли дни за днями, я пока так и не выходил за территорию санатория. Учитель-инструктор постепенно просвещал меня о жизни людей на этой планете. Самое страшное, что с ней происходило примерно сто тысяч лет назад, – в их планету врезались остатки астероида приличной величины. Произошла катастрофа, хотя они заранее знали, какие будут последствия. Снарядили целый флот космических кораблей, вооруженных мощным ядерным и лазерным оружием, роботы-камикадзе на кораблях; тогда они были не на таком уровне развития, как сегодня; атаковали летящий астероид и разбили его на отдельные части. От стадвадцатикилометрового астероида образовались тысячи осколков, но еще довольно больших. В то время кёкяне еще не изобрели антигравитацию, поэтому не смогли полностью себя обезопасить. В настоящее время астероиды не представляют никакой угрозы для планеты. Спецотряд защиты включает мощную антигравитацию, сводя притяжение планеты к нулю; роботы на космических кораблях вылетают навстречу астероиду, перехватывая его на дальних рубежах и, прилипнув к нему как мухи, отводят его на такую расчетную орбиту, чтобы его захватили своей гравитацией газовые планеты-гиганты их же звездной солнечной системы (Юпитер или Сатурн) и навсегда избавили от угрозы столкновения.
В тот раз перед приближением астероида была паника, некоторые небольшими группами пытались захватить космические корабли, но вовремя спохватились, поняв, что в большинстве из них нет жизнеобеспечения – на них летали роботы, которым, кроме блока питания, ничего не нужно: ни кислорода, ни еды. Кораблей для перелетов людей было немного, в них посадили самых выдающихся ученых, специалистов, детей парами (мальчик и девочка) – всего около десяти тысяч человек. Погрузили еду и отправили на Ай (Луну) переждать катастрофу. Если бы все оставшиеся погибли, они, вернувшись с Ай, смогли бы стать основой новой человеческой цивилизации. Тогда им уже были известны тоннели-червоточины, около трех миллионов человек отправились на нашу Землю по тоннелю, но обратно вернулась только половина, и те со стертой памятью. Сейчас проблема памяти решена, а тогда им приходилось все постигать с нуля, как детям. Оставшиеся на Земле кёкяне сохранили память, основали великие нации. По их познаниям это тюркские народы, китайцы, японцы, корейцы. Поэтому на Земле они называли себя сыновьями неба. Поскольку продолжительность жизни у них тогда была всего полторы тысячи лет – в два раза меньше, чем сейчас – они жили долго, некоторые более тысячи лет, несмотря на болезни и питание. Их долголетие нашло отражение в былинах, легендах, сказаниях, религиях на Земле. Ассимиляция местными жителями пришельцев из другой Вселенной, отсутствие соответствующей медицины, сбалансированного питания, непрерывные войны за тысячелетия сравняли их с землянами по продолжительности жизни. Они на Земле генерировали определенные знания, но отсутствие соответствующей технической базы, борьба за выживание, невозможность взять с собой с Кёк ничего, кроме предметов первой необходимости, отсутствие на родной планете оружия против людей не позволяли им сделать технический скачок на нашей планете. Алтайский регион стал центром распространения азиатской нации, тюркского, китайского, японского, корейского языков. Их история указывает на частичное заселение Земли выходцами с Кёка, перед ожидающейся катастрофой. Она произошла. Осколки астероида атаковали планету Кёк: небольшие куски сгорали при входе в атмосферу, крупные врезались в нее, пробивали кору, вызывали землетрясения, правильнее «кёкетрясения», извержения вулканов. Куски, которые падали в океан, вызывали цунами – огромные волны, сметающие жизнь с островов; только гористые и холмистые регионы сохранили животный мир. Птицы сильно не пострадали. Человеческая цивилизация чуть поредела, но не погибла; уже через два – три года все успокоилось, кроме вулканов, которые еще долго извергались. На восстановление всего разрушенного и человеческого потенциала ушло около полутора тысяч лет. Те, кто пережидал на Ай (Луне), благополучно вернулись.
Из этой истории я сделал вывод, что наша Земля примерно через шестьдесят тысяч лет подвергнется атаке такого астероида. Будем ли мы к этому так готовы, как жители Кёк?
Человекороботы
Моя наставница Ай, одна из моих учителей, постоянно навещала меня, отвечала на все возникшие вопросы. Со временем у нас установились дружеские отношения, мы часто вместе гуляли по парку на зависть Центавру и Андромеде. Андромеда, привыкший к групповому и беспорядочному сексу у себя на планете, сначала сильно страдал из-за его отсутствия. Потом пожаловался учителю, добился того, что к нему приставили женщину-робота. Он повеселел, ни на минуту с ней не расставался, даже пытался при всех заняться с ней сексом, но его убедили, что для этого надо уединиться в комнате. Мы стали все реже его видеть на улице на прогулках, а бедняжка-робот постоянно подзаряжалась. Центавр нашел себе подругу с какой-то Вселенной, тоже зеленую, атлетически сложенную, только у нее на затылке был третий глаз. Поскольку он обычно был закрыт веком, мы его особо не замечали. Пока один я оставался без подруги.
Мне уже хотелось выйти за ограду санатория и посмотреть планету. И вот однажды Ай сказала, что я уже получил базовые знания о планете и мне разрешено посетить любые места на свое усмотрение. Я уже заранее определил, что мне интереснее всего будет увидеть в первую очередь:
Хочу узнать про роботов. Где их делают, что они из себя представляют, почему они так похожи на людей, даже руки теплые, а щеки краснеют от смущения, – вспомнил я, как девушки-роботы залились румянцем от моего пристального взгляда.
Роботов мы создали давно, больше ста пятидесяти тысяч лет назад. Первые были примитивными, выполняли небольшое количество функций – всего пять – шесть, может, чуть больше. Но за прошедшие годы их постоянно совершенствовали. Где-то сто тысяч лет назад их по строению приблизили к людям. Тело напоминает человеческое, только не стареет, а изнашивается. По жилам-сосудам течет специальная подогретая жидкость, создавая тепло как у теплокровных. Вместо мозга вставлен микрокомпьютер, который мыслит как человек. В последнее время даже лучше, чем мы. Они сами создают новые модели с более широкими возможностями. Только детей не могут рожать, хотя занимаются сексом: для этого заложена специальная программа. Живут парами, создают себе детей. Но так делают не все, а только те, которые хотят подражать нам, людям. Но их дети не растут, как у людей, а всегда остаются в одном состоянии. Они так к ним привыкают, что не хотят переделывать их в более взрослых детей. Роботы совершенствуются быстрее людей. Они заняты на работах, требующих физического труда, также в обслуге, трудятся на предприятиях, производят для нас продукты питания, осваивают космос, работают врачами. У них свои клубы, свои лаборатории, где меняют изношенные части и детали, свои научные центры. Охотно делятся информацией и достижениями с нами. Как ни странно, давно имеются смешанные с людьми браки, даже с пришельцами из других галактик. Роботы всегда вежливы, аккуратны, исполнительны, радушны, умеют радоваться по пустякам. Особенно девушки-роботы радуются, когда за ними приударяют наши мужчины. Девушки-роботы включают специальную программу, а мужчины-люди принимают специальную шарик-таблетку, и у них происходит нормальный секс. Наши женщины даже жаловались Большому жюри, что мужчины предпочитают доступных девушек-роботов. Но те ответили, что у нас полная свобода действий, как у людей, так и у роботов. А на деторождаемость это не влияет, – кратко рассказала мне Ай про роботов.
– А не получится так, что в какой-то момент роботы не захотят обслуживать людей, взбунтуются, задумают вас уничтожить? – спросил я.
Жюри думает об этом. Есть Большой Компьютерный Центр (БКЦ), связанный со всей планетой, филиалы на местах периодически считывают мысли роботов и людей, анализируют их, затем принимаются те или иные решения. Есть обратная связь, когда БКЦ внушает людям и роботам, что можно делать, а что нельзя, – ответила Ай.
Итак, с роботами более-менее ясно. Я попросил отвезти меня в одну из лабораторий, где они производятся. Ай предложила посмотреть ближайшую на окраине города, недалеко от санатория, где я находился. Мы вышли за ограду санатория, и сели в первую попавшуюся свободную капсулу, и полетели.
– Почему мы так легко взлетели, без шума? Сразу вертикально и движемся теперь горизонтально, – спросил я.
– Все просто. Мы давно научились создавать антигравитацию на любом уровне мощности, а дальше создается легкая вертикальная или горизонтальная тяга, можно даже простым вентилятором. А вот при полетах в космос для взлета включается сначала антигравитация, а затем уже работают мощные ионные или ядерные двигатели. В этой капсуле обычный мощный бесшумный вентилятор создает тягу, работает от мини-ядерного двигателя. Для междугородних дальних перелетов уже работают другие системы, тоже на ядерном двигателе. Вместо капсул целые воздушные корабли, как жилые дома со всеми удобствами. После изобретения антигравитации пропала надобность в автомобильных, железных дорогах, судоходстве и собственно в транспортной технике. Все перемещаются по воздуху; пассажирский воздушный транспорт летает пониже, а грузоперевозки осуществляются повыше или вообще в космосе. Нефть и газ используются только для получения каких-либо материалов. Дома давно обогреваются теплом планеты. Излишки воды от таяния ледников, чтобы не затопить планету, преобразуются в водород и кислород, которые хранятся в специальных емкостях. Электричество получаем от энергии нашей звезды, по-вашему Солнца, приливов и отливов морей и океанов, ветра, атомных электростанций, – просвещала меня Ай, пока мы летели.
Вскоре капсула подлетела к четырехэтажному зданию из стекла и серебристого металла. Мы опустились рядом и подошли к зданию.
– Это лаборатория роботов, мы сейчас туда войдем, желательно ничего не трогать руками, – предупредила Ай.
Над входом висела вывеска из светящихся трубок, одна надпись напомнила символы из программирования, а вторая, которая дублировала первую, напоминала иероглифы.
– Что за надписи над входом?
Первая надпись – это язык роботов из символов программирования компьютеров. Они сами его придумали, чтобы как-то отличаться от нас, и очень этим гордятся. Вторая надпись сделана нашей письменностью, она у нас существует с древнейших времен в виде иероглифов, что-то среднее между земной китайской и японской письменностью. Конечно, она совершенствовалась, но письменность на нашей планете, как и язык, одна. Когда-то у нас, как и у вас, было много письменностей и языков, но ведь это неудобно. Рас и наций тоже было много. Европеоидная – белая – раса постепенно вымерла или ассимилировалась азиатской.
А почему вымерла европеоидная раса? – спросил я.
– Они женились поздно, рожали по одному, редко двух детей и их население шло на убыль. Иногда вообще не могли рожать. А вот аналоги вашего китайского и тюркского народов, напротив, рожали по много детей. Через несколько тысячелетий белая раса исчезла с лица Кёк. Всю планету заселила азиатская раса, слегка измененная европейской генетикой. Негроидной расы у нас не было, они из Вселенной, условно называемой Близнец-2; к нам в Близнец-1 попадали по червоточинам-тоннелям, но большинство уходило обратно, оставались единицы, но потомства не давали. А вот вашу Вселенную, Близнец-3, они полюбили и попадали туда по тоннелю в район Эфиопии в Африке. Поскольку их цивилизация была на восемьдесят тысяч лет старше вашей, они чувствовали себя на Земле комфортно и дали начало многим народам, – ответила Ай.
– Но вы не похожи на все сто процентов на китайцев или тюрков, там узбеков или татар. Почему? – опять поинтересовался я.
– Многие тысячелетия работали над собой, вмешивались в генетику, ДНК и добились поразительных результатов, хотя азиатские гены монголоидной расы оказались очень сильными. В результате у нас сохранились черные волосы и чуть-чуть смуглая кожа. Цвет глаз при зачатии разыгрывается, как лотерея, кому какой достанется. А формы лица, черепа, глаз уже давно европеоидные. Мы добились высокой гармонии, здоровья, долголетия – мы живем три тысячи лет. Изношенные органы легко меняются на новые при необходимости.
Мы стояли на входной лестнице лаборатории и беседовали, легкий ветерок обдувал нас. В небе проплывали редкие белые облака. Летали капсулы и, как мне показалось, целые склады или большие дома и даже городки. День был солнечным и теплым.
– А что же все-таки написано над входом, Вы можете мне перевести? – повторил свой вопрос я.
– Легко! Написано «научная лаборатория человекороботов», – ответила моя спутница.
– Почему «человекороботов», а не просто «роботов»? – не унимался я.
– Они созданы как точные копии людей, внешне, конечно. Чувства у них как у людей, даже похожи по половым признакам. Есть роботы-животные, которые имитируют вымершую фауну, роботы-машины и многие другие; они производятся не здесь, а в лаборатории роботов.
К нам подошла симпатичная девушка-робот, чем-то похожая на китаянку, и пригласила нас внутрь. На ней была надета очень короткая белая юбка и белая майка. Мы сразу попали в большой зал, где были выставлены образцы роботов. Вдоль стен за стеклянными перегородками стояли человекороботы, около сотни, может, чуть больше, от самых первых до последних моделей. От людей они отличались только тем, что могли быть вечно живыми: их подзарядить – и они оживали. Роботы, видимо, любили разнообразие. Тут были не только брюнеты, но и блондины, рыжие, русоволосые – в общем, разные; с белой кожей и загорелые.
– В последние тысячелетия они очень хотели от нас не отличаться, поэтому стали выпускать только похожих на нас. В смешанных браках часто внешне и не отличишь, кто из супругов человек, а кто – робот, – пояснила Ай.
На нас надели белые комбинезоны с капюшонами, лицо закрывалось прозрачным пластиковым забралом, на руки надели белые перчатки; стали похожи на спортсменов-фехтовальщиков. Мы прошли по цехам, где собирались роботы, тестировались, программировались, тренировались. Сборка велась автоматами-манипуляторами, а остальное делали сами человекороботы. Вокруг все было стерильно и чисто, как в операционной.
Высокотехнологичное производство человекороботов и их количество регламентировалось Высоким жюри, определялось в зависимости от тех или иных потребностей цивилизации. Для полетов в космос, на Луну, Марс и другие планеты изготавливались специальные роботы-человеки с экономичными энергетическими показателями. В последнем зале пять вновь собранных экземпляров тренировались на разных снарядах: один, например, бежал по дорожке-тренажеру. Если бы не контроль за их производством, их можно было произвести миллиардами и заселить все ближайшие планеты. Возможно, это и было сделано.
Лаборатория, конечно, впечатляла, но здесь собирали уже из готовых деталей. Мы закончили осмотр и вышли оттуда.
– Сегодня у нас еще посещение центра вакцинации. Надо Вас обезопасить от всех болезней и инфекций других цивилизаций, ведь Вы с ними общаетесь, – сказала Ай.
Мы слетали в центр вакцинации, где меня обработали, чтобы ни один вирус, ни одна инфекция, известная на этой планете или занесенная другими цивилизациями, не поразили меня.
К обеду мы вернулись в санаторий, условно назовем его «Санаторий № 1», где обитали пришельцы, дышащие кислородом. Ай ушла, я пообедал вроде бы по-земному (для меня делали специальное меню), но такого, как у домашней еды, вкуса не было. Названия в меню были земные, но по сути это была та же сбалансированная местная еда.
Вернувшись к себе в номер, я сел у окна и видел, как Центавр и Андромеда гуляли со своими подругами-роботами. «Надо составить план, что я хочу увидеть и узнать в первую очередь, что изучить более досконально, чтобы потом использовать, когда вернусь домой, на Землю», – думал я.
Но сделать это оказалось не так просто. Все было интересно – находился в будущем Земли через сто шестьдесят тысяч лет. Сначала я решил изучить, как решен вопрос воспроизводства и долголетия людей: не шутка жить три тысячи лет! А что потом? Как они умирают, стареют или болеют, или еще чтото… Пока ни стариков, ни детей я не видел.
Во-вторых, надо посетить Санаторий № 2, где пришельцы дышат метаном, и Санаторий № 3, где дышат углекислым газом, – для общего интереса. В-третьих, изучить, как достигается антигравитация, как создаются управляемые малые атомные двигатели, конечно, и ионные двигатели. В-четвертых, заполучить комплект деталей для сборки хотя бы двух человекороботов. На Земле это совершило бы научно-техническую революцию и огромный скачок в будущее.
Когда после обеда ко мне пришел учитель Цинь, я изложил ему свои пожелания; он их одобрил.
– Завтра посетим детский центр, Санаторий № 2 и Санаторий № 3, а сейчас еще немного расскажу о людях нашей планеты.
– Когда-то на планете было много наций и языков, но потом в результате естественного отбора, слабой рождаемости некоторых наций, образовался костяк современной расы. За тысячелетия эволюции остались два языка – китайский и тюркский, – но в последствии и они объединились в наш современный язык. Немногочисленная негроидная раса исчезла в результате различных инфекций, а оставшаяся значительная часть перебралась по червоточинам-тоннелям на планету во Вселенной Близнец-2 и целиком его заселила, а очень малая часть – на вашу Землю во Вселенной Близнец-3. Когда настали времена, что у людей отпала необходимость работать, чтобы прокормить и одеть себя (за них работали роботы), представители негроидной расы, любящие веселье, стали проводить все время в развлекательных и увеселительных мероприятиях, употреблять различные стимуляторы, заменители алкоголя, наркотиков. Пристрастились к беспорядочному сексу. В результате рождаемость сильно упала, перестала действовать защита от болезней и инфекций. Другие расы и даже роботы стали высказывать свое недовольство. Руководители негроидов, видя это, решили переселить своих подопечных в другие Вселенные – Близнец-2 и Близнец-3. Их судьба в Близнеце-3 на Земле Вам известна, а вот в Близнеце-2, на планете Ибис, аналоге Земли, они развились весьма успешно и в настоящее время процветают. Население Ибиса уже достигло около двенадцати миллиардов. Белая раса тоже выродилась: женщины просто перестали рожать. Инкубаторов по выведению и выращиванию детей тогда еще не существовало. Это сейчас дети на нашей планете выводятся и растут в специальных инкубаторах – детских центрах. Женщины только сдают яйцеклетки, а мужчины – сперматозоиды; все остальное происходит в инкубаторах, – рассказал мне Цинь.
– А что, мужчины и женщины сексом не занимаются, женщины естественным путем не беременеют? – поинтересовался я.
– Почему же, занимаются. Но не так, как в ваше время. Сейчас у нас мужчина или женщина могут принять специальную таблетку-шарик и получить оргазм даже без взаимного контакта, чем многие и грешат, особенно мужчины. У многих на этой почве развивается импотенция. Все легко лечится, конечно, если человек сам этого захочет.
– Женщины из-за таких увлечений мужчин страдают. Взаимных контактов становится все меньше. Так как женщины обленились, не рожают и не кормят грудью, они становятся похожими фигурой на мужчин: груди уменьшаются, таз сужается. Хотя желание рожать детей естественным путем не ограничивается никем и ничем, таких случаев все меньше и меньше становилось – вот почему и открыли инкубаторы, чтобы человечество не вымерло. Инстинкт материнства без родов и воспитания детей исчезает. Семей с детьми на нашей планете сравнительно мало. Люди заняты своим образованием, спортом, путешествиями, творчеством, но не воспитанием детей. Для этого и существуют детские центры. Дети при желании узнают, кто их биологические доноры-родители, иногда встречаются с ними. Но в центрах все так хорошо организовано – уход, досуг, учеба, – что дети не ощущают одиночества, быстро летит время. Не успели оглянуться, уже стали взрослыми, – более, чем подробно, объяснил Цинь.
Мы вышли с ним в парк у санатория прогуляться. Центавр на спортплощадке с подругой тренировались на брусьях; было приятно смотреть, с какой легкостью и удовольствием они это делают. Из номера Андромеды через открытое окно доносилось громкое стрекотание, как будто кричали десятки цикад. Он, видимо, занимался сексом с девушкой-роботом после сытного обеда. В пруду как всегда плавали утки и лебеди; вдоль берега слонялись пациенты санатория. Зрелище было интересное. Пришельцы из разных миров и цивилизаций, выглядевшие настолько разнообразно, насколько хватало фантазии, чинно прогуливались после обеда, вежливо поглядывая по сторонам. Видимо, эволюция происходит везде по похожим законам: дышащие кислородом разумные существа ходят (или, во всяком случае, стараются это делать) на двух конечностях. Несколько змееподобных пришельцев, которых я постоянно вижу в санатории, двигаются с поднятыми головой и туловищем, оперевшись на часть хвоста. У некоторых особей ног и рук больше двух и неясно, где ноги переходят в руки. Интересно смотреть, как едят шестирукие: две руки держатся за стол, две руки ловко орудуют приборами, разделяя еду на мелкие кусочки, а две оставшиеся руки забрасывают еду в рот, как уголь в топку паровоза. Еда уничтожается в миг. Напитки пьют одной рукой и очень медленно. Большинство очень отдаленно, но чем-то похожи на людей. Имеются глаза, иногда до четырех, есть голова, нос, уши, рот, зубы, но все такие разные по конфигурации, что только диву даешься, насколько велика у природы фантазия. Шеи разные: длинные, короткие, толстые, сросшаяся голова с туловищем, например, как у человека-бегемота. Ну копия бегемота, только очень худой и ходит на двух ногах, тяжело ступая, постоянно спотыкается. Вес под двести кило, несмотря на мощь и силу, добродушный донельзя. Развлекается, помогая уборщику-роботу двигать колесный трактор с выключенным двигателем, или ходит и переворачивает огромные ландшафтные валуны в парке.
На длительное общение с многочисленными постояльцами санатория не хватало времени. Я хотел скорее освоить свою программу минимум и депортироваться обратно на Землю, домой. Было очень интересно и познавательно находиться здесь: впереди маячило долголетие, останься я здесь; но хотелось домой. Цинь увидел мое кислое лицо и спросил:
Домой хочется? Знаешь, многие быстро привыкают, остаются здесь. Оставайся! Ты брюнет, внешне близок к нашей цивилизации, найдешь жену. Нам нужна свежая кровь для здоровья цивилизации. Твои гены на сто шестьдесят тысяч лет моложе наших, подрихтуем их от дурных направлений и вперед!
– Я подумаю, – ответил я, хотя точно знал, что уеду.
День прошел быстро, мы поговорили о разном и расстались.
Детский центр
На следующее утро сразу после завтрака мы с Цинем полетели в капсуле смотреть детский центр, к нам присоединились Центавр и Андромеда с подругой. Для пятерых капсула была впритык, но она легко поднялась и полетела. Я раньше не стоял так близко с Центавром и Андромедой, до вакцинации нам не разрешали приближаться друг к другу менее чем на метр. А сейчас стояли рядом, я мог разглядеть их более детально.
У Центавра кожа напоминала лягушачью: вся в мелких пупырышках, пахла тиной; глаза были большие и закатывались как у лягушки, волосяного покрова не было, только из широкого носа торчали волосинки; вместо бровей хорошо обозначенные и выступающие дуги, вместо зубов во рту белая костная пластина, но со стороны выглядела как зубы. Он часто улыбался, рот до ушей. Уши огромные, но очень маленькие слуховые отверстия, впрочем, слышал он хорошо. Даже был симпатичным, хотя весь зеленый. Крепкие руки, кулак размером с мою голову. А вот пальцев ровно шесть, шестой палец-мизинец маленький, всегда полусогнутый. В целом я назвал бы Центавра симпатичным зелененьким силачом.
Андромеда весь покрыт мелкими чешуйками, которые слегка блестят и переливаются. На четырех его руках всего по четыре пальца: один большой, как у нас, нет только мизинца. Череп похож на рыцарский шлем, длинный крючковатый нос, ноги полусогнуты в коленях, бровей нет; глаза горящие, взбудораженные зрачки чуть расширенные, черные, как оливки, а белки зеленые, хотя сам весь синий. От него пахло свежим укропом. Зубы пилой мелкие, частые и в два ряда, острые. Такой укусит – точно кусок мяса оторвет, хотя питаются они в основном мягкими личинками гигантских муравьев.
Мы быстро долетели до места, нас уже ждали двое людей. «Видимо, такое серьезное дело как воспроизводство цивилизации человекороботам не доверяют», – подумал я.
Нас отвели в специальное помещение, чем-то облучили, обдали каким-то паром, одели в спецодежду, выдали маски на лицо. Повели сначала в хранилище семенного материала. Это большой, чистый зал, слабоосвещенный; снизу доверху рядами стояли контейнеры с материалом, – как в нашем перинатальном центре, только масштабы внушительные.
Откуда берете донорский материал? – спросил я у одного из сопровождавших.
Материал забираем у мужчин и женщин не старше сорока лет из разных регионов планеты. Можно, конечно, у тысячелетних и старше забирать, но у некоторых могут быть уже заменены какие-нибудь органы, что для потомства не очень хорошо. Хотя способность к воспроизводству у наших людей при желании сохраняется до конца биологической жизни, – ответили мне.
В следующем зале оплодотворенные яйцеклетки в прозрачных мешках из биологического материала находились в специальной среде, аналогичной материнской утробе, и подключены к питанию. «Жуть какая-то! – подумал я. – Как это человечество не выродилось после таких экспериментов?» Видимо, угадав или прочитав мои мысли, сопровождающий сказал:
