скачать книгу бесплатно
– А где он проживает? Ты это знаешь?
– Я же говорю, что только черти это знают. Я не видел его дольше твоего и это мне стоит спрашивать у тебя, где он: вы общаетесь лучше, чем я с ним. – раздражено, ответил Виктор.
– И лучше, чем ты со мной, – добавила девушка.
– Как и ты, – дополнил ее Виктор, – нам пора ехать! – сказал он, чтобы все услышали его.
Дорога до кладбища была извилистая и долгая: то и дело приходилось делать круги и наталкиваться на таблички: «ремонтные работы». Весь асфальт был выкорчеван полностью и открывал трубы, которые находились на глубине. Никто не знал, как можно проехать, минуя эту напасть и проезжая очередной знак, Настя поняла, почему в ее доме нет горячей воды.
Приехав до места, Настя увидела уже готовую могилу, сплошные кресты, оградки и надгробные камни, ясное небо и тускло греющие солнце.
Гроб вынесли из катафалка и отнесли к выкопанной яме. Уже стояли люди, и священник начал вести похоронную службу и что-то бормотал свое; внимание всех было сосредоточенно только на одном, на женщине, что лежала в гробу.
– Пап, смотри! – сказал Настя, прикоснувшись к плечу Виктора, чтобы привлечь его внимание.
Виктор обернулся: что?
– Там женщина и она снимает нас, – показывая взглядом, куда ему смотреть, сказала девушка, – там, из-за огромного надгробия, далеко.
– Тебе показалось. Кому это надо снимать такое?
– Ты можешь просто посмотреть? – раздраженно спросила Настя.
Виктор всмотрелся и увидел, что действительно там кто-то есть и напрягши свое зрение понял, что Настя была права: этот человек смотрит прямо на них и снимает. Он вышел из толпы стоявших людей и направился в сторону, которую указала Настя. Когда расстояние сократилось было видно: это женщина и в руках у нее фотоаппарат и при том не дешевый: это была последняя модель линии, которую любит Виктор: «Белая искра». Женщина заметила его и уже не скрываясь начала все фотографировать.
Одета она была, как и подобает на кладбище, лицо было закрыто платком, глаза закрывали черные очки, и обувь была на ней приспособленная для ходьбы по грязи и бегу, что было кстати.
Виктор ускорил шаг – женщина начала собираться, он перешел на бег – она отправилась пешком, продолжая рассматривать происходящее на похоронах Ани. Началась беготня по кладбищу. Виктор оббегал надгробные камни, кресты с фотографиями тех, кто был под землей, и это не доставляло никакого удовольствия, как и сам бег. Сердце начало биться сильнее, кровь ударила в голову, а вена у виска набивала свой ритм, отдышка не заставила себя ждать – Виктор выдохся, и сил продолжать уже не было. Женщина не спеша дошла до своей машины, которая была у входа на кладбище, ухмыляясь над его выдержкой, и на прощание посмотрела на него, слегка опустив свои очки и одарив его улыбкой.
– Что это сейчас было? – кое как произнеся, сказал Виктор, держась за свое сердце и опершись на чью-то оградку, чтобы отдышаться.
Он проводил ее взглядом и устремился обратно, проделывая тот же путь, собирая еще больше грязи, которая облепила его обувь и замарала его штаны. Вернувшись, от части был рад, что служба закончилась, тело закопали и стало меньше народу.
– Догнал ее? – спросила Настя.
– Нет. Она явно спортсменка. Хорошая подготовка и удобная обувь. В такой только по кладбищу бегать с метлой, – ответил Виктор, отковыривая палочкой куски грязи с черных туфель.
– Зачем ей это надо было? На кой ей этот интерес делать фотографии с похоронной службы? У людей горе, а она… – протягивая другую палочку, сказал девушка.
– Каких только больных людей нет. Ко мне только по несколько штук в студию приходят каждый день, выпрашивая бешенные скидки.
– Очень смешно! – саркастично ответила Настя, – самое место и время для них.
Пока они разговаривали, большая часть гостей уже исчезла. К ним подошли две пожилые женщины и один мужчина: старая подруга Ани Вера со своей сестрой Людой и мужем Веры дядей Мишей.
– Примите наши соболезнования, – сказала Вера, обнимая по очереди сначала Виктора затем Настю, – очень жаль, что так все получилось.
– Да, очень жаль, – в один голос согласились Миша и Люда, которые также обняли Виктора и Настю.
– Очень мало людей пришло, – сказала Вера, обращаясь к Виктору, – у такой женщины должно было быть много поклонников и друзей.
– И Лены с Пашей не было, – добавила Люда.
– Они не смогли приехать так быстро. Их не было в городе, – ответил Виктор, – в каком смысле мало народу? – спросил Виктор.
– По моему мнению, было очень много людей, даже слишком, – сказала Настя, продолжая держать Люду за руку.
– Если для вас восемь человек вместе с нами много, то – да! – ответила Вера, вытирая слезы своим платком.
– Восемь? – спросил Виктор, рассматривая гостей, лица которых он видел в первые, хотя в их окружении пробыл целый день и, хотя бы одно лицо дважды должен был увидеть, как минимум, но – нет, – ничего не понимаю, – добавил он, – как такое возможно?
– Вы устали, день был долгим и тяжелым, – добавила Люда, – езжайте домой. Отдохните!
– Вы правы, – ответил Виктор, вытирая пот с лица, который остался после беготни за папарацци по кладбищу, – пора расходиться, – добавил он.
Виктор с Настей отправились к выходу к их машине. Дойдя до парковки, они попрощались; Вера и Люда, по обеим сторонам, взяли Мишу за локти и пошли, гости побрели следом. Погода резка испортилась: небо затянуло серым, пошел дождь, поднялся ветер, гоняя мусор и пыль по воздуху. Настя подумала, что ей одной показалось, как на ее глазах начали пропадать гости, испаряясь, но Виктор видел то же самое.
– Это все из-за пыли и дождя, он скрывает их, – успокоил ее он.
Дождь сменил ливень, и они в тотчас промокли полностью, усиливавшийся ветер сшибал с ног и дядя Миша чуть было не упал, споткнувшись об корягу, подлетевшую ему под ноги, но две пожилые дамы, которые держали его по обеим сторонам, удержали его и наградили шквалом нелесных фраз и угроз того, что с ним было бы, упади они все вместе. Миша виновато извинялся и оправдывался, что в этом не было бы его вины. Двоих пожилых дам это не волновало. Крайним все равно был бы он.
Оказавшись дома, Настя начала прибираться и была поражена тем на сколько было чисто, не смотря на то какие толпы людей здесь были за целый день. Протерев пыль с поверхностей и пройдя тряпкой по полу, вспомнила, что хотела спросить про письмо, на которое Виктор не дал ответа, когда прочитал его в первый раз. Сунув его снова отцу, спросила: что ты об этом думаешь?
– Я не знаю, что сказать. Кто-то плохо подшутил над тобой, – ответил Виктор, всматриваясь в написанное, – не думай об этом. Если хочешь, можешь отдать его мне, чтобы не искушать себя этим.
– Нет. Письмо останется у меня, – возразила девушка, – но почерк же ее! – сказала Настя, не сводя глаз с Виктора, – я уверенна в этом. Это написанное ее рукой.
Виктор молчал.
– Но хотя бы скажи, где можно найти дядю Павлика, – спросила Настя, – ответь хотя бы на это.
– Давай так: я узнаю его адрес и скину тебе смс. Это все, что я могу сейчас. Возможно, Павлик что-то и расскажет, а за одно и расспросишь его, почему он не смог приехать на похороны своей старшей сестры, – в свойственной ему манере, произнес Виктор, не выдав не одной эмоции; его лицо было каменным.
Настя посмотрела на отца и поняла, что он очень устал и кивнула на его предложение. Забрав письмо, вызвала такси, отказавшись от того, чтобы ее отвез Виктор. Когда машина высадила девушку у подъезда, она снова вспомнила, что дома нет еды и добравшись до магазина, набрала все, что сочла нужным и первым в списке был кофе. Полностью погрузившись в себя, девушка почти ушла из магазина, не заплатив за продукты: ее остановил внимательный покупатель, следовавший за ней попятам и с большим интересом, наблюдая за ее корзиной: что сейчас ест молодежь.
Идя с полными пакетами через свой любимый парк, Настя дышала сырым после дождя воздухом, думала о своем, но тут, как какое-то проведение, снова появилась эта же самая пятерка молодых людей, которых она хотела догнать еще вчера, но у нее это не получилось: они исчезли перед ней, словно растворились в воздухе, стоило ей приблизиться к ним.
– В этот раз, точно должна это сделать. Куда же они ходят в таких костюмах? Неужели на спектакль? – все думала Настя, прибавляя ход, на сколько это было возможно с тяжелыми пакетами, что она несла в руках.
Так же сократив расстояние между ними, она могла слышать, о чем они говорят и не намеревалась делать это нарочно, но не могла ничего с этим поделать: Настя стояла в нескольких шагах позади их и только открыла свой рот, чтобы окликнуть их, как осеклась.
– Ее больше нет, – сказал парень с низким голосом, – ее нет больше в живых.
– Закопали, – добивала девушка, – ее и правда закололи.
– Это была и действительно она? – спросил другой голос, – не могу в это поверить.
– Они все же ее убили, – сказала вторая девушка.
– Зачем мы нужны, если не смогли помочь? – все продолжал первый голос, – как мы сюда попали?
– Никогда не было такого, чтобы убивали Призванного так… – подхватил другой голос.
– Возможно, в этом мире все по-другому? – спросила одна из девушек.
– Если ее не стало, значит это возможно, – отреагировал другой голос, – но почему мы все еще здесь в этом мире?
Настю эти разговоры насторожили и она уже собралась окликнуть их и прикоснуться к девушке с короткими волосами, чтобы спросить, о чем они говорят и почему так одеты. Но Настя почувствовала удар и полетела в сторону, выронив пакеты из рук. Проехав по мокрому асфальту и оставив за собой след из продуктов, она подняла голову, чтобы осмотреться; коленки были оборваны, из ранок шла кровь, ладони были стерты, а голова немного кружилась; все плыло перед ней.
– Простите, пожалуйста, – лепетала женщина, поднимая своего сына, упавшего с скейтборда.
Девушка пыталась понять, что сейчас произошло и первое, что она сделала, когда подняла голову: начала выискивать пятерых молодых людей в странных костюмах, за которыми так упорно следовала по пятам, но никого не увидела.
– Простите, он не хотел этого, он не специально: было очень скользко, – продолжала женщина, отряхивая сына, который смотрел на продукты, разлетевшиеся от удара.
– Вы видели людей, за которыми я шла? – спросила Настя, поднимаясь на ноги.
– Нет. Вы шли одна. Никого не было, – ответила женщина.
– Пятеро людей в костюмах, – продолжала девушка, – я шла за ними.
– Нет. Никого не было, – отвечала женщина, поднимая продукты с земли, – вы не ударились головой? – поинтересовалась она, после настойчивых вопросов о молодых людях, которых, по мнению, женщины не было.
– Я уже не уверена, – ответила в полголоса Настя, принимая продукты в новых пакетах, в которые переложила женщина, достав пустые из своей сумки. Настены пакеты были испорчены, после падения.
Глава 4 Дядя Павлик
День для Насти начался тяжело: ночь была бессонной, мысли ходили хороводом, прокручивая последние события в голове, которые нахлынули на нее разом. Лежа на кровати, она видела картины похорон ее тети, странное письмо, которое она получила в день убийства Ани и неизвестных молодых людей, которые чудесным образом появляются и исчезают, стоит ей приблизиться к ним. Это все не давало ей покоя. Заснуть удалось ближе к рассвету.
Чашка кофе и отсутствие горячей воды творили чудеса в плане приведения в чувства и прилива сил человеку, невзирая на его состояние. От дома до работы так же, как и обратно занимало у Насти около получаса пешком, этого хватало, чтобы накрутить себя тем, каким тяжелом будет сегодняшний трудовой день и так же хватало, чтобы забыть его по пути обратно, предвкушая его завершение, предстоящими ритуалами.
Девушка была рада, что в этот раз ей удалось дойти до работы без приключений и происшествий, но все же она была на стороже и надеялась, что увидит тех же самых пятерых молодых людей, которые вызвали большой интерес к себе у Насти. Она смотрела по сторонам и невзначай высматривала их в толпах, идущих на работу хмурых людей, идущих через привычный и знакомый ей парк.
Настя работала в пиццерии. Ничего физически сложного или умственного от нее не требовалось. Все что было нужно, это обслуживать посетителей заведения, поднося им меню и приносить заказы. При всем при этом было важно делать все быстро и не убирать улыбки с лица, невзирая на настроение и темп работы. Но исключением это правила был один лишь час, который работники пиццерии называли: «Адский час», это время обеда офисов, которые были в том же здании, но этажами выше и, когда наступал их обеденное время с 12:30 до 13:30, всем было важно сохранять хладнокровие и выдержку при обслуживании «офисных крыс», а натянутые улыбки были на столько неестественными и натуженными, что работники офисов считали для себя обязанностью довести ту или иную официантку до истерики, обнажив истинное выражение лица, скрытое за маской приветливости.
Прошло самое спокойное время, когда посетители умеренно приходили и уходили, оставляя приятные бонусы в виде чаевых и настал не гласный «Адский час». Все затаили дыхание.
В 12:31 лифт спустился на первый этаж здания и первая пачка упитанных людей, вскормленных фастфудом и малоподвижным образом жизни, нагрянули в небольшое относительно этих людей помещение, затем последовали еще и еще люди и на протяжении пяти минут лифт то и дело спускал, с выше стоящих этажей, новых работников офисов. Если на протяжении всего дня они были чьими-то подчиненными, то в обеденное время, они чувствовали себя начальниками отдавая приказы в виде своих заказов и оценивая качество выполненной работы с полна реализуя свои лидерские качества, проявляемую лестными эпитетами, комментариями и примеряя на себе новую профессию в качестве критиков заведений быстрого питания, а именно обслуживание посетителей работниками пиццерии.
Дышать было невозможно: пиццерия не рассчитана на такое количество людей и кондиционер никак не справлялся, а от духоты люди начали потеть. Коктейль запахов с кухни, пота, духов и туалетной воды из зала был настолько сильный, что вызывал тошноту и отвращения от всего происходящего и еще долго не выветривался даже после завершения рабочего дня. Работникам пиццерии приходилось весь остаток дня носить этот запах с собой. Официантки и бариста считали минуты, до окончания «Адского часа». До конца обеда оставалось еще полчаса, как произошел этот инцидент, которые бывали очень часто, но не всегда так «ярко».
За барным столиком сидел мужчина, такой же упитанный, как и все его коллеги, что спустились на обед вниз. Он, выпив несколько чашек кофе и скушав огромную пиццу, ощутил прилив сил. Смелости оказалось настолько много, что он сам удивился тому, что совершил. Сделав последний глоток своего кофе, мужчина с размаху шлепнул Настю по ее правой ягодице и задержался на ней еще некоторое время. Ягодица начала гореть.
На одну секунду зал охватила тишина. Шлепок от удара заставил всех замолкнуть, но лишь на мгновение, потому что шлепок по ягодице дал толчок и полный поднос с горячим кофе, вылетел из рук Насти и полетел вперед, к столику, куда шла девушка, но только напитки пришли туда раньше и без официантки.
Сидевший за столом люди оказались недовольны: кофе испортил белые воротнички, а кипяток оставил легкие ожоги.
Настя не смогла стерпеть эту выходку и сделала так, как ее учил отец – она повернулась к довольному жирдяю, посмотрев на его счастливое лицо от того, что ему удалось потрогать такую девушку и, со всего маху, ударила кулаком, попав прямо в левый глаз. Мужчина упал со стула, прихватив за собой рядом сидевшего за столиком баристы, коллегу, зацепив его рукой. Приземлился тот человек на стоявший за его спиной другой столик. После того, как мужчина навалился на столик, от него остались только поломанные доски и не намека на когда-то стоявшую мебель. Тут и началась потасовка.
Люди начали толкаться, кидаться всем чем попало и на все просьбы персонала прекратить это безобразие, никто не воспринял всерьез. В ход шло все: недоеденная еда, напитки, посуда, столы и стулья. То и дело приходилось изворачиваться, чтобы не получить чем ни будь по голове. Стоял шум, голос призывающий все прекратить было не слышно. Настя попыталась отойти в сторону, но боялась сделать это быстро: нужно было быть востро: над ее головой пролетел стул и не увидь она боковым зрением, могла поймать его собой, но обошлось. Девушка не без труда проскользнула в сторону из гущи событий и увидела, как открылась дверь старшего менеджера. Тот выскочил из своего кабинета и что-то кричал да так сильно, что весь покраснел. Он был невысокого роста, с пролысинами и небольшим пузом, строгом костюме с накинутым на себя жакетом с эмблемой пиццерии и жетоном, висевшей рядом с его бейджеком.
Никита, так быстро выскочил, что не обратил внимание на происходящее и это была его ошибкой. Залитый напитками пол и куча мусора стали препятствием, который он не заметил и поскользнувшись, проехал в центр зала, протерев собой пол и остановившись ударом об опрокинутый стол головой. Когда тот поспешил встать, ощупывая рукой образовавшуюся шишку на лбу, из-за его роста и то, что он сидел на пятой точке, послужило оправданием того, что его не заметили и один из посетителей упал на него. Раздался крик и «трех этажная» ругань. На часах было 13:32; люди поспешили отправиться к лифтам; Никита продолжал ругаться; его костюм был испорчен напрочь; все стояли в оцепенении и боялись что-то сказать.
Работники пиццерии провожали взглядами гостей, у которых на лицах были ссадины и синяки. Если до этого синяк был один, который поставила Настя за шлепок по ее ягодице, то сейчас обладателями подобных были все без исключения и при том, Настя к остальным не имела никакого прямого значения, но Никиту это не волновало: для него она была причиной всех бед, что происходили в пиццерии и с ним лично.
Никита начал проводить разъяснительные беседы; пиццерия «У Толи» была закрыта на техническое обслуживание; работа по уборке зала шла полным ходом; у Насти завибрировал телефон, она посмотрела на экран, это была смс. Открыв его девушка увидела, что она от Виктора и прочитала: «Блэстон. Улица Северная. Дом 11. Квартира 17». Настя поняла, это был адрес дяди Павлика.
– Наконец-то! – подумала Настя, – хоть какие-то хорошие новости.
Наступил долгожданный конец рабочего дня и добравшись до дома, девушка не заметила, как наступило уже одиннадцать часов и как всегда в это время пришла ее лучшая подруга. Настя продолжала держать в голове, что все же значило это письмо от тети Ани и зачем она сказала про Павлика. Эту напряженность и задумчивость Катя не могла не заметить.
– Ты в последнее время, сама не своя, что с тобой? Ты не заболела? – с тревожностью спросила Катя, рассматривая подругу, – а то папа может найти тебе лучших врачей, – продолжила Катя.
Ее отец был уважаемым врачом в городе и имел множество друзей и крепкие связи среди других врачей в городе и за его пределами, а также и влиятельных персон города.
– Нет, – ответила Настя, – просто, сегодня был не самый легкий день, который немного вывел меня из себя.
– Что ты имеешь ввиду? – поинтересовалась Катя с настороженным выражением лица.
– Меня сегодня какой-то жирдяй схватил за задницу, что я от неожиданности выронила поднос с напитками на гостей. Я, правда, поставила ему за это смачный фингал под глазом и тут началась потасовка, в результате которой Никита получил ушибы и шишку на весь лоб, – ответила Настя, наливая кофе и доставая из холодильника коробку с тортом.
– За задницу? – удивленно спросила девушка, – за такую задницу и я бы приударила, что касается Никиты, то я бы сама нанесла ему ушибы, увечья и весь он ходил бы в шишках и синяках за такое поведение и пренебрежение к своему персоналу.
– Мне кажется, что у меня теперь там след от его руки остался… ты бы видела то, какой у него теперь там синяк, – на лице девушке появилась улыбка, открывающая ее верхние зубы, Настя отправила в рот кусочек торта и запила его глотком кофе, – он долго будит помнить о нем, освещая себе дорогу по ночам.
– Ты говорила, что это у тебя не первый случай на работе, когда с тобой происходило подобное. Я не понимаю, почему ты не бросишь эту работу? Почему ты не займешься тем, что тебе нравится? Ведь ты можешь себе это позволить: у твоей семьи есть средства и ты можешь не работать вообще.
– Ты же знаешь, что я не хочу брать у Виктора деньги, хоть ему и моим тетям и дяде оставил их отец, – после этих слов, она задумалась на секунду и хотела поправиться, что у нее теперь одна тетя, как и один дядя, но не стала, – для меня важно, сделать и достичь все самой, – лицо Насти изменилось и она подложила еще один кусочек торта в тарелку Кати, хоть она и не просила ее об этом, но Катя возражать не стала, когда увидела, что лицо Насти омрачилась.
– Прости, что я задела эту тему, но почему ты так на нее реагируешь? Это нормально, когда тебе предлагают помощь, тем более, что не каждый ее может оказать, – продолжила Катя, не прекращая смотреть на лицо Насти, по которому прокатилась слезинка, быстро убранная тыльной стороной ладони.
– Это ведь еще не все? Ты мне что-то не договариваешь. Тебя не могло так расстроить ни этот вопрос про деньги твоей семьи, ни тот вопиющий случай на работе, ты с этим уже свыклась, точнее ты выше всего этого. Так что же на самом деле произошло? – Настойчиво допрашивала Катя, подвинувшись ближе к ней.
Настя была рада, что Катя сама проявила интерес, хоть она и дала ей повод для этого, но это было уже не важно: подруга ждала правдивый ответ и Настя рассказала все, что произошло в последние дни. Ей стало легче. Катя была зла.
– Как ты могла молчать об этом? Почему ты ничего не рассказала мне о том, что у тебя умерла тетя? А я… я к тебе со своей свадьбой… как ты могла так поступить со мной? Ведь я твоя лучшая подруга! – накинулась на Настю Катя.
– Не хотела портить этот счастливый для тебя день, ты была счастлива, ты вся сияла от радости… я не смола бы это сделать ни при каком раскладе, – оправдывалась Настя.
– Но почему ты не сказала потом? Почему ты молчала?
– Я не знала, как о таком вообще можно начать говорить, – ответила Настя, чувствуя вину, за то, что поставила Катю в это положение, когда ее лучшая подруга не знала о том, что происходит в ее жизни, в тот момент как она знала о ней все.
– Что ты планируешь делать сейчас, когда знаешь адрес своего дяди, которого не видела столько лет? – спросила Катя.
– Собираюсь съездить в Блэдстон и спросить его об этом письме, и увидеться с ним, как ты сказала, я давно его не видела, – ответила девушка, покончив с куском торта и допив свой кофе, – к тому же у меня есть вопросы на которое не хочет отвечать Виктор.
– Я поеду с тобой! – сказала Катя.
